Последняя кружка эля

День клонился к вечеру. Серый дым костра, клубясь, поднимался к небу. На привал остановился отряд — четверо лордов Хармондейла и двое случайных людей: пожилая женщина и молодой парень, совсем мальчишка. Волшебник недоумевал, кто эти двое и зачем отправились с ними. На наемников, способных помочь в бою, эти люди совсем не походили. В дороге спросить никак не удавалось, и он решил узнать это сейчас. — Кто они? — наконец обратился волшебник к рыцарю, лениво ковыряющемуся в тарелке с похлебкой. — У нее спрашивай, — рыцарь дернул плечами и кивнул в сторону жрицы. Этого-то волшебник и боялся. Жрица была ценным членом их отряда, можно сказать, незаменимым — в целительстве ей не было равных, но внутри нее скрывалась черная бездна. Кроме магии тела и духа, не раз выручавших их в пути, она превосходно владела магией разума и тьмы, и никогда нельзя было сказать, что у нее на уме. Между тем раз за разом отряд принимал именно те решения, которые она считала правильными, и именно из-за них вход в Бракаду теперь им заказан. Слепые, идущие за безумной. «Она знает, что делает», — внушала ему воровка. Хотелось бы верить. Они должны были победить криган, они не имели права проиграть. — Кто эти люди? — спросил он у жрицы. — Полезные члены нашего отряда, — лукаво улыбнулась она. В глазах ее снова отразилась бездна. — Что ты задумала? — он начал терять терпение. — Они помогут в нашем деле. Он взглянул на новеньких. Начинающая седеть женщина. Судя по рукам, ей приходилось много работать по хозяйству. Печальное, но доброе выражения лица, морщинки в углах рта и глаз. Парнишка. Худой, с торчащими локтями и коленками, взлохмаченными волосами и наглым голодным взглядом одичалого кота. Ни на магов, ни на воинов они не были похожи. Мальчик — самое большое на вора, но и то крадущего по мелочи, только чтобы прокормить себя. Это были простые люди, из тех, кого они хотели защитить. Зачем их тащить на поле боя? Только рисковать их жизнями. — Как? — мрачно спросил он. Она посмотрела на него снисходительно, как на несмышленыша. Он ненавидел, когда она так делала. — Увидишь. «Она мне ничего не скажет», — с этим осознанием он развернулся было уходить, но она окликнула его: — Эх. И почему мы плетемся от самого Авли? Опять. Она любила задевать его за больное. — Ты знаешь, я могу перенестись с помощью городского портала лишь к ближайшему городу. Но я работаю над этим. Можно и не упрекать каждый раз, — процедил он. Он и правда усердно тренировался, но все яснее понимал, что достиг вершины своего магического потенциала. Дальше он двигаться не мог. Его врожденные способности не позволяли ему большего. Упорная практика и упрямство — все, что ему оставалось. — Пустая трата времени. Ты исчерпал свое, — безжалостно отрезала она — уж не прочла ли его мысли? — И я все еще не понимаю, почему тебе не воспользоваться опытом магов Дейи? Это же ключ к могуществу: просто протянуть руку и взять. Это значило стать личем. Она уже не в первый раз заводила с ним такие разговоры. Вначале ему удалось обратить все это в шутку. — Как же я тогда отмечу нашу победу в таверне Хармондейла добрым элем и их отменным рагу с мясом и овощами? Не-не-не. Но ситуация обострялась, и все более нелепо и жалко звучали его отговорки. Он сам понимал, что от них зависит слишком многое. Но расставаться с удовольствиями жизни? Если бы они только не испортили отношения с Бракадой. Удовольствие от мягкой кровати и свежей одежды. Тепло рассветного солнца. Вкусная еда. Возможность близости с тем, кого любишь. Свое лицо в отражении. Он не мог отказаться от этого так просто. Но если они не выполнят свой долг, то все другие лишатся не только этих радостей жизни, но и самой жизни. Он отложил тяжелые мысли на потом и решился поговорить с их новыми