Эренделл, или история «холодного сердца»
Когда я был маленьким, отец изредка брал меня с собой в плавание. Мне нравилось проводить время с ним, и я был готов терпеть даже качку, от которой меня начинало подташнивать, а после возвращения на землю уговаривать ее не уходить из-под ног. Но мне нравилось бегать по палубе, помогать матросам и, стараясь копировать твердую и величественную походку отца, ходить за ним хвостиком. Иногда я представлял себя исследователем всего нового и необычного, суя свой нос всюду, куда мог дотянуться и пробраться. Порой мне влетало за то, что я забирался туда, куда не следует лазить маленьким и слабым мальчикам. В общем и целом, мне нравилось путешествовать морем, когда я был ребёнком. Но когда я один раз свалился с температурой после такого путешествия, отец перестал брать меня с собой. Затем я стал бессмертным, а викинги приручили драконов, и надобность в плавании отпала на несколько долгих лет. После же нам пришлось вновь поднимать флот практически с нуля. Я же пользовался в основном крыльями, и мне не приходилось ютиться в каюте. Путешествовал я тоже на крыльях и попутном ветре, куда он нес меня, туда я и летел, пока не находил населенный пункт. Мне нравилось путешествовать налегке — только я и небольшой мешок с одеждой, который я надевал на свою драконью шею. С появлением же Готель в моей жизни я вернулся к обычным, человеческим способам перемещения. В основном мы путешествовали пешком или же набивались в попутчики различным торговцам, также за дополнительную оплату мы могли купить место для некоторых наших вещей, с которыми мы не желали расставаться. Но путешествия с Готель проходили в основном по землям Короны, и нам не приходилось плавать на кораблях. С Рапунцель же и Флином, который оказался вообще Юджином, нам надо было покинуть территорию королевства. С каштановыми волосами Рапунцель приобрела еще большую схожесть со своими кровными родителями, что могло принести нам проблем в путешествии по Короне. Многие знали, как выглядят королевская чета. Так что мы представились братом и сестрой, во что было не трудно поверить, так как принцесса имела зеленые глаза и темные волосы. Юджина же я представил как своего друга и жениха младшей сестры. Первую неделю на корабле я еще кое-как терпел вонь от матросов в общей каюте, их невыносимый храп по ночам и невозможность обратиться в дракона. На вторую я уже начинал злиться на все подряд. Затем я приобрел желание переубивать всех на этом дьявольском корабле! Дракон внутри вначале просто скулил, потом начал жалобно ворчать, после уже недовольно ворочаться и скрестись наружу. На третьей неделе я уже огрызался и рычал на всех, глаза в отражении горели зеленым пламенем. И мне казалось, что еще чуть чуть — и я просто начну дышать огнем в облике человека! — Дьявол всех их побери! Ненавижу корабли! — врываясь в каюту к Рапунцель, буквально рычал я. — Отец?! — удивленно глядя на меня, восклицает она и откладывая книгу в сторону. — Это невыносимо!!! Я больше не могу. Принцесса, хочу одолжить твою каюту на пару часов! — Что?! Зачем? — с волнением и непониманием в глазах интересуется она, хмуря брови. — Еще чуть-чуть — и я приму облик дракона на глазах у всех и разорву всю команду!!! Это же просто невыносимо!!! — шагая по каюте и стараясь аккуратно расстегнуть пуговицы на камзоле, продолжал ворчать я. — Оу… Но здесь мало места, ты можешь не поместиться, — поднимаясь с кровати и убирая мои руки от маленьких пуговок, задумчиво говорит Рапунцель, помогая расстегнуть камзол. — Эмм, а что происходит? — в каюте появляется новое действующее лицо в виде Юджина, который удивленно смотрит на то, как принцесса помогает мне стянуть камзол. — Объясни ему, а то я его покусаю, — ворчу я, подталкивая Рапунцель к жениху и стягивая рубашку через голову. Дверь в каюту плотно закрывается, я же в ускоренном темпе стягиваю оставшуюся одежду и мгновение спустя с трудом разминаю лапы. Места и правда оказалось очень мало, но дракон был на относительной свободе и был доволен. Ворча себе поднос о несправедливости жизни на драконьем, я постарался с удобством разместиться в маленьком пространстве каюты и немного вздремнуть в относительной тишине. Юджин недоверчиво косился на меня с неделю и не желал верить в слова Рапунцель, пока она не втолкнула его в тесную с моим обращением каюту. После я нарисовал его лицо в тот момент и презентовал ему портрет. Он почему-то был не рад. Флин утверждал, что мой смех в драконьем обличии похож на злобное урчание голодного зверя. Рапунцель оспаривала, говоря, что он очень милый. Но я бы больше поверил Райдеру, поскольку для моей принцессы я был самым милым и единственным драконом на всей планете. После того, как я стал заимствовать каюту Рапунцель на пару часов, плавание стало более сносным. Хотелось размять крылья и вдоволь побегать, но приходилось довольствоваться меньшим. Также в свободное время вспоминал медитацию, чтобы вернуть контроль над эмоциями и усмирить раздражительность и агрессию. Вскоре я уже мог спокойно находиться в общей каюте и не желать вцепиться в глотку соседям. Рапунцель же изредка гуляла по палубе, активно общаясь с матросами под бдительным оком Флина, пугала меня, почти перевешиваясь через борт корабля, чтобы увидеть какую-нибудь рыбку, которая проплывала рядом, и читала книги, которые порой пересказывала мне. Я был рад слушать её голос, который успокаивал, и наблюдать восторженные огоньки в зелёных глазах приёмной дочери. Флин же сопровождал Рапунцель в прогулках по палубе, ревниво смотрел на её общение с другими пассажирами и матросами. Когда же принцесса читала книги в своей каюте, то чаще всего его можно было наблюдать за игрой в карты. — Ты совсем охренел?! — разъярённо прошипел я, сдергивая за шиворот рубашки этого несносного мальчишку спустя четыре недели от отплытия. — Что? За что?! — непонимающе вопрошает Райдер, кривясь от боли от удара