Беглецы из Тени

      Люциус Малфой был в ужасном настроении. Как он мог позволить кому-то так легко на себя напасть?! Во-первых, кто был тем засранцем, кто ошеломил его в момент, когда он уже собирался наконец выудить информацию из Изабель Фадж? Регулус Блэк? Люциус ничего не увидел. А когда официант в кафе Флориана Фортескью наконец-то смог снять заклятие, девушка уже исчезла. Гости, присутствовавшие в заведении, утверждали, что она ушла со старухой… Малфой смутно помнил старуху. Он не смотрел на нее. Теперь Изабель будет настороже, и у него, вероятно, не представится другой возможности заставить ее заговорить. Если, конечно, не похитить ее. Что будет не так просто, с ее таинственным телохранителем… — Люциус? Жена спускалась по лестнице, чтобы встретить его. Легкая надежда, озарившая ее тоскливый взгляд, исчезла, как только она увидела плохо сдерживаемую ярость мужа. — Все произошло не так, как ты надеялся… — прошептала она. — Нет, — сухо ответил он. — Она обвела меня вокруг пальца… — Ох… — Где он? Ему очень не хотелось отчитываться перед ним о своем фиаско. Но он не знал, как уклониться от этого. — В библиотеке. — А Драко? Как он? — Как всегда… — выдохнула Нарцисса. — По крайней мере… его состояние не ухудшилось, судя по всему… Несколько человек ждут тебя в кабинете… — Кто? — Крауч. И этот… Грейбек… и другие тоже, они не представились… — Я сейчас зайду к ним. — Но… он не собирается… Ей было страшно. Это было понятно. — Не волнуйся, — мягко ответил он. — По-моему, он мало что может против нас сделать.… — Да, но Драко… Она замолчала, и глаза ее наполнились слезами. Люциус со вздохом погладил ее по щеке. — Еще не все потеряно, — сказал он. — Может быть, я скоро узнаю что-нибудь новое… Он повернулся на каблуках и направился в свой кабинет. Это… существо, представшее в облике его хозяина, не пугало его ни в коей мере. Он чувствовал, что в нем нет и половины могущества Темного Лорда, что оно лишь его бледное отражение. И если бы не угроза с его стороны для сына, Люциус, конечно, не позволил бы управлять собой так легко. Зачем ему было прогибаться под ярмом этого существа, когда власть над волшебным миром уже была в пределах его досягаемости? Избавиться от него… уничтожить его и освободить Драко… Он сделал бы это без колебаний, если бы имел хоть малейшее представление о том, как это сделать. Он даже не знал, каким образом это чудовище — этот бледный отблеск Темного Лорда — проникло в его поместье. Как-то вечером он застал его в своем кабинете. Погрузившись в полумрак, он запретил Люциусу зажигать свет. Из тени были видны только его фигура и красноватый блеск глаз. В тот момент он убедил Люциуса, что стал жертвой злой шутки. Но когда это существо подтвердило, что это оно было причиной внезапного ухудшения здоровья его сына… «Именно тогда следовало оттолкнуть его», подумал Люциус. «Отправить его в небытие, откуда он вышел, и не дать ему взять нас всех в заложники!» Да. Но что стало бы с Драко? Он толкнул дверь своего кабинета. Там его ждали четверо мужчин. Барти Крауч-младший удобно устроился в одном из кресел, словно на завоеванной земле — он думал, что Темный Лорд сделает его своим первым приближенным! — Ангелиус Клементс, который был назначен наблюдателем на площади Гриммо, и Освин Фергюсон, следивший за Дамблдором, стояли по обе стороны от окна, явно желая покончить с этим как можно скорее, и Грейбек, по обыкновению грязный и недовольный, наверстывал круги по маленькой комнате, пока остальные застыли в отвращении, которое они скрывали с большим трудом. — Господа… — сказал Люциус в знак приветствия. — Она заговорила? — резко спросил Крауч. — Нет. Его раздражало, что этот мелкий интриган Барти так его допрашивал. Он никогда не уважал его, считая его фанатизм… утомительным. Такие, как он, были опасны. В конце концов, размещение его в министерстве в качестве замены Скримджеру, возможно, не было лучшей идеей… — Ей помогли… неожиданно… — продолжил Малфой. — Ба! Я займусь ею, как только вернусь в Министерство! Я ведь сумею привести ее в Аврорат, не так ли? — Она будет настороже, Бартемиус… К тому же, она была не одна. Она собиралась заговорить. Просто кто-то забрал ее в последний момент. — Кто? Регулус? — Не знаю. Лучше скажите, что у вас, — отрезал Малфой, поворачиваясь к остальным мужчинам. Крауч принялся возмущаться. Но Малфой бросил на него ледяной взгляд. Он все еще был хозяином этого дома. Барти пришлось подчиниться его воле. — Кроме вашей супруги, никто не посещал Гриммо, — сказал Ангелиус Клементс. — По крайней мере, не на этой неделе. Малфой сел за свой стол и скрестил руки перед собой. Нарцисса уверяла его, что в тете нет ничего подозрительного, что та верна себе. Она не нашла ничего, что могло бы выдать Регулуса и Сириуса. Тогда где же они были?! Его шпион в рядах авроров уверял, что к дому Северуса Снейпа никто не приближался. Еще один рассыпавшийся след. — Есть зацепка, относительно Люпина? — спросил Люциус у Грейбека. Оборотень пожал плечами. Неприятный оскал обнажил желтоватые зубы. Малфой с радостью бы выгнал его из своего дома… вот с чем ему приходится мириться! Не говоря уже о таком монстре и фанатике, как Крауч-младший! Ему не хватало Снейпа, его осмотрительности, работоспособности, отрешенности и отсутствия… страсти. Было что-то глубоко успокаивающее в том, как Снейп подходил к делу. За исключением, конечно, того, что тот предал их… Если бы только этот дурак не додумался переметнуться! Но это не должно было удивлять Люциуса, чего еще можно было ожидать от полукровки?! — И ты появляешься передо мной без всякой конкретики?! — воскликнул Люциус. — Ты требовал частых отчетов, — скрипучим тоном возразил Грейбек. — Да, но чтобы сообщать о прогрессе! А не говорить, что ты все еще не знаешь, откуда начинать поиски! Он вздохнул и повернулся к Освину Фергюсону. — А на стороне Дамблдора? — Тоже ничего нового. Авроры кружат там, как мухи. Заклинания невидимости уже не эффективны, настолько они ожидают, что кто-то приблизится к школе! — А Дамблдор? — Он постоянно приходил и уходил. Он много времени проводил в Министерстве. — Со Скримджером, я полагаю. — И с Мин… экс-министром магии, да. — Говорил ли он с кем-нибудь еще? Есть ли аврор, с которым он предпочтительно консультируется? — Не уверен. Я узнаю. — Ничего… необычного, значит? — вздохнул Люциус, почти отчаявшись от скудости информации. — Нет, ничего. Ах, кроме… — Да? — Пожалуй, ничего такого, — поспешил добавить Фергюсон. — Говорите мне обо всем! — Он давал интервью… Малфой нахмурился. Новость была… неоднозначной. Не исключительной сама по себе, но Малфой не мог поверить, что Дамблдор склонен общаться с журналистами. И чтобы рассказать о чем? Что он не одобряет импичмент Миллисенты Багнольд? — Но не в Министерстве, — продолжил Фергюсон. — Он пригласил эту журналистку… Риту Скитер… в Хогвартс. Люциус искренне изумился. Если он примерно представлял, как Дамблдор отпускает комментарий прессе через плечо, то совсем не понимал, зачем ему приглашать журналиста на аудиенцию в Хогвартс… — Вы говорите, кто это был?.. — заинтересованно спросил он. — Рита Скитер. Внештатная журналистка, которая иногда предлагает свои статьи для газет. Когда я увидел, что он обращается к ней, я провел свое небольшое расследование, чтобы удостовериться в ее личности. — Имеет ли она какую-либо связь с Сириусом Блэком? С членом Ордена Феникса? — Ничего такого, по-видимому… кроме того, что ее заметили возле дома Блэков, после их побега. — Значит… — Ба! — отрезал Крауч. — Я не вижу в этом ничего интересного! Стервятников, кружащих вокруг дома Блэков и Дамблдора, должно быть, десятки! Она ищет сюжет, и на этом все! — Да, — с легкой улыбкой признал Малфой. — Разве что Дамблдор никогда не приглашал их поболтать с ним в своем кабинете в Хогвартсе… Вот что действительно интересно!

