Жаль, что ты всего лишь смертный

Локи всегда считал, что всего в этой жизни нужно добиваться. Добиваться, стирая пальцы в кровь, раз за разом опустошая магический резерв, сидя в библиотеке до посинения. Буквально, к сожалению. Он даже не жил, — существовал. Существовал ради Фригги, ради магии, ради жизни. Один мидгардец сказал, что жизнь ради жизни — это выживание. Локи не был с ним согласен. Локи просто существовал. Локи всего добивался сам. Одобрительных взглядов, ненависти, тихого отчаяния в чужих взглядах. Даже презрения в глазах мидгардцев. Он всегда всего добивался сам. Он делал то, на что не решился бы ни один ас, ни один темный эльф, ни один Целестиал. Он проводил такие эксперименты с магией, от одного упоминания которых побелел бы даже Мефистофель. Он учился лгать. Он учился играть. Он учился носить маски. Он учился становиться водой. В воду можно добавить что угодно, и она это примет. Можно заварить чай, но вода при этом останется водой. Можно добавить сахар, и внешне это будет чай с сахаром, но на деле это все еще будет вода. Воду ничем не изменить. Вода — это вода. Он мог стать кем угодно, где угодно. Он мог поработить сознание любого, он мог стать центром жизни кого угодно. Но… ведь так было бы не интересно, верно?.. За все в этой жизни надо платить. Это Локи знал лучше, чем кто либо. Равноценный обмен, знаете ли. Он существовал. Существовал ровно до тех пор, пока однажды не появился один чародей. Он совершенно бескорыстно освободил его от цепей Таноса, оказавшихся слишком сильными для неподготовленного Бога. Он помог ему выпутаться из задницы, в которую он фактически сам же себя и загнал. Он защитил Землю от Нукассана, он защитил их от Таноса, он спас их от Немезиды, он защитил их от того существа, что так легко уничтожило Башню Старка. Он просто был. Он просто был рядом, когда это было нужно. Улыбался, когда это было необходимо. Молча стоял рядом всю ночь перед отправлением в Асгард. Смеялся вместе с ним, когда их афера удалась. Играл с ним, опасно сверкая глазами. Наложил на его волосы сильнейшую иллюзию. Весело улыбался ему. Он просто… Он просто сиял. Краснел под его взглядом. Лукаво сверкал глазами, маня, обещая многое лишь блеском своих изумрудов. Улыбался одними лишь глазами. Смотрел рассеянно, по-детски наивно хлопая длинными ресницами. Он… Он просто плакал на его груди. Он просто целовал, как в последний раз. Он просто молча отворачивался, опирался ладошками о столешницу, не показывая слабости. Он просто изгибался в его руках. Он просто… просто был. А еще Гарри Джеймс Поттер был смертным. Его век был столь короток, и Локи это знал, Локи это осознавал, но… этот мальчишка словно был воплощением жизни. Рядом с ним Бог Обмана превращался в Бога Огня. Рядом с ним Локи жил. И от этого в груди что-то тоскливо скреблось, будто медленно умирая. От этого становилось труднее дышать. От этого что-то внутри будто неотвратимо тонуло в крови. От этого в горле становилось сухо. От этого противно холодели пальцы. От этого было больно. Гарри. Гарри. Гарри. Тук. Тук. Тук.  — Ты сейчас серьезно? — отчего-то хриплым голосом спросил Локи, ловя на себе почти безмятежный взгляд изумрудных глаз. Гарри. Гарри.  — Как никогда. — кивнул мальчик, едва заметно натянуто улыбаясь. Гарри.  — И ты молчал? — недоверчиво уточнил Тони, подозрительно сощурившись. Га…  — Смертным не стоит знать о моем бессмертии. Вы ведь в любом случае используете это против меня. А Боги тоже смертны. — печальная улыбка, потемневшие изумруды глаз. Внутри что-то с треском оборвалось.