Вечер, крыша, крики и слезы, а ведь день начинался совершенно обычно, ничего не предвещало…
***
Антон, как и обычно, встал довольно рано, он старался следить за своим режимом, даже составил распорядок дня, которого, в основном, придерживался и отходил от него лишь иногда. Ничего особенного, проснуться чётко по будильнику, сходить в душ, что было обязательным, после — небольшая разминка, почти зарядка, потом завтрак, сборы, дорога в Универ… Утро было совершенно обычным, даже, можно сказать, хорошим: Антон вовремя и легко встал, сделал все достаточно быстро и приехал даже слегка заранее нужного. Даже погода сегодня была хорошей, что в Москве является редкостью: светило солнце, на голубом небе проплывали белёсые облака, было тепло, а лёгкий ветер добавлял прохладу. Всё было действительно хорошо, и... ...Признаться честно, это было даже ...Подозрительно. Однако, Антон, откинув мысли о подозрительности столь приятного утра, решил наслаждаться днем и сосредоточиться на учёбе, а, так же, на малом количестве близких людей, которых он мог встретить в учебном заведении. Кстати, о близких людях… Уже будучи в самом универе, пройдя пару кругов ада, под названием «Вахтёр» и «гардероб» что, на удивление, тоже было достаточно легко, стоя у нужной ему аудитории в конце коридора он увидел того, кто это мог скрасить даже самый скучный, или унылый день. Олег. Олег Душнов. Друг и, по совместительству, первая, робкая и такая хрупкая влюблённость в парня у несгибаемого и харизматичного Антона. Кто бы мог подумать, что он обратит свое внимание на Душнова. Олег был… Неловким. Даже не так. Олег был рассеяным, невнимательным и невероятно добрым и милым парнем, который любил помогать другим, но был тихим и отстранённым: не любил большие компании, шум, вечеринки, был против вредных привычек и предпочитал все свободное время отдавать учёбе и книгам, за что в первый же год обучения прослыл заучкой, ботаном и бог ещё знает, как другие за глаза называли несчастного парня, но… Было одно большое Но. Антону было совершенно плевать на то, что об этом человеке говорили другие. Сам Антон в универе был чуть ли не идолом, а как иначе? Добрый, харизматичный, справедливый, учтивый, вежливый и на лицо красавец, почти все чуть ли не боготворили его, конечно, находились завистники, но их было мало, да и они, в основном, молчали, так как знали, что за Антона заступятся, совершенно точно, почти половина Универа И, при всей своей популярности и всеобщем обожании взгляд Антона пал… На Олега. В глазах «Героя» Душнов был милым, добрым и просто великолепным другом, а, так же, собеседником, которого сам Дипломатор не променял бы ни на кого в этом мире. Кстати, если быть совершенно точно честным, то… Уже вскоре после их знакомства Антон, к своему великому ужасу, осознал, что… Начал влюбляться в Олежу. Совершенно по-детски, и, кажется, абсолютно бесповоротно. Вообще, это можно было заметить, если приглядеться и понаблюдать за парнями в течение, по меньшей мере, двух дней: ни на кого Антон не смотрел с таким чистым обожанием и неприкрытой симпатией, что, проскакивало редко и лишь когда сам Душнов видеть друга не мог, но со стороны это было заметно. Плюсом, как будто внимательным для доказательства было мало и вышеописанного, «Герой» ни к кому не обращался с такой нежностью, трепетом и терпимостью: Олежа в чем-то провалился? Не беда, Антон поможет. У Олежи проблемы с однокурсниками? Ну, разумеется, Антон со всем разберётся. Нужно подкинуть до общаги или до универа? Не вопрос… И многое-многое другое. Однако, почему-то, подобного «особенного» отношения «Героя» универа никто не замечал, или не желал замечать, даже сам Душнов, что был слишком стеснительным и не уверенным, и просто гнал от себя подобные мысли. Возвращаясь же из воспоминаний, мечтаний и мыслей в реальность, немного влюблённая и нежная улыбка почти тут же пропала с губ Антона: какие-то идиоты вздумали зажимать Олега у стены и, судя по реакции парня, угрожать или что-то требовать. Олег не был бесхребетным, просто он был слишком добрым, а, в сравнении с большей частью парней универа, ещё и хрупким, и, к досаде Антона, совершенно не конфликтным и безобидным. Преодолев расстояние до группы обнаглевших в пару больших шагов Антон, точно так же, как и они, пару минут назад, прижал, видимо, их «главного» к стене одной рукой, грозно нависая, хмурясь и в недовольстве кривя губы. — Что здесь происходит? — голос «Героя» тоже изменился с привычного мягкого тембра и учтивой интонации на более низкий и грубый, словно звон металла. — Н-ничего, все в порядке, Антон, правда, о-оно Т-того не стоит, отпусти его- Олежа, сначала, правда, растерявшийся от скорости развития событий, придя в себя тут же ухватился за предплечье Антона тонкими пальцами, быстро протораторил, иногда заикаясь и смотря в золотые глаза явно раздражённого, почти злого Дипломатора своими — большими и ярко-голубыми, полными неприкрытой благодарности, надежды и с плохо скрываемым благоговением. Так