***
Момо вернулся ко мне, и Оставшуюся дорогу наша троица провела в молчании, изредка нарушаемую моими безнадежными попытками завязать разговор. Зуко коротко и без особого энтузиазма (но терпеливо!) отвечал на мои глупые вопросы. В конце концов, я наконец поняла, что Зуко просто устал, и перестала донимать его своими разговорами. Я даже удивилась, что он был ко мне крайне снисходителен и спокойно относился к каждому моему надоедливому для него слову. Похоже, я была худшего о нем мнения… На корабль мы вернулись ближе к утру. Айро, встречавший нас, с немым и полным любопытства вопросом во взгляде посмотрел на меня. Ему было жутко интересно, удалось ли мне наладить натянутые отношения с Зуко, и я легонько кивнула старику, мол, все более менее нормально. Конечно, мне так и не удалось поговорить с парнем о том, почему именно у нас с ним так стало туго в общении в последнее время, ведь когда-то очень хотела получить от него ответ и хотя бы немного объяснений того случая, но… Теперь не хотела этого. Я смотрела на Зуко и уже не чувствовала того накала и напряжения, повисшего в воздухе. Смотря на него, мне становилось спокойно, и я была рада этому. Все, казалось, вернулось на круги своя, и даже без выяснения отношений. И теперь я понимала, что, если вдруг начну разговор, который я хотела начать, то могу сделать лишь хуже. Пусть тот случай действительно забудется. И я уверена, что ради нормального общения я и Зуко сможем это сделать. …Уже сделали. Зуко ушел в свою каюту, а я и Айро отправились попивать чай в рубке. Честно говоря, я была очень уставшей и вымотанной, что хотелось скорее лечь спать, но сладкий аромат жасминового чая манил меня сильнее сна. Да и Айро, всё-таки, надо поведать о том, что с нами случилось. В частности, со мной. Вот только… Я не стала говорить о предсказании той гадалки. Не посчитала нужным знать это кому-либо кроме меня. Наверное, даже ребятам я бы ничего не рассказала, ведь не хотела, чтобы за меня переживали. И только после трёх чашечек чая я, наконец, ушла спать. В моей каюте было темно, но мне было даже как-то всё равно на это, усталась дала о себе знать. И я, плюхнувшись на постель, приняла удобную позу для сна и собралась было уже заснуть. Да вот только чай, тонизирующее средство, отогнал от меня сон. И в голову стали лезть всякие дурные мыслишки. В порядке ли ребята? Аанг, Катара, Сокка? Что с ними сейчас? Живы ли? Здоровы?.. Я так давно с ними не виделась… И ведь даже совсем не имею шанса узнать, все ли с ними хорошо… И я очень волнуюсь. А вдруг им нужна моя помощь? Глупо, конечно, надеяться, что они нуждаются во мне, но ведь всякое бывает! Ведь я… Была полезна? Да, конечно… Вроде как… Перевернувшись на спину, я сложила руки на животе и обеспокоенно пялилась в потолок. Я попыталась вспомнить хоть раз, когда я принесла существенную пользу ребятам. И вдруг поняла, что всегда лишь сама попадала в неприятности… Из некоторых я выпутывалась сама, конечно, но ведь и ребята мне помогали. А чем я помогла им? Спасла жителей той деревни — да, но ведь в этом мне, опять же, помог Сокка. Я вызвалась на поиски лекарства, а в итоге влипла в большую неприятность, и меня выручал Аанг. А ещё я пообещала мешаться Зуко, но и этого не делаю… Внутри меня все сжалось от напора таких негативных эмоций… Я опять начинала злиться на себя за свою бесполезность, хотя знала, что этим не смогу что-то исправить, но ничего не могла поделать. Мне было намного проще заняться самобичеванием, чем реальными изменениями. И, когда я наконец признала это, скривила свое лицо. — Жесть какая-то… Когда