Мера неопределенности

Опыт увеличивает мудрость, но не уменьшает глупости. Генри Шоу

1 Стеклянный шар показывал замок, зависший на краю пропасти над морем. Нимуэ взмахнула рукой, приближая изображение. Теперь она видела засыпанный песком внутренний двор. Галахад был здесь: ходил из стороны в сторону, то и дело поглядывая в небо. Чародейка снова провела рукой. Стоящий рядом с шаром артефакт зашипел, щелкнул и заговорил голосом Мордреда. - Нужно действовать, пока он один! - Нет. -- второй голос принадлежал Моргане. - Ты не готов к бою, а Галахад не малый ребенок, которого можно запросто схватить и притащить сюда. И потом, к нему может прийти подмога. Будем наблюдать и ждать лучшего момента. «Наблюдать» - подумала Нимуэ - «Пожалуй это единственное, что я сейчас могу. Мне слишком мало известно, чтобы вмешиваться.» 2 «Смирение есть величайшая добродетель, а рыцарю не должно ожидать награды и славы» – напоминал себе Галахад, меряя шагами внутренний двор Каэр Трольде. Но, вместо смирения чувствовал досаду. К тому было несколько причин. Во-первых, он не видел Цири с тех пор, как расстался с ней после ужина. А, меж тем, прошла целая ночь, целое утро, и уже близился полдень. Во-вторых, его рассказ о странствиях она приняла так, словно нечто подобное происходит сплошь и рядом. Будто с чудищем можно столкнуться, заглянув в ближайший лесок. А чародея встретить, отправившись на прогулку. В третьих… Грохот над головой вырвал Галахада из размышлений, заставив невольно глянуть вверх. Ярдах в пяти над ним раскачивались на ветру поломанные, распахнутые настежь ставни. Через секунду из открытого окна вылетело подобие веревки из связанных тряпок. Следом показались маленькие ноги в серых сапожках. Затем ладные бедра, узкая талия, стянутая тонким пояском, плечи, покрытые красной накидкой. И, наконец, черноволосая головка с толстой косой, уложенной на манер венка. Такое зрелище удивило бы всякого, но Галахад знал, в чем дело. В конце концов, его мать однажды совершила подобное. Еще в девичестве Элейна Прекрасная бежала через окно собственной спальни, дабы уклониться от нежеланного замужества. Каждому истинному рыцарю в такой ситуации надлежало вмешаться и помочь даме. Тем более, что дело принимало опасный оборот: импровизированная веревка заканчивалась на высоте второго этажа. - Отважная госпожа! - крикнул Галахад, одернув котту с гербом - Я – Галахад, сын Ланселота Озерного, внук короля Пеллеаса, хозяина Каэр Бенина! Беглянка глянула вниз и, наконец, заметила его. - Могу ли я предложить вам помощь? Она прыгнула. Приземлилась по-кошачьи, удивительно легко и бесшумно. - Помощь? – голос оказался неожиданно резким и злым. - Если вам нужна защита от притеснений… - Защита? - Она фыркнула, чем еще больше напомнила кошку. - Все что мне нужно, это оружие! На секунду Галахад опешил от такой не женской просьбы. Потом подумал про Цири, ни на минуту не расстававшуюся с мечом. Вспомнил, что у Королевы Керис на поясе висел короткий клинок… «Видно, все девицы в здешних краях носят оружие. Воистину, странные нравы!» Он отстегнул нож, полученный от ярла взамен потерянного схватке с озерным чудищем. Опустился на колено, склонил голову и подал его двумя руками, как того требовал обычай. Она схватила клинок и резко отскочила. Потом медленно, не отводя настороженного взгляда, сняла поясок с золотой вышивкой. «Нет, не слишком обычаи этих земель отличаются от Камелота. Раз уж девы, пусть и носящие оружие, одаривают рыцарей за помощь» – решил Галахад, снова протягивая руки и опуская голову еще ниже. И тогда случилось непредвиденное: тугая петля стянула запястья, а через мгновение девушка уже была за спиной и прижимала недавно полученный нож к его горлу. 3 У Цири было отличное настроение, как всегда, после удачного боя. Она положила в седельную сумку мешочек с паутиной арахноморфа и потрепала Кэльпи по гриве. Лошадь, привыкшая к издержкам профессии хозяйки, лишь тихонько фыркала и косилась на вонючую мерзость у копыт. Третий компонент для снятия проклятья был добыт. Тварь, терроризировавшая пастухов в предгорьях, лежала на камнях мертвая и больше никому не могла навредить. «Геральт скажет, что я отлично справилась. Я ведьмачка, и я победила чудовище!» Цири спустилась к морю, вскочила в седло и поехала вдоль берега. Подковы весело звенели, ударяясь о гальку. Запах соли смешивался с запахом близкого дождя. Солнце вспыхивало в разрывах облаков. «Пожалуй, уже полдень - подумала Цири, глянув в небо. - Ну так что, я занята делом.» Бегущие по морю