смотрят на своих кумиров, на звёзд, со смирением приняв, что на них не обратят внимание, но не утратя веру в своих идолов. Именно. Идолов. Но Не_Любимых_ Это быстро мелькнуло в мыслях Антона, но безвозвратно потонуло в океане глаз любимого им юноши, тут же растопив сердце и вернув хорошее настроение «Герою», что, тихо фыркнув, все же отпустил уродов, которые посмели зажать Его Олежу, но пригрозив, что в следующий раз Душнов их не спасёт. Понимая, что сейчас, возможно, последний шанс умотать с целыми лицами, нарушители спокойствия тут же ретировались, быстро пробормотав извинения, а Антон, выслушав рассыпавшегося в благодарностях Олежу с трогательно краснеющеми щеками и позалипав на него, ответил, что ему, в общем-то, ничего это не стоило, но теперь, воизбежание подобных инцидентов, будет ходить с ним, на что получил робкое согласие и взгляд до невозможности радостных голубых глаз, после чего оба парня прошли к аудитории. Собственно, почти весь день они провели вместе, шутили, смеялись, да и просто разговаривали ни о чем, рядом друг с другом им было легко, как никогда прежде, легко и радостно, даже уютно, однако под вечер Антону нужно было уйти, но он попросил Олежу о встрече на крыше общежития ближе к девяти часам вечера, после чего проводил парня до его комнаты общежития и ушёл. Зачем встреча, зачем на крыше? Он мог просто придти к Душнову, или же позвать его к себе, но, дело в том, что сегодня Антон хотел признатся своему уже-давно-не-другу в двух самых главных секретах… Он хотел рассказать о том, что является Дипломатором и о своих чувствах к нему, а потому, хотел сделать это необычным и запоминающимся моментом в их жизнях.***
Девять вечера, все готово, Антон спешит на крышу, но немного запаздывает, очевидно, не специально, при этом не может стереть глупую влюблённую улыбку с лица и убрать чувство этих чёртовых «пархающих бабочек» в животе. Лестничный пролёт, один, другой, третий и вот Антон, наконец-то, выбегает на крышу, чтобы… Чтобы увидеть свой самый страшный кошмар наяву.Вечер, крыша, крики и слезы, а ведь день начинался совершенно обычно, ничего не предвещало…
Олежа, что стоял к нему спиной на самом краю, не заметил подкрадывающуюся к нему тень, и вот, как в замедленном действии, Олега толкают, тот начинает падать, а Антон бежит изо всех сил, падает на краю, протягивает руку и… Ловит взвизгнувшего в страхе Олега за тонкое запястье. Поймал. Он поймал... Он успел, он смог!... Дрожащими руками Дипломатор затягивает испуганного, но радостного Олега на крышу, садится и прижимает худого паренька к себе, крепко обнимая, будто он может исчезнуть и укачивая в своих объятиях, даже не понимая, кого силится успокоить больше, Олега, или, себя?... И бесконечно шепчет: — Я смог, успел, поймал… Больше никуда не отпущу, не уйду, боже… — и прижимает, прижимает к себе, не замечая слез, стекающих градом по щекам, но замечая дрожь и слезы самого Олега, а, так же, счастливую улыбку на его лице. Успокоиться они смогли только спустя примерно полчаса, когда закатное солнце окончательно скрылось за крышами серых домов, а небо стало тёмно-синим, усыпанным звёздами. Олег любовался ими, а Антон любовался Олегом и, неожиданно для первого, положил ладонь на его щеку. — Олег, я… Я давно хотел сказать, но решился лишь сейчас. Я — Дипломатор. — наблюдая шокированное выражение лица парня он поспешил добавить, — Это не все. Самое главное — в другом, в том, о чем я думал очень давно, и… Олег, ты нравишься мне. Нет, не так… Я люблю тебя.- он сказал это твёрдо и непривычно-серьёзно, но как-то опасливо. Однако, долго ждать ответа «Герою» не пришлось. Олег, растянув губы в ласковой, счастливой улыбке положил ладонь на руку Антона и тихо прошептал — Я тоже люблю тебя… Счастью не было предела, в глазах Антона, уже второй раз за этот вечер стояли слезы, но не успел он что-то сказать в ответ… Вокруг все внезапно почернело, что-то порывом утянуло испуганного Олега с его колен, из его объятий во тьму, в пугающую неизвестность, Дипломатор бросился за ним, но не смог догнать…...
Антон резко подскакивает на кровати в комнате общежития номер двенадцать, тяжело дыша и смаргивая подступившие слезы, сглатывая ком в горле, проводит ладонью по лицу, пытаясь стряхнуть остатки сцепившего его ужаса, сон слетел давно и, в эту ночь, точно безвозвратно. Парень оглядывает пустую комнату и жмурится, сердце сжимает тисками боль, перетягивает колючей проволокой горло тоска, отчаяное понимание бьётся в висках. Это был сон. Только сон. Он не успел тогда...Он опоздал.
Антон сжался, дерганно и резко встал, подошёл к шкафу, рывком открывая дверцы, достал такую знакомую голубую рубашку и смяв ткань беспомощно закрыл глаза, по щекам медленно потекли слезы. С каждым новым подобным кошмаром Антон все больше умирает внутри, все больше рушится, все больше отдаляется от людей, а невозможность поделиться своими переживаниями усугубляет это… И именно в такие моменты приходят мысли на подобие:"А правда ли я не виноват?..."