Проклятье ночи, или Общая беда объединяет

Рафаэль оступился. Споткнулся об собственную импульсивность. Это было для него не в новинку. Он не часто, но мог запороть ход операции. Однако таких разочарованных, огорчёных взглядов братьев и столь рассерженого Леонардо мастер сай не наблюдал давно. Да, раньше он тоже совершал ошибки, но те оказались мелочью в сравнении с этой. Они больше ничего не говорили. Эта тема поднялась лишь с целью ввести Микеланджело и мастера в курс дела. Или когда Донателло, придя домой в тот вечер, закрылся в лаборатории, чтоб начать исследование жидкости, и остальные трое невтерпёж заглядывали к нему с вопросами. Но сама оплошность Рафаэля - нет, не обсуждалась. Леонардо вёл себя так, будто ничего и не было. Микеланджело улыбался, довольный и такой находкой братьев. Донателло холерик не видел - умник пропал в лаборатории, пока безуспешно изучая препарат. Даже мастер Сплинтер не счёл надобным отчитать сына за крайне торопливый поступок, а после - отправить медитировать. И Рафаэлю становилось от этого лишь хуже. Чувство вины поглощало его, терзало изнутри, не давало уснуть в ту ночь. Да лучше бы они покрыли его благим матом и орали во всю глотку! Он подвёл их всех. Он облажался. Больше сидеть дома и видеть фальшивые лица, пытающиеся делать вид, что всё отлично, кучерявый не мог. И не хотел. А хотел только одного - раствориться, отвлечься. И нет, работа для этого случая совершенно не подходила. Другое дело - клуб, куда вечером его и понесли ноги. Первое, что заметил он, переступив порог клуба, это непривычка. Странное ощущение, но Рафаэль совсем отвык от продолжительных гулянок до утра, страстных ночей. Это всё чёртова мутация, будь она неладна! У барной стойки парень заприметил себе место около молодой девицы в облегающем коротком платье, но что-то внутри не позволяло ему начать разговор. — Виски, — обратился он к бармену, разбито опираясь на барную стойку. Кучерявый ещё раз кинул взгляд на молодую особь, но опять не решился привлечь внимание отвёрнутой. И тише отругал сам себя: — Да что же в тебе сломалось-то?! В голове на секунду яркой искрой вспыхнул знакомый и такой эффектный образ: карие глубокие глаза, чёрные, как ночь, ресницы, тёмно-красные волосы, слабо отдающие приятным фруктовым ароматом, заводной характер, уверенный и гордый взгляд. Неужели...? Он смахнул головой - бред сивой кобылы. Рафаэль был не из тех, кто верил в сказки про нежное чувство, клятвы в любви до конца своих дней, «...и в горе, и в радости». И не был способен полюбить. Он был совершенно безотказно уверен в этом. Он так думал. Ведь наибольшее удовольствие получал от лёгкого флирта или, на крайний случай, свободных отношений. Для полного счастья у него всё было: работа (какая-никакая, но заработок обеспечивал все его потребности и даже больше), большая семья (хоть временами она же выводила его из себя. Чего только стоят нотации Леонардо, зловонные эксперименты Донателло и надоедливый Микеланджело), надёжный, но безбашенный лучший друг. Одного у него не было - любви. И нет, не братской, которой было с головой, способной удушить, а - настоящей, искренней. Но Рафаэль не считал себя нуждающимся в этом. Кажется... Он видел блестящие глаза Майки, когда тот смотрит на Эмили, разговаривает с ней или они вместе дурачатся, и то же самое замечал во взгляде рыжеволосой на его младшего брата. Да, пусть Рафаэль считал их тисканья и при посторонних тошнотворным спектаклем и открыто демонстрировал своё пренебрежение и раздражённое недовольство, однако его зелёные глаза искренне радовались за Микеланджело. Душа ликовала. За Донателло и Таленой было не так занимательно наблюдать. Умник при виде девушки превращался из рассудительного парня в нежного, любящего подростка, но Рафаэль был доволен, что хоть эти двое не устраивают сюсюканий при нём. Единственное, что они могли позволить при третьих лицах, это кратковременные