Из Тьмы

Лёгкость, с которой мои марионетки справлялись с вроде как сильным и опасным врагом, настораживала всё сильнее с каждой наблюдаемой сценой разгрома. А тут ещё и Хрустик исхитрился смахнуть домик погонщика монстров с панциря своего противника. И… ничего не изменилось. Вражеские монстры — что здоровяк с панцирем, что мелочёвка — не то что не вышли из-под контроля, но даже не дёрнулись. Тогда-то мои подозрения переросли в уверенность: здесь что-то сильно не так. Словно в подтверждение догадки, ещё и из фургонов какая-то мелкая летучая пакость полезла. Печенька размазала хвостом одну такую, и её чешую запятнало странной клейкой гадостью, от которой, как сообщила моя умница, "немного немеет шкура". Ну, что тут скажешь? Правильно я не стала лично соваться в бой: это у немёртвого регенератора S-ранга шкура немеет, а что случится со мной и выступающей в качестве транспорта Раух, если нас чем-то таким заляпает — проверять совершенно не хотелось. Гидре и многоножке ушли сигналы предупреждения. Кроме того, последней отправился увеличенный поток негативной силы, активируя некрофорсаж. Сейчас уже не до наслаждения боем, пусть быстрее заканчивает показывать противнику, кто тут альфа (ясно же, что я) — и готовится к неприятностям. Впрочем, неприятности конкретно для Хрустика начались именно в момент, когда он под форсажем начал успешно выламываться из хищного покрова своего противника. Моллюск задёргался, излучаемое им духовное давление вместо боевой ярости окрасилось мукой, а потом его панцирь ярко-ярко вспыхнул изнутри и через растянутый в субъективном восприятии миг разлетелся во взрыве. «Однако!» — мысленно воскликнула я не без некоторого даже ошеломления. Всё же использовать странную, но полноценную S-ку в качестве одноразового инструмента показалось чрезмерным даже мне. Что касается самого взрыва, то он оказался скорее жарким и ярким, доверху насыщенным духовной энергией, чем мощным и поражающим большую территорию. Неестественный он какой-то, не похожий на детонацию привычной алхимической взрывчатки. Какое-то особое умение? Ни я, ни находившаяся ближе Печенька не пострадали. Совсем. Что говорить? Даже солдатики — те, что находились не слишком близко — более-менее уцелели. Хотя вот о членистоноге такого сказать как раз нельзя. Не используй я на нём форсаж, ему бы моментально сожгло половину тела, с закономерной потерей данной марионетки. Или даже останься форсаж на месте, но не перейди Хрустик в разряд согласившихся подчиниться миньонов, полученные повреждения позволили бы его душе вырваться. А так… Усики сгорели, как и лапки, расположенные на передней половине тела; ногочелюсти оказались крепче, но тоже обуглились; глаза запеклись. Насчёт мозгов не знаю, к тому же у членистоногих они вроде бы распределённые по телу, так что поражение одного ганглия неприятно, но не так фатально, как пуля в голову млекопитающего. В общем, способность злобствовать этот тупица сохранил. А мне по сумме накопленных повреждений пришлось отправить неудачника в пространственный карман. Снова, как после боя с Эсдес. Видимо, такова его карма. Печенька, посмотрев на участь заклятого соратника, начала более осторожно подходить к тому, что тянет в рот и с чем или кем играет. Впрочем, вкусняшки с игрушками и так стали очень быстро заканчиваться: кто не погиб и не потерял способность передвигаться — со всех ног (или лап) драпали в разные стороны. Единственные, кто не драпали — те мелкие летучие ядовитые монстрики из фургонов, которые частично пытались нападать на гидру, а частично намеревались подняться вверх и покусать нас с Раух. И как только они отделяют нас от своих союзников? Неужели всех в колонне, в том числе и тягловую скотину, обработали феромонами? Тому, что насекомые способны активно действовать во время не самой ласковой северной зимы, я даже не удивилась. Монстры же. Вон, тут моллюск массой в несколько тысяч тонн до недавних пор летал. Тихэнько, низэнько, и всё же факт. Ну да не суть. Главное, что за