спутниками. — Я чиню одежду и готовлю еду, — поведала женщина. «Это был повод ее взять», — понял он. Он сам неплохо готовил, но делал это неспешно, относясь к готовке с не меньшим уважением, чем к алхимии, и потому все предпочитали стряпню рыцаря — он умел быстро сварганить похлебку. Другое дело, что в Хармондейле такая бурда пошла бы разве что на корм свиньям, и тут вдруг жрица взяла им походного повара. Да и ремонт чаще всего требовался металлическим доспехам, для починки которых нужен был скорее навык кузнеца, чем мастерство владения иглой. Очень странно. Сама женщина не прочь была попутешествовать. Ее рано выдали замуж за нелюбимого человека, требовательного, жестокого. Ее собственная дочь при первой возможности сбежала замуж в соседнее село от этого домашнего деспота. Лишь овдовев, она почувствовала свободу и отправилась в это путешествие. Ни о какой магии и боевых навыках речи не шло. Мальчишка оказался сиротой. Жил мелким воровством и попрошайничеством. Ему пообещали денег и кормежку, он и согласился. — Я приношу удачу. Правда-правда, — самоуверенно и нагло заявил он. «Нет, она точно на это не повелась бы», — отметил про себя волшебник. Сначала путешествовать с новыми членами отряда стало сложнее. Их постоянно приходилось от кого-то защищать, окружать кольцом, чтобы враги не могли до них дотянуться, и даже так жрица то и дело лечила их, поскольку они не умели уклоняться. И все-таки он не мог не отметить, что с новыми членами отряда путешествие оживилось. От старой вдовы веяло домашним уютом, ей хотелось доверять. Она была кладезем житейских советов. Она была как переносимый кусочек мирной жизни, напоминающий, за что они борются. После всей этой истории она хотела поехать в Хармондейл и устроиться кухаркой в замок. Все одобряли ее выбор. Мальчишка был шустрым и хитрым, но при этом не без доли наивности. Все никак не мог определиться, у кого ему надо набираться опыта: у воровки или рыцаря. Воровка учила его отпирать замки и перемещаться бесшумно, рыцарь — правильно держать меч и любил стращать его жуткими байками. — Приезжаем, значит, в город, выходим из конюшни — и кто нас встречает? Как ты думаешь? — Стражник? Думает, что вы что-то украли уже? — Живой мертвец! Кости торчат, рожа перекосилась. Весь в крови, ребра голые, как заборные штакетины, кишки наружу свисли, как колбаса под потолком у лавочника. Идет, они колышутся. Мутный глаз свирепо смотрит из черной глазницы. Такая мерзкая тварь — слов нет. И таких полчища прет, и все, как на подбор, гнилые, вонючие. У кого руки нет, у кого ноги, кто вообще ползет как червь, и только перекошенный рот с редкими зубами разевает. Гудят, воют, оставляют свои части по земле. И очень хотят сожрать нас. — Круто! Вроде и преувеличивал рыцарь, да превращал эту страшную сцену, часто повторяющуюся в кошмарах, в какой-то балаган. На лице мальчишки был чистый восторг. Ну, раз так, то почему бы и нет, собственно. Волшебнику и самому было интересно про их похождения в таком ключе послушать. — А были в Таталии, встречали троллей. Они нападают, а в качестве оружия, как думаешь, что? — Дубинка, до хера толстая? Как вон тот дуб? — Фигушки. Человечья нога обглоданная. Такая с суставом торчащим, в кровище, уже тухнуть начинающая. Мальчик ахнул. Чем «страшнее» были детали, тем больше воодушевления вызывали у него эти истории. — Ой, страсти какие вы рассказываете, — говорила вдова, но так же внимательно слушала. Волшебник оглядывался на жрицу. Она в такие моменты сидела со всеми, лениво щурясь, слушала остальных и не принимала в разговоре никакого участия, совсем как пригревшаяся у камина хозяйская кошка. Он никак не мог разгадать ее замысла. Может, она на самом деле хотела взять в отряд хозяйку и жаждущего учиться помощника? Кто ее знает. В ее