объятия, которые вызывали у холерика очередную дозу умиления, но, конечно же, он не подавал виду, напротив - отворачивался в другую сторону. И в шуточной форме благодарил богов, что Леонардо ещё не сыскал свою даму сердца, иначе отворачиваться будет не к кому. Рафаэль заулыбался собственным воспоминаниям, таким тёплым, семейным. Внезапно чья-то рука легла на плечо парня, он не успел и повернуть голову, как раздался насмешливый женский голос: — Ну ты и псих. Возле него, у барной стойки пристроилась та, которую было ожидаемо встретить в клубе, но вероятность, что именно в этом, была ничтожно мала. Однако - что есть, то есть. Ларота с ехидной улыбкой смотрела на кучерявого. — Венера? — Рафаэль бросил первую догадку о том, кто поведал историю его фиаско собеседнице. — Эмили. Вен немногословна с того момента, как вернулась с ваших танцев на корабле. Не то, чтобы она до этого была заядлым рассказчиком... — Ларота закатила глаза и тут же опустила взгляд на барную стойку, где стояла нетронутая стопка виски. — Грызёт? Рафаэль томно вздохнул. — Пожирает, — признался он, рассматривая алкогольный напиток и не решаясь выпить его. — Если бы отец хоть как-то отреагировал на этот трындец. Так нет же! Такое чувство, что ему до задницы эта лажа! Наказал бы, отправил бы с Лео на медитацию при свечах или вместо Майки готовить жрачку каждый день... Да что угодно! — Я могу тебя наказать, — выслушав парня неожиданно ухмыльнулась Ларота. Рафаэль тут же заинтригованно взглянул на неё, но что-то в её взгляде было не то. — Видишь тех девушек? — красноволосая кивнула в сторону двух своих недавних знакомых, сидящих неподалёку за столиком. Кучерявый мимолётно бросил на них свой вмиг потушенный нескромный взгляд, полный разочарования. Ларота прикусила нижнюю губу, собираясь с мыслями. — Ты им зашёл. Точнее, ты приглянулся Хейли, а я ляпнула, что знаю тебя, — уверенность красноволосой покидала её с каждым словом, она теребила край своей кожанки, опуская взгляд. — Слово за слово... И короче, я должна познакомить тебя с ней. — Проспорила? — предугадал мастер сай. — Я проспорю, если ты этого не сделаешь. А на кону - билет на концерт Nickelback, на секундочку! Я не могу проиграть! — глаза девушки загорелись. — Будь другом, а? Позаигрывай, как ты умеешь, но не смей лапать и ко второй лезть. Рафаэль сверкнул улыбкой. Цена за его внимание была высока. Честно говоря, желания как такового у него не было, но... — Раз уж ты просишь, — снисходительно улыбнулся он, поднимаясь со своего места, и уверенно зашагал за Ларотой в сторону девушек. Прошло пять, десять, двадцать, тридцать минут. Может быть, час. Хейли игриво улыбалась, не сводя глаз с Рафаэля, и не упускала возможности как-бы невзначай положить руку тому на ногу, или провести кончиками пальцев по его предплечью, или опустить голову на плечо, прикусывая нижнюю губу. Парень же никак не реагировал на действия девушки, лишь иногда мог для приличия улыбнуться ей, но в основном его взгляд был прикован к напротив сидящей Лароте, практически молча наблюдающей за этой картиной. Ещё одна знакомая многозначительно кивнула Хейли и удалилась в дамскую комнату от того, что всё время один за другим попивала коктейли. — Лар, может выглянешь? Её долго нет, как бы не с унитазом обнималась опять, — подала голос Хейли. Красноволосая бросила на Рафаэля неуверенный, робкий взгляд, но всё-же нехотя оставила парочку. И как только Ларота растворилась в толпе пробираясь к уборной, Хейли ближе прижалась к кучерявому и негромко заявила: — Ну, красавчик, а теперь можем и развлечься по-взрослому, — она потянулась рукой в карман своей мини-юбки, достала оттуда маленький пакетик и высунула две таблетки. — А то что-то ты заскучал. — Я таким не занимаюсь, — с презрением отодвинулся от неё Рафаэль. — И тебе не стоит. — Спокуха, пупсик, — успокоила его девушка, глотая одну из таблеток, и после криво улыбнулась. — Если очкуешь, то