Пуля судьбы

Но сделала она это, как и договорились с Гровером, только спустя сутки. Моли приготовила для Эммы горячие бутерброды и кофе, как этого попросил Вербен. Он считал, что откармливать Эмму первым, вторым и компотом не стоит. Эту девчонку нужно научить должному поведению в обществе. За успехи будет получать награду в виде еды, а за непослушание — голодовка. Но так считал Гровер. Реджина больше отмалчивалась и все знали, что будет так, как задумала именно она. Реджина зашла в подвал, — привет, принцесса. Как дела? — Свон сидела на кровати, облокотившись спиной на стену, — я тебе еду принесла, так что, налетай, — брюнетка усмехнулась, — как прошло время в одиночестве? — Выпивка где? — и вновь в глазах Эммы не было ни капли страха. Она не двинулась с места, когда услышала открывающийся замок. Все эти часы заточения не пошли ей на пользу. Большее их количество Эмма просто напросто спала. Свон не боялась похищения. Клейтон хоть ни разу ей не говорил, что такое может случиться, Эмма прекрасно знала, что у отца очень много врагов, которые пойдут на всё лишь бы затопить его или заработать. — Ты реально надеешься на то, что будешь здесь сидеть как на курорте? Выпивка, девочки, музыка, — уточнила Миллс. Она поставила поднос на стол и подошла к Свон, — ты не надейся на это, малышка. Будешь здесь сидеть в тишине и ни капли спиртного. — А я сказала — хочу выпивку! — Эмма продолжала сидеть. Сегодня она трезва и отчетливо видит Миллс. Свон не узнает её ни по голосу, ни по лицу. — Мало ли что ты сказала. Здесь ты будешь жить по моим правилам! — Реджина смотрела на Свон сверху вниз. — Кто ты такая, чтобы указывать мне на какие-то там правила? — Эмма рыкнула. Она сползла с кровати, чтобы ноги касались пола и собиралась встать. Её не пугала Реджина, а только злила. — Я та, кто может в любой момент превратить в ад твою жизнь и жизнь твоего ублюдка папочки, — Реджина была на готове. Эмма замахнулась, желая ударить. Она не позволит кому-то плохо говорить об отце. — Тихо, не нужно этого делать, — Реджина поймала руку и рывком приблизилась к Свон, смотря прямо в глаза, — соскучилась? — сказала она голосом, которым разговаривала только с Эммой претворяясь мужчиной. Сейчас Свон поняла кто перед ней. Глаза, которые были так близко перед Миллс наконец загорелись. — Ты? Это ты, сука? — причиняя самой себе боль, Эмма пыталась вырваться. Реджина засмеялась, — ты очень невнимательная, — она сдерживала Эмму от ненужных действий в её сторону, — ну, тихо ты! Успокойся! — брюнетка толкнула Свон на кровать, — я же сказала, что в любой момент, где бы ты не была, я подберусь к тебе. Эмма не очень удачно плюхнулась на кровать и вскрикнула. — Ай, черт! — она отдавила себе руку. Ничего серьезного, но боль ощутилась, — тварь! — Да я буду для тебя кем угодно, — Миллс подмигнула, — ты есть будешь или я заберу, мне крысы здесь не нужны. — Так ты уже здесь! — не обращая внимание на боль, Эмма вновь встала на ноги и с вызовом смотрела на Миллс. Миллс взяла один из двух бутербродов и смотря на Эмму, откусила от него кусочек, — еще одно оскорбление и ты остаешься и сегодня без еды. — По-шла в жо-пу! — по слогам произнесла Эмма. Желудок неимоверно сильно кричал против, но мозг уже сказал свое слово. — Ну, и ду-ра! — так же ответила Миллс, — ты же понимаешь, что пока твой папаша тебя найдет, ты сдохнешь от голода? — Что тебе надо? Денег? Власть? Алкоголь? — Эмма рычала, идя на Реджину со злым выражением лица. — Мне нужно то, что может дать только твой отец, — пояснила Реджина, наблюдая за Эммой, — чем быстрее он это сделает, быстрее получит свое сокровище. — Что тебе надо? Что конкретно? — Эмма не чувствовала в Реджине опасности, поэтому не тушевалась её, а наоборот наступала. — Не твоё принцессное дело, — Миллс опять захотела уйти, тем более, слушать оскорбления ей совершенно не хотелось. — Прекрати называть меня так! — Эмма кинула в спину Реджины бутербродом, которые она оставила на столе. Свон ненавидела, когда её называли принцессой. Миллс посмотрела на пол, и усмехнулась, — а что это у тебя такие эмоции вызывает обычное обозначение царской особы?! — Не твоё собачье дело! — Эмма взяла еще один бутерброд и со всей силы швырнула в Миллс. Еда не долетела до лица Реджины, куда целилась Эмма, ведь Реджина отмахнулась рукой. — Слушай, вздорная принцесса. Тут нет твоих нянек, домработниц и служанок, не хочешь жрать — не жри, будешь голодать! — Миллс разозлилась, — и ещё, я не собираюсь исполнять твои просьбы, слыша в свою сторону неисчерпаемые оскорбления. — Принеси мне выпить и тогда я подумаю над своим поведением, — Эмма чувствовала ломку. Поэтому ни о чем, как о своих потребностях, думать не могла. — Нет, даже не надейся, я решила, что ты бросаешь пить. — Ты кто такая, чтобы решать это? — Свон взяла последний бутерброд, но не решалась кинуть. — Не собираюсь отвечать на данный вопрос, — Реджина наблюдала за Эммой, — приберись здесь или эта еда будет последняя. — Мне плевать! — Эмма кинула бутерброд. Но не в Миллс, а обратно на поднос, — сама убирай! — Значит, будешь жить как свинья в хлеву, — Реджина решила взять