же я наконец перестану терзать себя бессмысленными упреками… — спросила я у самой себя, и лемур, оживленный моим голосом, пошевелил длинными ушами. Я стала гладить его. — Впрочем, от тебя, Момо, тоже никакого прока нет… Хотя… Ты и проблемы не приносишь, как я… А затем я неожиданно даже для самой себя усмехнулась: я внезапно стала завидовать этому зверьку. Никаких забот: живёшь себе в свое удовольствие, тыришь яблоки с камбуза да ещё ко всему и летать умеешь. Чем не сказка? Но Момо… Такой же, как и Аанг — последний в своем роде. И мне даже грустно за лемура, ведь он не сможет никогда найти свою половинку, завести потомство… Он последний лемур на всей планете… Аккуратно взяв Момо, я подняла его над собой и стала всматриваться в его немного озадаченные глаза. Он вопросительно уставился на меня, легонько дёргая лапкой, но в целом совсем не сопротивлялся. И, смотря в его большие зелёные глаза, мне стало грустно. — Только подумай, Момо… Ты последний ручной лемур… Глупая мордашка зверька совсем не изменилась в выражении, и он продолжал смотреть на меня как и раньше, лишь мимолётно промырчав что-то. — Да, глупый ты, не понимаешь меня… Я коротко вздохнула и, сжав губы, положила лемура к себе на живот. — И мы с тобой в чем-то похожи, — продолжила я разговор, теребя его за ушки. Момо сладко замурлыкал. — Оба словно не от мира сего… И от обоих нет никакой пользы. Даже грустно… Вскоре лемур уснул у меня на животе, посапывая, и я, завороженная его тихим и спокойным сопением, сама стала проваливаться в сон. И вскоре заснула.***
Спустя несколько моих бессмысленных дней на этом корабле я уже успела несколько раз тотально разочароваться в себе. Каждый новый день походил на предыдущий, и я словно попала в день сурка. Утром я просыпалась, завтракала с Айро, разговаривала с ним о всяком, потом уходила к себе в каюту и медитировала (без фанатизма, конечно! Не хватало мне ещё раз уснуть на добрую неделю). Затем я старалась себя чем-нибудь занять: в основном, по-началу мучала свои волосы, заплетая их во всевозможные прически (это успокаивало), а когда мне надоедало, выходила из каюты и гуляла по кораблю, заглядывая в разные комнаты. Так я нашла на нижнем этаже ни много ни мало аж целый загон с носорогами! И впервые, повстречав зверюг, неистово завизжала со страху и ринулась наверх. Чего не говори, а таких громадных, массивных животных вряд-ли сможет удержать невысокий железный заборчик, поэтому и кинулась бежать подальше от носорогов. Не хотелось рисковать своей шкурой и не дай бог случайно их взбесить. Кто знает, что у них на уме! После прогулок по кораблю я заглядывала на палубу и наблюдала за тренировками Зуко. Сначала я смотрела на это как зритель, иногда хлопая в ладоши при невероятно красивых маневрах, наблюдая за принцем как маленькая восхищенная девочка. Но затем стала запоминать все его движения, ловя взглядом каждую малейшую деталь, такую как силу удара, быстроту перемещения, и мысленно повторяла все эти трюки у себя в голове. Определенно, мне когда-нибудь они пригодятся — это лишь вопрос времени! После тренировок Зуко, когда тот уходил ужинать или отдыхать, я тренировала магию воздуха. Знаю, было рискованно, ведь солдаты могли рассказать об этом Зуко, а он не стал бы со мной церемониться и дал бы смачного пенделя! Но… Даже так, они это видели. Иногда заходили на палубу, смотрели на мои жалкие попытки научиться покорять воздух, как-то неопределенно мотали головой, слегка улыбаясь. Но Зуко ничего об этом не знал… Они не говорили ему об этом. Все же, эти ребята — добрые люди! Несмотря на