Карму не следует путать с судьбой. Судьба — это представление о том, что жизнь человека заранее спланирована для него некой внешней силой, и он не может контролировать свою судьбу. С другой стороны, карму можно изменить. Поскольку человек — сознательное существо, он может осознавать свою карму и таким образом стремиться изменить ход событий. В Дхаммападе есть следующие слова. «Все, что мы есть, является результатом того, что мы думали; оно основано на наших мыслях и состоит из наших мыслей». То, чем мы являемся, полностью зависит от того, что мы думаем. Поэтому благородство характера человека зависит от его «хороших» мыслей, поступков и слов. В то же время, если он принимает унизительные мысли, то эти мысли неизменно влияют на его негативные слова и поступки.
***
Дафна лежала на больничной койке, прислушиваясь к подключенным к ней аппаратам. Фетальный монитор издавал свои обычные звуки, маленький огонек покачивался вверх-вниз, уверяя ее, что ее дочери живы и их сердцебиение продолжается в обычном, здоровом ритме. Манжета для измерения артериального давления на левой руке автоматически проверяла показатели, готовая подать сигнал тревоги, если они становились слишком высокими или слишком низкими. Схватки ослабли до тупых судорог, амниотическая жидкость больше не вытекала из нее. Фенотерол обычно эффективно останавливал преждевременные роды, и, казалось, все замедлилось, как только они поставили капельницу и лекарство начало действовать. Теперь оставалось только ждать, повезет ли им. Смогут ли они отсрочить неизбежное или у них не будет выбора, кроме как идти вперед? Роды, которые наступили на пять недель раньше срока. Элизабет Руссо вынула стетоскоп из ушей и повесила его на шею. Она только что закончила прослушивать сердцебиение Дафны и младенцев. — Я думаю, что пока все в порядке, Дафна. Кажется, все стабилизировалось, и мы, возможно, выиграли еще немного времени. — Слава Богу, — сказала Дафна, откинувшись на подушку и закрыв глаза. — Ты знаешь, сколько времени мы выиграли? — спросила она. — Я не знаю, — честно ответил доктор Руссо. — Но я знаю, что ты не покинешь эту больницу. — Ты ведь не серьезно? — Боюсь, что да. Я хочу, чтобы ты была здесь, подключена к мониторам и не двигалась с этой кровати. Ты можешь вставать только для того, чтобы сходить в туалет, а если что-то начнется, тебе придется довольствоваться подстилкой. — Боже, это безумие! — сказала Дафна, садясь и удивленно глядя на подругу. — Я могу остаться дома в постели, Лиззи, обещаю, что буду вести себя хорошо и не двигаться, — умоляла Дафна. — Прости, Даф. Я не могу рисковать. Все, что мы делаем, это покупаем день за днем. Чем дольше мы будем держать девочек в тебе, тем больше у них шансов. Тот факт, что у тебя началась утечка жидкости и начались слабые схватки, говорит о том, что не нужно многого, чтобы снова привести все в движение, и я хочу, чтобы ты была здесь, где мы сможем быстро доставить тебя в операционную и сделать кесарево сечение в одно мгновение. Очень важно, чтобы мы действовали молниеносно, когда это случится, Дафни, ты же знаешь. — Я знаю, знаю, Лиззи. Я просто отрицаю, наверное. Все шло так гладко, я не ожидала этого. — Ну, я так и сделала, Даф. Это все часть многоплодной беременности. Осложнения случаются постоянно; до сих пор тебе везло, и я хочу, чтобы так было и впредь. — Хочешь, чтобы я сообщила Алексу или это сделаешь ты? — спросила доктор Руссо. — Ты можешь сказать ему, и Джастину тоже. Я удивлена, что он не упал в обморок в доме, когда увидел воду на полу, — сказала Дафна. — Еще бы. На самом деле он был очень спокоен и контролировал себя, когда звонил мне. Я очень горжусь им и тем, как он себя вел; он удивительно хорош, когда рядом в кризисной ситуации, — заявила доктор Руссо. — Так и есть, — сказала Дафна, благодарная за то, что Джастин был с ней и полностью взял ситуацию в свои руки. Доктор Руссо вышла из комнаты и направилась в небольшую комнату отдыха, где ее ждали Алекс, Джастин и Брайан. Они все