о стену каюты. — Ты считаешь, что самый умный здесь?! Так знай, придурок, не ты один здесь такой умелец! Пару ребят заметили твои махинации с картами и желают вернуть свои деньги! — шиплю я ему в лицо, прижимая к стене. — Вот дерьмо… — Метко подмечено! Если еще раз я тебя замечу с картами в руках, то самолично выкину за борт!!! Ты хоть знаешь, сколько мне пришлось отвалить им серебряных, чтобы они тебя, болвана, не трогали?! — рычу я, отпуская его и ударяя стену рядом с его лицом. Хотя хотелось именно в его воровскую морду, но желания отмывать его скудные мозги со стен у меня не было. И Рапунцель будет расстроена. — С этого момента ты перестаешь заниматься тем, чем привык заниматься с детдомовского возраста. И если узнаю, увижу или услышу, что ты принялся за старое… В один прекрасный момент ты просто не придешь домой, и я скажу Рапунцель, что ты сбежал. И она поверит, дружок. Будет расстроена, но мы это переживем. Кивни, если до твоего ума дошел смысл. — И совесть тебя за это не съест? Ты врал ей на протяжении восемнадцати лет и продолжишь это делать? Но хочешь, чтобы я прекратил делать то, что умею лучше всего и что приносит деньги?! — кривится он, отходя за койку, чтобы мне труднее было до него дотянуться. — Ты не понял, Юджин. Я не против того, чтобы ты был с Рапунцель. Ты ей, к моему непониманию, нравишься. Но я не желаю, чтобы из-за тебя и твоих выходок она могла пострадать. Ты подумал, что они начнут выбивать из тебя деньги? Я бы даже не почесался, будь это так, получил бы один из жизненных уроков. Но, кажется, ты не понял с какими отморозками сел за один стол, мальчик. Они не тупые, прекрасно понимали, что ты начнешь юлить и отрицать, и они хотели приставить нож к горлу моей дочери… Так что если ты представляешь для нее угрозу, то я без зазрения совести уберу тебя и совру, потому что это будет меньшим из зол. А уж со своей совестью я смогу как-нибудь договориться, не волнуйся. — Я понял… — Райдер бледнеет и опускает взгляд в пол, осознавая, что чуть не произошло. — Рад, что ты услышал меня. Будешь хорошим мальчиком и все будет прекрасно, — похлопав по поникшему плечу парня, покидаю каюту. Направляюсь на свежий морской воздух, чтобы привести чувства в порядок. Флин меня тогда услышал. И как хорошо, что совесть позволяет мне говорить ложь. Я не горжусь этим, и часто мой внутренний голос, который почему-то приобрел интонации Астрид, спрашивал: «Где же тот мальчик, что примирил драконов и викингов, что радостно носился по лесу, гоняя кроликов? Куда делся муж, что любил слышать правду и вознаграждал честность в людях?». Те жулики и в правду хотели выбить из парня деньги или забрать то, что у него есть. Они даже не знали о Рапунцель на тот момент. Но я не желал моей принцессе в спутники жизни шулера, который в итоге бы нарвался на реальных отморозков, что могли бы причинить ей боль. Мы прибыли в порт небольшого городка королевства Эренделл спустя два месяца от отплытия из Короны. За это время, к счастью, больше не было подобных случаев, и Юджин показал, что умеет держаться подальше от неприятностей. При Рапунцель мы общались как и прежде, когда же оставались вдвоем, то я предпочитал молчать, а парень игнорировать мое существование. Меня в целом устраивало такое положение вещей. В том городке мы осели на семь лет, в течении которых изучили особенности языка и жизни в королевстве Эренделл. Юджин умело влился в местную группу циркачей, показывая карточные фокусы, но умело избегал приглашения за игральный стол. Рапунцель сначала попробовала себя в местном трактире, но быстро ушла оттуда, получив один из жизненных уроков. Вы можете считать меня плохим отцом, раз я не предотвращал эти «уроки». Но мне казалось правильным, чтобы она принимала свои решения и несла за них ответственность. Со своей же стороны я мог гарантировать ей свою поддержку во всем и утешение в случае неудачи. И она знала об этом. Юджину моя такая политика не нравилась, и зачастую мне казалось, что он хочет завернуть Рапунцель в мягкое одеяло и никуда не отпускать, чтобы ничего не произошло. Но я знал, что моя принцесса сильная и прекрасная духом девочка, и она не сломается — что бы не случилось. Я же подрабатывал портовым грузчиком, но вскоре понял, как не выгодно это дело, и ушел. Решил, что лучшее, что я могу, так это вновь наняться на службу солдата. После неудачи в трактире Рапунцель нашла призвание в общении с детьми. Она понравилась одной богатой семье, которая была не прочь порой отдохнуть от четверых маленьких детей-погодок. А когда узнали, что моя принцесса умеет читать и писать, так вообще наняли ее в роли няни-гувернантки. И основную часть бюджета нашей необычной семьи состояла именно из ее зарплаты. Я гордился, Юджин стыдился. Но вскоре, после небольшой беседы (нет, это не были угрозы), перестал и тоже начал радоваться за успехи Рапунцель. Когда я сказал о том, что пора бы двигаться дальше, дабы мне не вызывать лишних вопросов, произошла первая ссора между Флином и Рапунцель. Он не желал покидать насиженного места, где имел работу и дом. Рапунцель не желала опускать меня, и в итоге у Райдера встал выбор между любимой и насиженным местом. Колебался он около минуты, но все же выбрал Рапунцель. За год мы смогли продать дом, наметить путь, попрощаться по нескольку раз с соседями, а принцесса со своими воспитанниками, собрать все необходимое и напроситься в попутчики к труппе циркачей. Путешествие было ярким, наполненное весёлой музыкой и репетициями сценария выступления. Флин почти сразу нашёл общий язык с актёрами. Он шутил и подкалывал в ответ, развлекал фокусами, которые не могли разгадать циркачи, и задумчиво смотрел на черноволосую и черноглазую гадалку. Рапунцель с радостью и восторгом в глазах слушала истории из жизни труппы, об их приключениях и нелепых ситуациях, в которых они оказывались. Но взгляд её приобретал печаль, а брови сходились на переносите