Ночной приют

Костры. Тысячи костров горели в ночи тысячами звёзд, будто силились затмить небо. И такие же звёздочки-отблески сияли в глазах собравшихся пони. — Помяните моё слово, погонят нас туда, откуда у всех хвосты растут, — проворчал Джарк Бойлз. — Мы уже там, куда дальше-то? — возразил Санхоум. Оба жеребца сидели напротив друг друга, и костёр делал их масть одинаково тёмно-рыжей. Слушая своих приятелей, Эбен не забывал водить тряпочкой по нагруднику: когда ещё выпадет возможность почистить доспех. Он был уже по горло сыт досужими разговорами и домыслами. Куда сильнее его занимало, что по всей стране оставшиеся без должного пригляда твари вот-вот поднимут головы, принюхаются к ночному воздуху — и как полезут из оврагов, урочищ и чащоб. Он понимал, что это неизбежно, и надеялся, что солнечные посланники рассуждают так же. Глянув в сторону палатки, единорог на мгновение задержал копыто на лунной эмблеме на доспехе, и с особым тщанием протер её. Так или иначе, всё скоро решится. Взгляд его поднялся к небу, к луне, чей светлый лик уже месяц как подернулся тёмным силуэтом. Сколько ещё это продлится? Сколько ещё те немногочисленные гвардейцы, соратники, сторонники падшей принцессы и их семьи будут ютиться на широком, продуваемом всеми ветрами поле, согнанные сюда солнечными стражниками? Их ропот с каждым днём становился громче, а принцесса Солнца не слышала его. Или не хотела слышать. Сбоку приблизилась и окрасилась в тёмно-рыжий ещё одна тень. Хоупфул кивнула всем и сама прилегла подле костра. — Договора не будет, — сказала она, ни к кому не обращаясь и не шевелясь, только пламя замерцало в её глазах. — Слишком мало времени прошло, слишком свежи воспоминания. Нас либо загонят в самые дебри и оставят там до скончания дней, либо… нас больше не станет. — Ты о чём? — вскинулся Санхоум, но земная кобыла не обратила на него внимания. — Я пробралась в свою деревню, — продолжила она ровным голосом. — Но меня не пустили в мой дом. Никто не захотел видеться со мной, только дед вышел на крыльцо и сказал, что семья объявила меня мёртвой. Джарк выругался, остальные промолчали потрясённо. — Муж отрёкся от меня, дочь не узнает обо мне, — Хоупфул говорила, будто читала невыносимо скучную книгу. — Договора не будет. Нас никто не хочет знать, видеть, слышать. — Это мы ещё посмотрим, — процедил Санхоум — или Джарк Бойлз. В свете костров все пони выглядели одинаково. — Услышат, узнают и увидят. Жеребец встал и решительно двинулся в сторону палатки. — И запомнят, — добавил другой, направившись следом. Те, кто были рядом, заволновались. Другие, которые ничего не слышали, но заметили, повернулись в сторону идущих. Кое-кто поднимался и присоединялся к идущим. — Идёмте-ка поговорим! — подхватили сбоку. — Да нас за послушных овец держат! — Хватит терпеть! Одни за другим пони шевелились, вставали и шли туда, где их вожаки тщетно пытались выторговать мир для обеих сторон. Эбен остался возле костра, продолжая смотреть на нагрудник. Краем глаза он видел Хоупфул, которая как будто бы заснула. А в отражении тёмного металла тысячи огней сливались в единое пламя. В ревущий пожар, готовый вот-вот слепо и яростно помчаться вперёд, под равнодушным взглядом луны.