встали, когда она вошла в комнату. — Ну? — спросил Алекс. — Я думаю, все будет хорошо, Алекс. Она стабильна, и дети успокоились. — Слава Богу, — сказали все трое мужчин в унисон. — Ее схватки прекратились, но она никуда не идет. Я хочу, чтобы она была здесь, где мы сможем за всем присматривать, хорошо? — Я не против, — сказал Алекс. — Как она восприняла это заявление? — А ты как думаешь? — спросила Лиззи, приподняв бровь и глядя поверх очков с небольшой ухмылкой на лице. Алекс покачал головой и вздохнул. — Что ж, это очень плохо, — сказал Джастин, наконец заговорив. — Ей просто придется смириться с этим и остаться здесь, нравится ей это или нет. — Иди и скажи ей, Джастин. И проследи, чтобы она не пыталась начать ходить по комнате. Я хочу полный постельный режим; только право ходить в туалет и ничего больше. Вы поняли, ребята? — решительно сказал доктор Руссо. — Да, не волнуйся, Лиззи. Если нам придется привязать ее к кровати, мы это сделаем. Она никуда не денется, — серьезно сказал Алекс.***
Прошло тринадцать дней. Это были самые мучительно скучные дни в жизни Дафны; она слушала каждый всплеск, писк и гудение механизмов, подключенных к телу, которое больше не было похоже на ее тело. Целыми днями в нее тыкали пальцем. Люди приходили и уходили, незнакомцы, которые не думали о том, чтобы войти и засунуть руки ей во влагалище для проверки. Кровь брали почти каждый день, в мизерных количествах, чтобы проверить уровень сахара в крови. Она начинала чувствовать себя больше похожей на подушку для булавок, чем на человека. Каждый прошедший день был еще одной победой, еще одним днем, когда малыши росли, процветали и развивались настолько, что могли выжить вне утробы матери. Дафна думала, что сойдет с ума от бездействия, и если бы не постоянное присутствие Джастина и Алекса, она бы так и сделала. Алекс проводил большинство ночей на раскладушке, которую они поставили для него у ее кровати. Однако днем у него была практика, и поэтому она видела его лишь отрывочно, когда он мог улизнуть. Хорошей новостью, конечно, было то, что он все время находился в здании и был под рукой, если что-то пойдет не так. Он просто не мог весь день развлекать ее. С другой стороны, Джастин был легко доступен, он был удивительно терпелив и добр и приносил ей все DVD, журналы и книги, какие только мог, чтобы развеять ее скуку. Они играли в астрологические игры, просматривая астрологические карты девочек, пытаясь понять, смогут ли они продержаться достаточно долго, чтобы родиться Близнецами, или станут Тельцами, если появятся раньше. Они рассмотрели все тонкости каждого знака, поговорили о художественных темпераментах и о двойственной личности Близнецов. Ни один из них не верил ни во что из этого, но это помогало скоротать время и не давало Дафне вырвать все трубки и бегать вверх-вниз по коридорам. Родители Алекса прилетели из Нью-Йорка и остановились в кондоминиуме, ожидая появления своих первых внуков. Алекс решил не вдаваться в подробности зачатия детей, потому что чувствовал, что это превратится в полномасштабную драму, а ему казалось, что это не касается никого, кроме него и Дафны. До сих пор лишь несколько человек знали все обстоятельства, связанные с этой беременностью. Мать Дафны была одной из них. Она восприняла новость на удивление спокойно, и правда заключалась в том, что независимо от того, кто отец, Дафна была ее дочерью, так что этот вопрос был спорным. Это были ее внуки, и точка. В конце концов, все это будет выведено на чистую воду, однако сейчас было не время. Алекс хотел, чтобы в центре внимания оставались Дафна и близнецы, не омрачая его никакими моральными вопросами или проблемами, которые на самом деле не имели никакого отношения ни к каким жизням, кроме тех, кто был непосредственно вовлечен в процесс, то есть Дафны, Джастина, Брайана и его самого. Если все четверо были не против, то все остальные должны были последовать их примеру. Сегодняшний день для Дафны начинался как очередной скучный день. Было второе