счёт своих сомнительных свойств, странной склонности с силой лопаться чуть ли не от любого достаточно быстрого движения рядом, а также многочисленности — непонятные летучие твари отбивали всякую охоту приземляться на поле боя и искать погонщика монстров. Которого — к чему я склоняюсь всё сильнее — тут попросту и не было, изначально. Кажется, вся эта армия являлась не более чем ловушкой. На меня, на мою команду, на всех нас вместе — не важно. В последнем случае всё обстояло бы даже хуже: из-за летающего монстрогнуса я бы не смогла прикрыть ребят. А если попыталась, то получила бы проблемы уже для себя и для птички. Хотя… Кей уже имеет тейгу, с которым они неплохо совместимы; он — в отличие от Раух, которая так и не научилась хоть сколько-нибудь толковому контролю отдалённой внешней среды — как раз-таки смог бы сдуть всю эту летающую пакость к демоновой матери. Да и подхватить ребят в кучу и экстренно убраться (пусть даже без намёков на комфорт такой ретирады) мой зам тоже сумел бы. Наверное. Если эвакуация не предусматривает обстрела вдогонку ганфайтерами, использующими спецбоеприпасы, и высокоранговыми воителями-лучниками. Но говорить о возможном — мало смысла, нужно смотреть на «сейчас». Хрустик, несмотря на свою живучесть, пострадал крайне серьёзно, заметно сильнее, чем даже после боя с Эсдес. Его восстановление — дело не одного дня, может, даже не одной недели. И то такой удачный финал вышел лишь потому, что нам с ним повезло окончательно расставить точки над «и» в вопросе миньонства. В ином случае твердоголовый хитиновый болван мог бы отправиться прямиком в края вечной охоты, а мой наступательный потенциал, соответственно, просесть почти вдвое. Он и сейчас просел, только и радости, что временно. Таким образом, из существ класса «анти-армия» у меня осталась только Печенька. Которую, не будь Хрустик столь антисоциальным засранцем, тоже могло потрепать. Ну, и Дестагуль ещё есть, но он до сих пор маринуется в своём источнике в связи с неожиданно затянувшимся процессом «безопасного разрыва соединения». Да и не знает о нём сейчас никто, так что в расчёт его брать тоже не могли, никак. Тут возникает резонный вопрос: а как это так получилось, что засаду, судя по всем признакам, устроили именно на группу одной доброй некроманси и/или на неё лично? Очень, вот прям оч-чень интересный вопрос! Остро актуальный, жизненный! Но задаваться им я предпочла не на месте, а двигаясь в ту сторону, где должна работать команда. Отозвав довольную собой — и неприятностями «тупого хитинового червяка» — прожору, я даже не стала тормозить, чтобы поприветствовать (убить и добавить в коллекцию/забрать тейгу) старого знакомца — Карла. Лишь заставила Раух сделать вираж и помахала вояке рукой. Может, я и собираюсь его убить при возможности (или всё же нет?), но симпатизировать честному и самоотверженному офицеру, что живо напоминает моего первого разумного миньона и друга — это ничуть не мешает. Благо зрение сильных одарённых также превосходило возможности обычных людей, так что я не сомневалась, что ранняя зимняя темнота не помешает ему меня увидеть. Незадачливый тейгуюзер северян, уловив начатый манёвр, сначала заметался, тщетно выискивая укрытие. Потом, когда заметил, что ему просто помахали рукой — застыл в удивлении. И лишь после того, как мы с птичкой заметно отдалились, я, обернувшись напоследок, смогла наблюдать, что он таки неуверенно поднял руку в ответном приветствии. * * * — Она, что, смеётся надо мной? — когда силуэт монстроптицы и её куда более опасной всадницы скрылся за горизонтом, Карл опустил руку (а попробуй тут не поднять: вдруг да жуть ходячая вернётся, чтобы поздороваться вербально?) и устало покачал головой. — Куда ни сунусь — везде хаос, разгром и эта злая девчонка со своими кошмарными шутками, — тихо, практически неслышно на фоне треска пламени, рычания монстров, криков и стонов раненых, а также остального фонового шума проворчал себе под нос незадачливый Мастер. «Хотя тот раз, в крепости, она