У всех живых существ действия (Карма) являются их собственными, их наследством, их врожденной причиной, их родственниками, их прибежищем. Именно Карма дифференцирует существ на низшие и высшие состояния.
***
Джастин сидел на каменной скамье и смотрел на разноцветных кои, плавающих в пруду. — Это самые красивые рыбы, — сказал он. — Я не знал, что они бывают разных цветов. — Их иногда называют «плавающими цветами» или «живыми драгоценностями. Джастин посмотрел на человека, который только что ответил на его вопрос. Он никогда не был в присутствии человека, который излучал бы такой мирный и успокаивающий эффект. Однако его взгляд не соответствовал этой ауре; он казался фальшивым, исходящим от человека с таким свирепым лицом. Мастер Ваниджата Палихавадана был похож скорее на воина, чем на святого буддийского монаха. Его черные брови были насуплены над глазами, которые были только прорезями, а нос был крючковатым, что удивительно для азиатского лица. Его кожа была золотисто-коричневой, что свидетельствовало о его матери-малайке, но его рост, более шести футов, должен был происходить от кавказского предка где-то в прошлом. Его голова была обрита налысо, в соответствии с традицией, он был одет в красивую шафрановую мантию, которая ниспадала по его ногам, почти закрывая его босые ступни. Его улыбка была детской, невинной и чистой; улыбка, которая освещала его лицо, полностью меняла его облик, делая его гораздо более доступным. Джастин почувствовал влечение к нему, как только Эмметт их познакомил, и даже сейчас, пробыв наедине с Мастером более четырех часов, он не чувствовал ни скуки, ни усталости. Ему казалось, что он мог бы просидеть с ним еще четыре часа, но он знал, что их время ограничено и что ему придется вернуться в другой день. Джастин положил свою руку на руку монаха и сказал: — Мне очень понравилось наше совместное времяпрепровождение. Я надеюсь, что вы разрешите мне вскоре вернуться снова, чтобы я мог узнать от вас еще больше. — Тебе всегда здесь рады, Джастин, — ответил Мастер, глядя Джастину прямо в глаза. — Когда бы ты ни почувствовал необходимость, ты просто должен снять трубку и позвонить мне, чтобы я знал, когда ты приедешь. Мы рады всем ученикам, которые заинтересованы в изучении Будды и его учения. — Мне нужно время, чтобы обработать все, что я услышал сегодня, Мастер. Может пройти некоторое время, прежде чем я вернусь. — Только мудрый человек может так ответить, Джастин. Ничему стоящему нельзя научиться за один день. Жизнь буддиста требует много размышлений и самоотдачи. Прежде чем браться за это, ты должен хорошо усвоить все заповеди. Джастин встал, а за ним и Мастер. Он смотрел, как Мастер сложил ладони вместе и поднял их высоко вверх, до уровня своего лба. Он слегка поклонился и пошел прочь, обратно в монастырь, оставив Джастина одного смотреть ему вслед. Джастин чувствовал себя как в трансе; как будто он был под кайфом или чего-то подобного. Это было самое невероятное чувство, почти эйфория, чувство, которое раньше ассоциировалось с выпивкой или сексом. Ему было трудно смириться с этим, попытаться определить или описать его. Он знал только, что это место, этот прекрасный монастырь с его прекрасными прудами и огромными деревьями, которые были до краев наполнены то ли фруктами, то ли цветами, атаковали его чувства. Ему хотелось с криком побежать в первый попавшийся магазин художественных принадлежностей, вырвать чистый холст и начать рисовать. Ему так хотелось позвонить Брайану и рассказать ему о своем визите. Он хотел поговорить с Дафной и сказать ей, что нашел несколько ответов, конечно, не все, но хотя бы верхушку айсберга. Он хотел сделать все эти вещи, но вместо этого ничего не сделал. Он сел обратно на скамейку и глубоко вздохнул, желая еще раз прокрутить все это в голове. Сегодня темой их беседы была Карма — слово, которое он слышал много раз, но никогда не знал его истинного значения. Понятие Кармы было очень интригующим. Джастин никогда особо не задумывался о загробной жизни. Его родители