июня, и, судя по солнечному свету, льющемуся в ее комнату, день обещает быть жарким. Лето в этом году наступило рано, и Дафна не могла дождаться того дня, когда она сможет сидеть на террасе и наслаждаться лучами, а ее двое малышей будут счастливо спать рядом с ней. Джастин пришел в свое обычное время, принеся букет цветов и несколько новых DVD-дисков, которые они собирались посмотреть. Он также принес ей пакетик смеси «trail mix», хорошей, с сочными кусочками фруктов и посыпкой M & M's и крупными кешью и миндалем, чтобы они могли перекусить, пока смотрят телевизор. — Привет, — сказал Джастин, входя и чмокнув ее в щеку. — Как дела? — Хорошо, — ответила она. — Если не считать того, что твои дочери исполняют здесь «Конга», — сказала она, указывая на свой огромный живот. — У тебя была плохая ночь? — Нет, просто они кажутся более активными, чем обычно. Возможно, это потому, что им скучно, как и мне, и они перерастают свой маленький домик, — сказала она с небольшой ухмылкой на лице. — Что в пакете? — спросила она, взяв его из рук Джастина и заглянув внутрь. — О, вкуснятина, спасибо, Джастин, — сказала она, закидывая в рот кусочек ананаса и запивая его M&M. — Не за что, Дафна. Постарайся не съесть все это сегодня, хорошо? Я знаю, что тебе скучно, но если ты еще наберешь вес, мы сможем начать продавать билеты. — Заткнись, Джастин. Чем еще здесь можно заняться? Мои удовольствия немногочисленны и далеки друг от друга. Сейчас еда — единственное, чем я еще могу наслаждаться. — Нам придется обсудить план действий, чтобы сбросить весь этот вес, когда девочки наконец появятся, — сказал он. — Ты же не хочешь оказаться в такой плохой форме, что не сможешь успевать за своими детьми, не говоря уже о горячем муже, — сказал он с укором. — Мы же не хотим, чтобы Алекс начал заглядываться на других женщин? — Знаешь, если ты пытаешься меня мотивировать, то это не работает. У меня есть все намерения похудеть после того, как все закончится. Я уверена, что так и будет, Джастин. У меня хорошие гены, у моей матери нет ни унции жира, и я знаю, что мои физические данные такие же, как у нее. Так что заткнись и отвали от меня. Да, и кстати, — добавила она. — Алексу лучше даже не думать о других женщинах. Он знает, что я его убью, — сказала она, мило улыбаясь и закидывая в рот еще фруктов. Джастин рассмеялся над последним комментарием, подошел к DVD-плееру и включил один из них. Он вернулся к Дафне, пододвинул стул, снял кроссовки, сел и положил ноги на кровать, используя ее как подставку для ног. — Эй, — сказала Дафна, — не устраивайся слишком удобно. Мне нужно встать и пописать. — Хорошо, — сказал он. Он встал и перешел на другую сторону, чтобы помочь ей встать и дойти до ванной. Она выглядела огромной, когда лежала в кровати, но когда она встала, ее размеры стали еще более пугающими. Джастин не мог даже представить, каково это. — Боже, Дафэ, ты выглядишь как Джабба-хат. Как думаешь, какого размера сейчас дети? — Кто знает, — сказала она, раздраженная его вопросом. Она знала, что похожа на карнавальное представление, но ей было наплевать. Сейчас все, чего она хотела, это добраться до туалета и пописать. Она села на унитаз, держа дверь слегка приоткрытой, чтобы Джастин мог войти в случае необходимости. Она полностью утратила всякое подобие скромности с тех пор, как началось все это испытание. Никогда в жизни она не сталкивалась с таким количеством людей, которые смотрели на ее влагалище или засовывали в него руки, и это стало настолько регулярным явлением, что слово «приватность» больше ничего не значило. Наконец она закончила и ухватилась за перекладину на стене, чтобы помочь себе подняться. Каждый раз, когда она неожиданно вставала, у нее немного кружилась голова, потому что ее тело просто не привыкло к вертикальному положению. Она замерла на несколько минут, пытаясь перебороть это головокружение, как вдруг ее скрутила судорога, настолько сильная, что она вскрикнула. — Эй, — сказал Джастин. — Все в порядке? Дафна затаила