то, что я была их врагом, они относились ко мне совсем не как к врагу! И ведь совсем как и я… …Как-то Зуко пошел на хитрость, причем очень неожиданно. Однажды я проснулась, понимая, что корабль причалил к берегу, и поспешила в рубку, к дяде Айро. Расспрашивая того, где парень, я узнала, что он ещё с самого утра отправился на поиски Аватара. И последующие дни все происходило подобным образом. Зуко уходил ни свет ни заря, чтобы я никак не могла ввязаться за ним, а приходил ближе к ночи. Такой же уставший и хмурый, но такой непоколебимый… Несмотря на такую череду неудач, он с каждым разом, день за днём упорно шел к своей цели. Конечно, с другой стороны это не радовало меня, ведь иметь такого упертого «врага» — та ещё проблема. Не хотелось бы мне когда-нибудь оказаться под влиянием и тиском этой стойкости… А когда Зуко уходил, у меня появлялось больше времени на тренировки. Кроме этого занимать себя было нечем… Точнее, из всего, что было бы полезно. И с каждым днём мне все больше и больше это начало надоедать. Я скучала по своим друзьям. Мне не хватало этих беззаботных небольших приключений, коих итак было мало. А здесь, на этом дрянном корабля, я не могла сдвинуться абсолютно никуда! Зуко все просек и уходил один, а я оставалась тут, совсем одна. Айро, конечно же, подбадривал меня, но от скуки это не спасало. И вот однажды… … Однажды мне посчастливилось случайно подслушать разговор бывшего генерала и его племянника. -… Вот уж сколько лет я не выбирался на Фестиваль Огня, — с нотками ностальгии вздыхал старик, стоя у борта вместе с парнем. — Но, чего уж я… А вы?.. — посмотрел он на племянника. — Принц Зуко, вам бы не помешало сходить на праздник, развеяться… Зуко тут же отрезал: — Бред. Я не собираюсь терять время на какие-то глупые праздники. Что для меня гораздо важнее — поимка Аватара. — Так и молодость вся пройдет мимо вас, Принц Зуко, — немного погодя ответил Айро и, серьезно смотря на горизонт, поджал губы. — Что же станет от одного вечера… — Кто-то что-то сказал о празднике?! Взбудораженная одним лишь этим словом я прискакала прямо к бывшему генералу и молодому принцу, встряв между ними. И если первый был рад моему неожиданному появлению, то второй лишь нахмурился ещё больше, от чего я ловила его острые взгляды на себе. Айро широко улыбнулся, сложив руки на своем большом животе. — Мы как раз с племянником обсуждали сегодняшний Фестиваль Огня, — заговорил он, но внезапно состроил грустный вид. — Но принц Зуко все никак не хочет пойти… Я перевела взгляд на парня. — Потому что это пустая трата времени, -гаркнул он, — Ничего полезно в этом вашем празднике нет! — А мне интересно, — вмешалась я, поймав на себе взгляды обоих. — Ну, в том плане, что мне интересно, какие праздники есть у вашего народа. — В них нет ничего особенного, — хмуро ответил Принц. Я задумчиво уставилась наверх. — Но мне интересно… Я ни разу не была на фестивале. Хотелось бы мне побывать на нем… — Вынужден тебя расстроить, — резко и грубо ответил Зуко, смотря мне прямо в глаза. — Я не провожу экскурсии. Сказав это, принц твердой и какой-то недоброй походкой ушел. Я проводила его взглядом, и, когда я с Айро остались наедине, немного ошалело сказала: — М-да… Его как-будто бешеный пёс укусил. — Принц Зуко иногда бывает вспыльчив, — покачал головой старик. — Но он быстро приходит в себя. Просто дай ему время. — Дать время на что? Он же сам сказал, что не собирается идти на фестиваль. Айро хитро прищурил свои глаза и на его лице возникла тень улыбки. Поймав на себе его взгляд, я тут же скрестила руки на груди и помотала