***
Раскинувшуюся у подножия пологого склона водную гладь окружали взмывающие в пронзительно-лазурную высь голубые горы. Воздух наполняли ароматы хвои и увядающей травы. Хлопок аппарации ознаменовал появление в пейзаже компании пятерых путешественников. Хором ухнув и отцепившись от игрушечного тролля, они попадали на землю, стараясь отдышаться. — Все на месте? — озабоченно спросил единственный в компании молодой человек, сосредоточенно растирая лицо. — Да, — доложила самая юная из пятёрки, пересчитав товарищей; осторожно поднявшись на ноги, она отряхнулась и небрежно обернула вокруг шеи на манер шарфа длиннющую косу. — Какое небо обалденное! Просто нереально красивое! — восхищенно ахнула темноволосая девушка, не торопясь вставать. — Интересно, где мы? У кого какие версии? — Норвегия, — невнятно пробурчала свернувшаяся калачиком блондинка. — Ненавижу дальние перемещения, зачем я так плотно позавтракала… — Тоже ставлю на Норвегию, — поддержала её последняя участница похода, невысокая круглолицая девушка. — Тролль же, к тому же вот это всё очень на фьорд похоже… Ой-ой, — спохватившись, она рывком села, освобождая из-под себя рюкзак, достала оттуда пенал с кистями и карандашами; убедившись в их целостности, она облегчённо вздохнула и убрала пенал обратно. — Вить, куда дальше? — Согласно инструкциям, мы должны найти на правом берегу селение и там спросить дом Ингвара и Сэльи. Все готовы? Идём.***
…Почти год пражская компания в лице Янко, Ади, Василисы и Смитов маялась неизвестностью и следила за ситуацией в магической Британии. На фоне усиливающейся активности приверженцев Волдеморта родители Хоуп и Тори настрого запретили им возвращаться в страну, обе считали это излишней перестраховкой, но ради родительского спокойствия запрет не нарушали. По просьбе Каркарова они исправно поддерживали переписку с младшекурсниками своих Домов и были в теме свежих новостей школы, однако, кроме сплетен слизеринского общежития, ничего интересного письма не содержали, и самой большой сенсацией стало назначение Снейпа преподавателем Защиты от Тёмных искусств. Как учитель он по-прежнему был требователен, темы объяснял достаточно внятно, однако какой-то особой заинтересованности в предмете, которую весьма логично было бы ожидать от человека, годами добивавшегося этой должности, осведомители Смитов за ним не заметили. В итоге письма содержали подробные отчёты о тренировках и матчах по квиддичу, заметки «сегодня профессор Снейп был апатичен, а профессор Дамблдор не явился на обед в Большой зал» и сообщения о текущих погодных условиях на землях Хогвартса. Больше всего школьная рутина напоминала затишье перед бурей. Тори, которая с прошлого года переписывалась с Чарли Уизли, наконец нашла время и в конце весны уехала на два месяца в Румынию, чтобы попробовать свои силы в практическом драконоведении. Трижды она выписывала себе по несколько склянок общезаживляющего и противоожогового снадобий, а на четвёртый от заповедника пришёл большой официальный заказ, и холдинг обрёл нового клиента. Несколько раз наезжала Мойра. Она, разумеется, не рассчитывала на столь скорое решение своих задач, просто очень уж ей понравилось общаться с этой полубезумной компанией, так что, стоило образоваться свободному времени, она спешила в Прагу. В один из визитов ей довелось познакомится с Августиной, и Янко, которому в тот день надоело торчать в лаборатории настолько, что он пошёл выгулять их обеих, пришла в голову идея сначала о линейке средств для рыжих волос, а потом ещё и для прочих мастей. Вдохновлённый озарением, он едва не бросил дам на произвол судьбы и не унёсся обратно в лабораторию, но всё же взял себя в руки и решил начать с опроса целевой аудитории (к коей сам тоже принадлежал). Частенько случались визиты Федоры, как единолично, так и с супругом. Горан настойчиво пытался расспрашивать, как там Иванна, но после