были христианами, поэтому его учили основам, а также стандартным представлениям о рае и аде. Он никогда не задумывался об этом, за исключением времени после побоища, когда он восстанавливался в больнице. В то время он думал о Боге и задавался вопросом, почему Он позволил случиться чему-то подобному нападению. Почему его пощадили, а не убили. Такие мысли занимали его в те дни, но по мере выздоровления его тела мысли о смерти и будущем были задвинуты в глубины его сознания и больше не поднимались. Вечное наказание или награда никогда не обсуждались в их доме. Мастер начал сегодняшнюю беседу с вопроса. — Ты никогда не задумывался, почему одни люди рождаются богатыми, а другие бедными? Почему один человек может быть вундеркиндом, а другой — идиотом? Почему один человек рождается со святыми чертами, а другой — с преступными наклонностями? Почему одни благословлены, а другие прокляты от рождения? — Я никогда не задумывался об этом, Мастер. Это просто то, что я принял как часть жизни. — В этом мире с человеком не происходит ничего такого, чего бы он по той или иной причине не заслуживал. Обычно люди с обычным интеллектом не могут постичь фактическую причину или причины. Определенная невидимая причина или причины видимого эффекта не обязательно ограничиваются настоящей жизнью, они могут быть прослежены до близкого или отдаленного прошлого рождения. Далее мастер объяснил причину таких различий в соответствии с законами причины и следствия. — Безусловно, все мы рождаемся с наследственными характеристиками. В то же время мы обладаем определенными врожденными способностями, которые наука не может объяснить. Своим родителям мы обязаны грубым сперматозоидом и яйцеклеткой, которые образуют ядро нашего существа. Они остаются дремлющими в каждом из родителей до тех пор, пока это потенциальное зародышевое соединение не будет оживлено кармической энергией, необходимой для производства плода. Поэтому Карма является неотъемлемой концептуальной причиной этого существа. — Накопленные кармические тенденции, унаследованные в течение предыдущих жизней, порой играют гораздо большую роль, чем наследственные родительские клетки и гены, в формировании как физических, так и психических характеристик, — продолжал Мастер своим мягким, успокаивающим тоном. Он говорил с акцентом, однако Джастин легко его понимал. — Будда, например, унаследовал, как и любой другой человек, репродуктивные клетки и гены от своих родителей. Но физически, морально и интеллектуально в его длинной линии королевских предков не было никого, кто мог бы сравниться с ним. По словам самого Будды, он принадлежал не к своему королевскому роду, а к другому роду. Он, безусловно, был сверхчеловеком, необыкновенным творением своей собственной Кармы. — Вот почему у меня нет ничего общего с моими родителями? Ни у одного из них не было никаких художественных наклонностей, и все же я был благословлен этой чертой? — Кармические тенденции могут не только влиять на наш физический организм, но и сводить на нет потенциал родительских клеток и генов — отсюда значение загадочного высказывания Будды: «Мы — наследники наших собственных действий». — Значит, с точки зрения буддизма, наши нынешние психические, моральные, интеллектуальные и темпераментные различия по большей части обусловлены нашими собственными действиями и наклонностями, как настоящими, так и прошлыми? — Хотя буддизм приписывает эту вариативность карме как главной причине среди множества причин, он, однако, не утверждает, что все обусловлено кармой. Закон кармы, каким бы важным он ни был, является лишь одним из двадцати четырех условий, описанных в буддийской философии. — Не думаю, что у нас есть время рассматривать все двадцать четыре условия Мастер. — Не сегодня, Джастин, но со временем мы обсудим их все, — улыбнулся Мастер. Они говорили о необходимости прожить жизнь заново, возвращаясь снова и снова, пока не будет достигнуто совершенное состояние прозрения. Жизнь, в которой все будущие рождения заканчиваются, где все, что должно