Moon

Тонкий тюль едва колыхался, впуская свежий воздух в изысканно обставленную комнату. Украшавшие стену портреты глядели свысока, словно облагораживая и возвышая своего владельца. Кровать, заправленная бархатным покрывалом, манила прилечь, но было ясно: никто из гостей не посмел бы этого сделать. Резные тумбочки из самых благородных пород дерева, точно древние стражи, охраняли покой юного господина. Скромный будуар со множеством разбросанных лент и бабочек приглашал присесть и насладиться своим отражением, но овальное зеркало с витиеватым узором по краю оставалось незамеченным. Стоя у окна, юный вампир наблюдал за ночным пейзажем, молчаливо и неподвижно, едва выглядывая из-за штор. Стефан знал, вампиры не имеют отражения, а потому держать зеркало в доме было бессмысленно. Вглядевшись в стекло, разделяющее его с миром ночи, он увидел отражение тусклых глаз и отвернулся. Будучи вампиром, он обладал этой способностью и отражался совсем, как человек. Зеркала, похожие на таинственные порталы, не отвергали его. Сидя перед самим собой, юноша глядел на то, кем он стал и ни о чем не думал. Его глаза, растерявшие былую искру, напоминали ему о прошлом, о той жизни, которая осталась далеко позади. Стефан был уверен, ничего из этого было уже не вернуть и часы, проведенные перед зеркалом, были отличной попыткой убить время. Одиночный стук в дверь отвлек его от рассуждений. Взглянув на своего гостя, он заметно расслабился и вновь обратился к окну. – Прекрасная ночь, не так ли? Приятный, как ему казалось, голос был ему знаком и ничуть его не раздражал, даже в столь поздний час. Присев на одиноко стоящий стул, молодой человек поднял глаза на вампира, бездумно глядящего в темноту. Его длинные волосы отливали серебром, а голубые глаза, едва потухшие, таили в себе беспричинную грусть и уныние. Савелий любил навещать своего друга, каким он считал Стефана. Любил рассказывать ему что-то новое, стараясь не досаждать, и определенно любил слушать самого юношу. Рассказы юного вампира всегда были интересны и событийны. Казалось, Савелий готов был потратить часы на истории давно минувших лет. Стараясь сохранить непроницаемый вид в такие моменты, Стефан, однако, выдавал себя глазами. В них читалось все: от боли и отчаяния до улыбок и счастья, которых всегда было мало. – Да, прекрасная. Ответ юноши выдернул молодого человека из воспоминаний. – Кажется, у тебя были планы? – спросил он как бы невзначай, оглядывая столик. – Нет, думаю, нет. Развернувшись лицом к собеседнику, он взглянул на того без эмоций. Он лгал. Без сомнений. И Савелий знал это. – Что ж, если твои планы не имели какой-то конкретной цели, могу предложить сходить в местный клуб. Ты же знаешь про Moondance? – Что? Этот злачный бордель? Я никогда не сунусь в подобного рода непристойные заведения, – отрезал тот, мысленно удивляясь такому предложению. – Ну почему же? Вполне приличное место, если влиться. Попробуй. Ты ничего не теряешь. – Так или иначе, я не тяну на возраст совершеннолетия. Меня не пропустят. Ответ Стефана был неожиданным. Не став настаивать на отказе, он дал еще один шанс подтолкнуть его на столь безумный поступок. – Я бы не стал предлагать, если бы не учел эту маленькую проблему. Улыбнувшись, Савелий взглянул на того с полной уверенностью, что все получится. – Тебе нужно переодеться. Я принесу тебе что-нибудь сносное. Жди меня здесь. Оставшись один, Стефан обреченно вздохнул. Похоже, что выбора у него не оставалось, а, впрочем, он и сам был не против этой затеи. Зачахнуть в четырех стенах было куда хуже этой безумной вылазки. Выбрав наиболее приличную одежду, он облачился в нее с неимоверной выдержкой, свойственной далеко не каждому вампиру, и встал напротив зеркала. Узкие черные джинсы, подчеркивающие то, чего не следовало подчеркивать, и простая белая футболка, точно корабельная мачта, выглядели на нем несуразно. Так считал сам Стефан, однако Савелий придерживался другого мнения. Приблизившись к юноше, он осторожно коснулся его волос, собирая их в слабый хвост. – Ну вот видишь, тебе очень идет, – произнес Савелий, едва улыбаясь. Сделав глубокий вдох, Стефан не стал откровенно возражать. Собравшись с мыслями, он покинул замок в