столь же настойчивого и многозначительного ответа «всё отлично», понял, что пока эта тема табуирована, и охотно переключился на другие. Друзья пытались отправлять сов с новостями Иванне, но птицы возвращались, так и не найдя адресата, так что попытки постепенно сошли на нет. Конец июля девяносто седьмого ознаменовали неожиданные события. Собравшаяся в адином кабинете вокруг лежащего на столе номера «Дейли Профет» компания, в задумчивом молчании переваривала новости. Некролог за авторством некоего Эльфиаса Дожа сам по себе выглядел как любой другой обыкновенный некролог, за исключением того, что это был некролог Дамблдора, а всё, что касалось этого волшебника, уже давно воспринималось как нечто с двойным дном. Единогласно решив, что что-то тут нечисто, компания пустилась в жаркий диспут: сообщать ли Иванне о случившемся, и если да, то как? Дело было в том, что, отправляясь «в экспедицию», молодожёны специально уточнили, что устроятся в каком-нибудь глухом месте, куда магическая и немагическая пресса скорее всего будет приходить с отсрочкой. Решено было и здесь не пороть горячку — стоило дождаться последствий столь серьёзного события. В конечном итоге Смиты бросились писать письма, а остальные разошлись по своим делам в ожидании новых вестей. Из Хогвартса пришли слухи, будто смерть Дамблдора была насильственной, будто свидетелем был Поттер и будто он обвинил Снейпа в убийстве Дамблдора. И будто в Хогвартс проникли Пожиратели. Никто не спешил первым озвучить свои мысли, пока наконец Хоуп, переглянувшись с Тори, не заявила, что не верит ни единому слову, и что профессора Снейпа наверняка обвиняют по недоразумению. Тори согласно кивала, Адя всецело согласилась с мнением англичанок, Янко отметил, что хоть и не может похвастать тем, что достаточно хорошо знает обсуждаемую персону, однако испытывает сомнения относительно вины Снейпа, Василиса тактично молчала. После короткого мозгового штурма было решено не делать резких телодвижений, чтобы не привлекать внимания: после постановления о невиновности Снейпа первым коллективным порывом было найти его и выяснить, как всё было на самом деле, а заодно морально поддержать и узнать о планах на будущее. Через несколько дней ситуация повторилась, компания медитировала над анонсом книги Риты Скитер, срывающей покровы с дамблдоровых тайн. Слухи о причастности Снейпа фигурировали и здесь, но уверенность в его невиновности они не поколебали. В режиме напряжённого ожидания переваривая слухи о возможном закрытии Хогвартса, пражская компания дождалась начала августа, и тут-то грянуло. Известие о том, что в британском Минмагии сменился министр, прошло бы мимо внимания пражской пятёрки — ну подумаешь, один подал в отставку, другой заступил на пост — если бы не один случайный нюанс. Имя этому нюансу было Виктор Крам. Ранним утром четвёртого августа штаб-квартиру огласил настойчивый звонок в дверь, для надёжности аккомпанируемый громким стуком в неё же. Через несколько минут на кухне собралась вся компания плюс гости в виде собственно Виктора и Федоры, благодаря которой он здесь и появился. Рассказчик из Виктора был не самый лучший, но, к счастью, Федора, которой он всё рассказал заранее, смогла выступить «переводчиком», лаконично рассказав, что Виктор, побывав на свадьбе коллеги по Турниру, застал самую грандиозную свадебную драку, какую можно вообразить, в связи с чем ему просто необходимо пообщаться с Мирославом Мачкевичем, так как после случившегося доверия ко всяким Министерствам Магии у него нет. Дождавшись шквала возмущённых вопросов и обвинений в дешёвом интриганстве, Федора пояснила, что свадьбу атаковали Пожиратели, а во время атаки прозвучало сообщение о смене власти в британском Минмагии. В прессе никакой реакции не последовало, так что Виктор счёл своим долгом дать свидетельские показания, а поскольку единственным лично знакомым ему