***
— Ты и в правду думала, что смогла сбежать? От меня? Своего мужа? — Доума надвигается на неё, огромной уродливой тенью чудовища. Тянет к ней свои огромные руки. — Ты и в правду думала, что сможешь сбежать от моей любви? — Прошу тебя… Не надо… — Шинобу бьется в его каменных объятьях, но не может найти свою свободу. Он сжимает сильнее и Шинобу задыхается. — Я ведь так тебя люблю…. — Шинобу слышит, как трещат её кости. — А ты? А ты любишь меня? Шинобу открывает глаза: её крупно трясет. Она садится, хватается пальцами за свои локти и раскачивается из стороны в сторону. Перед глазами все еще стоят его радужные глаза, а в ушах стоит хруст её костей. — Почему ты не спишь? — Сонно спрашивает Генья, шурша где-то с правой стороны. — Дурной сон… — Начинает объяснять Шинобу, нервно улыбнувшись, а после резко осекает саму себя. — А в прочем, не важно. Спи. Через минуту, она слышит тихое сопение. Шинобу подбирается к костру и подкидывает еще немного хвороста в затухающий огонь. Наверное, ей стало холодно, а холод всегда напоминал ей о нем. Тихо затрещало дерево, потянулись веселые язычки пламени. Повеяло теплом. Шинобу долго сидела, вытянув руку и греясь в этом тепле, скидывая остатки своих кошмаров. «Доума остался позади… Я уже сбежала!» И наконец смогла улыбнулась самой себе. На востоке поднималось солнце и обещало новый прекрасный день. Шинобу тронула свои груди: наполненные молоком, они болезненно ныли, ведь теперь ей не кому было вскормить им. Посидев еще немного, Шинобу отошла в сторону от стоянки, чтобы спутники не увидели её. Она размотала тугие бинты и ежась от холода, принялась сцеживать молоко на землю. Если так не сделать, то груди станут болеть еще сильнее и молоко обязательно потечет. Шинобу иногда задает себе вопрос: а почему она решила отправится в восточные земли? И напоминает: восточные земли – это свободные земли. И там ты можешь быть кем угодно. И там она сможет начать свою жизнь сначала, с чистого листа, без этого ужасного прошлого. И как же оказалось хорошо, когда им оказалось по пути. Шинобу с Санеми нашли общий язык, общую цель и решили, что объединится будет разумным решением. Так они повышали свои шансы на выживание. Снова туго зафиксировав бинтами грудь и поправив на теле одежду, она не спеша вышла к месту стоянки. — А! Видишь, он живой, его не сожрали, — кидает Санеми вместо приветствия, краем глаза взглянув на Шинобу. — А ты еще переживал, Генья. — Да, я сходил в туалет, там, — бросила Шинобу, кидаясь к своему ночному мешку для сна. — Избавь нас от подробностей! Шинобу пожимает плечами и закрепляет свои вещи на седле своего верного коня. Трепет за серую гриву. — Ну, Филлип, надеюсь, ты хорошо отдохнул? — Так, а что у нас на завтрак? — Санеми шуршит в вещах, и выуживает старый хлеб и кусок сыра. — Определенно: бутерброды. — И пытается разжевать хлеб, но поняв, что тот испорчен безвозвратно, выплевывает на землю. Шинобу сверяется с картами. «Какая я молодец, что купила эти карты!» — В пятидесяти верстах дальше должна быть деревенька. Там уж точно найдется работенка. Там мы и сможем пополнить наши запасы. Мужчины тяжело вздыхают и готовятся в путь. Они берутся за любую работу, что им предложат, за кусок хлеба и пару медяков, что бы хватило до следующей деревни. И Шинобу теперь тоже, чтобы не выделятся из их компании. Парни с легкостью таскают наполненные мешки, приводят скотину, чистят амбары и стойла, чинят мелкие поломки в меру своих способностей. Шинобу не обладающая подобной силой и выносливостью, может только покормить курочек, убрать во дворе, унести и принести всякую мелочь. — Да что же ты за парень такой? И в правду, слабак! — Гогочет беззлобно Санеми. Шинобу пожимает плечами: «Какой уж родился». Чем дальше от столицы, тем менее плодородны почвы и тем больше бедных деревенек попадается им на пути. Земли страны Дейсмур сухие и безжизненные, не идет, ни в какое сравнение с землями её исчезнувшей страны: чернявых и плодородных. Увидев это своими глазами Шинобу может сказать, отчего дейсмуры напали на них. Когда голод гонит – выбора нет. — Здесь нет работы, — заключает Санеми, уводя коня в сторону дороги. — Наверное, нам стоит поохотится. — Я слышал, что здесь водятся суслики. Очень мясистые, но шустрые создания. Можно было бы попробовать, — предложил Генья. — Если вы его поймаете, то я обещаю приготовить обед, — заканчивает Шинобу, найдя свое место в их тандеме.***