всякий раз, когда она видела Райдера рядом с гадалкой. Вскоре мы уже были в самом Эренделле. Общались с местными, зазывая на выступление цирковой труппы, искали крышу над головой и будущую работу. Рапунцель получила от той семьи письмо, в котором говорилось о её незаменимости и невероятной способности увлечь и найти подход к каждому ребёнку. Нечто похожее я получил от господина, у которого послужил в охране последние три года. Нам оставалось только найти людей, нуждающихся в наших услугах. Через полтора месяца, когда мы уже обживались в небольшом домике почти у стен замка, цирковая труппа засобиралась отправляться в следующий город. — Он ушёл, — встречает меня тихий и печальный голос Рапунцель, когда я возвращаюсь с базара. — С той черноволосой гадалкой? — понимающие спрашиваю я, когда оставил продукты на кухне и вернулся в гостиную с остывшим отваром из ромашки, который вручил принцессе. — Угу. С ней самой, — всхлипывает Рапунцель, сжимая чашку. — О, дорогая, он не стоит этого. Встретишь ещё того самого, кто останется только с тобой, — притягивая к себе в объятия и вытирая слезы с её щёк, тихо говорю я. — Но я его люблю… — качает она головой. — Почему же тогда отпустила? — успокаивающе поглаживая по каштановым волосам, интересуюсь я. — Если любишь — отпусти. — Ох… Я бы поспорил с этим утверждением, но сам же и следую ему, — после минутного молчания выдыхаю я, крепче сжимая в объятьях свою принцессу. В ответ мне звучит полный горечи смех Рапунцель. — Ты не рассказывал… Я хочу услышать эту историю. — зло вытирая слезы и отстраняясь, просит она. Расправляет плечи, вновь берет в руки чашку с отваром и решительно смотрит на меня в ожидании увлекательной истории из моей жизни. Мягко улыбаюсь в ответ и, откидываясь на спинку дивана, задумчиво смотрю в стену. — Кажется, я люблю её до сих пор… Она была прекрасна… — сердце ноет от воспоминаний, которые всплывают в голове. Я рассказываю о своей жизни на Олухе, Рапунцель внимательно слушает и периодически задаёт вопросы. В тот вечер я впервые за последние несколько лет видел слезы моей принцессы. Мне хотелось догнать Райдера и разорвать на части, но понимал, что никому от этого легче не станет.❄️🐲❄️
В Эренделле мне нравилось больше, чем в Короне. Мне нравились люди в нем, нравилась их доброжелательность, нравился пейзаж и погода. Рапунцель была печальна из-за расставания с Флином, но не вешала нос и активно принимала участие в жизни города. Через полгода мне посчастливилось попасть на службу в замок, что без имени и рыцарства было сложно сделать. Но тот господин, у которого я работал, был знаком с лордом командующим стражи замка и посоветовал меня как надёжного и сильного солдата. А прослышав про мою чудесную образованную сестричку, пригласили попробовать поработать нянечкой-гувернанткой для юных леди. Вскоре Рапунцель стала самой любимой няней. Так я узнал о том, на что способны связи с нужными людьми. Я служил четвёртый год, когда произошёл случай, изменивший мою дальнейшую жизнь. Ночью юные принцессы Эренделла Эльза и Анна смогли ускользнуть из-под бдительного взгляда старенькой нянечки. Они отправились играть в один из бальных залов, взбудоражив почти весь замок своими пустыми постелями. Тогда я и узнал об удивительной магии старшей из принцесс. — Ты — отправляйся в конюшни и прикажи срочно сделать лошадей! — указывая в мою сторону и поднимая на руки бледную как мертвец младшую из принцесс, приказывает король. — Будет исполнено! — покидаю заледеневший зал и бегом направляюсь в сторону дворцовой конюшни. Найти конюха, к счастью, не составило труда, и вскоре всё было готово. Я отправился с королём в качестве охраны, чему потом был рад. До этого я не встречал других магических существ и не подозревал об их существовании. Магов, ведьм и предсказателей разных мастей встречал, но троллей… Плевака бы сильно удивился, увидев, как они выглядят на самом деле, и что его носки их вовсе не интересуют. Позже, в свой выходной, я наведался к ним в гости, и они видели, кем я был. Они рассказали о том, что и здесь были драконы, но сотни лет назад те исчезли из их краёв, и куда они делись — никто не ведает. Было приятно пообщаться с другими магическими существами, да даже просто знать о их существовании, и что я с Драго не единственные. Принцессу Эльзу напугали слова тролля о её силе, это было заметно. Да и родители её были напуганы не меньше. Через некоторое время после того события младшую принцессу Анну отселяют из общей комнаты, а старшая запирается в комнате. С тех пор я видел её только в наглухо застегнутом платье и толстых перчатках, которые она не снимала. С моим слухом не проблема услышать то, что не предназначается тебе. Бедная девочка настолько испугалась своих сил, что не желала их больше и не могла их контролировать. Магия — капризная дама. Она не любит, когда её дар отрицают — это я знаю ещё со своего детства от Готи. Во многих сказаниях, сказках и мифах можно встретить упоминание магов с их могуществом. Но никогда там не расскажут о колдуне, что запер свой дар в себе и что в итоге магия поглотила его. — Ваше величество, разрешите сказать, — спустя несколько месяцев наблюдения за принцессой Эльзой и тем, как дар бушует внутри неё, я решил попробовать поговорить с королём. — Что-то важное, солдат? — не отрываясь от чтения и бросив на меня лишь короткий взгляд, спрашивает король. — Да… Я сопровождал Вас, когда произошёл несчастный случай с принцессой Анной… — Хочешь что-то за молчание? — отрываясь от бумаг и прожигая меня хмурым взглядом, перебивает меня он. — Нет-нет. Я лишь хотел Вам поведать о том, что магия в принцессе Эльзе сильна, и, подавляя её в себе, боясь её, она делает только хуже. — отрицательно качаю головой и всматриваюсь в лицо короля Агнарра. — Вам откуда это знать? И какое Вам дело до этого? — ещё больше хмурится правитель Эренделла. — Прожил с ведьмой несколько лет. Она многое знала