scared to be lonely

проблема в нас? может, мы оба сошли с ума? неужели ты обнимаешь меня этой ночью только потому, что мы оба боимся остаться в одиночестве?

      Эшер не особо шарил в кофе и его видах — или сортах, хрен разберёт. Starbucks так Starbucks — ведите куда хотите. Грейс нахваливала сезонные напитки, держа за руку подпрыгивающую Фэйт, — ну ей-то, конечно, виднее.       С Джеком они заняли место за угловым столиком по просьбе Фултон — потому что лучшие столики в таких вот неприметных местах независимо от времени суток. Эшер и обстановку-то оценить не успел — да и не то чтобы требовалось: в ебучих Starbucks она одинаковая, как интерьер в комнатах трёхлетних близнецов. Благо хоть рождественские гирлянды давно сняли и заменили стаканчики на стандартные. Джек по-свойски пихнул его в плечо и, стоило Эшу сесть, постепенно придвигаясь к углу диванчика, надавил бедром. Хорошо хоть не       — Давай-давай-двигайся, Эш. — Нет, заверещал всё-таки.       Джеку прощалось почти всё — какой бы хренью он ни страдал на съёмочной площадке и в их номере. Джек смешливый, ярче снега на солнце, порывистее ветра, сбивающего корабли с курсов, — и хрен разберёт, что в его кудрявой головёнке. Эшер иногда будто в дебильной игре участвовал — ну типа «Твистера». Там-то хотя бы знаешь, весь перекосоёбанный, как пристроить ногу на цветной кружок — ну и пусть все угорают, смешно ведь, — а с Джеком любое действие грозило падением.       эши эши ты чёт чересчур паришься иногда расслабляй задницу       — Те не жарко? — Он кивнул на шуршащую Джекову куртку цвета пёрышек Твити. На самом деле на него хоть рваное шмотьё натяни — всё равно останется привлека       притормози-ка, блядь.       — Так… — Джек повёл плечом — совсем уж игриво-детски, — но выпрямился и взялся стягивать расстёгнутую куртку. Рваные-нервные-быстрые движения, а какие ещё могли быть у чела с СДВГ. — С тобой, небось, всем жарко.       Бах — и оборону пробило. А Эшер выстраивал её старательно, методично, стратег прямо, по кусочкам собирал после предыдущей такой атаки — вчерашней-позавчерашней-ежедневной.       эш я из-за тя краснею чаще девственницы блин       — Чё? — Он хохотнул, подпирая голову рукой. В кафе — или в куртке, которую Эш до сих пор не снял, — стало неприятно жарко.       Джек промолчал — естественно, Грейзер, сделай вид, что не слышал, что никого не смутил, что это не выглядело слишком по-гейс       он сдёрнул с головы шапку — растрепались вьющиеся, как у ёбаного Эндимиона, волосы, эй, когда в Starbucks лавровые венки таким мальчикам раздавать начнут после десятой звёздочки в чеке. Джек почти ласково пихнул коленом — его нежность граничила с шутливой агрессией малолетки. Эш не ханжа — но Джек правда младше на год.       хорошо что я не самый мелкий на съёмочной площадке да?       — Ты чего им заказал-то? — спросил Джек, поискав глазами Грейс и Фэйт.       — Э… Капучино. А ты?       — С топпингом? — серьёзно уточнил он.       — Да.       — И сиропом? — На минуту Эш почувствовал себя героем — ух, не приведи бог — шоу Джерри Спрингера — вроде ещё пара вопросов, и Джек в него вгрызётся. Взглядом — уже, а с чего бы вдруг.       — Карамельным, — ответил он.       — Дашь?       Противозаконно так разрушать чужую защиту, серьёзно.       Эшер глянул на него — видно, с искренним недоумением, потому что Джек, фыркнув, пояснил:       — Попробовать. Кофе, Эш.       А он-то, блядь, уже подумал о       мысль эта сгниёт нетронутой там же, где и о       ооо, сколько их там уже, может, записывать пора ― дорогой дневник сёдня я подумал о том что у него упругая       кожа.       — Дам. Я думал, ты что-то заказал. — Эш пожал плечами — нет, в куртке и правда слишком душно — как бы от шуточек Грейзера и джинсы снимать не пришлось.       — Шоколад. Мне нужно уменьшать кофеин из-за СДВГ, — объяснил Джек на удивление серьёзно — пристально наблюдая, как Эшер скидывал куртку и бейсболку. — Ну типа… Ща не так, как раньше, но если я выпью больше, чем нужно, ты со мной не уснёшь.       — Ты со всеми так флиртуешь? — не удержался Эш.       Не стоило не стоило не стоило.       Джек расхохотался, запрокинув голову. Эшу показалось, тональность этого ржача варьировалась от ай молодееец раскусииил до лечись ебанутый.       — Нет, Эши, тока с тобой, — с трудом выдавил он, кое-как успокоившись.       На самом деле не то чтобы это неправда.       Ави забрасывал его бесконечными сообщениями — ну чё как те чувак из оно?? — скорее всего по инициативе родителей — потому что Ави, небось, насрать, каково сниматься и жить с Джеком. Отвечать приходилось с таким же энтузиазмом, с каким в девяносто третьем Кобейн выходил на сцену гранжевого клубешника, — крутой.       Но Эшер не обманывал — он правда считал Джека крут       охерительным. Словарь синонимов с положительной окраской придумали, блядь, специально для Грейзера. А если не придумали ― Эшер готов его составить.       Эшу актёрская рутина нравилась: и с небольшими уютными кафе, и с прогулками по Янг Стрит, и с ночёвками в одном с Джеком номере — будто они парочка в разводе, потому и спали на разных кроватях, поворачиваясь друг к другу спинами.       я канеш понимаю что у тя зад ничего но повернись потрепаться-то м?       Джек шмыгнул покрасневшим от морозца носом, побарабанил пальцами по столу — кольцо на среднем поймало блик из окна. Джек в сером адидасовском свитшоте похож на девятиклассника, просравшего первый урок, — со следами парочки сковырнутых акне на виске, поблёскивающим носом и говорливыми губами с прокушенной кожицей. У Джека веснушки не блёкли даже зимой, даже на её исходе, даже не видя солнца — потому что в нём самом тепла хоть отбавляй, костёр жжёт халтурнее.       Может, это слишком по-гейски — об этом Ави точно ведь не напишешь.       Вернулась с напитками Грейс — и, расставив каждому по стакану, принялась тараторить с Джеком о какой-то ерунде. Изредка подавала голос Фэйт — слишком стеснительная, чтоб спорить с ними об оригиналах фильмов и их ремейках.       Джек звонкий-напористый — совсем забывший про горячий шоколад, томившийся под пластиковой крышкой. Треск — тревожные пальцы отковыряли на ней клапан. Ну и правильно — Эшера эта херня всегда бесила, касаясь верхней губы при глотках. Джека, видно, тоже — собственному действию он не придал особого значения.       Грейзер спорил умело-жарко-с-пылом — так, что ли, это называлось. Доводил Грейс до хохота и снисходительных качаний головой — серьёзно, он ведь этого заслуживал, вёл себя как ребёнок — наверное, на которого стали бы жаловаться учителя. Да хер знает сколько пальцем ему грози и жури шутливо — Джеку будто нипочём.       Он упёрся подбородком в крышку стакана — будто взяв передышку или дав её раскрасневшейся от смеха Грейс.       Спор о ремейках вечный — Эшер уже знал, что на ночь глядя Джек его продолжит сам с собой. Смешнее — если возьмётся стрим в Instagram проводить — ребята ребята мы с эшем ложимся спать нене не на одной кровати хотя       а вдруг однажды Грейзер дошутится.       — Зак разве не хотел пойти с нами? — неуверенно спросила Фэйт, размешивая в горячем шоколаде сахар.       — Съёмки. Напомни взять ему пару сэндвичей, ладно? — попросила Грейс, улыбнувшись. Эшер бросил на неё короткий взгляд — в роль старшей сестры она вжилась идеально, и почему так долго её искали. — Не представляю, как ему тяжело в костюме…       — Эш-Эш, — вдруг позвал Джек, мягко ткнув его локтем в бок — насколько это вообще возможно с их остротой, — скока, ты скзал, весили спартанские щиты?       