быть сделано, уже сделано, и нет больше возврата к мирской жизни, чтобы достичь Нирваны, или конечной буддийской цели — сойти с колеса, так сказать, и не перерождаться снова. — Значит, мы с самого рождения обречены на ту жизнь, которую нам предстоит прожить, Учитель? Как вы можете говорить, что мы хозяева своей судьбы? Что мы сами создаем свою Карму? Если то, что вы говорите, правда, то Карма равносильна фатализму или предопределению. Если бы это было правдой, свобода воли была бы абсурдом. Жизнь была бы чисто механистической, мало чем отличающейся от машины. — Такая фаталистическая доктрина не является буддийским законом кармы, сын мой. Согласно буддизму, существует пять порядков или процессов, которые действуют в физической и ментальной сферах. Это физический неорганический порядок, порядок зародышей и семян, порядок действия и результата, порядок нормы и порядок ума или психический закон. Каждое психическое или физическое явление можно объяснить этими всеобъемлющими пятью порядками или процессами, которые сами по себе являются законами. Карма, как таковая, является лишь одним из этих пяти порядков. Как и все другие естественные законы, они не требуют законодателя. — Я не понимаю, Мастер. — Карма — это закон сам по себе, который действует в своей собственной области без вмешательства какого-либо внешнего, независимого управляющего органа. Счастье и несчастье, которые являются общим уделом человечества, — это неизбежные следствия причин. С точки зрения буддизма, они не являются наградами и наказаниями, назначаемыми сверхъестественной, всеведущей правящей силой душе, совершившей добро или зло. Буддизм, категорически отрицающий такого всемогущего, всемогущего и милосердного Бога-Творца и произвольно созданную бессмертную душу, верит в естественный закон и справедливость, которые не могут быть отменены ни всемогущим Богом, ни всесострадательным Буддой. Согласно этому естественному закону, поступки несут свои собственные награды и наказания для каждого отдельного исполнителя, независимо от того, выясняет это человеческая справедливость или нет. — Итак, вы, буддисты, даете людям ложную надежду, говоря, что вы родились бедным, или уродливым, или тупым из-за вашей прошлой злой кармы, в то время как кто-то другой родился богатым, красивым и умным из-за его хорошей кармы? — Буддийское учение о карме не излагает таких нелепых фаталистических взглядов, Джастин. Оно также не оправдывает посмертную справедливость. Всемилостивый Будда, не имевший скрытых эгоистических мотивов, не учил этому закону кармы, чтобы защитить богатых и утешить бедных, обещая иллюзорное счастье в загробной жизни. — Что же тогда? — Хотя мы рождаемся в состоянии, созданном нами самими, однако благодаря нашим собственным самонаправленным усилиям у нас есть все возможности создать новые, благоприятные условия даже здесь и сейчас. Не только индивидуально, но и коллективно мы вольны создавать новую Карму, которая ведет либо к нашему прогрессу, либо к падению в этой самой жизни. — Обязательно ли человек пожнет все, что посеял, в справедливой пропорции? — Хотя в Дхаммападе говорится, что «ни на небе, ни в середине океана, ни в горной пещере нет того места на земле, где можно было бы избежать (последствий) злого поступка», все же человек не обязан выплачивать все прошлые долги своей кармы. Если бы это было так, освобождение было бы невозможным. Вечное повторение было бы печальным результатом. — И это плохо в буддизме? — Это так, сын мой. Конечная цель — достичь состояния Нирваны. Ее стали приравнивать к восточной версии рая. На самом деле, нирвана означает просто прекращение. Это прекращение страсти, агрессии и невежества; прекращение борьбы за то, чтобы доказать миру свое существование, выжить. В конце концов, нам не нужно бороться за выживание. Мы уже выжили. Мы выживаем сейчас; борьба была лишь дополнительным осложнением, которое мы добавили в нашу жизнь, потому что потеряли уверенность в том, что все так и есть. Нам больше не нужно манипулировать