посмотри на Лароту - жива, здорова и так же красива. Даже не вляпалась никуда. Падла! А я ведь не первый раз подсыпаю ей порошок в коктейли... — с досадой пробормотала Хейли. От услышанного Рафаэль рассвирепел так, что не сдерживая ярости перекинул стол с оставшимися напитками. И под десятки прикованных лиц к нему схватил девушку за футболку и, борясь с желанием ударить её, сквозь зубы прорычал: — Обдолбанная стерва. Чтоб я тебя за километр возле неё не видел. Он быстро, в стиле ниндзя, пробрался к уборной в поисках Лароты. Она стояла у рукомойника тяжело дыша, головокружение не позволяло ей сделать и шагу. — Ларота! — кучерявый захватил девушку в объятья, но та оттолкнула его. — Сейчас пройдёт, — успокоила она, даже не взглянув на парня. — У меня бывает такое. Пройдёт... Рафаэль ещё немного выждал время, изучая поведение ранее активной Лароты, и предпочёл молча, следуя её примеру, постоять рядом. Третий раз от какой-то очередной бабы ему прилетела угроза вызвать охрану, если он сейчас же не покинет женскую уборную, на что парень безразлично махал рукой. Спустя некоторое время Лароту наконец немного отпустило. Она умылась холодной водой и уставилась в зеркало. — Твоя подружка - чокнутая наркоманка. И слушай, что я тебе скажу: сейчас я отвезу тебя домой - это первое. А второе - ты больше по клубам ходить не будешь, — высказал все факты он. — Хейли? — не поверила девушка, наконец повернув голову в сторону Рафаэля. Парень сдержался, борясь с желанием ляпнуть матерную рифму к имени недавней знакомой, и спокойным тоном объяснил ситуацию: — Она уже не раз подсыпала тебе что-то в напитки. Соображаешь? Слова подействовали на неё, как холодный душ ранним утром. На лице Лароты прочиталась детская обида и огорчение. Попытка завести верных подруг, с которыми можно отжечь поздней ночью, увенчалась успехом лишь на пару недель, а потом маски спали, открывая их настоящие лица и намерения. Или это Рафаэль снял с глаз красноволосой розовые очки? Да, так и было. — Нет, я не хочу домой, — запоздало отвечала на фразы она, будто всё сказанное ранее только сейчас залетало в её уши. — И как это - больше не буду ходить?! — Вот такой вот паршивый хэппи энд. Пошли, — Рафаэль грубо схватил Лароту за руку и потащил за собой вон из прокуренного клуба. Клуба, в который он больше - ни ногой. Дело даже не в клубе, а в людях, проводящих ночи там. Сегодня они вдруг все стали ему до жути отвратительны. Рафаэль подвёл девушку к припаркованному чёрному мотоциклу и протянул шлем. Она завороженно рассматривала железного коня. — Одно условие, — не приняла в руки защитное снаряжение Ларота, выставив их перед собой. — Я поеду без этой штуки на голове. Рафаэль недовольно фыркнул. — Хорошо, ты поедешь без этой штуки на голове, но держись крепко. Это моё условие, — согласился он. Девушка уже перекинула правую через сиденье, как вдруг, как ошпаренная, метнулась в сторону клуба. Рафаэль успел схватить её за предплечье, разворачивая лицом к себе. — Куда намылилась? — Я не показала этой ободранной курице, какой злой я могу быть и насколько у меня тяжёлая рука, — попыталась вырваться она, но безрезультатно. — Остынь, принцесса, — Рафаэль на секунду почувствовал себя Леонардо, пытающимся отгородить темпераментного брата от нежелательных последствий. — Она сама выбрала свой путь. Сейчас обдолбается, сядет к какому-нибудь типу в машину и... — Он отвезёт её спать, — прервала его красноволосая, предложив наиболее безобидный исход событий. — А я думал, ты не из наивных девочек... — практически прошептал кучерявый ухмыляясь. — Я оптимист, — Ларота наконец прервала пристальный зрительный контакт, кинув взгляд на сжимающую её предплечье руку. Но тут же вновь обратила внимание на парня. — Так и будем пялиться друг на друга или есть занятия поинтереснее? Рафаэль продолжал усмехаться, но руку отпустил, а затем, придумав, кивнул головой в сторону мотоцикла. — Запрыгивай.