* * *

Наутро её разбудила Марта. Принеся тазик с водой и полотенце и пожелав доброго утра, она удалилась. Дитзи ещё немного полежала, слегка оглушённая сном и непривычной обстановкой. Воспоминания о вчерашнем дне пришли не сразу, но затем кобылка вскочила — хватит валяться. В свете брезжущего за окном рассвета она наскоро умылась, пытаясь пригладить гриву, подхватила сумку и понеслась вниз. По пути она никого не встретила, да и в столовой нашла только Марту и мистера Эвернайта. — Остальные поужинали и разошлись кто куда, — ответил он на её вопрос, откладывая самую настоящую газету — чего она здесь не ожидала увидеть. — Теперь твоя очередь. Дитзи не стала спорить и расспрашивать, сообразив, что и по пути домой успеет сделать это. Быстро умяв очередной завтрако-ужин, она выскочила в коридор, куда незадолго до этого вышел директор. Затем спохватилась и заглянула обратно в столовую. — Спасибо! И до свидания! — До свидания, — Марта выглянула из кухни. — Ты навестишь нас ещё? Мальчики спрашивали, но не дождались, когда ты проснёшься. Дитзи почувствовала себя до ужаса неуютно: она была не прочь, но что скажет мама по поводу вчерашней отлучки? И разрешит ли отлучаться впредь? — Я… постараюсь, — она неуверенно шаркнула копытом, избегая смотреть на Марту. Неловко кивнула и бочком скрылась в коридоре, спеша к открытой двери. Мистер Эвернайт стоял возле крыльца и смотрел на светлеющее небо. При появлении Дитзи он отвёл взгляд и спросил: — Наелась? Ничего не забыла? — и снова кивнув, когда Дитзи замотала головой, неторопливо потрусил по дорожке. — Дорога не такая уж сложная, просто заросла изрядно. Как понимаешь, мы не слишком общаемся с внешним миром. — Мистер Эвернайт, — неуверенно заговорила Дитзи. — Вы вчера так и не рассказали, кто такие ночные пони, — она прижала уши к голове от собственной наглости. Однако взрослый жеребец лишь улыбнулся, хотя немножко невесело. — Хочешь услышать? Ну что ж… да, как раз по дороге и расскажу. Но сначала фокус. Они остановились в начале аллеи; Дитзи с недоумением посмотрела на мистера Эвернайта. Тот пристально уставился наверх, и она невольно повторила его жест. Ничего не происходило. Через минуту она устала держать шею поднятой, высматривая непонятное нечто над порыжевшими макушками крон. — Теперь можно идти дальше, — как ни в чем не бывало сказал директор. — А что… — Дитзи повернулась и вскрикнула от неожиданности, обнаружив вместо мистера Эвернайта пегаса с бледно-зелёной шерстью. Дворника, старьёвщика и городского чудака Хуфи. — Как тебе такой фокус? — спросил явно довольный жеребец его голосом. — Это… вы? — неверяще спросила Дитзи, невольно скосив глаза на его лоб. Тут точно не обошлось без магии, но как? Она почувствовала, как закружилась голова. — Нет, никакой магии, — правильно истолковал её жест мистер Эвернайт. — Все ночные пони на дневном свету выглядят, как обычные. — Как так вышло? — навострила уши Дитзи, решив во что бы то ни стало разузнать историю. Вот только цвет шерсти директора всё-таки был чересчур противным — как у твёрдых зелёных яблочек, кислющих на вкус. Невольно Дитзи сглотнула и постаралась не смотреть на него слишком пристально. Мистер Эвернайт молча направился вперёд, она последовала за ним. — Ты слышала историю о двух сёстрах? — спросил он, не меняя шага. — Ну да, учительница в младших классах рассказывала. — А знаешь ли ты, что у истории было продолжение? — Какое продолжение? — удивилась Дитзи. — Сказка же. Или это… исторический миф, как говорила учительница. — Может, и в самом деле миф, — задумался мистер Эвернайт. — Столько