о дарах магии и охотно делилась своими знаниями со мной. Ваше величество, запираясь в комнате и боясь своих сил принцесса, Эльза лишь делает хуже. Магия не любит, когда её дар отрицают, и карает за это. — Я это знаю, черт тебя подери!!! Если у тебя нет решения, которого нет у нас, то проваливай отсюда, покуда я не вышвырнул тебя! — взрывается гневом уставший король. — Можно попробовать медитации, которые позволят принцессе контролировать свои эмоции и силы. Один… Оборотень так научился контролировать свое превращение, — предлагаю свою мысль я, наблюдая за эмоциями короля Агнарра. — Прочь, — одно слово, на которое я, поклонившись, покидаю кабинет. Через несколько недель меня вызывают на аудиенцию к королю, где уставший и напуганный Агнарр предлагает мне взять обязанность наставника для принцессы Эльзы. Позже я узнаю, что девочка запаниковала и случился срыв, в результате которого комната покрылась льдом, а принцесса потеряла сознание. — Доброе утро, Ваше высочество. Меня зовут Иккинг, и я буду Вашим наставником. Мы будем учиться управлять силой, что дарована Вам магией, — принцесса Эльза держит прямо спину и высоко поднимает подбородок, в больших голубых глазах паника. Наши уроки проходят под пристальным взглядом нянечки, что садиться в глубокое кресло в углу комнаты и начинает вязать. Перестук спиц раздражающе бьют по моему слуху, а принцессу наоборот успокаивает. В первые занятия мы много говорим, я рассказываю о себе часть правды, Эльза рассказывает о книгах, что прочитала, и о погоде за окном. Вскоре она делится, что скучает по присутствию сестры в комнате, по играм с ней и веселью, которое они устраивали с помощью её магии. Я приободряющее улыбаюсь и предлагаю ей попробовать научиться контролировать силы, чтобы она вновь могла делать то, по чему скучала. Она колеблется с минуту, перебирая свои пальцы в перчатках, но соглашается попробовать. Я делюсь с ней знаниями о магии, рассказываю о знакомых магах и ведьмах, об их способностях и том, как они с ними справляются. Принцесса Эльза внимательно слушает и задаёт уточняющие вопросы, иногда записывая что-то, чтобы потом вновь вернуться к этому. Вскоре её глаза начинают загораться от любопытства, мы строим теории о том, что она может сделать с помощью магии и как это может повлиять на её будущее и будущее её королевства. Я учу её не бояться своей силы, и на наших занятиях она снимает перчатки, вскоре при приветствии я, как и положено, целую её руку, на что маленькая принцесса в первый раз испуганно ее выдергивает. То ли от страха заморозить меня, то ли от неожиданности такого действия с моей стороны. — Не мне судить насчёт медитаций, но, кажется, на ваших занятиях моя дочь учиться не медитировать, — спустя несколько недель говорит король, вызывая меня к себе. — Чтобы принцесса Эльза могла медитировать под моим присмотром, она должна доверять мне и не бояться, Ваше Величество. На данный момент мы обсуждаем вероятные возможности её магии, она должна хотеть их познать и ставить цели. Так будет легче, — я не был удивлён тем, что король Агнарр был в курсе того, что происходит на занятиях. После этого разговора я стал писать пояснения к тому, что, как и зачем я делаю на занятиях, которые ложились на стол перед его Величеством. С тех пор вызовы к нему происходили только для рассказа об успехах принцессы Эльзы. Вскоре, после нескольких занятий по медитации, Эльза вновь начала общаться с сестрой и проводить с ней время, пока не снимая перчаток. Обе принцессы были рады этому событию. Анна истосковалась по общению с сестрой, но так и не смогла понять, почему старшая сестра замкнулась в себе, почему гнала её от себя так долго, почему они не могут вновь спать в одной комнате и почему они вновь не могут играть как прежде. На все эти вопросы Эльза не могла дать ответ своей сестре. Вопросы, на которые должны были ответить родители. А я не понимал, почему от младшей скрывают правду, но кто бы спросил мнение простого человека не знатного рода. Эльза была прилежной ученицей и старалась выполнить задание на максимум. Я действовал почти наугад, принцесса же была уверена, что я знаю буквально все. И эта уверенность принесла ей успех в познании своей магии. Я решил попробовать начать с малого и с того, что она умела ещё до несчастного случая. Она вспоминала, как заставить идти снег, как заморозить определённый предмет или место. Конечно же были трудности. Так Эльза очень долго не могла дозированно вызвать снег, не могла нарисовать на окне узор, который хотела, не могла заставить лед принять нужную ей форму. Иногда я думал, что некоторые идеи просто неосуществимы, но принцесса Эренделла из раза в раз своим упорством доказывала, что она может все. Недели складывались в месяцы, месяцы в годы — и вскоре юная принцесса Эльза праздновала свой четырнадцатый день рождения, открывая бал грациозным танцем с отцом без перчаток из толстой ткани. Она смеется, как положено принцессе, вежливо соглашается на очередной танец и ведет себя сдержанно, а в голубых глазах пляшут морозные демоны. После бала она замораживает комнату и наслаждается холодом, что ласково покалывает кожу, и эмоционально рассказывает о своих впечатлениях. Я же не могу понять, куда так спешит время. Рапунцель тоже взрослеет, но из-за магии цветка солнца в свои тридцать шесть она выглядит на двадцать. — В общем я хотела сказать, пап… Я хотела сказать… Да, хотела сказать, что… Что… Почему же это так сложно?! В общем, я беременна! — за вечерней чашкой чая долго мямлит она. Удивительно, она с легкостью приобретает менторский уверенный голос при общении со своими подопечными, но становится мягкой и нерешительной дома. — Кто отец? — делая еще глоток чая, спокойно интересуюсь я. Вы можете спросить, почему же я так спокойно на это реагирую во времена, когда секс до брака считался позорным и девушка приобретала клеймо испорченной девки? Прожив сотни лет, теряется