Брат мой

Дверь открыла Сара. — Дональд укладывает мальчиков спать, — заговорщицки прошептала она. — И конечно поет им песню the Proclaimers в качестве колыбельной, — улыбнулась Алекс. — Это его любимая группа, — Сара негромко рассмеялась. — Кроме того, «Sunshine on Leith» — очень трогательная песня. — Никто с этим не спорит, — произнёс Родерик, поставив пакеты с подарками на пол гостиной, — однако меня до сих пор удивляет, как при такой любви к Шотландии Донни согласился переехать в Уэльс. — Потому что здесь живёшь ты, — ответила Сара. Родерик хотел было привычно возмутиться, но прикусил язык. В конце концов, когда в квартире твоей девушки оказывается не только зубная щётка, но и большинство необходимых тебе вещей, приходится признать, что вы живёте вместе. Так что да, Родерик тоже в некотором смысле переехал в Уэльс. Алекс спокойно относилась к его поездкам на гастроли: её отец работал коммивояжером, чтобы не путаться у дедушки МакРея под ногами и не мешать старику распоряжаться магазином, как тому хотелось, и часто отсутствовал дома. Да и сейчас он не утратил любви к путешествиям: он и мама Алекс отправились в рождественский круиз на корабле «Королева Елизавета II». Поэтому Алекс с чистой совестью могла провести праздники с семьёй Родерика и не разрываться между двумя домами. И если Родерик поселился в Уэльсе почти случайно, то Дональд отнёсся к переезду более серьёзно и заявил что с места не двинется, пока не закончится учебный год. И только отправив первоклашек Сент-Бернадетт на каникулы, он занялся поисками дома и новой работы. Работа нашлась быстро, а с домом помог Родерик (и взял с риэлтора страшную клятву никому не рассказывать, что половину стоимости оплатил он). К сожалению, расстояние между Лондоном и Уэльсом не служило препятствием для мистера Питерсона-старшего. Он приезжал на день рождения Родерика и Дональда (и, естественно, «забыл» купить Дональду подарок, чем довёл Родерика до белого каления; Дональд же так радовался, что впервые за много лет празднует день рождения вместе с братом, что не обратил на это никакого внимания) и вот теперь собирался провести с ними Рождество. Родерик заранее кипел, представляя, как отец бесцеремонно вваливается в гостиную, окидывает критическим взглядом ёлку — живую, Дональд не признавал искусственных деревьев: «Пластик ничем не пахнет, Рик! А запах хвои создаёт подходящую атмосферу» — и, небрежно развалившись в кресле, начинает перечислять достижения Родерика за год. Родди то, Родди сё, как будто других интересных тем не существовало. Например, как выросли за год близнецы Морган и Мередит, какие смешные ребята достались Дональду в новом учебном году. И это чёртово имя — Родди. Родерику наконец хватило смелости признаться Дональду, что такое сокращение ему никогда не нравилось. — А какое ты предпочитаешь? — спокойно поинтересовался Дональд. — Рик. Тоже не блеск, но намного лучше, чем Родди. — Ясно. Надеюсь, ты продолжишь называть меня Донни. А то, когда я слышу своё полное имя, мне всё чаще начинает казаться, что меня назвали в честь Дональда Дака. — Договорились... Донни. И Дональд правда старался: иногда он оговаривался, но тут же спохватывался: — Чёрт. Прости, Рик. И это было приятно. Отец же, с другой стороны… впрочем, иного от него Родерик и не ждал. — Наш гость уже здесь? — спросил он у Сары. — Нет, он приедет на семичасовом поезде. И, слава богу, возьмёт такси. Сначала он настаивал, чтобы мы его встретили на вокзале. — Он же помнит, что у вас нет машины, да? — Донни ему напомнил. После этого мистер Питерсон согласился на такси. За наш счёт, разумеется. — Разумеется. Родерик испустил страдальческий вздох. Алекс понимающе погладила его по руке. — Милый, скрип твоих зубов слышен в соседней галактике. — Извини. Просто… это возмутительно. У него есть деньги, и он может позволить себе раскошелиться на такси и не спихивать лишние расходы на семью с двумя детьми, которым сегодня исполняется год! У вас и так трат хватает. Короче, за него плачу я. Потому что говорить с ним бесполезно. — Ты ведь не преувеличиваешь, да? —Алекс посмотрела на него с надеждой. — Может, ему одиноко, и таким образом он пытается восполнить недостаток общения? Родерик фыркнул. — Ага. И зная, что его, мягко говоря, не желают видеть, он пользуется случаем, чтобы по мелочи напакостить всем. Что, естественно, не прибавляет нам желания с ним общаться. Замкнутый круг. Но что мы всё о нём, да о нём. Пора класть под ёлку подарки. Кстати, почему она ещё не украшена? Сочельник же. — Донни ждал тебя, — объяснила Сара, и