лет прошло, одно от другого уже и не отличишь. Я сам слышал историю от наставника и тогда ему поверил. Теперь же сомневаюсь. Он снова ненадолго замолчал. Тем временем они сошли с аллеи и двинулись дальше по узкой дороге, основательно заросшей и присыпанной листвой. Обернувшись, Дитзи увидела низко висящие над ней ветки: пока не заглянешь, то в жизни не догадаешься, что за ними что-то есть. Она же по темноте попросту их не заметила и прошла напролом. А вот если заметила бы… Цокая по старым камням, Дитзи потрусила рядом с мистером Эвернайтом. — Скажу тебе, что у богини солнца действительно была сестра, — заговорил директор. — И они в самом деле правили бок о бок. И в какой-то момент она действительно разозлилась на старшую сестру. Они сразились, младшая проиграла и была отправлена на луну в изгнание. Но как и у всякой сказки, имели место кое-какие… приукрашивания. — Например, что принцесса Селестия не была доброй, а принцесса Луна злой? — недоверчиво спросила Дитзи. — Вовсе нет. Они просто поссорились, рассердились друг на друга. Как ты сейчас сердишься на Иствинда. — Так ему и надо, предателю, — надулась Дитзи, гоня прочь неприятные воспоминания. И замерла как вкопанная, когда мистер Эвернайт внезапно загородил ногой ей дорогу. — Никогда не бросайся такими словами, — сказал он, глядя сверху. — Особенно такими. — Хорошо, — пробормотала смутившаяся Дитзи, и мистер Эвернайт ласково взъерошил ей гриву. — Я хотел сказать о том, что принцесса Луна вовсе не была одинока, как в легенде. У неё имелись свои советники, стражники, сторонники, хотя и неизмеримо меньше, чем у Селестии. И после изгнания их госпожи все они попали в немилость. Другие пони боялись, что они последуют примеру Луны и учинят зло. Так это или нет, трудно уже судить. Тем не менее, их всех собрали и согнали в одном месте… Перед глазами Дитзи снова загорелись трескучие костры и явились гревшиеся вокруг них пони. — Стояла осень, шли дожди. Сотни, если не тысячи пони ютились на продуваемом всеми ветрами поле в ожидании своей участи. А решение всё не выносилось. «Нас никто не хочет знать», — услышала Дитзи равнодушный голос кобылы из сна. А сон ли это был? — В общем, ничем хорошим это не закончилось. В одну ночь все эти пони взбунтовались. Началась война, — глухо говорил мистер Эвернайт. — Те пони хотели справедливости, но выбрали самый неразумный путь добиться её. Вся Эквестрия поднялась против них, и вскорости бунтовщики проиграли. Но с тех пор в их сердцах поселились злоба и обида. В краткие сроки волшебники из отщепенцев сотворили заклинание, превратившее всех бунтовщиков в ночных пони. Так они захотели показать свою преданность принцессе Луне и продолжить свою войну. Они стали сильнее и быстрее обычных пони, причем днём выглядели как все, а ночью принимались творить злодейства. Тогда… — мистер Эвернайт запнулся. — Пойми, не все ночные пони хотели этого. Были те, кто просто желали спокойной жизни. Но их репутация оказалась настолько испорченной, что ни о каком мире не могло быть и речи. Поэтому они ушли. Спрятались в чащобах и горах, построили потаённые деревушки. Конечно же, их искали. Кого-то находили и изгоняли за пределы Эквестрии. Некоторые остались и до сих пор живут, стараясь не попадаться никому на глаза. — Как вы? — спросила Дитзи. — Как мы… Кстати, а вот и дорога. — А? — Дитзи огляделась и увидела впереди, как малозаметная дорожка выводит на самую обычную дорогу. Да она даже ходила здесь пару-тройку раз вместе с… друзьями. Прямо же сейчас мимо неторопливо прошёл пони, везя доверху гружёную телегу. — Вот