Performance

      Он был сладкий, как сахар. Нет, лучше, как карамель. Кожа пахла приторно, у Эксла чуть не свело зубы, во всем виноват парфюм, подаренный матерью Слэша ему на день рождения. За остаток ночи и раннее утро Роуз узнал о своем любовнике много, и про себя отметил разговорчивость Сола. Но что-то не давало расслабиться до конца, даже когда он сидел на барной стойке, салфетки белым полотном покрывали плитку на полу кухни, а Слэш, стоя между раздвинутых ног Роуза, целовал так же сладко, как и вечером, и ночью. На периферии своего сознания Эксл понимал, что не давало покоя в такой чудесный момент.       В девятом часу утра, когда Эксл мирно сопел Солу в смуглую, гладкую грудь и ощущал всеми фибрами присутствие своего любовника, раздался мерзкий звонок в дверь. Железяка дребезжала, истерично вопя пару секунд, прежде чем Слэш оторвался от согревающего дыхания Роуза и с кряхтеньем встал и прошлепал голыми ступнями по направлению к двери. А звонок тем временем бился в жуткой, страшной истерике, пока дверь не отворилась и на пороге не показался невысокого роста, худощавый, даже тщедушный молодой человек возрастом чуть старше Хадсона. Волосы, светлые, коротко стриженные, хаотично торчали на его голове, авиаторы с желтым отливом сидели на тонкой, с горбинкой, переносице, кожанка и белая футболка в сочетании с полосатыми брюками и розовыми кедами — все это выдавало в нем рок-звезду семидесятых. Машиной времени его перенесло на порог дома Слэша. — Роджер, что тебе нужно? — Слэш облокотился на дверной косяк обнаженным плечом, зевая.       Роджер, не без изящества и манерности снял очки и повесил их на ворот футболки. — Слэшер, ну почему ты сразу так, а? Что, нельзя прийти к своему бывшему парню просто так, узнать, как его дела? — осклабился гость и вытянул шею, заглядывая за Сола и замечая в коридоре кроссовки, не принадлежащие хозяину дома.       Сол закатил глаза, оторвался от косяка, уперев ладонь в грудь гостя и заставляя его дать немного пространства для того, чтобы выйти и захлопнуть за собой дверь. — Роджер, я не хочу говорить с тобой после того, что ты сделал, понимаешь? Зачем ты приходишь ко мне и пытаешься все вернуть? Ты грёбаный изменщик, я не вернусь к тебе, проваливай.       Сол сдул со лба прядь волос, небрежно покинувшую волну родных кудрей.       Роджер, приподняв бровь, достал из кармана джинс пачку сигарет, аккуратно, не торопясь, открыл ее, вежливо вскинув глаза на Сола и, удостоившись быстрого «нет» равномерным покачиванием из стороны в сторону кудряшек, прикурил от жёлтой зажигалки. — Помнишь, ты мне эту штучку в нашу первую встречу подарил? До сих пор работает, — Родж сипловато усмехнулся, говоря левой стороной рта, а правой стороной держа сигарету. Дым тек вверх, разбиваясь о побеленный потолок подъезда. — Помню. — Я видел там кроссовки, явно не твоего размера, — после двух недолгих затяжек осторожно заметил Роджер на закатанные глаза Слэша. — Уже нашел мне замену?       Солу порядком надоел этот пустой разговор, поэтому, ничего не ответив, хлопнул дверью, игнорируя стук и приглушённые просьбы вернуться или хотя бы соизволить открыть дверь, когда с ним говорят.       Сол выдохнул. Последний, довольно слабый стук кулака в железное полотно двери прозвучал в унисон со скрипом кровати, когда Слэш забрался под теплое одеяло к Экслу. Тот спал, повернувшись спиной и изредка вздрагивая. Слэш придвинулся и, обняв Роуза со спины, запечатлел легкий поцелуй на светлой коже островатого плеча. Постепенно забываясь сном, Сол ещё раз чмокнул любовника тёплыми губами.       Эксл лежал неподвижно. В темноте были едва различимы его открытые глаза, в которых, словно молнии в темном небе во время грозы, носились самые разные мысли о том, кому открыл Сол и почему разговор был таким быстрым и резким. Он обязательно спросит Слэша, но не сейчас. Сейчас им так тепло вдвоем.       В голове, как туман, растаяла мысль об Иззи.       Он, наверное, ищет меня..