смысл определенных действий и поверий, а некоторые кажутся и вовсе абсурдными. Я и Готель не сочетались браком. Сами посудите, ведьма и оборотень приходят в церковь венчаться. Больше похоже на шутку, чем реальные действия. Вся магия и сверхъестественное всегда было и будет осуждаться церковью. А понятия гражданский брак еще не существовало, вот и выходило, что жил я с «порченной» женщиной. И совместная жизнь с Готель, ничем не отличалась от жизни в законном браке с Астрид. Про активную жизнь Рапунцель я знал и без ее рассказов, с моим-то обонянием. Да и про беременность ее я узнал раньше, чем она сообщила, изменение запаха близкого тебе человека ты заметишь всегда. Так что когда моя принцесса приобрела оттенки запаха, что были схожи с запахом беременной Астрид, сложить два и два не составило труда. — И ты так спокойно к этому отнесешься? — выдыхает Рапунцель, вскидывая на меня взгляд полный сомнения. — Милая, я не вижу проблемы в ребенке. Могут быть трудности, но это не так важно, как твое здоровье и здоровье будущего малыша. И я повторю свой вопрос, кто его отец? — спокойно улыбаюсь я, вставая с места и целую в каштановую макушку дочь. — Это так важно для тебя? — чуть расслабляется Рапунцель. — Хочу понять, какие действия нам предпринимать дальше, принцесса, — присаживаясь рядом с ней, отзываюсь я. — Молодой лорд Ларсен, — тихо мямлит она в ответ. Что же, юный лорд с молодой женой на седьмом месяце беременности. Прррекрасно. — Ты сообщила ему об этом? — Еще нет… И, кажется, я поступлю очень глупо, сказав ему об этом, — печально говорит Рапунцель, скрывая лицо в ладонях и шмыгая носом. — Да, очень глупо, милая. Но мы справимся, все будет хорошо, — успокаивающе поглаживаю я ее по дрожащей спине. — Да, да… Я сильная… И у меня есть ты! И мы справимся. Мы справимся, и все будет хорошо! — глубоко вдыхая и выдыхая, успокаивает себя, и, распрямляя спину, повторяет Рапунцель. Мы еще долго сидим в гостиной и пьем четвертую чашку чая. Рапунцель сладко и крепко засыпает у меня под боком. Как известно, людям всегда интересно, что происходит за закрытыми дверьми и высокой оградой. Они строят безумные теории и передают из уст в уста раздутые из ничего слухи. Мы были примечательными личностями. Оба служим при дворе, получаем приличные деньги за свою работу и весьма хорошо выглядим для своих тридцати с лишним лет. Хорошо, что еще церковь нас не гнала из Эренделла, опасаясь королевского гнева. — Иккинг, скажи, это правда? — интересуется однажды принцесса Эльза в конце одного из занятий. — Смотря, что Вы имеете в виду, Ваше высочество. — Ну… Тот слух о тебе и твоей сестре, — краснеет и отводит взгляд Эльза. — Ваше высочество!!! — возмущенно доносится из кресла в углу. — Ха-ха-ха!!! Ваше высочество! Не ожидал, что такие слухи дойдут и до Вас! И кто же во дворце интересуется слухами простолюдинов, если не секрет? — не сдерживаюсь я и громко смеюсь. Эта теория была весьма противна, как по мне, но я уже давно перестал прислушиваться к трепу людей. — Иккинг, прекрати! Я спросила, ты должен ответить! — настаивает ее высочество, не обратив внимания на восклицание гувернантки, которая пришла на замену нянечки-старушки. — Я люблю Рапунцель, принцесса Эльза, но не той любовью, при которой получается завести ребенка. Она самый дорогой для меня человек. Она моя семья. И скоро у меня будет племянник, которого я буду любить также сильно, — мягко сообщаю я, ловя смущенный взгляд принцессы Эренделла. — Простите… Я не должна была этого спрашивать. — Любопытство естественно, Ваше высочество. И я рад, что Вы спросили у меня напрямую, а не стали довольствоваться лишь слухами. — И кто же отец? — Ха-ха, Ваше Высочество, а вот на этот вопрос я, пожалуй, отвечать не стану! Рапунцель не желает распространяться насчет имени отца будущего ребенка. На это есть целый ряд причин, — качаю я головой. — Я бы могла попросить отца дать тебе титул, землю и приданное для твоей сестры. Думаю, ты заслужил это за верную службу короне. — быстро понимает принцесса причину того, почему мы предпочитаем молчать об отце ребенка. — Это большая честь служить Вашей семье, принцесса Эльза, — глубокий поклон уже давно не коробит мое эго бывшего вождя Олуха, хотя порой возникает желание перерезать глотку некоторым высокопоставленным и высокородным особам. — Но это не решит того, почему мы предпочтем молчать, — грустно улыбаюсь я. — Мне казалось, что твоя сестра более разборчива, — хмурится будущая королева Эренделла. — Вы слишком серьезно рассуждаете для четырнадцати лет, Ваше Высочество, — усмехаюсь я на ее замечание. — У меня был хороший учитель, — мягко улыбается принцесса. — Ооо, кто же этот невероятный человек, принцесса Эльза?! Я хочу пожать ему руку! — Хи-хи-хи, думаю это, увы, невозможно. — Кхе-кхе, Ваше Высочество, время, — напоминает о своем присутствии гувернантка. Принцесса кидает быстрый недовольный взгляд в ее строну, вздыхает и, грациозно поднявшись, кивает на прощание. Идет пятый месяц беременности Рапунцель, и мы фантазируем на тему внешности малыша, когда он начинает шевелиться в ее животе, когда она едва не расстается с жизнью. Возвращаясь вечером домой после работы, моя принцесса получает ножом в живот от оборванца. Она теряет много крови и ребенка, но выживает. И мне кажется, что ее пустой взгляд в стену намного страшнее громкой истерики. Я заставляю ее пить лекарственный отвар, есть и пить. Она не хочет подниматься из постели. Не хочет отвечать мне. Лишь раз говорит, что хочет отправиться вслед за своим ребенком. И мое сердце обрывается вниз, оставляя на своём месте лишь кровоточащую дыру и желание отомстить, а горло сжимает невидимая рука, что не даёт вдохнуть. Найти того оборванца не сложно. Он пирует в дешевой забегаловке, буквально выползая из нее. Он пьян и весел, его не тяготит то, что он сделал. Ярость во мне клокочет так сильно, что рык из груди вырывается сам, а ногти приобретают