***
Сон был таким же тревожным, как и бодрствование ранее. Диппер сделал неуверенный шаг среди переливающейся дымки пастельных тонов. Он не мог не удивиться тому, какой ясной была его голова, не смотря на дикую усталость. Всё это определённо было странным и наталкивало на вполне логичную мысль о магическом происхождении сна. Мгновение спустя его догадки подтвердились — смутно знакомый путосторонний голос раздался из пустоты и поприветствовал его. — Аксолотль? — уточнил Диппер, оглядываясь по сторонам. Гигантский розовый аксолотль появился перед ним и впился в него взглядом чёрных, похожих на гигантские бусины, глаз. Он задумчиво разглядывал Диппера, вынуждая того напрячься от столь пристального внимания. — Он… — едва заметно хмурясь, заговорил Аксолотль. — Куда пропал этот надменный идиот?! — А? — озадаченно выдохнул Диппер, неосознанно отступив на шаг назад. — Кто? — Кхм… Прошу прощения — сорвалось. Диппер, у меня к тебе просьба. — Что вам нужно, Аксолотль? — взволнованно спросил он. — Твоя сестра и этот самовлюблённый… Кхм… Билл. Сделай так, чтобы они больше не были вместе. Увези свою сестру из этого городка, если нужно. Всё, что угодно, лишь бы они не были вместе, — привычно миролюбивым тоном требовал ящер. — Что?! Вы… Чёрт… — Диппер громко глотал воздух, пытаясь переварить услышанное. — Зачем вам это?! — Не пойми меня не правильно, Диппер. Я не желаю зла ни твоей сестре, ни, уж тем более, Биллу. Я просто хочу помочь своему другу. Хочу уберечь его от боли. Разве вы, люди, не защищаете своих друзей? — Аксолотль говорил ровно, тихо, гипнотизирующе. — Уберечь? От Мэйбл? О чём вы вообще? Паника захватывала его с головой. Он смотрел на гигантского ящера, прошлая встреча с которым в далёком детстве была приятной и сказочной, и всё что ему хотелось, это спрятаться куда-нибудь. Диппер всегда был трусом — этого не отнять, но в то же время он был мозгом любой миссии, тем, чем ум никогда не подводил. Но тогда он совершенно не мог понять, что происходит. Хвалёный мозг отказывался обрабатывать информацию, и, словно сигнал тревоги, в нём безостановочно билась мысль: «Я не хочу это слышать! Я не хочу ничего знать!» Скорее всего, Аксолотль видел метания Диппера, но решил их проигнорировать, ведь мгновение спустя его голос раздался вновь: — Нет ничего страшнее смерти дорогого человека. Ты и сам это понимаешь. Ещё страшнее, когда жизнь человека обрывается слишком рано, — он ненадолго замолчал, словно позволяя переварить услышанное. — Жизнь твоей сестры… Она коротка. Не слишком, всё же у неё ещё есть время, но… Этого всё равно мало. Ты, твои родители и дяди, твоя возлюбленная, все вы имеете длинную жизнь. Ваши нити тянутся в даль, но твоя сестра… Её нить почти в половину короче. — Нет, — Диппер стоял, словно громом поражённый, и безостановочно пытался вдохнуть, словно выброшенная на берег рыба. — Нет… — Однако, у тебя есть возлюбленная, — тем временем продолжал Аксолотль. — Та, что не даст тебе упасть, а что есть у Билла? Ты же понимаешь, что его ждёт? — Д-да… — Я не хочу этого. Так, теперь ты согласен? Диппер молчал. Всё внутри переворачивалось, стоило задуматься над словами Аксолотля. Больно. Сердце болело так, что хотелось выть. Он знал, что боль ненастоящая, но… — Почему? — простонал он, сжимая ткань футболки на груди. — Почему именно Мэйбл?! Почему всё так?! — Никто не знает, Диппер. Даже