Moon

Холод, пронизывающий и колкий, намертво входил под кожу, заставляя невольно вздрогнуть. Юноша готов был поклясться, что ощущал его, несмотря на атрофированность чувств. Холод преследовал его, становясь единым целым с замершим во времени телом. Остановившись, молодой человек вздохнул, обращая взор к небу. Тусклый и невзрачный, как ему казалось, шар на небосводе глядел на него с присущим равнодушием. Он привык к нему. Как привык ко многому в своей жизни. Стефан прогуливался по саду, не спеша и размеренно, как в первый раз, скользя взглядом по ровным кустам и зелени, тоненьким стеблям цветов, чьи лепестки лежали на промозглой земле, и не понимал, какое сейчас время года. Календарная весна выдалась на удивление холодной и неприятной. Одно было в радость: в такую погоду на улице становилось безлюдно, а, значит, молодой вампир мог пройтись по окрестностям, без шанса нарваться на кого-нибудь из жителей. Он не любил людей, не любил их мелочные страсти и излишнюю эмоциональность. Став вампиром, он проникся к ним и стал частью мира, скрытого в ночи. Ему открылись тайны, неизвестные и недоступные обычному смертному. С годами он превратил их в смертоносное оружие, истребляющее каждого, кто посмеет ему навредить. И юный вампир блестяще с этим справлялся. – Вам не следовало покидать замок, – произнес он чуть слышно, не поворачивая головы. Невысокий силуэт, прятавшийся все это время в тени, шумно выдохнул, но не сделал и шага в сторону юноши. Стоя неподвижно, он рассматривал того в лунном свете, губительном для него самого. – Можешь выходить. Я укрою. Тонкие бледные пальцы, задвигавшись в плавном движении, загорелись голубоватым свечением, и человека в тени в миг охватил энергетический купол. Без страха и сожалений он сделал шаг вперед, навстречу своему спасителю, что оберегал его от сильнейшего воздействия солнечных лучей, отражавшихся о ночное светило. Его поражала та сила, которой обладал юный вампир. Нетипичная для большинства из вампиров, она завораживала и в то же время пугала. Но не самого Стефана. – Я могу видеть лунный свет и не опасаться, что он навредит мне. Как ты это делаешь? – спросил он, все еще находясь под надежной защитой. – Наука называет это искажениями реальности, телекинезом, энергетическими сферами – кому, как нравится. Феномен изучен еще не так досконально. А, впрочем, мне это и не нужно. Достаточно того, что ты в безопасности, не так ли, Владимир? С трудом оторвавшись от созерцания неба, молодой человек заморгал, словно избавляясь от наваждения, и взглянул на своего собеседника. Его черные и, казалось бездушные, глаза приковывали к себе взгляд. Отражаясь о них, свет луны начинал играть другими красками. Серебристые переливы, свойственные вампиру напротив, словно дополняли их обоих, их случайную встречу и этот неслучайный разговор. – Судя по всему, ты неплохо устроился. Я даже слышал, что тебя приютили люди. Нарушив затянувшуюся тишину, Владимир отложил трость, присаживаясь на скамью. – Да, люди, – ответил Стефан коротко, отводя взгляд и присаживаясь рядом. – Меньше всего я ожидал, что ты изменишь своим идеалам. – Я их не придерживался. Я жил тем, что спасал себя от опасности. Каждый день. – Разве люди опасны? В любом случае, не так, как вампиры. Разногласия между молодыми людьми были весомыми, но несмотря на это, им удавалось сохранить лицо и вести диалог достойно. – Тебе неприятны вампиры. Мне – люди. В этом наше различие, – заключил юноша, подняв глаза на Владимира. – Не все вампиры так хороши, как ты думаешь. И, возможно, когда-нибудь, столкнувшись с одним из них, ты поймешь, что я был прав. – Могу сказать то же самое о людях. Будучи немногословным, Стефан говорил кратко, не вдаваясь в подробности и не доводя приятную беседу до бессмысленного спора. Он не терял самообладания, но в душе отрицал все, чего придерживался Владимир. Юный вампир не менял своих взглядов полтора столетия и, кажется, не собирался этого делать. По крайней мере, пока не столкнется с опасностью лицом к лицу. Размеренный диалог двух молодых людей продлился недолго. Собравшись уходить, Стефан поднялся и взглянул на своего собеседника в последний раз. Как вдруг, сжав рукоять трости, Владимир