видишь, идти совсем недолго, — мистер Эвернайт отвёл ветки куста, пропуская Дитзи. — А теперь прости меня, но я задам вопрос. Ты не откроешь никому наш секрет? — Эм… — Дитзи замешкалась, глядя на него. — Да я не болтливая так-то. — Хорошо, — довольно кивнул мистер Эвернайт. — Что ж, приятно было познакомиться, юная леди. И знаешь, если захочешь навестить нас снова… теперь ты знаешь дорогу. Как я уже сказал, мы нечасто общаемся с внешним миром, но ты приятное исключение. Мы будем рады, если ты навестишь нас снова, — почти слово в слово повторил он предложение Марты. — Можно… правда? — Если бы нет, я бы не пригласил. И ты ничего не запомнила бы, — спокойно сказал мистер Эвернайт и, постаравшись сгладить впечатление, снова погладил её копытом по холке. — Я была бы не против… — Дитзи вдруг поняла, что прикоснулась к тайне — такой, рядом с которой школьные сплетни и страшилки и близко не стояли. Познакомиться с загадочными ночными пони, живущими в доме глубоко в лесу — разве это не здорово? Тут же её как холодной водой окатила мысль о семье. Ни маме, ни тем более отчиму не следовало знать о её новых знакомых, ведь она пообещала молчать. Они станут её секретом! Но как навещать их, если днём она учится, а вечерами должна сидеть с Криспи; пускай не каждый день, и всё-таки, как объяснить поздние отлучки? Обычно к друзьям ходят днём, а тут она хорошо если к ночи вернётся; днём-то ночные пони спят. Видимо, мистер Эвернайт заметил смятение на её лице, потому что сказал: — Я поговорю с твоими родителями, чтобы они разрешили тебе ходить к нам. И знаешь, тебе не обязательно приходить каждый день. Хватит и одного-двух визитов в неделю или вообще, когда захочешь. — Я постараюсь, — кивнула слегка успокоившаяся Дитзи. Её согласие явно скинуло камень со спины мистера Эвернайта. — Младшие обрадуются. Им недостаёт общения с другими пони, а я, наверное, слишком стар для перемен. — И ничего вы не старый! — возразила Дитзи, смерив зелёного жеребца внимательным взглядом. За что получила смешок и короткое объятие крылом. — Я старше, чем кажется, — сказал Эвернайт, выпуская кобылку. Дитзи предпочла дальше не спрашивать. По крайней мере, про это. Они успели немного пройти по дороге, когда кобылка наконец решилась задать другой, не менее животрепещущий вопрос: — Мистер Эвернайт… Мы ведь чего в лес-то побежали… Скажите, зачем Фрутти лазила ко мне в дом? Ночной пони не смутился: — Знаешь, как жеребят иногда учат через игры? Дитзи знала на собственном опыте. И опыт был весьма печальный, из-за которого теперь приходилось без конца есть таблетки. Но вслух она сказала: — Знаю. Но не понимаю, причём тут это. — Всё довольно просто. Нам не всегда удаётся достать что-то нужное. Или починить, или сделать самим. Вот и приходится… одалживать. Проще говоря — воровать. Дитзи это не понравилось, хотя у неё, помнится, ничего с концами не пропало. О чём она и сказала Эвернайту. Жеребец кивнул: — Да. Мы стараемся возвращать вещи после того, как попользуемся. Для жеребят это игра, но когда-нибудь она поможет им выжить. Когда меня уже не будет рядом, например. И мы никогда не берём навсегда что-то, действительно нужное другим. Дитзи кивнула. Она вспомнила, как Эвернайт собирает сломанные вещи. Теперь-то понятно, зачем. — К счастью, в последнее время нам совершенно не надо воровать, — ответил на незаданный вопрос ночной пони. — У нас всё есть, а небольших подработок и даров леса хватает, чтобы прокормить всех обитателей дома. — А всё же, зачем Фрутти так часто залезала к нам? И… брала… чтобы тут же положить обратно? — Фрутти… она жутко