***
— Нет ты слышал этого гаденыша? «Он к себе располагает». Ещё и личико это невинное! — Мин бесится. Видел бы его сейчас Чимин глаз бы не оторвал, ещё и масло в костёр добавил, но уже вечер и тот благополучно дома. Юнги ходит по своей квартире и негодует. Всё ни как не отпускают слова Чимина и тот, как друг быстро завоевал его расположения. В чем секрет? Или он это специально? Когда Мин чего-то не понимает он бесится, бесится и курит ментоловые сигареты, чтобы поубавить пыл и делает это крайне редко, а тут появился гадёныш и довёл! — Он ловко пользуется своим положением. — говорит Джун. — Слушай, даже мне сказать нечего было, он нечто. Достаётся же тебе все самое интересное. — Да хочешь забирай его себе. Ты же к себе располагаешь! Неприятно, когда ты интересуешься кем-то, даже если это не личный, научный интерес, а тебя не замечают и ведут весьма агрессивный разговор. — Чего психуешь, как баба на шестом месяце беременности, сядь! Очевидно же, что он специально тебя выводит. Ты когда пререкаться с ним начинаешь, он аж светиться. Ему походу нравится, что ты выбираешься из скорлупки обычного работника. — Я пытался быть с ним дружелюбным, стать другом… — хорош друг, старше на девять лет. — Ему не нужен друг, бери выше. Знаешь, для простых дружеских бесед со сверстниками ему скучно, ты взрослый мужчина с большим жизненным опытом и как объект общения ты ему интересен мужчиной своего возраста. — И что ты предлагаешь? — спрашивает Мин делая последнюю затяжку и закрывает балкон ёжась от холода, на дворе то не месяц май. — Будь собой. Откройся ему, как открываешься мне, сдвинь в сторону формальности и говори свободно пропуская в разговоре парочку матных слов. — Не буду я ругаться перед ребёнком! — знал бы он сколько лестных слов знает Чимин присмирел бы. — Знаешь мой ментальный возраст ближе к шестидесяти, я как старый дед и ты прекрасно понимаешь какой я настоящий. Пиздец заебавшийся врач с кучей несусветного словесного дерьма в голове. — Вот и поделись этим дерьмом с ним. — друг таки пылает энтузиазмом, что раздражает Юнги ещё больше. Ни дельных советов, ни поддержки. И чего только дружит с ним спрашивается? Сплошное недоразумение. — Думаю он оценит. — Юнги показывает средний палец скрываясь за кухней своей квартиры. — Пальчик то убери и на следующем приёме начнёшь, а потом мне доложишь. — Вот ещё! — Намджун знает своего старого друга, как облупленного и тот после долгих раздумий все равно прислушается, потому что Нам хоть и неуклюж и не внимателен, но умен и в жизни много чего повидал. — Ды ты, что?! Лишаешь меня просмотра моего личного телесериала с тобой в главной роли. — возмущается Джун заходя на кухню. — Сюжет набирает обороты, тут уже запутанная романтическая дорама! — Сейчас я тебя окончательно лишу этой возможности! — шипит Мин и берет в руки вилку.***
Как и обещали синоптики зима началась рано и не, а бы какая, а с достойной минусовой температурой и каждодневной порцией снега. За плечами уже первая неделя зимы, в воздухе витает запах мандаринов и всевозможных теплых напитков согревающих сердце. Юнги с удовольствием пьёт один из них радуясь тому, что встал сегодня пораньше, как того и хотел. В последнее время он часто это поворачивает сам того не сознавая. Встаёт с мыслями о планах на день и первым в списке пациентов — Чимином. Прошло уже добрых две с половиной недели с их первой встречи. Тон подростка не сменился и все та же неприязнь в глазах, что Юнги кажется показушной маской. Он видел его искреннюю улыбку, когда у Мина откровенно заплетался язык под вечер, что несказанно веселило Чимина и он начал насмехаться ещё больше. Чимин по прежнему закрыт, по прежнему Юнги не известно о нем ничего конкретного, но он продолжал твердить о тишине и спокойствии, которого не может достичь. Ему в этом мире так некомфортно, что Мин уже на стены лезет думая, как исправить его мировоззрение. Офис встречает его все теми же тёплыми запахами и некой зимней радостью, даже пациенты с упоением смотрят в окно. Выходя из лифта он идёт по коридору к своему кабинету, что расположен в самом конце и ожидает увидеть пустое пространство, однако взгляд цепляется за светлую макушку с белое одеяние. — Ты что здесь делаешь? Чимин вздыхает глядя на прибывший объект. Он наблюдал за удаляющимся на горизонте снегом, его звонкой тишиной, которую так искал все утро, потому что только это и требовалось, но рядом с Юнги не хочется молчать. Как нашкодивший котенок он поднимает глаза и сев в излюбленную позу рассказывает, что забыл здесь с утра пораньше.***