сопровождении друга. Громкая музыка, визг и непотребства, творящиеся в клубе, наводили на юношу панический ужас. Достигнув входа, он замешкался всего на секунду и не заметил, как ноги сами повели его внутрь этого кромешного ада. Лицо Савелия, мелькнувшее среди охраны, было последнее, за что он мог уцепиться. Осознание того, что он остался один пришло сразу. Пути назад не было. Развернуться и уйти означало сдаться. Не привыкший отступать, Стефан решительно направился вглубь заведения, стараясь не обращать внимания на творящееся вокруг безумие: смех и громкие возгласы били по ушам, точно молот по наковальне, запахи, сладкие и тошнотворные, душили сильнее кобры, извивающейся на шее, но хуже всего этого были люди, опьяненные и развратные, они танцевали, словно в последний раз, вешаясь друг на друга и доводя юного вампира до бешенства. Завидев барную стойку еще издали, Стефан прошел к ней, стараясь не привлекать внимания. Неказистый бармен вопросительно вскинул бровь, едва подросток странной наружности сел напротив, то и дело озираясь. Не став предлагать тому ничего спиртного, он продолжил смешивать напитки и делать вид, что не замечает его. Стефан глядел по сторонам, пытаясь найти хоть что-нибудь, что могло бы удержать его в этом месте, но все, на что натыкался его взгляд, вызывало у него отвращение. Спящий по правую сторону мужчина зашевелился, с трудом разлепив веки, и уставился на подсевшего рядом юношу. Запах алкоголя, разивший от него на милю, заставил Стефана невольно скривить лицо. – Эй, сопля, кто тебя сюда пустил? – проговорил он, спотыкаясь о каждое слово. Бросив на того презрительный взгляд, юный вампир отвернулся, не желая вступать в бессмысленный диалог. – Эй, я тебя спрашиваю, – не унимался мужчина, потянувшись к юноше. Дернув того за плечо, он широко распахнул глаза и в ту же секунду получил удар в лицо, отчего с грохотом упал со стула. Погасив мистическую энергию, охватившую его кулак, Стефан огляделся в надежде, что никто не заметил странного голубого свечения. Обычный удар в лицо не вызвал бы никаких вопросов. – Ты за это заплатишь. Закряхтев и с трудом встав на ноги, мужчина доковылял до выхода, то и дело покачиваясь. – Эй, ты здесь меньше пяти минут, а уже начал драку. Наглая ухмылка и взгляд змеиных глаз были знакомы Стефану. Приблизившись к юному нарушителю, Велиат оглядел того с ног до головы и снисходительно улыбнулся. – Он начал первым, – ответил юноша, серьезно глянув на беззаботного гуляку, каким он считал вампира. – Знаю. Я все видел. Я наблюдаю за тобой с того момента, как ты пришел. Не ожидал тебя здесь увидеть. Что же могло сподвигнуть такого сноба заглянуть к нам? – К нам? Уже присвоил себе это злачное место? Не питая особой любви к Велиату, Стефан говорил открыто, не забывая, однако, о приличиях. – Что ж, каждому свое. Для меня это лишь способ разогнать скуку и убить время, наблюдая за смехотворным поведением смертных. Благодарю, но я не нуждаюсь в твоем присмотре. Приятного вечера. Оставив того в одиночестве, Стефан прошел к противоположной части клуба. Присутствие Велиата начинало напрягать, а его взгляд чувствовался даже под одеждой. Юный вампир начинал жалеть о своем решении. Moondance по-прежнему оставался непотребным заведением, которое хотелось разнести в щепки, однако Стефан не предпринимал никаких попыток, скучающе наблюдая за всеми. – Вот он. Голос, раздавшийся за спиной, привлек внимание юноши. Обернувшись, он увидел того самого подвыпившего мужчину, позвавшего, по-видимому, своих друзей. Все пятеро направлялись к обидчику, сжимая в руках биты, кастеты и разбитую бутылку с острыми, как бритва, краями. Не сдвинувшись с места, Стефан глядел на них без эмоций и даже не думал бежать и тем более извиняться. Уверенный в своих силах, он сделал шаг им навстречу. – Ну что, сосунок, будешь молить о пощаде? Глупые ухмылки на их лицах скорее смешили, нежели наводили испуг. Люди, наблюдавшие за этой клоунадой, затаили дыхание: кто-то спешил покинуть клуб, кто-то вытащил мобильник, начиная снимать, а кто-то судорожно звонил в полицию. – Вам лучше уйти. Не вынуждайте меня... – Не вынуждать тебя что? Плакать? А ты попробуй. Может, мы пожалеем и не станем бить больно. Дома