Эш растерялся. К какой херне ему готовиться на этот раз, эй, пропишите сценарий взаимодействия с Грейзером — так станет проще жить раз в сто.       — М-м… Семнадцать фунтов, — ответил он и отпил кофе — сладковатый, терпкий. — А при чём тут Зак?       — Ну его-то костюм весит меньше. Да? Хотя мы их даже не спросили… — Джек доверчиво оглядел каждого — даже Фэйт, которая от его взора будто почувствовала себя виноватой. Эшер знал такой его взгляд — когда они вдвоём оставались в номе       а тот ли? Или, блядь, другой совсем — бойкий-цепкий-пронизывающий глядящий так что переселиться нахер хотелось потому что       вело иногда по-дурацки, правда, стыдно иной раз становилось и       ты чё торчишь так долго в душе блин тока не говори чт-дрчишь       Ави спрашивал, каково жить с Джеком Грейзером в одном номере, — и Эшер по-прежнему вмещал весь этот пиздец в голове-теле-чувствах в ёмкое супер.       Супер, что Ави не знал про       дорогой дневник сёдня я который раз конч       еный идиот. Джек или сам Эш — он ещё не разобрал.       Эшер подвинул к Грейзеру стакан капучино, в ответ на взгляд Грейс пояснив:       — Он хотел попробовать.       — Гляди-ка, не брезгует, а вдруг заразишься всяким, — съехидничал Джек, придвинув стакан к себе. Он принялся вертеть его тонкими — Эш уже давно это отметил — пальцами. Джек вообще весь какой-то ещё мальчишески-нескладный.       — Гиперактивность через слюну не передаётся, — улыбнулась Грейс, потянув напиток — хер знает, что у неё там было, может, матча-латте — через трубочку. Помаду боялась смазать, да Эшер все её привычки знал почти наизусть — всё равно потом подкрасит.       — А что передаётся? — Джек заинтересованно взглянул на неё, хлопнув глазами, и подпёр голову рукой. По-детски вдруг посмотрел в отверстие в крышке, повертев стакан ещё раз, — как в ебучий калейдоскоп. Всё-таки отпил — и поморщился так наигранно, что Эш захохотал — ну правда не удержался.       — Как те? — спросил он, подавшись к Джеку.       — Приторный, как твоё личико. — Он потянулся к лицу Эшера пальцами и — сжал щёки так, словно рисковал хер знает чем/скольким, чтоб на это наконец решиться.       Ави не узнает и об этом. И о том, что щёки Эша совсем немного зарумянились — как у малолетки, нашедшей у родаков кассету с порнухой девяностых, непонятно, стыдно за них или за увиденное.       Эшер хотел было вернуть стакан — да Джек перехватил его обратно. Секунда буквально — пальцев коснулся, и его почему-то холодные, будто влажные, будто от волнения, сколько бы ни грел их о шоколад.       — Стой-стой, я не распробовал, — запротестовал он.       Во взгляде Джека иногда пробивалось хер знает что — Эшер не знал, одна ли это эмоция. Джек пах сладким горячим шоколадом и капучино — глотнул ещё несколько раз, наёбщик, понравился всё-таки.       Было бы, наверное, совсем дико — и дебильно — беречь крышку от этого стакана. Фанаты не моют неделями руки, после того как жали кумировы — отвратительно, блядь, оранжерея для инфекций, — а Эшер хранил бы эту крышку, которой касались губы Джека. Тоже мерзко. Даже сталкеры иной раз менее навязчивы, чем он со своей       что это.       дорогой блядь дневник сёдня я втюхался в джека кажется втюхался самое правильное слово       потому что больше ни один синоним так ярко не характеризовал то, в каком дерьме Эш себя ощущал примерно с декабря.       Вечерний Торонто холодный, как раковина в тёмной ванной, куда не совались с утра, — и такой же блестящий. Янг Стрит слепила их обоих — фонари бесконечные, до рая небось тянулись, блядские билборды совали лакост-сваровски-свотч-колу — всё, в чём они сейчас не нуждались.       