дыхание, надеясь, что спазм пройдет, но он только усилился, и она поняла, что игра окончена, как только почувствовала, что по ноге течет горячая жидкость. — Джастин, — позвала она. — Иди сюда. Джастин открыл дверь и уставился на Дафну, которая сгорбилась, ухватившись за боковую перекладину и показывая на свои ноги. Он увидел след кровавой воды, которая стекала по ним, падая на пол. — Черт! Не двигайся, — сказал он. — Я пойду за помощью. Через несколько минут палата стала похожа на Гранд Централ. К счастью, доктор Руссо была на родильном этаже, совершая обход, так что время Дафны не могло быть более идеальным. Она стояла и раздавала всем распоряжения, перекладывая Дафну на кровать, чтобы та сидела, пока не привезут каталку, на которой ее повезут в операционную. Они уже давно решили, что кесарево сечение будет самым безопасным способом родоразрешения. Это вызвало бы меньший стресс для близнецов, хотя матери было бы сложнее восстанавливаться. — Лиззи, — сказала Дафна, пытаясь вернуть самообладание, хотя на самом деле она была в ужасе от того, что это действительно должно произойти. — Они уже готовы? Не слишком ли рано? — Дафни, с девочками все будет хорошо. Тебе не хватает трех недель до полного срока. Они будут в полном порядке. Сейчас тебе нужно сделать несколько глубоких вдохов и сохранять спокойствие, хорошо? Я уже вызвала Алекса, он скоро будет здесь. — Я могу что-нибудь сделать? — спросил Джастин, чувствуя себя абсолютно бесполезным, стоя там в своих чулках. — Поезжай в кондоминиум и забери родителей Алекса, Джастин, — сказала Дафна. — Я не хочу, чтобы он уезжал для этого. Я хочу, чтобы он был со мной в операционной. — Конечно, — сказал он. — Я попрошу Алекса позвонить им и сообщить, что я уже в пути. Он переместился, чтобы взять свои ботинки и быстро надеть их. Выйдя за дверь, он чуть не столкнулся с ворвавшимся в комнату Алексом. — Что случилось? Меня кто-то вызвал. — Ваши дети вот-вот появятся, — ответила доктор Руссо, не отрывая взгляда от своей пациентки, которая держалась за ее руку для успокоения. — Есть свободная операционная? — спросил Алекс, внезапно став совсем деловым. — Да. Они сейчас настраиваются и собирают педиатрическую команду. Это займет не более тридцати минут, и тогда мы будем готовы. Дафна продолжала сидеть на кровати, изредка морщась, когда через нее проходила схватка, и сжимала руку доктора Руссо. Алекс придвинулся к ней и обнял ее, шепча ей на ухо, говоря, что любит ее и что все будет хорошо. Она кивнула, благодарная за то, что он может быть с ней, а не застрял в середине одной из своих марафонских операций. — Джастин согласился съездить за твоими родителями, Алекс. Почему бы тебе не позвонить им и не сказать, что он приедет? — сказала Дафна. — Спасибо, за это, Джастин, — сказал Алекс, доставая свой мобильный телефон и нажимая на кнопку быстрого набора домашнего телефона. — Без проблем, — ответил Джастин. — Мама, — сказал Алекс, когда его мать ответила. Он начал говорить по-русски, объясняя ситуацию и сообщая ей, что Джастин будет примерно через двадцать минут, чтобы привезти ее и отца в больницу. Он закончил разговор и убрал телефон, сказав Джастину, что все готово. Джастин подошел к Дафне и поцеловал ее в щеку, пожелав ей удачи и сказав, что скоро вернется. Он вышел из комнаты в тот момент, когда каталку с Дафной везли в операционную.***
Все они находились в комнате ожидания, с нетерпением ожидая новых новостей. Брайан только что приехал и сидел рядом с Джастином, разговаривая по мобильному телефону, оставляя инструкции для Теда и Синтии, чтобы они знали, что происходит. Джастин листал оставленный кем-то потрепанный журнал, рассматривая фотографии, которые сейчас казались размытыми и бессмысленными. Его мысли были с Дафной и Алексом, в операционной, надеясь, что все пройдет хорошо. Родители Дафны уже приехали и сидели вместе с родителями Алекса. Казалось, никто не был настроен на разговор, они слишком беспокоились о Дафне и малышах, чтобы вести какие-либо светские