глазах все так же была непроницаемая бездна. *** Колония Зод — отвратительный улей. Стенки его были мягкими и горячими и в тоже время упругими, как плоть. Как будто приходилось идти по внутренностям тяжело больного исполинского зверя. Пол пружинил под ногами. Внутри стоял забивающий нос мерзкий запах серы, горелой плоти и гнили. Так пахло чистое зло. Дьяволы лезли на них полчищами, и было невероятно сложно противостоять им. Им пришлось отступать, но они запутались в туннелях. Отвратительные твари окружали их со всех сторон. Было ясно: придется прорываться, но сил не было ни у кого. Все происходило так быстро! Волшебник упал на пол, зажимая живот. Поток крови толчками выходил из обширной раны. Жуткая боль затмила все мысли. Его вырвало кровью. В глазах мутило, он едва мог что-то разобрать. Рядом с ним стоял рыцарь, кривя рот в беззвучном крике, зажимал окровавленную культю. Рука с бластером валялась в стороне. Где-то совсем близко стонала от боли воровка. Волшебник чувствовал, что и остальные находились на грани жизни и смерти. Он исчерпал магические силы и не мог призвать городской портал. Да и долго он творил это заклятье — враги точно не дали бы ему этого сделать. «Это конец», — подумал он, когда темнота заволакивала глаза. — Подъем! — он очнулся от звучного выкрика жрицы. — Бой еще не окончен. К своему удивлению, он понял, что рана его затянулась и его мана восполнилась — он ощущал, как кончики пальцев покалывает от магической силы, готовой в любой момент сплестись в заклинание и низвергнуться на врагов. Рыцарь стояла рядом с ним, и о видении оторванной руки напоминала только светлая полоска кожи на предплечье. Это было похоже на «Божественное вмешательство», но магией света в их отряде не владел никто… Но где их двое новых спутников? Уже после расправы с окружением он нашел их. Их было трудно узнать. Они лежали иссушенные, щеки впали, и кожа, плотно обтягивающая кости, была серого цвета. — Это было заклинание «Убийство жертвы». В душе они готовы были пожертвовать собой ради спасения мира и нас, и я взяла все их жизненные силы, чтобы наш путь не окончился здесь и сейчас. Этого он и боялся. Она изначально вела этих двоих, как бычков как убой. Молчаливо наблюдала, как крепнут их дружеские отношения с остальными членами отряда, и ждала момента. Вот почему она была на их стороне, когда он уговаривал их не идти в Колонию Зод. В гневе он замахнулся, чтобы ударить жрицу, но рука его замерла в воздухе. Жрица видела это и не пыталась уклониться. Она улыбалась, смотрела ему в глаза. Эта жрица была чудовищем в теле красивой девы с волосами цвета темного дерева. — Как ты… — он запинался от ярости. — Ты понимаешь, что для победы нам надо использовать любые возможности? — Хватит вам! — рявкнул на них рыцарь. — Вокруг враги! В тот раз они так и не смогли добраться до Ксеносфекса. Им пришлось бежать с помощью городского портала и снова копить силы. Они разбрелись по городу, запасаясь к следующему походу. Волшебник застал жрицу за тем, что она в чем-то убеждала дружелюбного завсегдатая таверны. Тот начинал пьянеть, и ее сладкие речи воодушевляли его. — Ты не посмеешь провернуть это снова! — волшебник подсел к ней. — Что? Правда? — она с невинным видом захлопала глазами, как шкодливая девчонка, уличенная в краже варенья и не испытывающая ни малейшего стыда по этому поводу. Он понял, что угрозами ничего не добиться, тем более в чем-то она была права. Он не использовал всех возможностей, и если уж надо было чем-то пожертвовать, то точно не другими. — Если я достигну совершенства в заклинании городского портала и овладею маяком Ллойда, ты не будешь больше применять этот проклятый трюк? — А ты знаешь, уговорил, — она засмеялась и отвернулась к бармену, — последнюю кружку эля этому господину.