***

Ещё не до конца проснувшаяся Венера зашла на кухню, завязывая халат на талии. Она вдруг заметила тёмное пятно, с нереальной скоростью перемещающееся у шкафчиков в поисках чего-то, неизвестного девушке. Не до конца понимая, что происходит и почему неизвестный так тихо лазает по полкам, брюнетка схватитила со стола испачканный нож и в обороне направила его на стоящего спиной мужчину. Тот резко обернулся, учуяв присутствие ещё одного человека, поднял руки, сбрасывая с головы чёрный капюшон и голубыми удивленными глазами уставился на неё. — Эй, нечестно! Моя силиконовая лопатка не попрёт против холодного оружия! — О Боже... — осознание пришло к Венере так же быстро, как и стыд, и она немедля бросила кухонное приспособление в раковину. — Можно просто зять. Я тут сгонял в магазин за бананами и никак не мог найти лопатку... — перебивая девушку, протараторил Микеланджело, сверкая улыбкой. —...Извини. Я никак не привыкну, что в такую рань на этой кухне можно встретить мужчину... — Венера говорила так же быстро, но внезапно её смущенность сменилась на замешательство. — Что ты сказал? Микеланджело откашлялся под пристальный взгляд девушки, не сводившей его за всё время, что она была на кухне. Ему даже стало как-то не по себе на одно мгновение, вспоминая какой строгой и неприветливой бывает старшая Миллер (особенно, на даче или в Лондоне, хоть и по отношению к его брату, а не к нему лично), но он продолжал слабо улыбаться. — Ну... э... ты ведь не будешь против, если мы решим когда-то сыграть свадьбу? Венера не сдержала ответной улыбки, замотав головой в разные стороны. Чувство обиды от его слов успело проскочить внутри и она решила, что лучше сказать об этом сразу. — У тебя сложилось ошибочное мнение обо мне, Майки, если ты думаешь, что я способна помешать счастью моей сестры, — она заметила как он изменился в лице, наверняка ощутив небольшое терзание за свои слова. — Но я сама в этом виновата, поэтому твои переживания небезосновательны. Микеланджело вновь улыбнулся, теперь куда шире, и захватил брюнетку в объятия. Она удивилась такому порыву чувств и спустя секунду так же обняла его в ответ. — Осторожно - уколешься, — хриплым голосом оповестила о своём присутствии на кухне Ларота. Она попыталась откашляться, чтоб убрать это неприятное чувство в горле, но не вышло, и затем плюхнулась на стул, наблюдая за Микеланджело. — Герой-любовник, чем сегодня будешь удивлять? — Шоколадные блинчики с бананом! Эмили обожает их. Ларота одобряюще улыбнулась, когда блондин отвернулся к плите. Ей определённо нравился этот парень, а точнее - его кулинарные таланты, и она была отнюдь не против, чтоб он оставался у них как можно дольше. — Что с твоим голосом? — Венера подошла к сестре, обеспокоенно заглядывая в глаза и приложив руку ко лбу. Ларота откинулась на спинку стула, отмахиваясь от руки старшей, мол "это лишнее", и ухмыляясь смотрела на присевшую рядом сестру. — Вчера у меня было насыщенное времяпровождение. Даже слишком, — она мимолётно вспомнила все события (хорошие и не очень) минувшей ночи. — Остались вопросы? — Теперь ещё больше, — старшая с нескрываемым интересом наблюдала за красноволосой, которая продолжала подавать намёки взглядом, но увидев, что сестра и близко не знает, чего ожидать от неё (или наоборот уже напридумывала себе самых невероятных сценариев в голове), вдруг захлопала руками по столу. — Барабанная др-о-обь!.. — даже Микеланджело повернулся, явно заинтересованный тоном девушки. — Я почти всю ночь прокаталась на байке с одним ухажёром. Поначалу было так страшно, что я не переставала кричать, но потом он даже разрешил оседлать его... в смысле мотоцикл. И тогда я просто пошла в разрыв! Ну знаешь, ветер, скорость, свобода, адреналин... Не смотри на меня так, Вен. Он просто мой знакомый. Недавний. Венера попыталась скрыть воодушевлённые эмоции, вызванные так бурно рассказывающей историю Ларотой. — Ты просто выглядишь такой... счастливой, — она осторожно взяла руки сестры в свои, но та вырвала их, выставляя перед собой. — Эй-эй-эй! Он не мой формат и вообще я... — красноволосая впервые не смогла подобрать правильных слов, чтоб наверняка убедить старшую в обратном. — Как нога? Беззаботная улыбка сразу спала с лица Венеры. Она поднялась с места и покинула кухню, ссылаясь на то, что повязку на её ноге следует перевязать. Ларота выдохнула, но тут же встретилась взглядом с не менее пристальными, догадавшимися голубыми глазами и руками подперевшими щёки. — Рафаэль не говорил мне, что ночами катает на своём мотике сестру моей девушки, — замысловато улыбаясь проговорил Микеланджело, наклоняя голову набок. Но и её реакция не заставила себя долго ждать. Девушка прекрасно понимала чего добивается паренёк. — Я пойду с козырей, шантажист, — Ларота ответила ему такой же улыбкой и прищуренными карими глазами. — Пока Талена балдёжничает на даче Джонсов, я перееду в комнату Венеры. — По рукам, — и вместо того, чтоб пожать ей руку, Майки любезно поставил перед ней тарелку с блинчиками.