беседы. Наконец, уставший, но взволнованный Алекс вошел в приемную. — Все закончилось, все в порядке, — сказал он, снимая хирургическую шапочку и маску и бросая их обе в корзину для мусора в углу. — Дети прекрасны и здоровы, Дафна тоже замечательно выглядит. Все в порядке, — сказал Алекс, улыбаясь, когда все столпились вокруг него. — Насколько они большие? — спросила миссис Чендерс. — Джастина пять с половиной килограммов, а Александра — еще пять. Они обе восемнадцати дюймов в длину и совершенно великолепны, как и их мать, — с гордостью сказал он. — Мы можем их увидеть? — спросил Брайан. — Да, конечно. Сейчас их моют, а потом отнесут в детскую. Мы сможем увидеть их через несколько минут. Пойдем, это прямо по коридору и налево, — сказал он, взяв мать за руку. Она начала задавать ему вопросы по-русски, и Алекс терпеливо отвечал, пока маленькая группа спускалась в отделение интенсивной терапии новорожденных. — Почему они в реанимации, Алекс? С ними что-то не так? — спросил Джастин, следуя позади группы. — Нет, они поместили их туда в качестве меры предосторожности. Формально они считаются недоношенными, хотя их вес при рождении хороший, они, кажется, дышат нормально и внешне не имеют признаков физического стресса. Думаю, через двадцать четыре часа их переведут в обычную детскую. — О, хорошо, — ответил Джастин. Группа прибыла к большому стеклянному окну с надписью NICU*. Внутри она выглядела как обычная детская, за исключением нескольких младенцев в инкубаторах, подключенных к внутривенным линиям, и всевозможных мониторов, мигающих и издающих звуки. Медсестры подняли голову, когда Алекс осторожно постучал по стеклу. Они улыбнулись, увидев его, и подкатили две кроватки к окну, чтобы все могли получше рассмотреть близнецов. Маленькая группа прошла вперед, прижалась к стеклу, глядя на младенцев, которые лежали в своих кроватках, укутанные в розовые одеяльца, и мирно спали. Из того, что можно было разглядеть, они казались светлокожими, с пушистым слоем светло-каштановых волос. Две медсестры взяли каждого ребенка на руки и поднесли их ближе к окну, чтобы все могли получше рассмотреть. Младенец слева, Джастина, казалась более отзывчивой из двух. Она покачивалась и двигала головой, поворачиваясь то вправо, то влево, в то время как Александра продолжала спокойно лежать на руках медсестры. — Они выглядят совершенно одинаково, — спросил Брайан. — Откуда ты знаешь, кто есть кто? — Ну, во-первых, на них надеты браслеты с их именами. В основном, так мы сможем их различать, пока они не подрастут и не начнут показывать различия. Также у них разный вес при рождении. Джастина крупнее из них двоих, — заявил Алекс. — Такие большие имена для таких маленьких девочек, — сказал отец Алекса, глядя на своих внучек с улыбкой на лице. — Я думаю, они прекрасны, — тихо сказала мать Дафны, по ее лицу текли слезы. — Когда мы сможем их подержать, Алекс? — Как только их отпустят отсюда, я полагаю. Дафна планирует кормить грудью, поэтому через несколько часов их принесут в ее комнату. Если мы правильно рассчитаем время, вы сможете быть рядом и помогать. — Как можно кормить грудью двоих детей одновременно? — спросил Джастин, нахмурившись. — Никак, — сказал Алекс. — Их кормят по очереди, как и любого другого ребенка. У каждого будет своя очередь. — О, — сказал он, — интересно, как это будет работать. — Они однояйцевые близнецы? — спросил Брайан. — Нет, — ответил Алекс. — Разнояйцевые. — В чем разница? — спросил отец Дафны. — Это означает, что во время овуляции были оплодотворены две яйцеклетки и они были имплантированы одновременно, а не одна яйцеклетка разделилась на два отдельных эмбриона. Это более распространенное явление, и хотя сейчас они выглядят очень похожими, по мере взросления они будут отличаться друг от друга. Мы сможем их различать, — сказал он, глядя на малышей с улыбкой на лице. — Ну, слава богу. Я слышала всевозможные истории о близнецах и о том, как они разыгрывают родителей и учителей, будучи очень похожими. Не