и заслуживающим доверия аврором был Горан Зорич, он обратился именно к нему, а тот направил его к Мирославу. Присутствовавшая при беседе мадам Зорич совершенно бескорыстно и вовсе не умирая от любопытства вызвалась встретить и сопроводить бывшего сокурсника куда следует. На обратном пути из дома Мачкевичей они заглянули в пражскую штаб-квартиру, причём не по своей инициативе, а по велению Мирослава, который попросил их задержаться там как минимум на сутки. А вечером прилетел ворон с магически уменьшенной бандеролью с портключом и инструкциями. После непродолжительных дебатов было решено, что Янко с Адей остаются присматривать за лавочкой, а младшее поколение отправится в гости.***
По дороге вниз по склону Хоуп не переставала восхищаться природой. Федора и Василиса с ней соглашались, Виктор, взявший на себя полномочия предводителя, сосредоточенно смотрел вперёд, одновременно предоставляя плечо помощи Тори, которая никак не могла избавиться от портключевой болезни. — Никогда такого не было, когда же отпустит? — бубнила она. — У меня так случается, если накануне переесть и недоспать, — поделилась опытная путешественница Федора. — Отпускало примерно через полдня. — Всё, теперь только выспавшись и натощак, — трагически зареклась Тори. — Не, натощак тошнит почти так же! Сейчас придём, наверняка Док найдёт тебе средство для улучшения самочувствия. Показавшаяся из-за плотных зарослей можжевельника деревня покоряла своей монументальной живописностью. Потемневшие от погоды и времени крепкие приземистые дома, многие из которых приподнимались над землёй на невысоких сваях, были срублены из массивных брёвен. Возле дома, расположившегося на окраине, в тени нависающего над первым второго этажа, виднелся абориген: почтенных лет волшебник в явно домотканой видавшей виды мантии, покуривая трубку, обстоятельно смолил лежащую кверху килем лодку. — А вот интересно, кто-нибудь тут английский знает? Или кто из нас — норвежский, так чисто случайно? — задумчиво поинтересовалась переставшая умирать Тори. Вид деревни настолько её поразил, что она отцепилась от Виктора и зачарованно глазела по сторонам. — Сейчас обидно прям стало! — Федора похлопала себя по карману куртки. — У меня с собой всегда толмач новейшей модели! «Полиглот 96», между прочим. В этом году пока ещё не выпустили. Вытащив из кармана артефакт-переводчик, выглядящий как небольшой блокнот, она активировала его на «русский — разговорный норвежский» (в двух круглых окошечках на обложке появились соответствующие обозначения) и, прижав его к груди, решительно зашагала в сторону старика. Пообщавшись с ним (при этом прижимаемый к груди артефакт нисколечко не мешал ей жестикулировать), Федора вернулась и сообщила, что нужно пройти по дороге в обход деревни, там в леске сразу же свернуть в русло пересохшего ручья и по нему дойти до старой мельницы. — Звучит просто восхитительно! — зажмурилась от удовольствия Хоуп. — Мало того, дедушка Бьёрн сказал, что наших красавцев тут все очень любят и уважают, так как они умеют сделать и починить артефакты, варят всяческие снадобья и учат детишек грамоте и началам чар! — сияя от гордости добавила Федора. — Они норвежский знают? — поразилась Тори. — Не, грамоте русской и английской учат, — ответила Федора, открывая блокнот-переводчик. — Что ещё круче, я считаю!.. О, Сэлья это наверное от «сэльйе» — ива по-норвежски, — хихикнула она. — Пойдёмте уже, — поторопил Виктор. Старую водяную мельницу в тенистом лесу удалось отыскать без труда. Угловатый бревенчатый дом с небольшими окошками и двускатной крышей, поросшей травой и мелкими деревцами, возвышался над сухим руслом на огромных валунах. Остатки водяного колеса придавали его облику таинственности вплоть до некоторой зловещести. Федора, издав серию еле слышных восторженных звуков, полезла за альбомом, но предусмотрительный Виктор зашёл с тыла и настойчиво