***

Рафаэль ещё не ложился спать. Домой он вернулся позже шести утра. По иронии судьбы, как раз в то время, когда отец переступил порог своей комнаты, у входных дверей ему показался темпераментный сын. Мастер лишь покачал головой - слова о том, что после одиннадцати ночи им лучше не появляться на улице, давно перестали удерживать парня. Но на утреннюю тренировку сына он таки отправил и проследил за тем, чтоб тот час-другой помедитировал (ох и много времени ушло, чтоб настроиться). Даже когда отец уехал на работу, Рафаэль, полностью погружённый в свои мысли, мутузил боксёрскую грушу, а не улёгся спать. Возможно, ему стало немного легче. Он сам заметил это. Энергия так и выливалась наружу с окрылённого парня: он успел наговориться с Леонардо (к огромному удивлению второго), позависать в лаборатории Донателло, впервые в жизни интересуясь реактивами на столе и задавая вопросы. Оба брата пытались доведаться, что же так повлияло на настроение мастера сай, но Рафаэль лишь отмахивался. Он даже собрался вынести мусор, как тут, распахнув дверь, перед глазами нарисовались столь любимые сердцу гости. — Какие люди! Джонсы пожаловали! Лео, накрывай поляну! — радостно отозвался Рафаэль. — Я за рулём, — не без нотки печали в голосе ответил Кейси, обнимая в ответ друга. — Обижаешь, — сделал недовольное лицо Рафаэль. — Майки такую макаронную хрень сварганил! Там не только пальчики оближешь, ты и Майки за такое вылижешь, — пытался заинтересовать друга Рафаэль, на что Кейси смеясь отмахнулся, зная и без того, что младший Хамато - повар от бога. — Уже бегу попробовать, — чмокнула в щеку Рафаэля Эйприл и забежала на кухню, так же приветствуя Донателло и Леонардо, которые встретили её стеснёнными улыбками, как только заприметили в руках девушки букет жёлтых роз. — Цветы? Ты серьёзно? — Эйприл, ты опять за старое? — А это и не вам, — не обращала внимания на возражения Эйприл, гордо подняв голову. — Это для мастера Сплинтера. Ему они так нравятся! — с трепетом проговорила девушка. — Да и у вас здесь так... серо и скучно! Эйприл достала с верхней полки вазу (которая крайне редко использовалась по назначению), молча набрала воды и, красиво распределив в ней цветы, оставила на кухонном столе. На хмурой кухне было то самое место для солнечного цвета роз. В целом, Джонс всё так же пыталась поднять настроение семье Хамато любыми способами: часто звонила с приглашениями к себе на дачу, а когда они отказывались (что в последнее время было постоянно), вместе с Кейси приезжала к друзьям, пытаясь подбодрить их. — Чаю с мятой? — предложил подруге Леонардо, зная как она без ума от этого напитка, на что девушка кивнула, присаживаясь за стол. — И куда же без каннеллони Майки. Эйприл заулыбалась в ожидании, как маленький ребёнок. Леонардо отвернулся насыпая подруге блюдо. — Как ваши дела с ..эм-м-м... — запнулась она, стараясь подобрать наиболее подходящее слово. — С мутацией? — закончил догадываясь Донателло и присел возле неё. Другой, более важной, темы для разговоров пока было не сыскать. Перед девушкой появилась тарелка с лёгким ароматом, пробуждающим аппетит, и она, сразу схватив вилку, принялась трапезничать. — Так точно... — не спеша пережёвывала и наслаждалась вкусом блюда она, в который раз про себя восхищаясь талантом Майки. — Вы уже что-то нашли? Сдвиги есть? — Разве Тали не рассказала тебе про наши последние успехи? Если это можно так назвать. — Почему она должна мне рассказывать? Мы с ней не виделись уж очень давно. Месяц, наверное, — пожала плечами девушка, продолжая накалывать на вилку макароны с начинкой. — Но она ведь приехала к вам позавчера... — нахмурился он, не