форму когтей. Я помню его отвратный запах немытого тела, рвоты и дешевого поила до сих пор, его голос и мольбы не убивать. Он почти сразу выдает имя заказчика, но я забираю его жизнь, чтобы больше никто и никогда не пострадал от его рук. — Ларсен заказал твое убийство тому бродяге, — сообщаю я, присаживаясь на ее кровать и беря за бледную и худую руку. Она переводит взгляд на меня, и ее глаза полны боли, отчаяния и злобы. — Хочешь, я принесу тебе его сердце, принцесса? — сжимая ее пальцы чуть сильнее, спрашиваю я. — Хочу, чтобы он умирал медленно! И я запеку его сердце нам на ужин, — яростно шипит Рапунцель, и по ее щекам впервые за несколько недель текут слезы, а из груди рвутся рыдания, что приносят мне облегчение и ранят меня одновременно. По моим щекам тоже текут слезы, капая на ее одеяло. В следующую охоту молодого лорда Ларсена, на него и его спутников, нападает голодный и злой дракон. Первым под удар попадает, увы, сам лорд. Остальные успевают скрыться в направлении города, разнося безумный слух о нападении вымершего, если не выдуманного, как утверждает церковь, существа. — Жизнь за жизнь, подонок. Да встретит тебя туманы Хельхейма! — рычу я, оборачиваясь в человека перед тем, как вырвать из вскрытой грудины едва живого Ларсена сердце. Рапунцель впервые за недели в кровати поднимается с постели и, пошатываясь от слабости, дрожащими худыми руками готовит его сердце нам на ужин. — Ты слышал о том, что произошло с лордом Ларсеном? — спрашивает принцесса Эльза через несколько дней на очередном занятии. — Да, подумать только, насколько оголодали волки, Ваше Высочество! Слышал, его жена безутешна и все причитает о том, как ей воспитывать ребенка без отца и кормильца, — в глазах принцессы я вижу сомнения, но дальше она ничего не спрашивает. Эльза умна для своего возраста и весьма логична. И думаю, она смогла выстроить логическую цепочку между всеми произошедшими событиями. В ее глазах читается вопрос, который она не может задать под пристальным взглядом гувернантки. И на который я мог бы со временем дать ответ.❄️🐲❄️
Жизнь в Эренделле идет своим чередом. Интриги, заговоры, сплетни и слухи, обрастающие все большим абсурдом. Город живет своей обычной жизнью. Я получаю титул лорда, землю, на которой нет ничего и которую я так и не увидел, и приданное для «сестры». Несмотря на события и слухи, она выходит замуж. За старого лорда Йенсена, у которого супруга умерла при родах вместе с третьим ребенком, а старший сын погиб от гнойной раны, которую получил от женщины из публичного дома. Что они не поделили — было непонятно. Младшая дочь удачно выдана замуж за более богатого лорда и успешно родила троих девочек своему супругу. Йенсен, заскучав, стал искать молодую кровь для тепла в постели, хоть ему и было под шестьдесят. Рапунцель не будь дурой, согласилась на предложение о замужестве. А поскольку она воспитывалась ведьмой-травницей, то проблема супружеского долга решалась определённым заговоренным сбором трав, которые молодая супруга, заботившаяся о «возлюбленном», приказывала заваривать на завтрак. И нет, я не принимал участия в принятии решения о замужестве моей принцессы. Она поставила меня в известность только тогда, когда было уже все решено. Но я был тем, кто вложил ее руки в руки старого лорда перед алтарем. — Научи меня защищаться. Я смогу упросить отца, чтобы ты давал мне уроки фехтования. Я слышала, что ты неплох в этом, — просит меня принцесса, когда слышит об очередной смерти девушки от руки вооруженного мужчины, когда заканчивает читать книгу о войне. Мы много говорим об этом и напрямую при гувернантке; она, кажется, не решается сказать, но между строк читается ее страх физической слабости. С помощью матери ей не приходится долго уговаривать короля, и вскоре я преподаю юной принцессе уроки искусства обращения с мечом. Она увлекается боем и оружием. Взахлеб читает книги по нему и через несколько месяцев создает изо льда крепкий и изящный меч. Им возможно нанести ранение, но невозможно противопоставить обычному. Лед просто разбивался, встречаясь со сталью. Но ее Высочество это не печалит, и она вновь и вновь воссоздает свой меч, что быстро таял в чужих руках. Так же мы продвинулись в магии льда и снега. Теперь ее Высочество могла создавать своих собственных прислужников и шпионов, которые верно служили ей в холодное время года. Как оказалось, при создании животного образа, тот приобретал подобие жизни и был способен на передвижение. Вначале это были примитивные мышки, что вели себя так, как и подобает мышам. Потом Эльза научилась даровать им разум и речь. Это были самые преданные слуги, готовые защищать свою госпожу до последней капли истаявшего льда. Принцесса Эльза и Анна стремительно взрослели, и коронованной чете все чаще стали поступать предложения о замужестве. Хель забирает короля и королеву в свои чертоги, когда моей ученице исполнилось восемнадцать. Они отплыли для знакомства с претендентом на руку старшей из дочерей и больше не вернулись. Не вернулись из вод жестокого и непокорного моря, которое забрало когда-то и мою с Астрид дочь. Тогда впервые за десять лет Эльза сорвалась и по случайности ранила меня. Это не было ранение, как у принцессы Анны в детстве, это был ледяной кинжал, который не был предназначен мне и почти не задел, пройдя вскользь. Она пугается крови и убегает в свою комнату, запираясь там. — Ваше Высочество, прошу, откройте дверь, — последние полчаса упрашиваю я расстроенную будущую королеву. — Принцесса Эльза, ничего страшного не произошло. Срывы случаются — и это естественно. Всё же Вы не бездушная кочерга, у которой нет эмоций! — из-за двери по прежнему слышится только тихое человеческое дыхание. — Надеюсь, Вы не сдадитесь так просто, и я увижу Вас завтра на занятиях. Доброй ночи, Ваше Высочество, — прощаюсь я. Рубашка уже вся в крови, рана медленно, но верно заживает, и сегодня ночью при обращении