Эмму измором, — есть не получишь, ведро выносить не буду! Пока не попросишь, будешь нюхать своё дерьмо, — Миллс развернулась и пошла из подвала, предполагая, что через несколько дней Эмма завоет. — Сука! Ты тварь! Выпусти меня! Я тебя еще достану! — Эмма истошно кричала. Можно было подумать, что в её голове нет никаких мозгов. Ведь, если бы она вела себя по-другому, можно было выжить в этом подвале в более тепличных условиях. Но характер Эммы уже давно вырос и меняться, подстраиваясь под обстоятельства не мог. — Кричи. Ори. Будешь сидеть здесь, — Миллс же хотела наоборот, чтобы Эмма не приносила проблем ни себе, ни ей. Брюнетка специально создала условия в подвале, но теперь понимает, что лучше было построить клетку. Свон подбежала к двери и начала тарабанить в неё ногами и руками. — Выпусти меня! Ты еще пожалеешь об этом. Сука! Реджина услышав это, резко открыла дверь и удары Свон посыпались на нее, — а ну, замолкла, — она схватила девушку за руку и немного вывернув кисть, повела обратно в подвал, — я тебе ноги переломаю, если ты не прекратишь истерику. Веди себя нормально! — Ай, больно, отпусти… — Эмма продолжала громко кричать. Реджина её вела довольно быстро. Так, что Свон практически падала, тем самым увеличивая и так сильную боль, — отпусти, кому сказала! — Ты не шути со мной, принцесса, чревато, — прорычала брюнетка, кидая Эмму на кровать, — я сказала — сиди тихо или сдохнешь здесь! Твой папаша никогда не найдёт тебя, — Миллс была в гневе, она прекрасно понимала, что эта девчонка выпьет у неё ещё не один литр крови. — Тогда ты ни хрена не получишь того, чего хочешь! — из глаз Свон закапали слёзы. Её окутала боль в руке и теперь еще и в ноге, которую она ударила, падая на кровать. Эмма рычала и злилась. Она чувствовала себя униженной, ведь не могла дать достойный отпор Реджине, — убивай! Делай! Сука, давай! — Не выводи меня, — Реджина пошла снова из подвала, — ты не дома и будешь жить по моим правилам, если не хочешь, чтобы папочка нашёл тебя в канаве. Реджина ушла, а Эмма зарыдала навзрыд. Боль с обидой перемешались, создавая самый страшный кошмар в жизни Свон. Характер у неё ужасен, но внутренние чувства он подавить не мог. Да к тому же, ломка по алкоголю давала о себе знать чрезмерной истерией. Быть может будь Эмма под градусом, голова встала на место, а мозг думал в верном направлении. Ведь последний год Свон и не вспомнит, когда была трезва больше, чем на сутки. Организм привык к алкоголю и сейчас ему очень плохо без него. — Я когда-нибудь её убью, — поднявшись наверх, Реджина рвала и метала. У Эммы отлично получалось играть на ее нервах. В квартире был только Гровер. Он сидел на диване с газетой в руках. А как услышал Миллс, отложил её и усмехнувшись, смотрел на её злость. — Что? За сутки голодания мозг не встал на место? — Нет! У этой идиотки, наверное, никогда мозги не встанут на место, — Реджина схватила маленькую подушечку и швырнула её в стену, — почему именно она его дочь?! И именно её мне нужно терпеть?! — Оставь меня с ней на пару часов. И былой борзости в ней поубавиться в разы, — Гровер славился своими методами борьбы с преступниками. На военной службе он много кого пытал и всегда успешно выведывал этим нужную информацию. — Нет, если ты с ней останешься, я приду к трупу, — зло сказала Миллс. Она злилась из-за того, что все так, как есть, ведь в ее голове все складывалось по-другому. — Давай-ка попробуем, м? Это она с тобой так нагло себя ведёт. Мужика будет бояться, — Гровер настаивал. Он не хотел, чтобы Реджина так себя изводила. — Я сказала нет! И хватит об этом, — сказала Миллс и пошла в спальню. — Сама же не справляешься, — крикнул вслед Вербен. Реджина и сама знала, что у нее ничего не выходит, но давать добро Вербену она не собиралась. Реджина не курила в спальне, но сейчас у нее не было выбора, она хотела немного успокоиться. Гровер подошел к спальне. Он не знал, как помочь Реджине советом. Но решил попробовать. — Не хочешь, чтобы я спустился. Давай я скажу тогда, что тебе сделать? — Что ты скажешь мне сделать? Поломать ей пальцы или прижарить кожу утюгом? — открыв дверь, спросила брюнетка, — Гровер, не лезь, пожалуйста. Я сама разбираюсь. — Ты с ней — не ты. Если бы ты была собой, она давно уже валялась в рыдания и молила о снисхождении. Ты мягка, Реджина. Поэтому ни черта не получается, — Гровер хотел хоть как-то достучаться. — Хватит! Не читай мне нотации, — Реджина отошла к окну. Она понимала, что Гровер прав, но признаваться ему в этом девушка не собиралась. Она хотела выпустить пар, ей нужна была Эмма, которой, как на зло, не оказалось рядом, а до вечера еще далеко, чтобы навестить старого друга. Она все ещё ждала момента. — Побудь одна и подумай. А я пошел прогуляться, — Гровер ушел. Он знал, что когда Реджина не воспринимает его советы, то до неё не достучаться. Гровер отлично знал Реджину, так же как и Моли, они, наверное, знали её лучше, чем она сама. Поэтому сейчас было видно, что девушка напряжена и загнана в угол. Миллс не любила это состояние, но в данном случае, она загнала туда себя сама и только она сама может выйти оттуда.