— Чимин, почему мне только, что звонил учитель литературы и говорил, что больше видео уроки он для тебя проводить не будет? — злые родители это хуже апокалипсиса, хотя бы потому что к одному твоему косяку они начнут приплетать все остальные и ты превратишься в самый худший объект на планете. Но Чимин рисковый парень. — Потому что я сказал ему, что любовь в поэме Шекспира «Ромео и Джульетта» ни стоит ничего. Глупая смерть, которой легко можно было избежать, если бы не затуманеные любовью глаза. Я сказал, что он так же глуп и слеп, а ещё безнадежен, как Ромео и такой же без характерный, потому что если бы он был упорным давно бы все бросил и взяв за руку любимую умотал на другой край света, чтобы вместе, чтобы навсегда, но он был слабаком, и Сон Нам такой же. — Ты не считаешь, что это слишком грубо? Во-первых ты оскорбляешь шедевр литературы, во-вторых грубишь старшим. — Чимин фыркает ожидает этих слов. — На правду не обижаются. И у меня просто дерьмовое настроение! — голос предательски дрогнул и накопившиеся негативные эмоции скопившиеся за последнее время исходят наружу. Он не был на приёме Юнги уже четыре дня. — А знаешь почему? Потому что я сижу здесь в четырёх стенах под вашим чётким контролем. Я как в тюрьме, а вы надзиратели! Еда по расписанию, занятия по расписанию, даже сон, о и как я мог забыть, походы к психотерапевту! — Сынок… — Я ухожу. — он проходит мимо матери на ходу одевая тёплые вещи. — Стой, Мини, ты куда? — Куда угодно лишь бы здесь не оставаться.***
Под конец монолога Чимин вспомнил почему злился, почему нагрубил и сейчас его это чувство одолевает снова. — К моему огромному сожалению мне больше некуда было пойти. На улице холодно, сидеть в кафе полном народу и шума не выношу. — Ты мог бы сидеть в холе, чего сюда поднялся-то? — с утра Юнги плохо соображает, да и Пак выглядит уж больно злым, что трогать его совсем не хочется, особенно читать нотации о правильном поведении со старшими. — Вид из окна красивый. — и Чимин лжет, не скажет же он, что здесь, рядом с этим***
Вид из окна успокаивает. Чимин считает снежинки, по крайней мере пытается, наблюдает с какой скоростью они коснутся твёрдой поверхности и сколько им потребуется времени, чтобы раствориться. Мина с утра он больше не видел. Оно и к лучшему, здесь тоже не так плохо. — Ты чего тут сидишь? — знакомый голос и оборачиваться не приходится, чтобы понять кто рядом. — Жду истечения времени до моего приёма. — отвечает Чимин не поворачиваясь к собеседнику. — Понял. А чего такой потерянный? — как воду глядит. — Я задумчивый. — Вопросов больше не имею. — и как такого можно не ценить? А Юнги ещё спрашивает, почему Намджун лучше к себе располагает. Тот приходит спустя несколько минут с маленьким призентом. — Держи. — На этот раз Чимин оборачивается натягивая рукава толстовки, прячется, не хочет никого видеть. — Зачем? — перед ним кружка горячего шоколада, так ароматно пахнущая, аж слюнки текут. — С ним лучше думается. — протянув кружку Намджун уходит оставляя Чимина считать парящие кристаллики воды дальше. Мелочь, а приятно. За окном мороз, на душе холод, а сердце тает. — Устал? — спрашивает Юнги, как только заходит Чимин с хмурым выражением лица. Настроение ниже нуля, тело от долгого сидения затекло и гнилой червячок раздражения проявляет себя. — Жопу отсиживать, да, устал. Не против если я постою? — Мин кивает давая Чимину вольно слоняться по кабинету, после чего тот выбирает выгодное место у окна, где все тот же вид, но уже любимый. — Хорош вид? — Уж получше, чем когда на тебя смотрю. — Я страшный? — Мин становится рядом прислонившись плечом к стеклу. Вид и правда хорош. — Ты леденишь своим взглядом. И вообще не люблю, когда просто смотришь. — Мне