я. Люди приходят и уходят — так было всегда. Одни приходят с нитью, что простирается на многие десятки лет вперёд, а нити других короче дня; и сколько бы тысячелетий я не плёл полотно судеб, так и не смог понять, от чего это зависит. Люди слишком непредсказуемые. — Я… — голос Диппера был тихим и слабым, словно шелест листьев. — Я отказываюсь. Всё это… Всё что вы говорите — полнейшая глупость! Он найдёт способ спасти её! Точно найдёт! И она… Она никогда не умрет! — Надеюсь, что так, Диппер. Надеюсь, что так.***
— Она никогда не умрёт! — его крик прорезал комнату, и он резко раскрыл глаза, загнано дыша. — Тише, Диппер. Никто не умрёт. Это просто кошмар. — Чья-то тёплая ладонь легла на его щеку. — Мэйбл? — Диппер чувствовал, что его голос дрожит. — Я в порядке! — спешно добавил он, быстро поднимаясь на ноги. — Прости, но я очень спешу! — и почти бегом покинул комнату, оставив ошарашенную Мэйбл на полу у её кровати. Воспоминания о разговоре с Аксолотлем не давали Дипперу покоя. Он не мог думать ни о чём, кроме как о Дамокловом мече повисшем над сестрой. Нужно было что-то решать, да побыстрее, но решения не было.***
Диппер её игнорирует — это Мэйбл понимала как никогда отчётливо. Вот только причину для этого не находила. Все её попытки поговорить сталкивались с глухой стеной отчуждения. Подобные натянутые отношения с Диппером были для неё в новинку, из-за чего она совершенно не знала, как себя вести. Одно Мэйбл знала точно: Диппера что-то тревожит, и Пасифика была с этим согласна. Не добавляла Мэйбл радости и невозможность связаться с Биллом. Она чувствовала, что он уже узнал, где находится Вечный Камень, и когда он его заполучит было лишь вопросом времени. — Чёрт! — досадливо воскликнула она, уперевшись лбом в сцепленные в замок ладони. Мэйбл начинала впадать в отчаяние, не имея возможности что-либо сделать. Не могла разобраться с Биллом, помочь Дипперу или же подсадить с ремонтом портала. Она сделала всё, что было в её силах, но ей всё равно казалось, что этого недостаточно. — Вам нужно прогуляться и расслабиться. Мэйбл вся напряглась, услышав голос Уилла у меня за спиной — когда тот говорил так спокойно он начинал напоминать голос Билла. — Я в порядке, Уилл, — широко улыбнулась она, щёлкнув демона над огромным голубоватым глазом. — Что важнее, как сейчас дела у Диппера? — Господин чем-то взволнован. Он очень рассеян. Но недавно пришла мисс Пасифика, — отрапортировал Уилл. — Во-первых, он не господин. — Покачала головой Мэйбл, чуть щурясь. — А во-вторых, если с ним Пасифика, то мне не нужно волноваться. По крайней мере, я на это надеюсь. — Значит, вы пойдёте прогуляться? — Ладно, уговорил.***
— Что это означает? — Пасифика влетела в лабораторию, подобно небольшому урагану. Форд недалеко от Диппера, раздражённо цокнул и бурча под нос что-то о «спермотоксикозных юнцах», пошагал к выходу из лаборатории. Лифт противно заскрежетал, сообщая о его уходе. — Диппер Пайнс, что, чёрт возьми, происходит?! — разъярённо спросила Пасифика, тесня Диппера к стене. — О чём ты, Пас? Не происходит ничего, о чём ты бы не знала, — врал он, чувствуя что это бесполезно. — Диппер, разве мы не проходили через это в прошлом году, когда ты скрывал от меня то, что Билл соулмейт Мэй? Ты забыл, к чему это привело? — она замолчала и, сменив гнев на милость, спокойнее продолжила: — На тебе лица