остановил того одним взглядом. – Мы здесь не одни. Заговорив низким, несвойственным ему голосом, Владимир напрягся, прожигая взглядом окружающие их кусты и деревья. Почувствовав нарастающее напряжение, Стефан огляделся, но не заметил ничего подозрительного. Тишина, обманчивая и обволакивающая, давила на нервы, но ни один из вампиров не смел шелохнуться, продолжая вглядываться в тьму. – Владимир-Владимир, сколько пафоса и самолюбия... Раздавшийся голос не принадлежал ни одному из вампиров, живущих в замке. Ядовитый и властный, он звучал уверенно так, словно знал, к кому обращается. И знал очень близко. – Ты... Зрачки Владимира сузились. Казалось, еще немного, и он встанет на дыбы, готовый вцепиться в знакомого незнакомца. – Я. Для тебя это неожиданность? Мы не виделись так давно, что я позабыл о твоей бестактности. Выйдя навстречу к молодым людям, мужчина едва поклонился, демонстрируя свои безупречные манеры. – Убирайся. Убирайся и не появляйся здесь вновь. Рукоять трости, не выдержав столь крепкой хватки, деформировалась под ладонью Владимира, что вывело его из равновесия. – Ты не один. Кто этот юный господин? Ты ведь познакомишь нас? – не унимался загадочный незнакомец, приближаясь все ближе. – Последнее предупреждение. Уходи, иначе... – Иначе что? – перебил он того, откровенно насмехаясь. – Твой юный друг, наверное, не в курсе, кто я, так позволь мне... Не успев договорить, мужчина отразил внезапный удар Владимира, пришедший ему в голову. Улыбка по-прежнему не сходила с его лица, и это злило Владимира настолько, что он не сдержался и первым начал эту бойню. Стефан наблюдал за разворачивающейся схваткой, не зная, что предпринять. Перестав защищать Владимира от ультрафиолетовых лучей, он стоял, как вкопанный, и не успевал следить за их маневрами, резкими и быстрыми. Лишенный защиты, Владимир не мог сражаться в полную силу. Враг наносил ожесточенные удары, пуская в ход клыки и когти, раздирающие вампирскую плоть в клочья. Тяжело дыша и истекая кровью, Владимир даже не думал сдаваться. Поднявшись на ноги и держась за раненное плечо, он попытался нанести ответный удар, но был сбит и сброшен на землю. Наклонившись над его телом, еще живым и дышащим, незнакомец погладил того по волосам, собираясь разодрать его шею и тем самым прикончить, но внезапная вспышка света ослепила его, и удар невероятной мощи отбросил убийцу на несколько метров. Погасив в себе ярость, Стефан поспешил к Владимиру. Тот был жив, но с трудом оставался в сознании. – Я приведу помощь. Переместив того в тень, юноша направился к замку, попутно удостоверившись, что непутевый убийца сбежал и больше не представлял никакой угрозы. Оставшись один, Владимир глядел на звездное небо сквозь ветви деревьев и чувствовал какую-то легкость. Прибежавшие на место Аарон и Рафаэль помогли ему встать на ноги и добраться до дома. Стефан шел следом и не мог поверить, что нанес удар по вампиру, по такому же существу, как и он сам. Его пальцы предательски дрожали, а перед глазами стоял тот незнакомец, едва не убивший Владимира. Рой мыслей заглушал все остальные звуки, пока не пришло время прощаться. – Теперь ты знаешь, – проговорил Владимир с трудом, откашливаясь. Проводив того взглядом, Стефан остался один. Ветер, подувший в спину, привел его в чувство и вывел из оцепенения. Почувствовав легкую слабость, он задышал полной грудью и взглянул на луну, все такую же равнодушную и холодную. Казалось, она глядела на него в ответ, будучи невольным свидетелем развернувшейся схватки, и ничем не могла помочь. Совсем, как Стефан в первые минуты столкновения. Опустив взор, он медленным шагом направился в сторону жилых домов. Подкрадывающийся голод требовал удовлетворения. Жажда всегда настигала его после использования дара. Он отнимал много сил, и вампиру приходилось контролировать свое состояние. Даже у таких необычных способностей имелись свои минусы, и юноше приходилось с ними мириться. Ветер начинал потихоньку стихать. Полночное небо, усыпанное звездами, томно наблюдало за спящим городком, за жителями, что спали в своих домах, боясь выйти на улицу. И лишь молчаливый юноша одиноко прогуливался по вымощенной дороге, слизывая с пальцев кровь.