была в своём праве, — нехотя признал мужчина. — Её людей ведь предатели из Империи туда чуть ли не прямым приказом отправили. Вот и показала, что в случае выхода конфликта за рамки приличия ей есть, чем ответить, и она совершенно не постесняется это сделать», — представив, что несколько тех мерзостей (которые, вбирая в себя тела жертв, похоже, становились только сильнее) появятся в многолюдном городе, Карл передёрнулся. Да и «простое» падение здоровенной туши S-рангового гиганта на многолюдное поселение разве что не такое жуткое, да только жертв может собрать даже больше. Оставалось надеяться, что все сегодняшние жертвы принесены не зря, что хитиновая тварь окончательно сдохла в ловушке, а её хозяйка сгинет в бою с южанами вместе со своей гидрой и проклятой птицей. Хотя мужчина уже не слишком-то верил в успех очередной спланированной штабом операции. Обернувшись назад, Карл с болью в сердце взглянул на исходящий чёрным дымом разгромленный лагерь, в котором начали буйствовать не успевшие разбежаться монстры. Нет смысла возвращаться, искать выживших и пытаться их организовать. Раненых и умирающих всё равно будет несоизмеримо больше. Та горстка, которой он сумеет помочь — всё равно, что капля в море. Правильнее будет как можно скорее достичь ближайшего гарнизона и запросить помощи, так он спасёт больше людей. Но для начала он уничтожит хотя бы самых близких и агрессивных монстров. А то они, одурев от крови и страха, рвут на части раненных и оглушённых солдат, в большинстве совершенно не способных сопротивляться агрессии до недавнего времени союзных — чтоб их вместе с их поганым подчинителем перекосило! — тварей. Учитывая, что боеспособных воителей осталось не так много, лесная нечисть имела хорошие шансы ополовинить выживших. А после ему предстоит послужить перед командованием гонцом дурных вестей. Опять. И опять главной их фигуранткой будет Куроме. …Которая уже начинает с ним здороваться. «Точно издевается!» — подумал Карл, снося голову очередной «дружественной» твари. И ещё одной, и ещё, и ещё. А следующего демонического зверя он вообще располовинил сорвавшимся с оружия энергетическим лезвием. Даже чуть легче на душе стало, давящее на сердце чувство беспомощности немного отступило, уступая место злости на ставшее враждебным зверьё. Злости, которую можно выместить в нормальной схватке с пользой для дела. Не в том, во что регулярно превращаются их встречи с этой Абэ. Нет! Хватит с него этих якобы перспективных задумок и атак на «заведомо слабых» сепаратистов, которые, «возможно», имеют связи с «какими-то имперцами», что «совершенно точно не станут влезать в драку ради своих прихвостней»! Конечно, мать их так, этак, разэтак, вперехлёст, наискось и пополам! Будто непонятно, что «какие-то имперцы» имеют прямейшее отношение к их разведке. А кто главное пугало этой мрачной конторы в здешних краях? И бегало ли оно, это пугало, когда-нибудь от драки? Вот то-то и оно! Зря Карл не поверил в ходившие среди высшего офицерского состава слухи о том, что одна из их целей — очередная попытка поймать неуловимую некромантку. Хотя всё равно никто даже не подумал, что все они окажутся не более чем разменной монетой в планах штаба и лично министра Хитзкопфа. Сегодня же он напишет прошение о переводе на передовую линию фронта в войска принца Сейки! Лучше Карл встанет против пусть более могучего, но притом понятного врага, который станет воевать по заветам военного дела. Врага, от которого ясно, чего ожидать и под начало командира, в компетентности которого не приходится сомневаться, а не… Не вот это вот всё, будь оно трижды проклято с прогибом! «И эта девушка ещё пугала меня жестокостью Эсдес, — мысленно вздохнул потрусивший к городу мужчина. — А сама-то? Хотя насчёт союзничков, которые не лучше врагов, она заметила верно. Подставили нас южане. Как есть подставили! Обязательно распишу это в отчёте!» А ещё мужчина пообещал себе, что, когда вырвется из болота отчётов и ответов на вопросы въедливых