нет, Диппер. Ты́ ходишь весь в своих мыслях, почти не говоришь, совершенно не улыбаешься. Ты даже Мэйбл игнорируешь! — Я не игнорирую её! — возразил Диппер, непроизвольно повысив голос. — Хорошо, — согласилась Пасифика. — Я же, всё-таки, твой соулмейт, Дип, поэтому, прошу, доверься мне. Тебе станет легче, если ты поделишься с кем-то. — Я… Я видел Аксолотля… Он говорил быстро и много, иногда сбиваясь из-за нехватки воздуха. С каждым словом он чувствовал, как груз на плечах становится немного легче. Быть может, с Пасификой он найдёт выход. Диппер завершил свой рассказ с мокрыми щеками. Не смотря на то, что предсказание Аксолотля исполнится не так уж и скоро, было больно и страшно. Вся жизнь человека заключалась в блаженном неведении. Он не знал, когда умрёт, а потому мог каждый день и миг думать о будущем, но в то же время проживать каждое мгновение, как последнее. Но он, Диппер, волею судьбы, открыл завесу тайны самого близкого человека. И от этого было так страшно, так больно, и распространялась такая безысходность, что, казалось, мир чернел. Пасифика стояла перед ним растерянная, напуганная. Она определённо не ожидала услышать это. Но разве кто-то мог ожидать? — Тогда… — неуверенно заговорила Пасифика, положив руку Дипперу на плечо. — Давай сделаем всё, чтобы уберечь её. Ты же знаешь: предупреждён — значит вооружён. К тому же, кажется, у нас ещё есть время. — Ты права, — искренне согласился он, ниже склонив голову. — Я сам об этом думал, но… Чёрт, это так сложно, Пас. Сколько времени у нас есть? Год? Пять? Десять? Двадцать? Я так боюсь, Пас. Мы же «близнецы навсегда»! — Терять близких всегда тяжело, — пробормотала Пасифика и заключила Диппера в объятиях. — Уж я то знаю. Кто, как не она, потерявшая отца — единственного человека, который на самом деле о ней заботился, знала всю боль потери. Это болезненное чувство пустоты, которое, либо заставит бежать вперёд, либо стоять на месте, смотря в прошлое. — Как бы больно ни было, нужно найти опору и двигаться дальше. — Пасифика отстранилась и, сжав в ладонях лицо Диппера, посмотрела ему в глаза. — Я стану твоей опорой, Диппер, потому что очень часто, ею становятся люди. И к Биллу это тоже относится. — Пас, ты… — Я ещё не договорила, — улыбнулась она. — Но прежде, мы сделаем всё, чтобы слова Аксолотля не исполнились. Усёк? — Да, — кивнул Диппер, с благодарностью смотря на неё. — А теперь, шагом марш к Мэйбл! Нечего изводить её. — Да, мэм! — шутливо отдал он честь. — Иди уж. И выбрось это из головы, хотя бы до возвращения Билла. Кто знает, что он притащит из путешествия, — напутствовал Пасифика, сложив руки на груди. — А, и кофе не забудь! — Сама приготовишь!***
— Мэйбл! — не успев переступить порог своей комнаты, взбудоражено прокричал Диппер. — А? К удивлению, Мэйбл здесь не оказалось, зато был Уилл, привычно сидящий в углу. — Госпожа ушла на прогулку, — ответил тот, на невысказанный вопрос. — Я могу найти её, если нужно. — Не стоит. Я сам отыщу её. — Диппер отрицательно качнул головой и пошёл к выходу из Хижины. Ему в любом случае стоило придумать, что сказать Мэйбл, ведь правду ей определённо знать не стоило. Ни ей, ни Биллу, ни кому бы то ни было ещё. Пусть они с Пасификой останутся единственными хранителями этого секрета. — Надеюсь, ты принесёшь нечто ценное, Билл, — прошептал он, задумчиво смотря на проплывающие мимо облака.