думаю, что мне хотелось бы иметь с этим дело, — сказала мама Дафны. Брайан наблюдал за Джастином все это время. Он был необычайно тихим и замкнутым, почти отстраненным от всего происходящего вокруг. Даже сейчас, когда они все столпились у окна, Джастин стоял в стороне, не обращая внимания на малышей. Единственный интерес, который он проявил до сих пор, это задал вопрос о грудном вскармливании. Он придвинулся к нему и прошептал на ухо. — Иди посмотри на своих дочерей, они прекрасны. — Нет, Брайан. Я посмотрю на них в другой раз, когда смогу рассмотреть их поближе. Сейчас я хочу пойти домой, принять душ и лечь спать. Я устал, — сказал он мягким голосом, полностью лишенным эмоций. Брайан был удивлен, но не стал настаивать. Он подошел к Алексу, пожал ему руку, еще раз поздравил его и сказал, что они с Джастином уходят. — Джастин, — сказал Алекс. — Разве ты не хочешь увидеть Дафну перед тем, как уехать? — Нет, Алекс, все в порядке. Скажи ей, что я рад за нее и увидимся завтра, когда она не будет такой уставшей. Мне нужно идти, — ответил он, отвернулся, не закончив говорить, и пошел по коридору. Алекс повернулся к Брайану с озадаченным выражением лица. Брайан пожал плечами и пробормотал: — Черт его знает. На парковке Брайан спросил Джастина, не хочет ли он оставить свою машину, и они могли бы поехать домой вместе. Он мог бы подбросить его завтра по дороге на работу, чтобы он не торчал дома весь день без дела. Джастин не стал спорить, он просто кивнул, сел в Lamborghini и пристегнул ремень безопасности, пока Брайан заводил двигатель и выезжал с парковки. Джастин молчал всю дорогу домой, даже не обратил внимания на ухаживания Брайана, когда тот положил руку ему на ногу и стал двигать ею вверх-вниз, медленно массируя. Он был погружен в свои мысли, и Брайан очень волновался, видя его в таком состоянии. Он ожидал увидеть ликующего и чрезвычайно гордого отца. Но он увидел прямо противоположное. Джастин вел себя холодно и отстраненно, совершенно не желая видеть или держать на руках своих дочерей. — Эй, — сказал он, надеясь привлечь внимание Джастина. Они только что въехали на подъездную дорожку к Брайтин и готовились выйти из машины. Джастин проигнорировал его, погрузившись в свои мысли. Он расстегнул ремень безопасности и уже собирался выйти, когда Брайан схватил его и сказал: — Джастин, посмотри на меня. Джастин смотрел на Брайана, как на совершенно незнакомого человека. На его лице не было никакой реакции. Брайану казалось, что он смотрит на статую. — Солнышко, — мягко сказал Брайан, удерживая Джастина за руку, — поговори со мной. Что случилось? — Ничего, Брайан, — ответил Джастин, наконец-то проявив эмоции. Он был раздражен, нетерпелив и хотел выйти из машины. Он отдернул руку, открыл дверь и вошел в дом, захлопнув за собой входную дверь. Брайан сидел в машине, уставившись на входную дверь. Он был совершенно ошеломлен, не мог подобрать слов и с каждой минутой нервничал все больше и больше. Он вышел из машины и вошел в дом. Он бросил ключи на столик в прихожей, и они с грохотом упали на серебряное блюдо. Он прошел на кухню и машинально пошел посмотреть, нет ли сообщений на домашнем телефоне. Увидев мигающий огонек, он нажал кнопку Play. — Брайан, привет, это Линдси. Я просто хотела, чтобы ты знал, что самолет Гаса приземлится завтра в десять тридцать. Я оставила сообщение на твоем мобильном, но на всякий случай решила оставить еще одно на домашнем. Позвони мне, когда получишь это. Черт! Он совсем забыл, что Гас приезжает завтра, чтобы начать свои летние каникулы вместе с ними. Он согласился, чтобы Остин поехал с ним в этот раз, просто чтобы избежать проблем со скукой, а также потому, что ему нравился этот парень, и он знал, что без Гаса он пропадет на три месяца. Поэтому он согласился, чтобы тот приехал и остался на лето. Надеюсь, что не будет повторения прошлогодних летних казусов. Он уже записал их на разные занятия в оздоровительном клубе, теперь Гас мог водить машину, и ему не нужно было беспокоиться