Аутопсия

***

На моё удивление Трафальгар Ло был абсолютно серьёзен, когда говорил о том, что хотел бы видеть меня в своей команде, поэтому, когда пришло время для того, чтоб разделиться с командой Соломенной Шляпы, меня сопроводили в подводную лодку. Однако и здесь не обошлось без происшествий. Монки Д. Луффи — тот самый парень — был крайне возмущён тем, что его потенциального члена команды уводят. Чертовски упрямый парень. Но когда светило переговоров в лице Юджина начал диалог с Луффи, используя умные слова и сложные речевые обороты (его японский был гораздо богаче и лучше моего. А еще он умел писать, да и читал он не по слогам, в отличие от меня), то капитан быстро сдался, сказав, что его тошнит от того, что приходится думать в разговорах с моим другом, поэтому Луффи оповестил нас, что мы вольны делать, что угодно, главное — не нагружать его голову. Для Юджина было удивительным то, что парень так легко согласился на сделку, судя по которой, Соломенная Шляпа явно оказался не выигрыше, но медлить не стал опасаясь, что Луффи может в любой момент передумать. Меня поместили в общую каюту и выделили место рядом с Юджином, чему я была несказанно рада. Немного позднее мой друг провёл мне небольшую экскурсию по судну. Показал мне лазарет, каюту капитана (в которую, к слову, мы так и не зашли из-за запрета самого Трафальгара, согласно которому вход в его каюту разрешён только в том случае, если "кто-то из команды умирает или уже умер"), камбуз и остальные части подводной лодки. Скрывать очевидное не стану, корабль Соломенной Шляпы выглядел куда более внушительно, нежели субмарина. Однако и у нее были свои плюсы, например, возможность быть незамеченным в случае крайней необходимости скрыться. После введения в курс дела о правилах пребывания на судне и о незыблемости приказов капитана, меня оставили в покое, и, наконец, дали время, чтоб переварить информацию. Я совру, если скажу, что мир, в котором мы с Юджином оказались, был неинтересным. Пираты... В своей реальности я слышала, чтоб это слово употребляли только при описании людей, которые бесплатно, то есть нелегально скачивали какие-либо файлы, за которые по идее нужно было платить. Теперь же это слово приобрело совершенно другой окрас. В первую же ночь моего пребывания на новом судне я пришла к Юджину в кровать и легла рядом. Нормально ли это? Не знаю, в какой временной промежуток вы это читаете и какие на данный момент у вас моральные ценности, но для нас вполне. Мне действительно очень хотелось спать, по причине того, что я уже давно не помнила, когда делала это в последний раз (именно спала, а не пребывала в полудрёме). Рядом с Юджином можно было забыться. Даже если бы на нас напали, он смог бы меня разбудить. Та ночь была самой тихой и умиротворенной за последний месяц, и я правда смогла выспаться. Следующее утро, как ни странно, тоже было спокойным. До архипелага оставалось несколько дней, а со скоростью субмарины, предположительно, даже меньше. Если честно, за эти самые дни особо ничего не произошло. Я всегда держалась рядом со своим другом, потому что, буду честна сама с собой, да и с вами, было не по себе. Пару раз я предпринимала попытки заговорить с капитаном, но он очень быстро уходил от любых разговоров со мной, ссылаясь на "срочные и необходимые к выполнению дела" и скрываясь в своей каюте. На второй день моего пребывания на судне мне стало невыносимо скучно, поэтому я подошла к многоуважаемому хирургу, с просьбой одолжить мне какую-нибудь книгу, желательно по истории или про Дьявольские Фрукты. Он усмехнулся, взял меня за предплечье и повёл к себе в каюту. Не буду скрывать, я сильно удивилась тому, что он разрешил мне войти, и в тот же момент поняла, почему, собственно, это было запрещено. Причина заключалась в понятном опасении того, что гости могут потрогать, приватизировать или переложить что-то, что в последствии может оказаться крайне необходимым для получения того или иного рода информации. Трафальгар Ло поставил меня перед тремя огромными шкафами с книгами и, тихо сказав: "Выбирай...", поспешил сесть за стол. Удивительно было то, что все три шкафа располагались прямо у него в каюте. На его месте я бы, наверно, организовала библиотеку и перенесла всё туда. С другой стороны, это могло выйти боком, если бы информация, которая могла бы находиться в одной из этих книг, потребовалась незамедлительно.       — А вы... Не поможете? — спросила я, смотря на самую верхнюю полку, которая находилась едва ли не под потолком.       — С выбором? — в ответ спросил он оторвавшись от изучения какого-то справочника по болезням.       — Нет... Не совсем... — поспешила ответить я. — Не думаю, что смогу достать... — Я посмотрела в пол. Да, было стыдно, что мой рост не позволял мне не то, что достать книгу с верхней полки, а просто говорить с человеком, смотря ему в глаза, — шея начинала болеть. Однако хирург издал смешок, который тут же поспешил замаскировать под кашель.       — Конечно, — он встал со своего места и подошёл ко мне, — что интересует? Я указала пальцем на достаточно увесистую на вид книгу, стоящую на предпоследней полке. Капитану не составило и малейшего труда, чтоб достать ее. Я клянусь, он даже не привстал на носочки. Мне в руки положили книгу под названием: "О Дьявольских Фруктах и последствиях". Я с предвкушением открыла ее и поняла, что здесь абсолютно точно нужна будет помощь Юджина.       — Можешь остаться здесь, если хочешь, — произнёс Трафальгар, усаживаясь обратно на стул у своего стола, заваленного книгами, учебниками и справочниками. Я даже остолбенела. По рассказам моего друга, Трафльгар Д. Ватер Ло был далеко не тем человеком, который был бы рад чужому присутствию в своей персональной обители.       — Нет-нет-нет, я пойду, — поспешила ответить я, — к тому же, мне понадобится помощь Юджина, — сказала я, закрыв книгу и взяв ее под мышку.       — В чем же? — поинтересовался капитан, и этот вопрос действительно заставил меня на несколько секунд замереть, судорожно придумывая ответ. Не могла же я сказать, что не умею читать. Не уверена, что после этого он согласился бы оставить меня в команде. Но на тот момент мне важно было сказать хоть что-то, что напоминало бы правду.       — Видите ли... — начала я, смотря на стол хирурга. — Уверена, вы заметили, что я странно разговариваю, — я сделала паузу, чтоб продумать то, как выстроить следующее предложение, — я не совсем из этих краёв, поэтому мне нужен будет кто-то, кто мог бы объяснить значение некоторых слов. Юджин гораздо лучше меня знает язык, поэтому я не обойдусь без него. — Трафальгар вскинул брови, смотря мне в глаза, и усмехнулся.       — Что ж, — начал он, — а вот это уже интересно, — он поднял уголки губ и посмотрел мне в глаза, — знаешь, Этель-я, мне кажется, вы с моим старпомом умалчиваете о чем-то, — внезапно произнес он, а у меня по спине пробежался табун мурашек. "Всё-таки мы попались... — Пронеслось в голове у меня." — О чём-то очень важном...       — К счастью, мне нечего скрывать, — я подошла к двери и уже хотела было открыть ее, но рука хирурга перегородила мне путь.       — Я так не думаю, — он встал прямо передо мной, закрывая собой дверь, — ты соврала мне в нашей недавней игре, поэтому мне нужен честный ответ на поставленный мной ранее вопрос.       — Соврала? — я решила гнуть свою линию до конца и притвориться, что не понимаю, о чем говорит капитан.       — Ты сказала, что Юджин учил тебя сражаться, — сказал он, настойчиво смотря мне в глаза, — но это не так, — у меня дернулась бровь, и уверена, это не ускользнуло от внимания капитана, — я хочу спросить еще раз, но в этот раз настроен получить честный ответ: где ты училась сражаться? — от взгляда Трафальгара мне с трудом удавалось подавить дрожь в коленках. В тот момент я чувствовала себя провинившимся ребёнком, которого отчитывает отец.       — Но я же сказала правду, — прошептала я.       — Я не настолько глуп, чтоб не распознать очевидное враньё, — пояснил он, — до этого вы упоминали, что дрались в детстве, и, судя по всему, уже изначально ваши силы были равны, — сказал он, сцепив руки в замок перед собой, — так что ты сейчас пытаешься соврать мне во второй раз, — на его губах промелькнула улыбка, — а это, спешу тебя оповестить, чревато последствиями. На секунду мне показалось, что моё сердце сейчас выпрыгнет из грудной клетки от того, насколько учащённо оно билось.       — Ладно, признаю, вы поймали мне на лжи, — я вздохнула, делая шаг назад, — меня учил сражаться мой брат, — жизнь меня ничему не учит, это уже давно стало общеизвестным фактом, — он был специально натренированным солдатом, — все верно, я решила воспользоваться той же легендой, которая была опробована на мечнике, — его больше нет в живых. — Однако на капитана это подействовало примерно... Никак.       — Это звучит немного более убедительно, но учти, — он остановился и окинул меня взглядом, — я слежу за тобой, Этель-я, — сказал он, — то, что я взял тебя в свою команду, не значит, что у тебя есть гарантия, что ты в безопасности, — капитан ухмыльнулся, — будь осмотрительней, хорошо? — наигранно заботливым тоном сказал он, — я бы не хотел убивать тебя. Он отошёл в сторону, открывая мне путь к отступлению, и я, как ошпаренная, выбежала из его кабинета. Было страшно. Никогда в жизни мне не было настолько не по себе от обычного разговора с человеком, которому я уступаю в силе. Отыскав Юджина, я вытащила его из эпицентра беседы с его товарищами по команде и под предлогом того, что "он мне кое-что обещал" убежала с ним в общую каюту. Я была рада тому, что в помещении кроме нас никого не было. После того, как я рассказала другу о том, что только что произошло, его реакцией был лишь смех. Он забрал у меня из рук книгу и принялся изучать ее.       — Тебе, конечно, смешно, но он ведь правда может убить меня, — прошептала я Юджину.       — Не убьёт, — пожал плечами он, перелистывая страницу, — тебе просто нужно выбирать выражения, когда говоришь с ним, — он остановился, всматриваясь в картинку фрукта, под которым было написано "メラメラの実", то есть "Mera Mera no Mi", — и желательно меньше врать. Я поникла. Как прикажете не врать, если правдой можно сделать только хуже.       — Я не могу, — честно ответила я.       — У тебя нет выбора, — он закрыл книгу и сел на кровать, — ты, может быть, и очень хороша в том, чтоб лгать, но не думаю, что с капитаном это сработает. Я села рядом и забрала у него из рук "справочник".       — Хорошо, — произнесла я, до конца не понимая, как планирую и дальше уживаться с этим жутким типом, — ты мне не поможешь? Юджин засмеялся.       — Буду рад, — ответил он, укладываясь на предмет мебели и приглашая меня лечь рядом, — но так или иначе, тебе придётся научиться читать и писать самой, — я отдала ему книгу и легла справа от него.       — Но у меня есть ты, — сказала я. В ответ на что у Юджина вырвался смешок, который больше был похож на нервный.       — Я не всегда могу быть рядом, — произнес он шепотом, — когда-нибудь нам придется разделиться, — его рука легла мне на голову, — навсегда. Мои брови поползли вверх.       — Ты что умереть собрался? — я приняла сидячее положение и уставилась на его лицо. Улыбки не было.       — Как знать, — откликнулся он, — всё может быть.       — Не смей, — произнесла я, легонько стукнув его по плечу.       — Если вдруг что-то случится, — начал он, — то я просто хочу, чтоб ты знала: я очень рад, что мы снова встретились, — он открыл книгу и, не позволив мне задать никаких вопросов или упрекнуть его в чем-то, начал читать вслух. Я пыталась вникнуть в введение, где более подробно рассказывалось о том, что было упомянуто рыжеволосой в нашем одном из первых разговоров, и параллельно думала, что же такого собрался делать мелкий. Я попытаюсь объяснить: Двадцать Восьмой — совсем не тот человек, который мог бы выражать свои чувства через слова. Они всегда ему сложно давались, и он предпочитал показывать то, что думает или чувствует действиями. От него редко когда можно было услышать нечто подобное (и я, признаюсь, тоже этим грешна), и то, что он нашёл в себе силы сказать именно то, что я услышала, действительно пугало меня. Вывод можно было сделать только один: "Грядёт нечто страшное..."