Родерик почувствовал, как к горлу подкатил ком. — Вот этот пакет от меня, — сказала Алекс. — Подарки помогал выбирать Рик, так что… Родерик ожидал услышать: «если они вам не понравятся, вы знаете, кого винить», но Алекс его удивила. — …если они вам понравятся, вы знаете, кого благодарить. Хотя… Возможно, тут не было ничего удивительного. Алекс не имела привычки кого-то обвинять и осуждать. В этом она походила на Дональда и Сару. Вероятно, поэтому Родерика потянуло к ней с самой первой встречи, и он позвонил ей на следующий день, чтобы пригласить на новогодний концерт в Альберт-холле. Тогда он и представить не мог, что полгода спустя пустит корни в Уэльсе и будет до неприличия счастлив. Дверь детской тихонько скрипнула, и в гостиную проскользнул Дональд. — Рик! — громко прошептал он, стискивая брата в объятиях. — Алекс. Я так рад вас видеть. — Взаимно. Как мальчишки, уснули? — Да. Не уверен, что они проспят до утра, но если что, я их снова укачаю. Дональд выпустил Родерика, чтобы обнять Алекс, и Сара фыркнула в ладонь. — Хорошо, что ты умеешь петь. Однако тебе стоит расширить репертуар. — Я подумаю. — Ладно, — Сара потянула Алекс в кухню, — пока ребята наряжают ёлку, предлагаю сварить глинтвейн. Ты говорила, у вашей семьи есть особый рецепт? Алекс кивнула. — И для него необходимы мандарины и корица… Дональд бросил на Родерика вопросительный взгляд, и тот подтвердил: — О глинтвейне МакРеев в этом городе ходят легенды, поэтому нам безумно повезло. — Поверю тебе на слово. — Вспомни об этом, Фома неверующий, когда от удовольствия проглотишь язык! Родерик не удержался и показал ему этот самый язык. Дональд покачал головой. — Ты прямо как мистер Поппи! — Кстати, как он? Вы же до сих пор общаетесь, да? — Да, — Дональд вытащил из-под стола коробку с игрушками, гирляндами и мишурой. — Видишь открытку на каминной полке? Это от него. Открытка явно была самодельной: неровную надпись разноцветными фломастерами «С Рождеством, мистер Питерсон!» окружали блёстки и кусочки мишуры. Внизу красовался зелёный монстр, призванный изображать ёлку, но похожий скорее на объевшегося телепузика. Мистер Поппи не только не забыл Дональда, в сентябре он даже приезжал в гости, чтобы «проверить, какой класс вам достанется, ведь лучшие первоклассники учатся в Сент-Бернадетт». — Мило, — сказал Родерик. — Если честно, я волнуюсь за мистера Поппи, — признался Дональд, открывая коробку с игрушками. Родерик придвинул к ёлке табуретку: верхушка почти упиралась в потолок, и чтобы надеть на неё звезду, придётся постараться. Причём именно ему, потому что Дональд боялся высоты. — Что такое? — В Сент-Бернадетт сменилось начальство. Боюсь, новая директриса не будет к нему настолько снисходительна, как его тётя. И ему не поможет… — Тот факт, что у него расстройство аутистического спектра? — мягко произнёс Родерик. Они одновременно потянулись за одной игрушкой — самолётиком из папье-маше — и Дональд, с улыбкой уступив Родерику, взял другую игрушку — стеклянный синий жар с белыми снежинками. — Официального диагноза я не знаю, конечно, но подобное расстройство у него однозначно имеется. Хотел бы я, чтобы меня об этом предупредили сразу. Тогда я был к нему добрее. Он хороший парень и с детьми ладить умеет. Нужен лишь ответственный взрослый рядом, чтобы контролировать его безумные идеи, и тогда всё будет в порядке. — Ты в курсе, что финал «Песни к Рождеству» перенесли в Нью-Йорк? — Родерик пристроил самолётик на ветку в середине, мгновение полюбовался им и достал из коробки следующее украшение — деревянного Щелкунчика. — И это меня очень радует, — Дональд встал на цыпочки, чтобы повесить очередной стеклянный шар на верхнюю ветку. — С меня прошлого раза за глаза хватило. — Но не удивляйся, если выяснится, что твой мистер Поппи потащил учеников туда вместе с ослом. — Эй, на осле не было бирки с именем хозяина. Мы не виноваты, что не знали, кому его возвращать! Как-то незаметно они украсили всю ёлку, и Дональд включил гирлянду в розетку. А потом из кухни выглянула Сара и сообщила лучшую новость за вечер: мистер Питерсон-старший опоздал на поезд и появится здесь завтра днём. Родерик сдержался и не стал ходить по гостиной колесом. Это было бы невежливо, и Дональд с Сарой вряд ли бы обрадовались, если бы он разбудил детей. Но в любом случае, мироздание услышало его молитвы и решило подарить ему самое чудесное Рождество на свете. И, кажется, Дональд, Сара и Алекс были с ним согласны. А глинтвейн и правда удался на славу. Выражение лица Дональда после первого глотка стоило запечатлеть на камеру…