подтолкнул её вперёд, ворча, что она ещё успеет нарисоваться. На крышу со скрипучим карканьем спикировал ворон. Василиса ойкнула и радостно замахала рукой — в окне показалось лицо Иванны; через пару секунд в правой стене дома открылась дверь и она появилась целиком, приглашая всех входить. По вырубленным в валунах ступеням гости поднялись на небольшую площадку перед домом, где уместились низкий столик и два шезлонга, судя по всему, сделанные из обломков водяного колеса. Внутри мельница производила гораздо более радостное впечатление: белёные стены украшала незатейливая и довольно кривая, но старательная роспись в виде веточек и листочков, на полу из широких досок лежали домотканые коврики с ярким орнаментом, занавески были все разные (Иванна пояснила, что в деревне, где она закупалась бытовыми мелочами, не нашлось и одной единообразной пары, но так ей даже больше нравится). Вся мебель — огромная кровать, стол, четыре стула и полки — поражала воображение своей массивностью. Кровать даже пришлось левитировать до мельницы вдвоём, а чтобы уменьшить её под размер входной двери, пришлось потрудиться несколько часов и затратить массу сил, настолько старинной и почтенной она была. В комнате также были двери в кладовку (бывшее машинное отделение) и кухню, а с кухни можно было подняться на чердак в мастерскую — лабораторию. — Док, у вас тут просто очуменно, — выразила всеобщее мнение Федора после краткой экскурсии. — Умеет Игорь живописно устроиться, — кивнула Иванна. — Место он нашёл. То есть, говорит, раньше его знал. Предложил мне на выбор несколько вариантов. — А ворон тот же самый, что тогда в голубя обращался? — задала терзающий её вопрос Василиса. — Один из… Второй сейчас с Игорем, он в лес по делам ушёл. Я эту парочку никак не научусь различать, — пожала плечами Иванна. — Тоже Игоревы друзья, из Шотландии прилетели аж. Давайте пока чай соорудим. Из кладовки вылетело сначала толстое одеяло, которое легло на середину комнаты, откуда заранее сдвинули стол и стулья, поверх одеяла легло потрясающей красоты лоскутное покрывало, в центр которого опустился большой круглый поднос с низким бортиком. Картину довершили многочисленные подушки, расположившиеся по периметру покрывала. Пока гости разувались и рассаживались, из кухни прилетел сияющий латунный чайник с травяным чаем, чашки и печенье. Стоило всем рассесться, за окном послышался дуэт воронов. — Игорь вернулся, — кивнула Иванна. — Дождёмся отца и начнём заседание. — Ого, а чего дядя Мирко с нами не отправился? — удивилась Федора. — Чтобы внимание не привлекать! — возмутился недогадливости подруги Виктор. В комнате появился Каркаров, поцеловал супругу, поприветствовал гостей и с самым торжественным выражением лица пожал руку Тори, вызвав бурное веселье со стороны Иванны, Василисы и Хоуп. — Вот сколько можно глумиться? — строго спросила Тори. — Вам не совестно? — Совершенно не совестно, — со всей искренностью ответил Каркаров. — К тому же, глумлюсь всего в первый раз, не считая прецедента. — Злой ты, дядя, — упрекнула Василиса. — Есть немного, — не стал отпираться Каркаров. — Но самую малость. Федора, возмущённая, что кто-то смеётся, а она нет, потребовала разъяснить, в чём суть шутки. Едва её любопытство оказалось удовлетворено, вороны возвестили о приближении очередного гостя. Наконец, все были в сборе. — Я попросил всех собраться здесь, чтобы получить более-менее внятную картину происходящего. Обетов о неразглашении я ни с кого брать не стану, — начал Мирослав. — Я здесь нахожусь как частное лицо, и никакого официального наблюдения за ситуацией в Великобритании нет. Просто друзья в Московском отделении просили держать ухо востро. Итак, что мы имеем из официальных источников? Смерть Дамблдора при загадочных обстоятельствах и смена Министра Магии Великобритании. Дальше я послушаю вас. Первыми слово взяли Смиты, поделившись