Фамильяр и его ведьма

С тех пор, как Вита покинула Веселые луга, прошло уже несколько месяцев. Жаркое лето сменилось дождливой и морозной осенью, и вместе с осенью начался новый виток в жизни Виты — учеба в магистратуре. Она все-таки согласилась на предложение Юли съехаться и снимать вместе квартиру и, пусть это и выходило дороже, чем жизнь в общежитии, но все же было несравнимо лучше: душ и туалет нужно было делить с одной только Юлей, а не с целым этажом других студентов, из холодильника никто еду не воровал, с плиты тоже, и даже тараканы под кроватью больше не устраивали свои еженощные парады в честь победы на захваченных территориях жилых комнат несчастных и крайне нечистоплотных студентов. Правда, и ехать на пары теперь было дольше, чем просто доходить пешком из одного корпуса в другой, но все равно эта новая жизнь Вите нравилась. И нравилось иметь свою (ну, почти свою, в определенном смысле) квартиру — это придавало ей невиданное раньше чувство самостоятельности и собственной взрослости. Пусть раньше она и боялась взрослеть, но что-то в этом году поменялось, и страх ушел. Может быть, из-за месяца, проведенного с Брауном, может быть, из-за магистратуры или того, что Вита больше не жила в общежитии. Чтобы оплачивать квартиру, Вита даже устроилась на подработку в ту кофейню с рыжим котом. А рыжего кота, в итоге, забрала в их с Юлькой квартиру и назвала Рыжиком — на имена у них с Юлей фантазия оказалась одинаково скудной. Но кот на новую кличку отзывался — и ладно. И, главное, больше не выглядел вечно печальным и голодным. В общем, Вита с головой ушла в свои новые будни: работу, учебу, заботу о питомце… И на все остальное почти не хватало времени, но нет-нет, да закрадывались в голову вопросы: «Как там Браун?», «Чем занимается?», «Где он сейчас?». Ей было интересно, отлеживает ли он все еще бока на пляже под пальмами, не съела ли его акула, не украли ли обезьяны его вещи? Или что там обычно происходит на пляжах? Сама Вита там ни разу не была, поэтому судила только по рассказам Юльки, а уж она-то и обгорала на солнце моментально из-за слишком светлой кожи, и украшения теряла из-за подлых и хитрых мартышек. Благо, хотя бы без акул как-то обходилась. А куда Браун отправится после пляжа? Может быть, в заснеженных горах будет кататься на лыжах? Или объездит весь мир, а потом… Вдруг когда-нибудь заедет и в этот город? Вита ведь задолжала ему чашечку кофе, а он ей — кучу историй о своей новой — свободной — жизни. Так Вита и жила, даже сама себе не признаваясь, что каждый день где-то в глубине души — глубоко-глубоко — она ждала новой встречи с Брауном. Просто чтобы увидеть его и узнать, что у него все хорошо, что он жив, здоров и очень счастлив. Потому что и сама она все еще была жива, здорова и относительно счастлива — и вдруг для Брауна это оказалось бы так же важно, как для нее был важен он? Браун все-таки сдержал свое обещание. С первым снегом он вошел в кафе, где работала Вита, занял столик у окна и заказал себе чашечку кофе. Будто и не пропадал столько месяцев. Или будто Вита совсем-совсем его не ждала. Когда она поставила перед ним кофе, то улыбнулась и сказала: — С возвращением. А он улыбнулся в ответ и сказал то, что Вита и не надеялась даже услышать: — Я скучал по тебе. И от этих слов ее сердце, разбившееся одним летним днем, наконец, снова стало целым. Ведь это значило, что да — Вита с Брауном все-таки были друзьями, несмотря ни на что. И ими же и остались, тоже несмотря ни на что. Вита заняла на свободный стул, воспользовавшись тем, что из посетителей в кафе был только Браун, подперла подбородок рукой, и попросила: — Расскажи, как ты теперь поживаешь? Слушая рассказ Брауна (который, кстати, в один прекрасный день сам обворовал пляжных мартышек и даже покусал акулу), Вита чувствовала, как на душе разливается тепло — словно от горячего травяного чая в бабушкином доме. Оказалось, что тепло может быть не только от чая в деревне, но и от встречи с близким другом после долгой разлуки. Вите уже не терпелось познакомить Брауна со своей новой жизнью: показать квартиру, представить его Юльке, познакомить с Рыжиком. Ей очень хотелось, чтобы Браун стал частью ее обычной повседневной жизни, или чтобы хотя бы он знал, какая она — Витина жизнь. Но это будет позже, ближе к вечеру. Сейчас они пили кофе, болтали обо всем на свете и никак не могли наговориться. За окном падал большими хлопьями белый снег, а Вита с Брауном, кажется, и вовсе его не замечали. Им казалось, что в целом мире остались только они вдвоем — и это было прекрасное чувство, которого им обоим очень не хватало все последние месяцы. А теперь они, наконец, встретились, и грызущие ощущение пустоты и одиночества из их душ пропало, растворилось в аромате кофе и дружеских улыбках. Ведь они наконец-то нашли друг друга.