любопытная, — вздохнул мистер Эвернайт. — Сначала берёт, а уж затем думает, нужна ли ей эта вещь. Не обижайся на неё. — Уже не обижаюсь. В следующий раз пусть просто попросит, — кивнула кобылка. — Просто мне неприятно было, очень… особенно, когда книжка, а затем и накидка пропали. — Про книгу не скажу, а вот накидку она утащила по просьбе Квикфиз. Та, помнится, шила что-то такое недавно, и ей понадобился образец. Скоро зима, нам надо тепло одеться. И… ты не волнуйся, никто из нас больше не залезет к тебе. И пока замешкавшаяся кобылка думала, что же ответить, жеребец снова вздохнул: — Сейчас это игра, но потом… что поделать, ночным пони не дано жить с обычными. Дитзи кивнула, хотя и не могла этого понять. Вернее, понять более-менее получалось, а вот принять оказалось сложнее. Не укладывалось в голове, что в Эквестрии могут жить пони, которым… не рады? Ночной жеребец тем временем сказал: — Итак, где ты… — Дитзи! Кобылка вместе с мистером Эвернайтом разом повернулись в сторону крика, и Дитзи с некоторой досадой узнала Иствинда. Пегас мчался к ней со всех ног — уже в паре скачков от неё он резко остановился, тормозя задними ногами, и чуть не плюхнулся на круп. — Слава богине, ты в порядке! — выпалил он, одновременно вытягивая шею и осматривая попятившуюся Дитзи. — Я даже не подумал, что ты совсем в другую сторону поскачешь! Мы с Найт Блюм все копыта сбили, пока тебя искали! Я ещё с утра пораньше решил пройтись вдоль дороги, вдруг ты на неё выйдешь! — Искали! — вскинула копыто Дитзи, останавливая поток слов. — Как искали?! Я… я же кричала подождать! А вы… вы… Бросили меня там! Ты бросил! — злые слёзы потекли по мордочке, как она ни старалась сдержаться. — Не бросал! — замотал головой Иствинд. — Честно! Мы как заметили, сразу перестали за чудищем гнаться! Вернулись назад, все кусты перелазили! Думали, что ты ушиблась или сознание потеряла! Я очень не хотел, чтобы это с тобой случилось… вот, — он уставился себе под ноги, потом виновато глянул на Дитзи. — С тобой всё хорошо? Ты где ночь провела? — Все в порядке, молодой джентлькольт, — вмешался до того молчавший мистер Эвернайт. — Я нашёл её вечером и предложил переночевать у меня. — И каким же образом вы её нашли? — подозрительно прищурился Иствинд, явно подражая какому-нибудь детективному герою. — Я ещё и лесник, ко всему прочему, — обыденным голосом сказал мистер Эвернайт. — У меня сторожка на опушке, где я изредка ночую. А вы, я так понимаю, Иствинд? — Откуда вы знаете моё имя? — Юная леди чуть ли не весь вечер о вас рассказывала, — сказал директор, не обращая внимания на протестующий писк Дитзи. — Какой вы хороший друг, и как ей повезло познакомиться с вами. — Правда? — у жеребчика морда сделалась не менее пунцовой, чем у Дитзи. — Э… ну… спасибо, что помогли ей. — Пожалуйста, — кивнул мистер Эвернайт. — Мы сейчас идем к её родителям, чтобы поговорить с ними. Присоединитесь? — Конечно! — закивал Иствинд и подскочил к Дитзи, которая честно пыталась не отвести со стыда глаза — получалась неважно. — Скажи, ты не сердишься? — Н-нет… — копнув кончиком копыта землю, она украдкой посмотрела на него. — Скажи, там мои волнуются? — А то ж! — от такого заявления ушки Дитзи поникли. — Но ничего, сейчас придём и всё им расскажем. Пошли скорей, чего ждать! — Пошли, — хотя Дитзи всё ещё стыдилась недавних мыслей про Иствинда и побаивалась того, что скажут мама с отчимом, но всё же почувствовала облегчение и загарцевала вслед за жеребчиком. Идущий позади мистер Эвернайт улыбнулся, увидев, как жеребята шли бок о бок, то и дело соприкасаясь хвостами.