Грейс и Фэйт оставили их после полудня — Джек пообещал, что они с Эшем потусят совсем немного — да пару часиков ещё грейс ладно те, — но возвращались в отель к одинна       а, нет — двенадцатый пошёл. Дэвид прикончит их утром — потому что придётся раскачивать не выспавшихся, а с детьми он возиться не любил. Ладно, не с детьми — с малолетками, Джек ведь не один в эту категорию, по поведению граничащую с отбитыми из психушки, загремел.       Почти ночной Торонто пах свежестью, концом января, слабым морозцем, от которого — Эш спрятал руки в карманы куртки, Джек потёр покрасневший нос. Грейзера таким усталым, с бликующим в свете фонарей лицом он не видал давно. В нём было что-то неуловимое-интимное-трогательное — пусть сколько угодно зевает во весь рот и до неузнаваемости кривит лицо, когда Грейс ответила на одну из сторис — вы разве ещё не в номере?       Нехера там делать, Фултон. Легко ей говорить — делила свой с Фэйт, плела ей на ночь косички и дремала под эпизоды My Little Pony.       — Грейс иногда ряльно похожа на старшую сестру, — заключил Джек, но не ускорился — будто тоже не стремился закрыться с Эшером в одном номере.       А что, блин, дальше-то — побалаболят на ночь глядя хер знает о чём, подсветив полусонные лица телефонами, как рассказчики страшилок у костра в скаутском лагере — в тёмном тёмном лесу в тёмной тёмной норе жил тёмный тёмный       а потом отвернутся друг от друга — Эш с такой тоской на душе, хер знает откуда взявшейся, что на новый альбом Гонзалеса и ко хватит, ну или даже на полтора — про запас всегда материал иметь нужно.       Или Джек просто стремался закрываться с ним в одном номере — будто в мотеле из тухлого штатика — писк ключ-карты, do not disturb на дверной ручке, зычное ах-ха на весь этаж, завидуйте, блядь.       Эш оторвал бы себе голову, лишь бы не думать обо всём этом дерьме. Птичьи трупы ещё какое-то время носятся без голов — а человеческие, интересно? Хватит ли этого времени для экспресс-съёмки экшн-сцены?       Джек вынул из кармана телефон, приостановившись, и, надув щёки, тяжело выдохнул:       — Уже идём, мамочка.       — Хорошо ведь, что она нас дёрнула, — заметил Эшер, пожав плечами.       Наверное, хорошо. А может       в их номере не будет гореть свет пока они не соберутся спать и Джек бойко запрыгнет в постель стесняясь голых ног потому что срать он хотел на пижаму когда так заебался ох какие красивые у него       ноги. Стройные, как у чирлидерши из тупых комедий про старшеклассников.       — Как думаешь, мы б с тобой протусили до утра, Эш? — с интересом спросил Грейзер. Вперился взглядом — не отлепить ведь, это тебе не пузырь Trident, припаянный липким ореолом вокруг губ.       — Вполне. У тебя бы энергии и на утро хватило, — заверил Эшер.       Джек хохотнул — то ли недоверчиво, то ли смущённо, хрен уже разберёт — и чуть ли не растёкся по его плечу, прохныкав:       — На самом деле я жутко хочу спать. — Грейзер тёплый, с плечом жёстким, обнять бы его, может, и на себе дотащить до самого номера. — Придём — я даже не разберу, где чья кровать, а тупо лягу.       — А если перепутаешь с моей? — мягко поддел Эшер. Так-то, блин, флиртануть разок в ответочку и он мог       всё равно не возбранялось.       Джек обхватил его шею локтем — протестующе зашуршали куртки, чуть-чуть ещё — и повиснет почти на Эше, поддерживай только за талию она у него узкая скроенная для Эшеровых пальцев как влитые прижмутся.       — Ну… Можешь пристроиться рядом в качестве грелки. — Грейзер хохотнул возле уха — снова в той же тональности, дыхание пахло детской Orbit, скрипящей на зубах, крупные розовые пузыри на пол-лица полупрозрачные как мембрана готовые лопнуть.       В номере спустя полчаса — пик! ключ-картой, Грейс в соседнем может теперь спать спокойно — Джек конечно ляжет в свою кровать.       А лучше бы перепутал.