вовсе исчезнет без следа. Преимущество моего существования было в недостатке. Из-за перестройки костей, мышечных тканей и кожи при обращении приводило к тому, что раны залечивались во время этого процесса. На следующий день принцесса Эльза опаздывает на пятнадцать минут, но приходит на занятия. И я рад её видеть. Она напряжена и не отрывает взгляда от места, по которому скользнул ледяной кинжал, и внимательно всматривается в мои волосы. Я стараюсь убедить её, что все в порядке и не стоит беспокоиться. Принцесса с трудом, но верит мне, и мы возобновляем наше занятия, вновь погружаюсь глубоко в медитацию, чтобы восстановить эмоциональную стабильность и спокойствие. Через год Рапунцель радует меня известием о своей беременности. Я волнуюсь за неё и будущего малыша, так как знахари утверждают, что в возрасте сорока лет рожать опасно. Но на этот раз моя принцесса приносит в этот мир зеленоглазого, пухлощекого и здорового мальчика, и даже смерть супруга не сильно влияет на протекание беременности. Волнение в нас вызывает тусклый золотой цвет волос маленького лорда. Мы не решаемся проверить наши опасения с неделю, но в конце концов Рапунцель напевает волшебную песню, что помнит с детства. Часть морщин на её лице разглаживается, волосы приобретают более насыщенный цвет, но на этом изменения заканчиваются. Она не сильно помолодела, но эффект был. — Что мне делать, отец?! — взволнованно спрашивает моя принцесса, вглядываясь в свое отражение. Если не знать, куда смотреть, то эти изменения были не особо заметны. Я же укачивал на руках маленького лорда Лукаса, что имеет королевскую кровь, но никогда об этом не узнает. — Ты знаешь, что можешь сделать, если не хочешь этой силы, — отзываюсь я, проводя рукой по коротким золотистым кудряшкам внука. — Я… Я боюсь, пап. Боюсь твоей Хель и ее чертог. Что, если пока оставить все, как есть, и дать решать ему самому, когда он подрастёт? — отчаяние так отчётливо слышится в её голосе, что сердце сжимается. — Тебе решать, принцесса. Но сможешь ли ты потом от этого отказаться? — в ответ мне служил молчание. — В любом случае, я поддержу любое решение. Что твоё, что Лукаса, — Рапунцель не стрижет волосы сына, изредка пользуясь даром солнца. И я совру, если скажу, что был не рад не стареющему лицу дочери и здоровому румянцу на пухлых щеках внука. А через год принцесса Эльза становится королевой Эренделла. Она с гордостью и сожалением принимает венец на голову, гордо расправляя плечи и растягивая губы в улыбке. Она все ещё тоскует по родителям и хотела бы, чтобы они стояли рядом с ней. Позже я узнаю, что чуть не произошёл скандал между Эльзой и Анной, которая решила выскочить замуж за первого встречного принца. Её Величество усмиряет принцессу и договаривается с принцем Хансом о знакомстве и встрече с его семьёй. Я не знаю, в какой момент из наставника по медитации и учителя фехтования превратился в советника королевы Эльзы, но в итоге я присутствую на этой встрече, а позже королева интересуется моим мнением. Оказывается, принц был тринадцатым сыном в семье. Вот же ужас, бедная женщина! Так вот, он был тринадцатым и не имел прав на престол, но в итоге Анна уговаривает сестру дать им свое благословение. — Он разбил ей губу и оставил царапину на щеке от перстня на руке! — зло шипит Эльза через два года после свадьбы сестры. Кубок с лёгким вином в её руке покрывается коркой льда. — И она убеждена, что заслужила это!!! — Что Вы предпримите, Ваше Величество? — руки сжимаются в кулаки, и злость внутри поднимается на действия принца. — Если… Хорошие мужья не поднимают руку на женщину… И если Анна не желает что-либо делать, то действовать начну я, — тихо выдыхает королева, ставя на стол замороженное вино. — Будь осторожна, Эльза, — мы так давно знакомы, что называть её титулами наедине кажется абсурдным. Она знает о моей силе, о моем даре и историю его происхождения. Я рассказываю ей об этом, когда она отсылает прочь надоедливую надсмотрщицу-гувернантку. И мне кажется правильным то, что она знает о моем обортничестве, в то время как я все знаю о её силах. — Как и всегда, Иккинг, — мягко улыбается она, посылая мышку на прогулку по замку. Месяц спустя замок погружается в траур по принцу Хансу, что умер молодым от лихорадки. Увы, оказалось, что его организм был слаб для проживания в таком климате. Анна бледная и изможденная, с красными глазами, бездумно водит взглядом по людям и словно никого не узнает. Маленькая, весёлая и шебутная принцесса напоминает лишь тень себя прежней. Эльза пытается приободрить сестру, купает её в своей любви, ласке и заботе. Но что-то случается, и сестры отдаляются друг от друга. — Она обвинила меня в том, что, когда я была ей нужна, меня не было рядом. Обвинила меня в том, что родители погибли… — роняет Эльза как-то после третьего бокала вина. В её глазах боль и слезы, что так и не срываются с ресниц. Я убираю кубок и кувшин с вином, протягиваю руку пошатывающейся королеве Эренделла и, проводив до её комнат, вручаю в заботливые руки служанок. Анна сбегает из Эренделла вместе с простым парнем ледорубом в неизвестном направлении спустя полтора года. Нас с Эльзой успокаивает лишь то, что последние месяцы тайных встреч с новым возлюбленным принцесса выглядела счастливой. Такой она не была даже рядом с Хансом. Я выслеживаю их через неделю, следую за ними по пятам и ещё с месяц наблюдаю за их жизнью, когда они оседают в далёкой деревеньке. Этот простой парень Кристофф был взаимно и безмерно влюблен в рыжеволосую принцессу. И я возвращаюсь в Эренделл к семье и королеве с хорошими вестями и в приподнятом настроении. Рапунцель безмерно любила и баловала сына. Лукас рос активным и шебутным мальчиком, рано встал на ноги и активно повторял звуки, которые понравились. Я не мог нарадоваться, смотря на дочь и внука, что жарко грели моё сердце ответной любовью. Эльза выходит замуж за принца после четырёх лет непрерывной