головой. — Нет-нет-нет, я не буду его уговаривать. Слишком часто в последнее время я его уговариваю, хватит уже. Что же он — может строить из себя гордого принца, а я не могу из себя — гордую принцессу? — Но ведь ты сама хотела пойти на фестиваль, — подметил Айро, задумчиво гладя свою длинную бороду. — Не обязательно уговаривать, ведь можно просто правильно попросить принца Зуко, он согласится. Я скептически вздернула брови. — Правильно попросить? Ага, прям попросила его и он сразу же согласился!.. Зуко вредный, упёртый, упрямый!.. Единственное, на что он и согласится — это если я расскажу ему о том, куда отправляется Аанг. А делать я этого не буду! Мои прихоти… могут и подождать… Грустно свесив голову, я оперлась руками и борт корабля и отвела взгляд. Мне было как-то даже неприятно. Я хотела пойти на фестиваль. Очень хотела! Ведь столько всего интересного вычитала из книжек про праздники, а сама ни на одном так и не была… Хотелось вживую это все увидеть, а не представлять в своей голове… Но… Что я могу поделать? Лишь смириться с тем, что Зуко — бака, и что носа своего я с этого коробля не суну… — А какие вкусности продают на фестивале, — впал в сладкие воспоминания бывший генерал, томленно прикрывая глаза. — А какие песни замечательные поют… Не в обиду лейтенанту Джи сказано, — усмехнулся он, и все так же беззаботно продолжил перечислять прелести праздника: — Красивые наряды… Музыка… Представления… И… Салют. Дрогнув от сказанного, я тут же повернулась лицом к Айро. — Что? — пискнула я и, сжав руки в кулаки, с надеждой посмотрела в глаза старику. — Вы сказали… салют? — О, да, — мечтательно вздохнул он, смотря в небо. — Тысячи разноцветных огней, ярче звёзд, словно цветы распускаются в небе… Я сглотнула подступающие от восхищения слюнки и так же уставилась на небо, представляя, как на нем загораются миллионы цветных огней, создавая узоры… Боже… Салют… Как же это красиво… Но… …Но я не хочу представлять это в своей голове! Я хочу увидеть это вживую! По-настоящему! — Ай! Последний раз можно! — задорно воскликнула я и, помахав старику, побежала скорее внутрь коробля. Я знала, что шансы малы, что я вряд-ли смогу уговорить этого вредного принца, но у меня был козырь в рукаве! И это придавало мне больше сил, наполняло чувством уверенности. И я шла прямиком к каюте Зуко. А когда я дошла до нее, без каких-либо задержек и раздумий постучалась и, не дождавшись ответа, нагло зашла. — Зуко! — воскликнула я, даже не успев обернуться к нему лицом, когда закрывала дверь. — Пошли на фестиваль! Но, как только я обернулась, то тут же резко прижалась спиной к двери, удивившись не на шутку. Ведь передо мной стоял Зуко. Немного раздетый Зуко. Немного голый. Ну, так, без рубашки. В одних штанах. — Вроде бы я не давал тебе разрешения войти, — немного вскипел он, хмуро смотря на меня. В полусумраке на него падала скользкая тень, и я прошлась взглядом по его телу. Стоять! Не надо! Но я не успела остановить себя и, как только закончила «обход» моего взгляда по нему, тут же залилась ярким румянцем и вспотела. Боже, Авира… Ты же уже видела его полуобнажённым, чего ты так уставилась! Ну раздет и раздет! Возьми себя в руки, тряпка! Помотав головой в стороны, я уверенно вдохнула и… Тут же размякла вновь! Помнится, в последний раз, когда мы оставались наедине при таких обстоятельствах, случилось кое-что… — Я чего приходила-то… — задумчиво почесала я голову. А в ней сейчас был полный кавардак! Я не могла и двух слов связать, мысли все затерялись, и я, стоя на месте как прибитая, смотрела на Зуко, и один только