волны отливали темной бирюзой, белые барашки задорно подпрыгивали на гребнях. Прибой шипел и вздымал пену, как Туссентское Игристое. «Я не Баклерская девица, чтобы сидеть у окна и слушать признания странствующих рыцарей. Рыцарь может подождать, пока я вернусь с охоты.» Над приближающимися башнями Каэр Трольде кружили буревестники, предвещая разгул стихии. «Прочие пусть тоже дожидаются. В конце концов, одно утро это не восемь дней.» Она пустила кобылу рысью по широкой прибрежной косе. Раньше они бегали здесь наперегонки с Хьялмаром и Керис. Керис побеждала раз за разом. Тогда-то ее и прозвали Перепелкой. Быстрая, как птица… «Интересно, чья возьмет теперь, когда я больше не княжна, а ведьмачка? Уже не Львенок, а Ласточка?» Цири рассмеялась, подставляя лицо ветру. У нее было отличное настроение. 4 Погода быстро портилась, под стать настроению Геральта. Штормовое море гудело так, что было слышно через стены. Ведьмак чувствовал себя паршиво. Шагая по коридору, он вспоминал жизнь в Корво-Бьянко. Жизнь к которой, как оказалось, успел привыкнуть. Во всех имперских провинциях старые боги и связанные ними даты были под запретом. Но в Туссенте словно не знали об этом. Здесь отмечали все: праздники южные и северные, новые и старые. И, словно этого мало, устраивали свои особые торжества. После Дня Весеннего Солнца с хороводами вокруг наряженных деревьев, вспыхнули костры Белтейна. Следом настала Неделя Молодой Лозы, когда жители Боклера пили вино из погребов, чтобы виноградники принесли новый урожай… Цири бросалась в гущу праздника, в пучину веселья, в глубины кутежа. Приплясывая, бегала от хоровода к хороводу, от костра к костру от бочки к бочке. От нее пахло дымом. Пахло цветами. Пахло вином. Она смелась. Геральт пообещал себе, что никому на свете не позволит отнять у нее этот смех. Этот праздник. Эту новую жизнь, свободную от чужих интриг и вселенских амбиций. От необходимости убегать, прятаться и воевать. Он стремительно подошел к закрытой двери, ударил в нее пару раз. И, не дожидаясь ответа, дернул ручку. Без результата. - Если уж ты решил соблюсти приличия и постучать, то логично дождаться приглашения. Не находишь? «Обойдешься» - Геральт с досады хватил кулаком о косяк так, что дерево загудело. - О, дверь ни в чем не виновата. Ведьмак проглотил ругательство. - Входи, Gwynbleidd. Дверь открылась. Геральт вошел. - Так и знал, – заговорил он с порога - что рано или поздно ты явишься. В нашу последнюю встречу я собирался ткнуть тебя мечом, но по глупости сдержался. Так вот, сейчас у меня руки чешутся это исправить. Эльф, сидящий на застеленной кровати, не сподобился ответить. - Молчишь? И правильно. Никто не станет тебя слушать. Никто не позволит снова использовать Цири. Аваллак’х, не произнеся не слова, бесцеремонно отвернулся к окну. - Никто не позволит - снова повторил ведьмак, - превратить ее в живую отмычку, орудие в борьбе с катаклизмами или образец для селекции. Не знаю, что ты задумал. Не знаю, чего хочешь. Но отправь свои намерения баргесту под хвост. Ветер ревел за стенами. Эльф изображал глухого. - Человек, что появился одновременно со мной, - произнес он вдруг, резко меняя тему - кто он? - Хотел спросить о том же. – Геральт не дал сбить себя с толку. - Не разыгрывай неведенье: я могу сложить два и два. Чародей со способностями твоего прошлого воспитанника влез на склад магических раритетов. Когда дело сорвалось, следом прискакал ты. Надо лучше выбирать союзников, чтобы не утруждаться самому. - Союзников? Своеобразные представления о союзах… - Аваллак’х повернулся - Впрочем, постоянно забываю что, по сути, ты человек. У вас, людей, в порядке вещей мутузить друга, а через минуту заключать союзы. Ведьмак с трудом совладал с желанием врезать ему по роже, чтобы наглядно продемонстрировать таланты людской расы в вопросах мордобоя. - Слушай, знаток человеческой природы, я пришел не для того, чтоб упражняться в риторике. - А для чего? Сказать, что я здесь лицо нежелательное? Что ты будешь защищать Zireael от любых угроз и посягательств? Встанешь на пути у всякого, кто захочет ей навредить? - Аваллак’х снова отвернулся. – Я это знаю. «Прийти сюда было дурной затеей. - подумал Геральт - А еще большей глупостью - втянуться в словесную перепалку. Все равно, что без меча лезть в гнездо накеров. Холера! С накерами получилось бы проще. От них, по крайней мере, знаешь, чего ожидать.» За окном прокатился гром. Он почти заглушил стук в дверь и встревоженный голос Керис: - Геральт! Геральт, ты здесь? Хельга сбежала!