войны. Политический брак, чтобы прекратить войну и соединить королевства воедино. Брак, в котором нет никаких чувств. Он был старше её на почти десять лет и имел сына от первого брака, которому исполнилось шесть. И он знал, что подавить королеву у него не выйдет, как бы он не старался. Ледяной рукой Эльза продолжала править своим королевством, попутно воспитывая пасынка, на которого её супругу было все равно. — Я выгляжу старше тебя, Иккинг, — замечает она, печально смотря на свое отражение в стакане с водой. — Увы, время беспощадно, — так же печально отзываюсь я, смотря в уставшие голубые глаза. — Ты видишь во мне дочь? — звучит неожиданный вопрос. — Удивительно, но нет. Я знаю тебя с твоего семилетнего возраста, можно сказать, принимал участие в твоём воспитании… Но я всегда видел в тебе девочку, девушку и прекрасную женщину, что будет преодолевать любые трудности и прилежно выполнять свои обязанности, — мягко улыбаюсь я, удивляясь её вопросу, но отвечая, как всегда, по возможности честно. — Спасибо… Спасибо, что всегда был рядом и поддерживал… — надрывно, сдерживая слезы благодарит Эльза. — Если честно, то ты всегда был для меня образом идеального мужчины, — опуская взгляд в чашку и розовея щеками, признается она. Повисает тишина. Она не требует что-либо отвечать на это признание и лишь крутит в руках стакан воды. — Переспи со мной, — чётко и твёрдо, словно приказ, нарушает тишину голос Эльзы. — Я бы рассмеялся, но, кажется, это не шутка, и это заденет твои чувства, моя королева, — мягко отзываюсь я. ТАК мне заняться сексом не предлагала ещё ни одна женщина. — Мой супруг человек, и секс с ним — это постоянный контроль над эмоциями. Он называет меня холодным сердцем и бревном и уходит к шлюхам. Я хочу узнать… Понять… И кто лучше, кроме тебя, покажет мне все это. Я привлекаю тебя как женщина, Иккинг? — Ты весьма красива даже в тридцать, моя королева, — Эльза резко поднимается из-за стола и решительно подходит ко мне. — Тогда поцелуй меня, — она пахнет зимой, её губы мягкие и тёплые, а дыхание холодное и лёгкое, как зимний ветерок. На её мягкой и прохладной коже белые нити шрамов от ранений, полученных в бою, по которым я веду горячими пальцами и обжигаю поцелуями. Её волосы тяжёлым белым водопадом падают на светлую спину и высокую грудь, и пальцы в них просто утопают. Секс с ней — это жар в теле и морозное покалывание на голой коже от ее поцелуев, хруст замерших простыней и ледяные ожоги от прикосновений. Она ластится, как кошка, истосковавшаяся по ласке. В её голубых глазах, горящих от страсти, пляшут ледяные огоньки. Она отзывается на каждый лёгкий поцелуй и каждое движение. Секс с ней — это игра на контрастах, которые приносит удовольствие и эйфорию. — Никогда не пожалею, что решилась на секс с тобой, — тяжело дыша и лёжа в моих объятиях, тихо хихикает Эльза. Нас словно срывает, мы не можем остановится. Каждую ночь мы вновь и вновь оказываемся в одной постели, порой срываясь ещё днем в её кабинете. — Ты когда-нибудь думал над тем, что Готель могла приворожить тебя? — смотря на мою немного безумную улыбку, спрашивает Рапунцель, когда я наведываюсь к ней в гости. — Никогда не видела тебя таким… Таким. — Конечно, принцесса, мне приходила такая мысль. И некоторое время мне даже было легче думать именно так, — немного печально и задумчиво отвечаю я, согревая руки о горячую чашку чая. — Но понимаешь, милая, чувства бывают разными. Я любил и люблю Астрид той первой, нежной любовью, и она навсегда останется в моем сердце. С Готель было сложно и в то же время проще, я полюбил её со всеми достоинствами и недостатками, это была любовь, которую я взрастил в себе сам. — А с королевой? С королевой у тебя что? — заинтересованно блестит зелёным взглядом Рапунцель. — Я ещё не понял, принцесса. На то, чтобы понять свои чувства, нужно время. Наши отношения с Эльзой длятся шесть лет, когда она сообщает о беременности. — В любом случае в этом ребенке течет королевская благородная кровь. От кого бы он не был, я буду его любить. Уже люблю, — королева ласково ведет по округлому животу и мягко улыбается. Ее супруг, словно сойдя с ума в желании заполучить трон, убивает сначала своего сына, а затем предпринимает попытку убить королеву. Она спасается, смертельно ранив супруга. Эльза оплакивает пасынка, которого полюбила и воспитала, как собственного сын, и которому собиралась передать трон. В ее голубых глазах тоска и мука, но она по-прежнему держит спину ровно, а голову высоко поднятой, правя твердой рукой. На свет появляется здоровая рыжеволосая принцесса, которую Эльза бережно прижимает к груди. А моему внуку исполняется четырнадцать, и он прекрасный юноша с озорным блеском в глазах и шелковистыми, отливающими золотом, кудрями, которые он обрезает. И Рапунцель теряет годы, что сохраняла благодаря магии в волосах сына. Он плачет и клянется, что не знал о том, что матушка постареет, и просит помощи, смотря на меня глазами полными надежды. Моя принцесса мягко улыбается ему и ласково треплет по черным волосам рукой. А я с сожалением говорю, что не властен над временем. Рапунцель шестьдесят, и на ее лице россыпь старческих морщинок, в каштановых волосах белые пряди и в глазах усталость и страх смерти. Я предлагаю ей отправиться со мной к Драго и увидеть мир драконов. Она озаряет меня горящим взглядом и горячо соглашается. Лукас смиряется с тем, что мы не властны над судьбой, ответственно принимая на себя бремя лорда, и отпуская нас. Эльза грустно улыбается, крепче обнимает и нежно целует на прощание: — Я знала, что ты когда-нибудь уйдешь, продолжая свой путь. И я лишь могу желать тебе встретить ту, что сможет остаться в вечности с тобой. Рапунцель первая, кто садиться на мою драконью спину, и первый человек, что ступает на земли драконов. «Хе-хе, кажется это будет весьма занимательная история, мелкий!» — именно такой фразой встречает меня и мою спутницу Драго.