Через месяц, таким неспешным темпом, они наконец-то достигают городок Хезур, стоящий на границе, перед самыми восточными землями. Перед ней раскинулась пустыня, палящая и беспощадная. — Конь здесь не пройдет. Погибнет. — Генья ласково трепет своего верного товарища за холку. — Надо продать их и купить верблюдов. Во-о-т тех горбатых уродцев. — Но все же, нам троим не пройти эту пустыню одним. Легко потеряться. Надо прибиться к какому-нибудь каравану, — Шинобу слабо улыбается. — Но самый ближайший через неделю. Должен вроде как пройти. Эта неопределенность и ожидание давило. Но парни оказались с этим совершенно согласны. — Тогда, ждем. В таком огромном городе нам точно найдется работа, а значит будет еда и крыша над головой.***
Санеми оказался прав. Жизнь в этом затерянном на краю Дейсмур бурлила и цвела. С горечью, но с наилучшими пожеланиями, они продали своих лошадей и обмундирование. Братья легко нашли работу по душе, везде требовались крепкие и сильные ребята, а вот Шинобу конечно не взяли. И девушка лишь пожала плечами. — Не беспокойтесь. Я найду себе другую работу. А вечером встретимся в центре. Шинобу задумалась, чем она могла бы заработать на жизнь? Сказать прямо что она врач, но не имеющий толкового практического опыта? Наученная на книжках… Она вздыхает и сиротливо пинает камушек под ногами. Шинобу продумала план идеально. А вот, концовку как-то упустила. Она храбрится: «Ничего, не пропаду!». И тут ей на глаза попадается потрепанная вывеска книжного дома. И объявление: требуются переводчики. «А вот языки-то я хорошо знаю!» — радуется Шинобу, и подойдя ближе, вчитывается в требования. То что она знает идеально! — «Спасибо матери и отцу за их наставления!» Но стоит ли заходить? Шинобу мнется и все же решается. Ничего особенного: длинные стеллажи, заполненные книгами, несколько столов и стульев, пара почтовых ящиков. Шинобу чуть закашлялась от влетевшей при этом пыли. Книжный дом выглядел как-то уныло и очень запущено. «Дела явно идут не в гору… Может стоит уйти?» На шум в соседней комнате что-то зашуршало и через мгновения, показался упитанный мужчина, с красным от напряжения лицом. — Я пришла по объявлению. Для меня найдется работа? — Одна медная монетка за одну страницу! — Предлагает мужчина, поправляя очки на круглом носе. Шинобу пожимает плечами: на один скромный ужин хватит, а ей большего и не надо. — Все что мы переводим – должно оставаться тайной! — Готов приступать хоть сегодня, — Бойко рапортует Шинобу. Мужчина хитро улыбается и достает из-за прилавка чистый лист и чернильницу с пером. — Сначала, я хочу проверить твои способности. Вот, возьми это письмо и переведи его при мне. Шинобу кладет чистый листок перед собой и берет перо. Она легко обмакнула кончик в чернила и чуть постучала, смахивая лишнее. Вчиталась в работу… — Какое странное письмо, — Улыбается Шинобу, уверенно строча перевод. А после улыбка сползает с её лица, стоит ей дойти до середины. Она украдкой поднимает взгляд на стоящего перед ней мужчину. — Что-то не так, госпожа Кибуцуджи? Шинобу сглатывает, понимая, что её только что распознали. Она ласково улыбается и стремительным движением, выплескивает чернила в лицо мужчины. И пока тот истошно кричит, девушка успевает выскочить на улицу. Она бежит прочь, судорожно оглядываясь в поисках погони. «Неудивительно, что это место мне с самого начала не понравилось! Это ведь прикрытие! Чертовы охотники за головами!». Она слышала истории о них в деревнях, в которых останавливалась. Люди не имеющие абсолютно никаких принципов и чести! Самые настоящие убийцы! Она завернула за угол и прислонившись к стене попыталась отдышатся. Погони не было. Кажется, этот человек был один. — Вот же, Доума… Я не ожидала, что ты прибегнешь к таким низким способам вернуть меня! А, впрочем… Это ведь ты… Черт… — Она заметила, как запачкала правую руку в чернилах и попыталась их оттереть. — Мне опасно оставаться здесь! Мне нужно бежать скорее и прямо сейчас! Черт! Черт! Черт! И не заметила, как из тени к ней подступил человек. Раздался глухой удар. Шинобу тихо вскрикнула и повалилась на землю. Перед тем, как тьма полностью поглотила её, она увидела черные сапоги и услышала довольный возглас мужчины: — Ну, что, добегалась?***