Бог знает, какие мысли у меня были, когда я на него смотрела… — Фестиваль, — напомнил мне парень, заметив, как неспокойно я реагирую на него. Но говорил он уже спокойно. И, как только в моей голове раздалось эхом слово «фестиваль», в ней тут же возникли образы тех самых горящих огней в небе, и все мои шальные гормоны отошли на второй план. — Точно! — хлопнула в ладоши я. — Фестиваль… Зуко, может, всё-таки сходим на него? Присев на свою постель, принц состроил задумчивый вид. И меня уже это радовало. Теперь он не так резко во всем отказывает, он задумывается над моими словами! — Почему ты так хочешь пойти на этот фестиваль? — спросил он у меня, одарив непонимающим взглядом. — Это праздник народа Огня, а ты… Так почему? Я развела руками. — Много причин. — И какие же? — Ну, — задумчиво уставилась я на потолок и стала загибать пальцы. — Во-первых, я устала сидеть на корабле. Очень устала. Во-вторых, как я уже говорила, я никогда не была на фестивале, и мне бы очень хотелось побывать на нем. В-третьих, я… Я остановилась, переводя взгляд с потолка на парня. В его глазах горел интерес, и он смотрел на меня, впитывая каждое мной сказанное слово. И сейчас, стоя в уютном полумраке, в свете свечей, мне как никогда хотелось быть перед ним честной. -…Я… В который раз уже это говорю… — замялась я, перебирая пальцами рук. -… Я хочу узнать тебя. И… Пойти с тобой на праздник твоего народа — для меня очень важно… Вновь обратив свой взгляд ему, я словила его — на себе. И вот так, смотря друг другу в глаза при свете свечей, атмосфера в комнате была такой… Вязкой и приятной. И даже несмотря на то, что сейчас я выжидала его ответа, время словно остановилось, я могла вдоволь насладиться этой паузой рядом с ним. А Зуко между тем смотрел на меня слегка отстраненно, словно искал в моих словах какой-то тайный смысл. Быть может, где-то он и был, но во всех случаях мои слова — чистая правда. — Но зачем тебе узнавать меня? Его вопрос прошёлся по моему сознанию и прямо в сердце. Зачем мне узнавать его?. Правда, зачем? Я и сама себе не могу на этот вопрос ответить, а мне нужно отвечать ему… Я повела плечами. — Просто, ты… спас меня. Мой голос звучал пусть тихо, но уверенно. Потому что я верила в то, что говорю. Потому что это была правда. — Знаешь, Зуко, — сделала я робкий шаг вперёд. — Чтобы ты не говорил о том, что ты не понимаешь моих поступков, что ты не понимаешь меня, и ищешь в каждом моем слове скрытый подтекст, я скажу только одно: я делаю это потому, что ты спас меня. Потому, что ты… Боже, да ты хороший человек! Я стала говорить громче и ещё уверенней, медленно подходя к нему. А парень от моих слов аж удивился и смотрел на меня с расширенными глазами, наблюдая за каждым моим шагом в его сторону. — Вот только я не понимаю, к чему эта игра в гордого и непробиваемого принца. Ведь ты… Хороший парень, Зуко. И я хочу пойти с тобой на фестиваль, чтобы лучше узнать тебя. — Вот только, — вмешался в мою речь он, серьезно сведя брови к переносице. — я совсем ничего не знаю о тебе. — Не беда! — подхватила я, стараясь вложить в свой тон больше уверенности. — Пойдем вместе на праздник — будем вдвоем узнавать друг друга! Внезапно, до меня дошел смысл его слов, и тут же мои щеки, шея и грудь налились свинцом. Зуко только что сказал, что он совсем не знает меня… Получается, его это волнует? Он хочет узнать меня? В это трудно поверить… Но я чувствую, что это так и есть! Он смотрит на меня и непонятно что выжидает. Его взгляд ярко-карих глаз, я бы даже сказала как мед на солнце, затягивал меня, как омут. Особенно