тебя тоже лупят? Как часто твой папочка вытаскивает ремень? – Замолчи. Стефан продолжал стоять, сжав кулаки и стиснув зубы. Голубой глаз опасливо загорелся, не предвещая ничего хорошего. – Посмотрите на этого цыпленка. Он же сейчас в штаны наложит. Брайан, покажи ему, как не стоит вести себя со взрослыми. Не успел мужчина с битой сделать и шага, как сфера энергии отбросила его на два метра, впечатав в стену. Пьяные и ничего не соображающие друзья ринулись в атаку, размахивая кулаками. Стефана это сбило с толку. Решив, что остальные испугаются и убегут, он совершенно не ожидал такой реакции и не успел отразить удар одного из них. Замахнувшись на юношу острием бутылки, незнакомец вытаращил глаза, завидев голубоватое свечение, исходившее от подростка. Сгустки энергии задержали осколки, не позволив навредить юному вампиру. Отвлекшись на Стефана, тот не заметил железной хватки, с какой его оттащили за шиворот. Отбросив пьянчугу подальше, Велиат требовательно взглянул на юношу. – Стефан, какого черта? – Я не хотел этого! Поднявшись на ноги, юный вампир отбил биту у одного из мужчин, заставив того опешить. – Ты из чего пуляешь? – недоумевал тот, нахмурившись. Придя в бешенство, униженные и оскорбленные, окружили вампиров, не соображая, к чему это может привести. – Что будем делать? – спросил Стефан, тяжело дыша. – Они просто люди, – ответил Велиат, стараясь не разжигать их ярость. Не заметив резкого выпада, молодой вампир получил удар стулом и на секунду потерял равновесие. Мужчины бросились к ним, не медля. Времени на раздумья не оставалось. Страх и злость, смешавшись в единое целое, заставили Стефана вспыхнуть. Сосредоточив в руках энергетические сферы, он разнес их по всему клубу, что подняло в воздух все предметы, находящиеся вокруг молодых людей. Сбросив все это вниз, он судорожно огляделся и встретился взглядом с остальными. Мужчины испуганно попятились, не понимая, что происходит, и кто этот странный подросток. Велиат лишь осуждающе цокнул, требуя объяснений. – Что? – Что? Ты спрашиваешь меня что? Стефан, какого?.. Зачем было разносить весь клуб? – Это была вынужденная мера. Я этого не хотел. – И что теперь? Мне снова ловить каждого и прочищать ему мозг? Ты понимаешь, что ты наделал? – И это твоя благодарность? Смертный ударил тебя, как смертного. Теряешь былую хватку, Велиат. Собравшись уходить, юный вампир направился к выходу. – Постой. Ладно, прости. Я бы сам так поступил. Забываю, что твои способности отличаются от наших. Остановившись, Стефан обернулся. Прислонившийся к бару Велиат выглядел безнадежным. – Поможешь мне? Я не смогу изловить всех. Кивнув в знак согласия, юный вампир запер все двери и окна, не собираясь выпускать оставшихся в клубе людей, напуганных и дрожащих. Очистив память каждому из них, Велиат отпустил всех восвояси и сел в уцелевшее кресло с лицом победителя. – А как же остальные? Те, кто успел выбежать? – поинтересовался Стефан, недоумевая, каким образом они будут их искать. – Большая часть из них ничего не видела, а если кто и видел, им никто не поверит. Скорее всего, они здесь больше не появятся. Кишка тонка. Телефонов я у них не заметил. Все остальные видеозаписи я удалил. Все путем. Нам не о чем волноваться. – Ты слишком самоуверен. – Кто бы говорил. Ты поднял в воздух все, что было в клубе. Это немыслимо. – Я... не знал, что так умею, – ответил юноша, отведя взгляд. – Тебе стоит лучше изучить свои способности. Не став задерживать юношу, Велиат пригубил единственно уцелевшую бутылку вина и был таков. Проделав долгий путь, Стефан переступил порог дома в смешанных чувствах. Он не знал, правильно ли он поступил, но был уверен, что непременно пострадал бы, если бы не высвободил накопившуюся злость. – А, ты уже вернулся. Как все прошло? Вышедший на свет Савелий глядел на того с интересом и теплотой в глазах. – Это было... терпимо. Сдержавшись, Стефан решил откланяться. Пожелав друг другу спокойной ночи, молодые люди разошлись в разные стороны. Коридоры замка наполнились эхом размеренных шагов. Холодное дыхание ощутимо исходило от стен. Тьма, непроглядная и давящая, обнимала со всех сторон. И лишь голубоватый огонек, охвативший глаз, опасливо мерцал в темноте.