вещами, как они есть, чтобы сделать их такими, какими мы хотели бы их видеть. — Это все очень интересно и заставляет задуматься. Мне нужно время, чтобы обдумать все, что я сегодня услышал. — Ты узнаешь Джастина, всему свое время. Все, что ты сегодня услышишь, новое и другое. Я не ожидаю, что ты поймешь или согласишься с чем-то из этого. Ты должен делать это в своем собственном темпе и своим собственным способом. Размышления Джастина прервали Эммет и Макс, которые шли к нему, рука об руку, держа пакеты с покупками, полные, несомненно, новых и усовершенствованных кухонных приспособлений. — Привет, милый, — воскликнул Эммет, крепко обнимая Джастина. — Как все прошло? — У меня было самое невероятное утро, Эм, спасибо тебе большое, что привез меня сюда. — О, не за что! У тебя уже болит голова? Я знаю, что когда я впервые пришел сюда, моя голова была настолько забита новыми идеями, что я думал, что она взорвется! — Да, — сказал Джастин, внезапно обессилев и проголодавшись. — Думаю, мне нужно дать отдых мозгу на следующие несколько часов. Ребята, вы уже поели, потому что я умираю с голоду! — Нет, мы ждали, чтобы узнать, закончил ли ты и готов ли уйти. В городе есть несколько хороших ресторанов, ну, не совсем хороших, — критически сказал Эммет, — но семейного типа, где мы можем получить немного вкусной еды, понимаешь? — Звучит действительно хорошо. Что скажешь, Макс? Как думаешь, ты можешь на время снизить свои стандарты и съесть обычный мясной рулет и макароны с сыром? — спросил Джастин. — Конечно, мистер Джей, думаете, они делают макароны с сыром Грюйер? Джастин посмотрел на Макса, закатил глаза и сказал: — Сомневаюсь. Нам повезет, если они вообще используют настоящий сыр. Скорее всего, это будет какое-то плавленое дерьмо, но в данный момент, какая разница! Я могу съесть любую белую дрянную еду, которую ты поставишь передо мной прямо сейчас, я так голоден. — Фу, — сказал Макс с отвращением. — Вам действительно нужно быть более разборчивым, мистер Джей. — Макс, ты разговариваешь со мной, а не с Брайаном. Мне все равно, что я ем, лишь бы насытиться, ты это знаешь. — Боюсь, что даже слишком хорошо, — ответил Макс. — Так, так, девочки, давайте не будем становиться стервами! — рассмеялся Эммет. — Я думаю, что маленькому Солнышку просто нужно немного сахара в крови. Нам нужно накачать тебя углеводами, милый, и тогда ты почувствуешь себя намного лучше. — Ты прав, Эм, я действительно голоден. Прости, Макс, не хотел быть такой сукой. — Эй, мистер Джей, ничего страшного. Все в порядке.***
Брайан сидел на стуле рядом с теннисным кортом и наблюдал за мальчиками, которые перебрасывали мяч туда-сюда Тиффани, находившейся по другую сторону сетки. Он использовал эту возможность, чтобы поработать над своим загаром, потому что это был прекрасный летний день, и солнце светило ярко. Он также хотел воочию увидеть, хороша она или нет. Сегодня на ней был наряд из двух частей ярко-желтого цвета. Он был поражен тем, что ее грудь осталась на месте, потому что казалось, что она закрыта лишь небольшой полоской ткани. Он удивлялся, как, черт возьми, теннисный мир допускает такую одежду. Если бы он был натуралом, то ни за что не смог бы сосредоточиться, если бы его соперница была так одета или, скорее, раздета. Он мог только представить, какие мысли роятся в голове у его сына. Последние несколько дней были интересными; он увидел совершенно новую сторону Гаса, неизбежную, как он предполагал, но удивительную в своей внезапности. Когда он провел с ним неделю прошлой осенью, Гас был очень невинным в своих знаниях о женщинах и сексе в целом. Он улыбнулся, вспомнив разговор с ним о поцелуях. Очевидно, за восемь месяцев многое изменилось. Во-первых, ему было почти шестнадцать, а во-вторых, у него уже много месяцев была девушка, и он был уверен, что они перешли от стадии держания за руки и невинных поцелуев. Гас также был защитником своей школьной команды — позиция, которая всегда привлекала женщин, как пчел на мед. Его лучший друг был заводилой, заводилой, постоянно