сейчас, при романтичном свете свечей, я тонула в его глазах. Какие же они красивые… Черт, Авира, думай о фестивале! Но он все также продолжает смотреть на меня, и я уже плыву от его взгляда, тепло улыбаясь. Я… Так хочу быть ближе. Просто позволь мне, Зуко… Я никогда не скажу это вслух, но, пожалуйста, пойми меня без слов… — Узнать друг друга? — сквозь пелену моих мечтаний прорезался его задумчивый голос. Он повторил мои слова и, все также смотря на меня, вдруг хмыкнул. — Какие глупости… Услышав это, я тут же опомнилась. И внутри вдруг стало как-то неспокойно, словно по чему-то очень нежному и чувствительному прошлась трещина. Мне было… неприятно услышать это. — Глупости? — вздохнула я полушепотом, отступая назад. — О, ну да, точно. О чем я вообще… И, через силу улыбнувшись ему кривой улыбкой, я медленно приближалась спиной к выходу. Глаза начало щипать от нахлынувшего желания расплакаться, и душа вдруг заболела… Какие глупости… И правда, на что я только надеялась? — Ладно, — сдерживаю я дрожь в голосе, но не сдерживаю одинокую слезинку, стекающую по щеке. — Хорошего дня, Зуко… — Стой, — вдруг суетливо воскликнул он, подрываясь с места. Он внезапно обеспокоился, смотря мне в мокрые глаза, и уже направился в мою сторону, но я резко развернулась и выбежала из его каюты. А побежала я подальше от него. Я слышала, как выбегает он из каюты, как он зовёт меня по имени, таким голосом… словно пожалел о том, что сказал. Словно хочет извиниться… Но я уже убежала. Куда-то вглубь коридоров, уходящих все дальше в корабль. И было совсем неважно, куда. Главное, что от него. И слезы уже не было сил держать, они сами вырывались наружу. Как же… Паршиво. Как же неприятно и… Больно. Казалось бы — просто слова, просто его реакция, его ответ. Но… С каким выражением он это сказал. С каким тоном, и что именно он сказал. Какие глупости… И правда… Это все такие глупости! Но я уже не могу остановить себя и все так же бегу, забегаю в какую-то каморку и закрываюсь в ней, а для надёжности задвигаю дверь ящиком. Затем, поддаваясь чувствам, падаю на пол и, сжавшись, обхватываю колени руками. Какие глупости… Какие глупости… Его слова эхом разносятся по голове и я, кусая до крови и боли губы, тихонько хныкаю, сдерживая себя как могу, чтобы никто не услышал меня. Зуко… Почему же он такой? Даже после моих слов о том, что я хочу лучше узнать его, стать ближе, он отвечает, что это глупости… А я ведь так хочу с ним подружиться. А он… А он… Слезы ручьем потекли по моему лицу, и я заревела в голос, сжимая голову в колени, чтобы никто не услышал меня и не нашел. Но так неприятно, что хочется разреветься, как ребенок, и я еле сдерживаю себя, чтобы не делать этого. Я не хочу чтобы Зуко нашел меня. Не хочу его видеть. По крайней мере, сейчас — нет. Все мое желание идти на фестиваль как ветром сдуло. Я не хотела больше ничего. Совсем ничего. В этот момент я хотела лишь остаться наедине сама с собой и своими чувствами. И все. Как?.. Как можно одной лишь фразой сделать так больно? Я знала, что Зуко далеко не добряк, но надеялась, что если буду с дружелюбием относиться к нему, он ответит мне те же. Я вновь ошиблась? И вот так, когда прошло порядком больше двух часов, когда слез больше не осталось, как и желания плакать, я просто сидела и прижимала голову к коленям. Успокоилась. На меня насело странное забвение. Стало спокойно, хоть в душе легче ни капельки не стало. Я просто сидела и пилила безразличным взглядом металлический пол. И, не думая абсолютно ни о чем, почти провалилась в дремоту, как вдруг — внезапно послышались быстрые