безопасников, он перед отправкой на передовую ещё раз навестит свою дочь. С каждым днём война становится опаснее и первоначальный оптимизм уже начал потихоньку затухать. Как бы Карл ни относился к хозяйке мёртвых монстров, её слова всё больше походили на правду: отбросы имперской армии оказались точно такими, как их описывали, но вот пришедшие им на смену представители элитных подразделений совсем не походили на «неумех, дезертиров и мечтающих повернуть своё оружие против собственной страны потенциальных союзников Севера». Так что тут, в начавшейся мясорубке, и Мастера могут внезапно убить — если не повезёт, то даже целого тейгуюзера. И вообще… в грядущее поражение верить не хочется, но оставлять родных на произвол судьбы никак нельзя. Тем более что его Хельга очень сильно верит в мощь северного оружия, и если её не подтолкнуть, будет до последнего упираться, желая остаться в городе, где у неё друзья и ещё какой-то школьный клуб. Притом не только Карл придерживался схожей позиции. Многие его знакомые офицеры и знакомые знакомых стали прятать родных на случай поражения Севера. А если увезти не получалось или не требовалось — создавали для них обширные запасы всего необходимого на случай возможных перебоев со снабжением, неизбежных скачков цен и прочих «прелестей» войны, что оказалась отнюдь не такой победоносной, как грезилось поначалу. Впрочем, с запасами и тихим местечком, где могут спрятаться родные, у Карла и так всё неплохо, ведь такое уже есть. Главное — поговорить с дочкой и присматривающей за ней родственницей, дабы женщины в случае чего не растерялись и действовали в соответствии с планом эвакуации. * * * Как оказалось, спешила я зря. Поскольку, очутившись в точке расположения второго лагеря, поняла, что прибыла к шапочному разбору. Нет, команда не одержала убедительную победу или, тем более, не проиграла, попав в плен или погибнув. Ребята просто сделали свою работу и благополучно ушли. Что подтвердило чувство направления на небесного ската, который теперь двигался в сторону, противоположную от разворошённого лагеря северян. Разминулись. Причём чуть ли не на какие-то пять минут. Если бы не поднявшаяся — скорее всего, не без помощи Кей Ли и его Адаусу — снежная буря, я бы даже смогла увидеть летящих на Коврике товарищей. Напоследок оглядев лагерь и бегающих там людей, что с занимаемого положения выглядели, словно муравьи — такие же маленькие и беззащитные — я решила не множить смерти без особой нужды и скомандовала Раух догонять ребят. Можно было легко уничтожить неудачников, ибо это военное подразделение заметно уступало тому, что лишило меня Хрустика, им с лихвой хватит и Печеньки — насытившейся и наигравшейся, но всё ещё способной эффективно убивать. Тем более в нынешнем состоянии данной толпы — дезориентированной, лишённой старших офицеров и обоза, который Кей, кажется, с особой тщательностью проутюжил мини-ураганом и несомыми им булыжниками. Добавить в воображаемый счётчик убийств ещё тысячу-другую отметок оказалось бы легко и, чего греха таить, приятно, но… я всё-таки пожалела врагов. Бессмысленная жестокость — это плохо. А убивать людей, не представляющих угрозы сейчас и маловероятно, что большинство их способно представлять её в будущем… мало смысла в этом. Я даже с большого расстояния могла ощутить отголоски испытываемого солдатами ужаса, бессилия и проистекающей из этого паники. Такие деморализованные солдаты, разлагая моральное состояние сохранивших боевой дух врагов, скорее станут проблемой северян, чем нашей. Это я и сказала ребятам, когда усталый, но довольный Кей поинтересовался моим появлением с неожиданного направления. — С чего это твоя злобность догоняет команду со стороны недавней схватки? — прищурившись с нарочитым подозрением, сказал брюнет, когда я спрыгнула с Раух на Коврика и отозвала птичку в пространственный карман. — Неужели наша самая добрая повелительница боевых вкусняшек решила проконтролировать нашу работу и добить выживших? — Проконтролировать? Да, отчасти. Всё