болтающим о женщинах, о том, кто из них сексуальнее, у какой актрисы искусственные сиськи, и кто с кем трахается. Он помнил, каково это — быть таким молодым и думать только об одном. Они с Майклом проводили бесконечные часы, фантазируя о кинозвездах и дроча на их фотографии в журналах. Патрик Суэйзи был далеким воспоминанием, но он помнил острые ощущения от украденных моментов, когда они собирались вместе за дверью спальни Майки и слюнявили фотографии. Сексуальность Гаса только начинала проявляться, и Брайан полагал, что ему следует провести с ним еще один курс повышения квалификации, чтобы напомнить ему обо всех опасностях, которым он может подвергнуть себя, не будучи осторожным. Он уже говорил с ним об этом, но это было до того, как он начал что-то делать. Тогда это было невинно и забавно — держать огурец между ними во время демонстрации. Наблюдая за ним сейчас, он знал, что у его сына за плечами немного больше опыта. И он имел в виду это в прямом смысле. Ему было интересно, откроется ли Гас и расскажет, сколько они с Эшли на самом деле сделали. Не то чтобы Брайана это действительно волновало; он просто хотел убедиться, что они оба ведут себя разумно. Последнее, что кому-то было нужно, это нежелательная беременность, болезнь или и то, и другое! С другой стороны, Остин выглядел и вел себя так, словно у него было гораздо больше опыта, чем у Гаса. Он казался более агрессивным из них двоих, когда дело касалось Тиффани, и это забавляло Брайана еще больше, потому что во всем остальном Гас был лидером, а Остин — последователем. Только с Тиффани роли поменялись местами, и Гас отошел на второй план, уступив место своему лучшему другу. Конечно, было интересно наблюдать за тем, как все это разворачивалось. Джастин, конечно, был вне себя от всего, вел себя как настоящая мать, переживая, что их невинный маленький мальчик идет по дороге к погибели. Ему нужно было перестать напрягаться и понять, что Гасу уже не шесть лет. Джастин был потрясен тем утром, когда Гас вошел к ним. Он просидел до обеда с красным лицом, пока Гас беспрестанно дразнил их. В конце концов, ему пришлось пнуть Гаса под столом, чтобы заставить его замолчать, иначе Джастин встал бы и вышел из комнаты. Его чувства WASP не могли справиться с неловкостью. В конце концов, они установили для мальчиков такой распорядок дня, который, казалось, устраивал всех. Фаззи и его печально известная дочь приезжали каждый понедельник, среду и субботу. Инструктор автошколы приходил в дом каждый вторник и четверг. Таким образом, мальчики были достаточно заняты. Пятница обычно была днем, когда они могли просто бездельничать. Чаще всего Гас проводил этот день в студии, рисуя, а Остин — перед Play Station. Брайан специально выбрал субботу в качестве одного из тренировочных дней, потому что хотел быть дома. Он присоединился к занятиям и таким образом смог воочию убедиться, что Фаззи все делает правильно. Пока что казалось, что он знает свое дело, а то, что он бывший футболист, было дополнительным бонусом, поскольку он точно знал, какие мышцы нужно укреплять и какие упражнения помогут в спорте. Его мысли были прерваны звонком телефона. По определителю номера он увидел, что это Линдси. — Привет, Линдс, — ответил он. — Брайан, привет! Как дела? — Пока все хорошо. — Гас и Остин ведут себя хорошо? — Да, хотя я заметил разницу в Гасе, особенно с приездом Остина, — сказал он. — Ты заметил, да? — О да, он стал немного более болтливым и агрессивным. Это не тот милый мальчик, которого я оставил прошлой осенью. — Я знаю, — ответила Линдси. — С тех пор как закончился футбольный сезон, его популярность выросла на сто процентов, как и его уверенность в себе. Он расхаживает здесь, как будто он король. — Примерно так. Ты знаешь, как далеко он зашел с Эшли? У них уже был секс? — БРАЙАН! — пискнула Линдси на другом конце. — О, смирись с этим Линдс, перестань вести себя как гребаная монашка! Ты знала, что это должно было случиться, в конце концов, он наполовину Кинни. — Он что-нибудь сделал