сводя глаз с подруги, с превеликим удовольствием уминающей за две щеки предложенный обед. Эйприл перестала жевать всего на мгновение, чтоб одарить умника максимально недоумённым взглядом и нахмуренными тонкими бровями. — Ты что-то путаешь, Донни. Она не приезжала. Более того, я с ней даже не созванивалась в последнее время. Донателло сначала показалось, что они говорят совсем на разных языках: он - на английском, а она - на итальянском (должно быть, каннеллони ударили в голову). Иначе не объяснить, почему с каждым её словом в комнате нарастала волна непонимания и желание выяснить, кто что в какой уже раз не допонял. — Не может быть! Она звонила мне, когда приехала к вам... — в замешательстве шатен принялся названивать Талене, но никакого ответа не получил. Телефон был выключен. Пазл не желал складываться воедино. Тот факт, что девушка звонким голосом оповестила его по приезду на дачу и поспешно сбросила вызов, а после настойчиво требовала общения только по SMS, до этого момента не вызывал у Донателло никаких лишних подозрений. Он никогда не пытался влазить в голову и копошиться в ней, ища ответы, хоть и был обеспокоен. Потому что доверял. Кому-кому, а ей он доверял. До этого разговора. До того, как в голове сошлось абсолютно всё. — Она соврала мне. Умник не хотел осознавать этот факт, но ему пришлось, когда он отследил её местоположение - Лондон. Донателло не удивился - сам же, на свою тупую голову, поделился с девушкой контактами Чемберлена. Леонардо, не сказав ни слова, поставил перед девушкой и братом кружки с чаем. — Я лечу к ней в Лондон, — резко поднялся с места Донателло и зашагал к себе, не переставая пялиться в экран, где на карте Великобритании мигала светло-фиолетовая точка (да-да, Талена сама выбрала этот цвет). Эйприл проводила его встревоженным взглядом. Аппетит пропал, тарелка отставлена в сторону. — Донни, — Леонардо последовал за ним в его комнату. — Наверное, на то были свои причины. Он стоял у дверей, наблюдая как почитающий порядок брат неряшливо сбрасывает в рюкзак все попавшиеся под руку вещи и документы, быстро наматывая круги по комнате. — Причины? — Донателло остановился и посмотрел на брата, теряя самообладание и стараясь не повышать голос. — Нет обоснованной причины уезжать к сумасшедшему деду-учёному, при этом нагло соврав мне, Лео. Да ещё и так примитивно!.. То, что происходит сейчас с Венерой, и даже тот факт, что мы не уверены сможем ли воссоздать препарат, - ничто из этого не даёт повод действовать безрассудно. А если он убьёт её? Возьмёт в заложники в обмен на двоих, троих из нас, потому что одного тела ему теперь будет мало?! — Ты преувеличиваешь, Донни, — Леонардо отобрал у брата ярко-жёлтый носок Майки, едва не попавший вместе с остальными вещами в рюкзак. Непонятно каким образом он оказался здесь, в комнате умника. Но это сейчас было неважно. — Я более чем уверен - Чемберлен неплохой человек. Да, у него свои тараканы в голове, но он не опасен. Второй раз за день Донателло усомнился в том, что слух его не подводит. Теперь его сразил наповал настрой Леонардо. Умник закинул рюкзак на спину, подошёл к брату, схватил его за плечи и слегка потряс. — Лео, тебя будто подменили! Он - наша главная угроза. И если ты этого не понимаешь, то я не жду твоего одобрения. Я лечу в Лондон. Без лишних слов. Донателло не простился ни с кем: быстрее ветра выскочил из квартиры под озадаченные взгляды застывших Рафаэля и Кейси, вовлечёнными до этого времени в шуточный бой в гостиной. Эйприл, наблюдая из кухни за стремительно развивающимися событиями, обнимала себя за живот и невесело заметила: — Я уже и не знаю, что правильно...