о том, чтобы возить их с Остином туда-сюда. Конечно, сложнее всего было следить за их действиями, пока они были дома одни. К счастью, новый повар, Джерри, был таким же жестким, как говорил Макс, и он не потерпит никакого дерьма, пока он на службе. Это устранило одну проблему. Брайан также нанял человека, который приходил два раза в неделю, чтобы помочь мальчикам подготовиться к сдаче экзамена. Он хотел убедиться, что Гас набрал хорошие баллы, чтобы его выбор колледжей был лучше. Он не был уверен, что все его занятия в школе позволят ему найти время для учебы и подготовки, как хотел бы Брайан. Не говоря уже о том, что он будет подавать документы во все колледжи США, а не Канады. Он хотел убедиться, что у Гаса будут все преимущества к тому времени, когда дело дойдет до выбора учебных заведений. Он снял трубку телефона и набрал номер Линдси. — Линдс, — сказал он, как только услышал ее ответ. — Брайан, где ты был? Я оставила тебе несколько сообщений. — Мы были в больнице. Дафна родила близнецов. — Боже мой! Это так волнующе. Все в порядке? На кого они похожи? — Прекрасно, все просто замечательно, — сказал он. — Еще слишком рано говорить, на кого они похожи. Сейчас они похожи друг на друга. — Что случилось, Брайан? — спросила Линдси, слишком хорошо зная этот тон голоса. — Все в порядке, кроме отца. У него ПМС, и я понятия не имею, в чем его гребаная проблема. — Что не так с Алексом? — спросила Линдси. — Я не имел в виду Алекса, Линдс. Я имел в виду биологического отца, моего гребаного партнера, который ведет себя более чем странно! — Ты пытался с ним поговорить? — спросила Линдси. — Да. — Может быть, он просто перегружен, Брайан. Ты был не совсем нормальным в ту ночь, когда родился Гас. Если я правильно помню, ты пошел на улицу, обкурился экстази и трахнул семнадцатилетнего подростка. — Ну, я бы согласился на немного экстази и траха прямо сейчас. Это звучит очень хорошо, на самом деле. — Дай ему немного времени, — посоветовала Линдси. — Он, вероятно, привыкает к этой идее. Достаточно трудно смириться с тем, что в первый раз он будет родителем одного ребенка, представь, каково это — иметь двоих одним махом. Помнишь, как мы с тобой были напуганы? — Да, — усмехнулся Брайан, вспоминая ту ночь. Он спросил Линдси, могут ли они вернуть Гаса. Он был определенно ошеломлен. — Знаешь, Линдс, ты права. Я просто психую без причины. Я дам ему немного пространства и времени. К концу дня он станет прежним, — сказал Брайан, пытаясь убедить себя. — Хочешь, я поговорю с ним? — спросила Линдси. — Нет, я не думаю, что это хорошая идея сейчас, — сказал Брайан. — Тогда ладно, но позвони мне, если передумаешь. Я буду рада поговорить с ним, — сказала Линдси. — Спасибо, Линдс. Итак, во сколько приедут мальчики? — спросил Брайан, приступая к другому важному делу.***
На следующий день Брайан завез Джастина в больницу по дороге на работу. Они совсем не разговаривали в машине, что было просто переносом предыдущей ночи. Джастин заперся в своей студии и не выходил оттуда, даже когда Брайан неоднократно стучал в дверь, чтобы сообщить ему, что ужин готов. Единственный раз, когда он увидел хоть какую-то реакцию, это когда он сказал ему, что Гас и Остин прилетают сегодня и что он встретит их в аэропорту. — Хочешь, чтобы я поехал с тобой? — спросил Джастин тем же монотонным тоном, что и вчера. — Нет, все в порядке. Меня отвезет лимузин, тогда мне не придется возиться с парковкой. Увидимся дома, около четырех часов. — Хорошо, — ответил Джастин, отстегивая ремень безопасности и готовясь выйти из машины. Брайан остановил его и посмотрел в голубые глаза, которые смотрели прямо сквозь него. — Джастин… пожалуйста, скажи мне, что происходит? Ты заставляешь меня чертовски нервничать. Джастин посмотрел на него и не сказал ни слова. Он покачал головой и открыл дверь. — Эй, — сказал Брайан, начиная злиться. — Я просто задал тебе вопрос. Джастин заглянул в открытое окно и прошипел: — А я просто ответил. Все в порядке, Брайан. Все просто охуенно!