или сказал тебе? — встревоженно спросила она. — Нет, расслабься. Мне просто нужно знать, чтобы, когда у меня будет с ним обычный обучающий урок, я был предупрежден. — Он ничего мне не говорил, хотя я должна признать, что ему, похоже, все равно, кто увидит его голым. Он стал ходить из спальни в ванную без одежды. Я несколько раз кричала на него за это. — Ах, он действительно мой ребенок, не так ли? Я все думал, когда же эти гены проявятся. В чем дело, Линдси? Неужели ты не можешь иногда посмотреть на член? — Брайан Кинни! Это отвратительно! Он мой сын, а не какой-то незнакомец, и у него есть младшая сестра, или ты забыл; ей не нужно встречаться с членом на данном этапе своей жизни! — Господи, Линдси! Ты действительно ведешь себя как мать Тереза. Я уверен, что Джей Ар уже видела своего брата голым. — Нет, с тех пор как он вырос еще на шесть дюймов, — ответила она своим самым гордым голосом. — Он настолько увесистый? — впечатленно спросил Брайан. — Черт возьми, Брайан, я не имею в виду размер его члена. Я имею в виду, что его рост уже больше шести футов. Я уверена, что в последний раз он и Джей Ар принимали душ, когда он был намного младше. — Его член никогда не был маленьким, Линдси! — возмущенно ответил Брайан. — Брайан, ты, без тени сомнения, самый отвратительный человек, которого я знаю. Я НЕ ИМЕЛА В ВИДУ ЕГО ГРЕБАНЫЙ ЧЛЕН! — Хорошо, — Брайан начал смеяться, наслаждаясь ее дискомфортом. — Серьезно, Брайан, — сказала Линдси. — Как ты думаешь, он уже сексуально активен? — Я не думаю, Линдс, — ответил Брайан. — Близко, но не совсем. Я узнаю больше в ближайшие несколько недель. Единственный, кто, похоже, уже сделал это, — Остин. — Думаешь? — Я знаю. — Ну, если у его лучшего друга был секс, разве это не значит, что у него тоже? — Не обязательно Линдс, посмотри на нас с Майки. Все, что он делал, это наблюдал издалека. Он был примерно на четыре года позади меня во всем, что я делал. — Не в обиду Майклу, Брайан, но вряд ли ты можешь сравнить Гаса с ним. — Я не сравниваю, Линдс, я просто говорю, что если Остин сексуально активен, это не обязательно означает, что Гас тоже. Он был с Эшли, и она, вероятно, держала его на расстоянии, так что у него не было тех возможностей, которые, вероятно, есть у Остина. Я помню, когда я играл в футбол. Все чирлидерши бросались на меня. Там было много минетов, которые происходили за трибунами, поздно ночью. — Кажется, меня сейчас вырвет, — сказала Линдси. — Пожалуйста, не рассказывай эту историю Мелани, иначе она никогда не позволит Джей Ар стать чирлидершей. — Эй, девочки, если вы хотите продолжать жить в мире грез, это ваш выбор. Я, с другой стороны, предпочту, чтобы мой ребенок был подготовлен к тому, чтобы справиться со всем дерьмом. — Ты прав, — сказала Линдси, — слава Богу, что у него есть ты, потому что я даже не знаю, как вести с ним этот разговор. Лучше ты, чем я, Брайан, спасибо, что делаешь это. — Эй, не нужно благодарностей. Я его отец, кто еще ему расскажет? — Не я, это точно, — ответила Линдси. — Ладно, Линдс, думаю, на этом пока все. Я буду держать тебя в курсе, — сказал он. — Хорошо, — ответила она. — Передай привет Джастину от меня и поцелуй Гаса. — Обязательно. Пока, Линдс, — сказал он, выключая телефон. Брайан поднял голову и увидел, что дети только что закончили тренировку. Они подошли к нему, и он заметил, что оба мальчика были мокрыми от пота, в то время как Тиффани все еще выглядела свежей и бодрой. — Господи! Ребята, вы выглядите так, будто только что из сауны, — сказал он им. — Я устроила им хорошую тренировку, мистер Кинни, — сказала Тиффани. Она улыбнулась ему и захлопала ресницами. Флирт был для нее наукой. — Ну, Тиффани, за это мы тебе и платим, — сказал он и улыбнулся в ответ. — Папа, ничего, если Тиффани останется ненадолго? Мы бы хотели поплавать в бассейне и охладиться, — спросил Гас. — Конечно, — ответил Брайан. Он сомневался, что бассейн в этом поможет!***