нельзя на тебя смотреть? — даже если бы захотел не смог бы. — Нет. — Что, боишься сгореть под моим испепеляющим взглядом? Чимин ухмыляется поворачивая голову к Юнги, который только и ждал встречи с озорными глазами. Они пленят. — Неприлично пялиться на людей младшего возраста. Педофилизмом страдаешь? — У каждого свои скелеты в шкафу. — открыто говорит Мин пожимая плечами. — О своих расскажешь? — С чего бы? — Ну вот я рассказал тебе о своих, будет честно если и ты о чем нибудь расскажешь. — Так все-таки педофил? — Юнги не отвечает. Просто разжигает интерес парня. — Интересный экспонат, с таким ещё не сталкивался. — Так значит я экспонат? Предмет интерьера? — Я же говорил, что ты кукла. — бурчит Пак отворачиваясь к окну. — Тебе нравятся куклы? — Терпеть не могу. Они словно живые люди, только молчат, но все время стоят и смотрят на тебя в каком бы углу комнаты ты не стоял. — Тебе не нравится, когда на тебя обращают внимание? — в ход пошли откровенные вопросы, которыми забита голова старшего. И в этот раз он надеется услышать хоть какой нибудь развёрнутый ответ. — Мне нравится абстрагироваться от людей. Нежелание общаться с обществом хорошо знакомо Мину, он порой и сам хочет где нибудь скрыться и подумать о своём, а не анализировать проблемы своих пациентов и искать решение. Он видит схожесть с Чимином. — Зачем тебе пустота? — подросток в непониманием хмурит брови развернувшись к старшему корпусом. — О чем ты? — Судя по твоим словам ты хочешь оказаться во временном разрыве, в пустоте, между существующим миром живых и мертвых. — Чимин недолго поразмыслив хотел дать ответ и уже рот открыл, но его перебили, о чем потом пожалели. — Комиксов начитался? — Предпочитаю изучать научную литературу. — снова фыркает, а ведь все шло хорошо… Наличие острого языка не даёт о себе забыть. Юнги глубоко дышит думая, как исправить ситуацию. Он смотрит на расслабленное лицо, на чистоту карих глаз, на полные губы и очень хочет, чтобы те разомкнулись и сказали что нибудь ещё. Его пусть и в грубой манере голос звучит для Юнги подобно успокоительному. Он так любит, когда говорят, много говорят, когда вроде и нужно что-то сказать, но больше хочется слушать. — Любишь астрономию? — внезапность плохим другом не бывает. — Занимательная наука. — безэмоционально отвечает младший. — У меня есть друг благодаря которому я знаю все секреты вселенной, жизнь каждой планеты и химические процессы из-за сформирования которых ты собственно сейчас и живёшь. — Чимин оживляется с интересом переваривая информацию. Мин победно ухмыляется. Кажется есть прогресс. — Он работает на космической станции? — Да и часто водит меня туда на экскурсии, если появляется что-то нибудь новенькое. — Я был лишь раз в музее космонавтики. Мин почти пищит от счастья. Каждый факт жизни Чимина он бережет у себя в голове, ну и в блокноте, хранит, как сокровище в сундучке собирая по частицам, желая когда нибудь наполнить его до краёв. — Понравилось? — Нет. Там скопилось тысячи людей, камеры, шут, голос нескольких экскурсоводов сразу и маленький я, который из-за низкого роста ничего толком разглядеть и не смог. — Хочешь побывать на закрытой экскурсии? — Юнги тушуется, но все равно предлагает. — Как это? — Я же сказал, что у меня есть друг работающий на космической станции. Организовать закрытую экскурсию в музее не проблема. Ни будет тебе ни людей, ни шума, будешь принадлежать там сам себе и ну и слоняющийся я поблизости тоже буду. — Пак в неверии щурит глаза. Он привык, что в жизни ничего никогда не бывает просто так и если человек что-то предлагает, то обязательно попросит что-то взамен. Так он жил семнадцать лет и Юнги понимая это действительно хочет машину времени, чтобы отмотать время назад и сделать жизнь Чимина заново, сделать её лучше. — С чего такая щедрость? — Это будет интересней, чем сидеть здесь и грубить мне постоянно, показывая свой характер. — Чимин рассмеялся. — Это стало для меня новым хобби. — Ну заебись! — шепчет Юнги сам не замечая, как такое вылетело, но Чимин все слышал и продолжал посмеиваться. Кажется чего-то, да Юнги добился сегодня и его лицо озаряет та же яркая улыбка.