шаги по ту сторону каморки. Ручка двери дернулась, но сама дверь не открылась, ведь я задвинула ее ящиком. Но, даже несмотря на это, кто-то ещё раз дёрнул дверь от себя и она легонько приоткрылась, сдвинув преграду немного. Я, очнувшись, наконец, от наваждения, уставилась на дверной проем, в который слегка протиснулась голова Зуко. — Зачем закрылась? — спросил он у меня, неожиданно, совсем без привычного в голосе раздражения. — Чтобы ты не зашёл, — немного отстраненно ответила я. А затем, вспомнив, как сильно он меня обидел, схватилась за ящик и стала придавливает его сильнее к двери. — Уходи, Зуко! — Постой! Давай поговорим. — О чем нам разговаривать? — отдернула я его. — Я думала, ты мне уже все сказал! Но Зуко, вероятно, решил так просто не сдаваться, и стал толкать дверь, тем самым двигая ящик вместе со мной. Моих сил было недостаточно, чтобы удержаться на месте, и Зуко, толкнув дверь ещё сильнее, влетел в каморку. Но он не рассчитал силы и, похоже, не думал, что здесь так тесно, поэтому, не ожидав всего этого, ворвался и не успел притормозить. А я, сменив негодование на удивление, так же не успела отскочить (вообще, и отскакивать было некуда, все было понаставлено ящиками) и оказалась резко прижата к стенке. Прижата телом Зуко. На одно лишь мгновение я растерялась и, смутившись, посмотрела в глаза Зуко, который растерялся точно так же, как и я. Секунда — и он выставил свои руки по обе стороны моего тела, лишь бы не дай бог случайно прикоснуться ко мне, что смутило бы нас обоих ещё сильнее. Крепко вжавшись в стену, и, смотря в глаза Зуко, что горели ярким пламенем даже при такой темноте, что сейчас, я неловко отвела взгляд в пол. — Зуко… ты слишком близко. Принц, глядя на меня, пару раз похлопал глазами, а затем, покраснев, как мальчишка, отстранился и убрал свои руки. — Извини. Неловко вышло… — Не то слово, — постаралась улыбнуться я, все ещё прижимаясь к стенке. — Не надо было за мной идти. И он, вдруг вспомнив, зачем сюда пришел, внезапно вернул одну руку по правую сторону от моей головы, чем сильно удивил меня. — Авира, — обратился он ко мне, сказав мое имя… с такой нежностью, что ли… Либо это была осторожность… Но он смотрел на меня с таким простым и теплым взглядом… — Прости. То, что ты хочешь узнать меня получше — не глупость. Глупость то, что я тогда сказал. Я не хотел обидеть тебя, даже не имел ввиду… Просто… Извини меня. Я смотрела на него и не верила происходящему. Его глаза горели такой честностью и сожалением, что я просто не могла злиться на него больше! Его голос были такими искренними и чистым, что мое сердце сжималось после каждого слова, а щеки стали гореть… Сильно-сильно. И, завидев его взгляд, в котором читался немой вопрос, внезапно рассмеялась. — Так и знал, что буду выглядеть смешно, — отвернул он голову, чтобы не смотреть на меня, бесстыдно смеющуюся. — Прости, — сквозь тихий смех сказала я, положив руку на его твердое плече. — Я смеюсь не над тобой… А… Ну, над всей этой ситуацией… Прости, Зуко, я повела себя, как ребенок… Точнее, мы провели себя, как дети. И, вздохнув, он вновь посмотрел на меня, а на его лице возникла тень улыбки. — Ничего. Ну так что, ты простишь меня? — Ну конечно же прощу! Я не могу злиться на тебя, когда ты смотришь на меня таким щенячьим взглядом! — Щенячьим взглядом? — переспросил парень, подняв брови, а затем нахмурив их. — И вовсе я так не смотрю… — Ещё как смотришь! — широко улыбнулась я, и, решив вдруг подшутить на парнем, задумчиво произнесла: — Ой, а что у тебя здесь? И как бы невзначай показала пальцем на его шею. Зуко