Гас наблюдал, как Тиффани идет к бассейну, чтобы присоединиться к нему и Остину в воде. Она сбросила свой теннисный костюм и надела бикини, крошечную розовую штучку, которая оставляла очень мало места для воображения. Он и раньше видел полуобнаженных женщин, он жил с достаточным их количеством, так что женское тело не было для него загадкой. Однако это тело оказывало на него совершенно иное воздействие, которое становилось все более неприятным, когда она оказывалась рядом. Остин не стеснялся подходить к ней близко и использовал любую возможность, чтобы потрогать ее. Он наблюдал за ними раньше, когда она учила Остина подавать, и видел, как Остин «случайно» коснулся рукой ее груди, и что-то в нем раздражало его, и он хотел подойти к нему и сказать, чтобы он прекратил это, но он не мог ничего сказать в присутствии Тиффани. Позже он сказал Остину, чтобы тот прекратил попытки подкатить к ней, на что Остин ответил, чтобы он отвалил. Это удивило его, потому что Остин никогда не разговаривал с ним таким образом. Остин обвинил его в ревности и желании сделать то же самое, только он был слишком труслив, чтобы сделать это. Гас задался вопросом, правда ли это. Они с Эшли встречались уже довольно давно, и он обычно даже не смотрел на других девушек, к раздражению других чирлидерш. Они флиртовали с ним без остановки, хотя все знали, что они с Эшли вместе. Это стало для них своего рода игрой — посмотреть, кто из них сможет заставить Гаса пойти на хитрость и изменить Эшли. Удивительно то, что он смог устоять перед всеми ними, несмотря на то, что его отношения с Эшли никогда не заходили дальше рукопожатий и поцелуев. Она охотно целовала его, но никогда не позволяла ему потрогать ее грудь, а тем более просунуть руку под рубашку, чтобы коснуться обнаженной кожи. Они несколько раз ссорились из-за этого, но она оставалась непреклонной. Это чертовски раздражало его, тем более что в раздевалке он постоянно слышал разговоры о том, что у его товарищей по команде были другие переживания и все желающие чирлидерши были более чем счастливы поделиться своей любовью. Остин был получателем некоторых из этих благ и чувствовал себя невинным по сравнению со своим лучшим другом, однако он не осмеливался сказать ему, что они с Эшли никогда ничего не делали, потому что чувствовал, что это как-то принизит его. А поскольку он был лидером своей команды, все считали, что он впереди всех и получает немного. Находиться вдали от Эшли и его друзей было совершенно иначе. Тиффани вызывала в нем чувства, о существовании которых он даже не подозревал. Она занимала его мысли чаще, чем он хотел признать, а его ночная активность, казалось, увеличилась с тех пор, как она появилась в его жизни. Слава Богу, у них с Остином были отдельные комнаты, так что его друг не слышал, как он ворочается по ночам, не говоря уже о других, более очевидных звуках, чтобы облегчиться и попытаться заснуть. Он подумал о том, чтобы поговорить с Брайаном и попросить совета, однако он не знал, что ему сказать. Можно ли трахнуть инструктора по теннису? Он не думал, что это очень понравится его отцу, и особенно папе Джею. Он, наверное, упал бы в обморок, если бы сказал что-то подобное. Реакция Джастина на его поддразнивания на днях стала для него открытием. Он всегда знал, что он более консервативен, чем Брайан, но видеть его дискомфорт после того, как он узнал, что его застали за тем, как он делал минет своему партнеру, было просто смешно. И это было совсем другое дело. Минет полностью занимал его мысли, поскольку все вокруг, казалось, получали его, а он никогда и близко не подходил к этому. Он устал слушать, как Остин рассказывает ему, какие девушки это делают и кто из них лучше других. Он бы предпочел сам рассказывать, а не слушать. Тиффани плеснула в него водой, отвлекая его от самоанализа. — Давай, Гас, наперегонки к другой стороне бассейна. Ты готов? — сказала ему Тиффани, выглядевшая как одна из звезд на DVD «Girls Gone Wild», который они с Остином стащили однажды ночью из комнаты его родителей. — О да, — сказал он, чувствуя как плавки становились все более неудобными. — Я готов.