поступившими из Хогвартса слухами: проникновение Пожирателей и личное участие Снейпа. — Вот именно так могло случиться и в Дурмштранге, если бы я сразу не смотал удочки, — болезненно поморщился Каркаров. — Дамблдор то ли слишком самонадеянным под конец стал, то ли слишком рассеянным. — Ну, я бы так категоричен не был, у тебя же там нет в подчинении человека вроде этого Снейпа, — заметил Мирослав. — Дело вовсе не в нём, я вообще сомневаюсь, что это он помог Пожирателям проникнуть в школу, — покачал головой Каркаров. — Вообще, это убийство… — Стоп-стоп-стоп, для начала: это не убийство, — Иванна протестующе замахала руками. — Даже если Северус лично сотворил Аваду, это была скорее эвтаназия — Дамблдор умирал от смертельного проклятия Тёмного лорда. Я должна дать показания, его не в чем обвинять… — Док, не пори горячку, его ни в чём и не обвиняют, — притормозила её Федора. — И это весьма подозрительно, — отметил Мирослав. — Свидетели есть, расследования нет. Я не знаю, как долго их правительство собирается делать вид, что всё хорошо. Ладно, мы с вами останавливаемся на том, что Тёмный лорд прибрал эту самую власть к рукам. — Да, Виктор лично это подтвердил, сам слышал, — подхватила Федора; Виктор быстро закивал. — Это вообще в голове не укладывается, как могли замолчать такой инцидент? — возмутился Мирослав. — И опять куча очевидцев, и все молчат. Новая власть влияет на прессу. Собственно, пока Тёмный лорд действует в рамках своей страны, нам остаётся только наблюдать. — И никакой возможности вмешаться? — тихо спросила Хоуп. Её и Тори перспектива действий Тёмного лорда в рамках их страны мягко говоря пугала, и это было написано на их лицах. Мирослав покачал головой. — Никто не любит вмешательств. Когда, например, я ловил тех идиотов на Айсгилле, мне удалось не оставить следов своего участия — мне Уилкокс должен был, плюс ему в послужной список блестящее задержание. Официально редко просят содействия, вроде как тогда Аластор попросил с этим вот товарищем помочь, — он показал глазами на Каркарова, — но Аластору тогда не до церемоний было: суетное время. Смиты безнадежно потупились, и Мирослав поспешил их подбодрить, сказав, что отчаиваться, в принципе, рано. — Ну, это как сказать, — подал голос Каркаров. — Я своё расследование провёл… похоже, от Тёмного лорда просто так не избавиться. Я изучил место, где был спрятан фамильный перстень с охранным проклятием, достал все воспоминания, касающиеся наших бесед о некромагии, и пришёл к выводу, что он себе «иголок» насоздавал. — Это которые со смертью Кощеевой? — блеснула догадкой Василиса. Каркаров кивнул. — Дамблдор, я надеюсь, это тоже выяснил. Не мог же он охотиться за перстнем с Воскрешающим камнем ради самого камня… Или мог… — Мне кажется, об этом стоит поговорить с Северусом, — вздохнула Иванна. Она под шумок вытянула Федорин альбом и бездумно листала параллельно разговору. Помимо портретов Горана в разных ракурсах, на страницах встречались знакомые и незнакомые пейзажи и люди, предметы и жанровые сценки. На одном из последних листов внимание Иванны привлёк рисунок Тёмной метки в уголке. Основную площадь листа занимали люди: почти все они стремились прочь от темнеющей в центре композиции фигуры с занесённой волшебной палочкой. Иванна, по деталям догадавшись, что действие происходит в праздничном шатре, предположила, что нарисовано это со слов Виктора. Заметив в другом уголке ещё один символ, Иванна подергала Федору за рукав и спросила, к чему он тут. Та нахмурилась, сказав что в упор не помнит, и обратилась к Виктору за подмогой. — Ну ты чего, это знак Гриндельвальда, я его в тот день на отце подруги твоей чудноватой, Луны, видел, — с памятью у него было гораздо лучше, чем с красноречием. — Вить, думаю, отец Луны носил его не как знак Гриндельвальда, а как символ Даров Смерти, — мягко возразила Иванна. — Кстати, о птичках.