Лорд ситов умер?

      Это была самая дурацкая идея, которую Бастила когда-либо слышала в своей жизни. Учитывая, что в компании Антиллеса она провела уже несколько месяцев, дурацких идей она слышала немало.       — Говоришь так, будто бы план "отформатировать Ревану мозг и взять его к себе в команду" был куда надежнее, — с насмешкой заметил Антилесс, и насмешка была почти той же, что звучала у Ревана, когда...       — Это сработало, — быстро ответила Бастила.       — Вот видишь. Мой план тоже сработает.       Да ему просто нравилось её бесить.       — Это всё выглядит как темный лорд Реван собрался вернуться, — мрачно заметил Карт. Бастила читала его досье. Проблемы с доверием. Она знала, что он только-только начал считать Антиллеса другом; должно быть, открытие сильно ударило по нему.       — Да представьте, что я вспомнивший всё Реван! Он бы запросто убил вас безо всяких хитрых планов.       Это была правда. Бастила до сих пор помнила ту душную, леденящую мощь, которую встретила на мостике "Властелина". Воспоминание недопустимым образом захлестнуло её, подтвердить сказанное Антиллесом она не могла, а если б и могла — голос бы постыдным образом дрогнул. Но её согласие Карту не потребовалось — не меньше её знал, на что способен сит в бою. Карт оставил прошлую мысль, но тут же напористо предложил:       — Или в тебе проснулась часть темного лорда, или ты захотел власти...       — Я не знаю, — ровно ответил Антиллес, и это заставило Онаси вздрогнуть. — Ты абсолютно прав, Карт. Я не могу себе доверять. Мне кажется, что я бескорыстен, но я не могу знать наверняка. Именно поэтому я хочу, чтобы ты стоял за моей спиной и пристрелил меня, как только тебе покажется, что темный лорд Реван возвращается по-настоящему. Я не знаю никого, кто справился бы с этим лучше.       — Это самоубийство! Они набросятся на Карта, как только он выстрелит.       Антилесс ответил первым. Со спокойствием, которому Бастила позавидовала — смогла бы она смотреть так кристально чисто, готовя собственную смерть? — он произнес:       — Ты права. Лучше будет, если я передам Карту контроль над HK-47. Тогда он сможет отдать приказ и эвакуироваться. Кроме того, у робота-убийцы куда больший шанс уничтожить лорда ситов, чем у Карта. Кстати. Потом мы можем просто навесить на меня взрывчатку и дать пульт Карту. Это еще оптимальнее, — и уже без торжественного спокойствия довольно добавил: — Вот видите! Именно поэтому планы и надо обсуждать. Кто-нибудь еще видит какие-нибудь пробелы?       — Кроме того, что это безумная, обреченная на провал авантюра?       — Да, Бастила, помимо этого.       Бастила посмотрела на Карта — она могла буквально видеть, как он осмыслял тот факт, что Антиллес готов вручить ему свою жизнь. Она видела, как сомнение — а вдруг это тоже уловка — в его взгляде не исчезает, нет, но улегается. Ей не нужна была Сила, чтобы понять — Карт уже почти согласился.       Вот сама Бастила никогда не могла его ни в чем убедить. Карт не доверял даже джедаям, даже Совету...       — Ладно, в этом плане есть смысл, — сказал Карт.       — Бастила?       Бастила посмотрела на Карта. Посмотрела на Антиллеса. Он излучал только решимость и спокойствие. Его покой был столь чист, что Бастила даже чудились отголоски его мыслей, что-то про то, что тот, кто не противостоит злу, становится его соучастником, и еще что-то про сочные травы на Дантуине, про его холодные ручьи, полуденное солнце и истину в безмолвии.       Скажи он хоть что-нибудь, Бастила непременно стала бы спорить — она хорошо знала это за собой это неподобающее чувство противоречия. Но Антилесс просто молчал. Тогда она заговорила сама:       — Хорошо, но что скажет Со...       Осеклась — больше не было дантуинского Совета. Больше никто не знал ни о Реване, ни о их миссии. Она смогла только еще раз сказать:       — Хорошо.       И когда они, стоя над еще не остывшим телом Малака, согласились с планом и начали действовать, Бастиле пришло на ум, что мотив у Ревана и Антиллеса был, в общем-то, один и тот же — сохранить как можно больше. Она так и не смогла решить, тревожит это её, или радует.