же вы в первый раз сталкиваетесь с полноценной и многочисленной армейской группировкой. Но никого добивать я не стала, — отвечаю с ноткой задумчивости в голосе. — Да ладно?! — широко ухмыльнувшись, удивился моему отрицательному ответу пышущий довольством заместитель. — А как же твой любимый отыгрыш помеси Мертвителя и чернокнижницы? Больше дружбы — это больше трупов и некрообнимашек и всё такое? — не обращая внимания на толчок от Акиры, спросил он. — В этом нет смысла. Солдаты врага и так напуганы и дезорганизованы. Я успешно разобралась со своей частью северян, а вы со своей. Зачем напрягаться, если выжившие всё равно в панике побегут назад, а то и дезертируют? — задала я риторический вопрос, на что большинство присутствующих издало согласные звуки или покивало. — Что-то ты размякла, сестрёнка, — хмыкнул наш нонкомформист. — Неужели Сена смогла растопить холодное сердечко принцессы зла? — Я смотрю, кто-то на собственном примере жаждет убедиться в обратном? — очень добрым тоном спрашиваю я, посмотрев прямо в карие глаза парня. Отчего зеркала души отрядного шута, лучащиеся радостью победы, самодовольством и насмешкой, быстро потускнели, показав, что их хозяин таки опустился с небес на землю. Впрочем, эмпатия подсказывала, что это произошло лишь отчасти, в большей степени парень продолжил актёрствовать: — Ай-ай, что-то меня заносит, — приложив ладонь к правой щеке, «испуганно спохватился» гаер. — Это всё от упоения битвой. Да-да, у всех бывает! Ты же не станешь устраивать очередной спарринг тейгуюзеров или урок занудной медитации прямо здесь? Не станешь же? — Клоун. И нет, не стану. Хотя надо бы. Но ещё ничего не закончилось, — вот теперь взгляд весельчака действительно превратился из клоунского в профессиональный. На самом деле правда о моём «милосердии» включала в себя ещё и нежелание кормить внутренних демонов, что в случае самой доброй — потому что единственной — некроманси в Империи являлись отнюдь не умозрительной сущностью или чем-то метафорическим. Так что заключение шутника о том, что благодаря отношениям с Сеной — кстати, сильно расстроенной, что ранения не позволили участвовать в операции — одна любительница сладкого и убийств размякла, я не стала даже оспаривать. Тем более что новости о произошедшем со второй армией мгновенно перебили шутливую пикировку. Целая армия на марше, да ещё усиленная монстрами, в том числе и S-ранга, превращённая в ловушку. Подобный масштаб не может не насторожить. Тем более, что задумка врага увенчалась частичным успехом и самоубившийся монстр вывел из строя моего главного ударника. — Ты уверена, что он не сдох? — поинтересовался Кей насчёт главного противника. — Сама же говорила, что когда большой монстр взорвался, остальные взбесились? — накручивая волосы на указательный палец дополнила вопрос Анна. — Это было после смерти монстра, не после гибели его «погонщика», — под согласные кивки Хана, опередил меня с ответом Ямато. Внимательный. — Именно! — подтвердила я догадку. — Такое ощущение, что тейгуюзера южан там вообще не было. По крайней мере, его тейгу я точно не почувствовала. Контроль же шел через монстра-здоровяка, наблюдать через которого за обстановкой враг не очень-то и мог. — Но если всё и в самом деле, как ты говоришь, то где тогда эта сволочь?! — воскликнула Акира. — Удрала? — Или нанесла удар в другом месте, — мрачно заметил Хан. — Пристраивается к нежным булкам местных сепаров, — со смешком предположил Кей, — то есть, я хотел сказать — атакует город наших союзников. После краткого обсуждения было решено двигать к Гейделю. Сначала я с птичкой, а за мной и команда на Коврике. Кей хотел напроситься в авангард, но не преуспел и остался как усиление для остальных, на случай новых неприятных неожиданностей. Если тейгуюзера революционеров и его подтанцовки из воителей южан не оказалось ни у меня, ни у ребят, то они, скорее всего, действительно будут атаковать нашего союзника. Или уже атаковали. Поэтому медлить не следовало.