***

— Ой, золотистый песик! — воскликнула маленькая девочка, присаживаясь на корточки. — Он и вправду симпатичный, — с улыбкой согласилась ее мама. Да, отлично… Сириус, несомненно, был очень милым с его длинной шелковистой шерстью и поникшими ушами… но у него остался собачий характер! То, что его шею украшал розовый поводок, действовало ему на нервы, и к тому же… девочка уже готова была заключить его в объятия. Глухой рык заставил ее все-таки отказаться от этой идеи. Она поспешно встала и вцепилась в юбку матери. — Да, он милашка, — призналась Рита. — Но у него скверный характер. Я бы на твоем месте не стала гладить его… И он сегодня немного расстроен. Утром у него была вакцинация. Улыбнувшись, она двинулась дальше, Сириус послушно шел рядом с ней. Она очень гордилась собой. У Сириуса больше не было ничего общего с этим ужасным черным псом с лохматой шерстью, который так походил на Грима. Он был гораздо меньше ростом, блестящий, с длинными стройными лапами… ну просто «золотистый песик»! Правда, это ничуть не смягчило характер Сириуса. Он почти укусил ее, когда она прикрепляла поводок на его шею! — Тише, Сириус! — сказала она, когда его клыки щелкнули в нескольких дюймах от ее руки. — Мы пройдем через магловский Лондон! А в Лондоне люди держат собаку на поводке! Так будет убедительнее! Веди себя как собака, пожалуйста! Сириус обратился к ней с рычанием, которое, несомненно, было бы ужасающим, в его первоначальной форме. Но тот прелестный ретривер, который стоял у нее под носом, уже не был столь убедительным, когда выражал свой гнев. Она пристегнула поводок, и они вдвоем отправились по улицам Лондона. Девочка и ее мать подошли к ним, когда они стояли на пешеходном переходе. Оказавшись на другой стороне дороги, Рита наклонилась к Сириусу, как бы поправляя поводок. — Этот анимагический облик тебе очень идет, Сириус, — прошептала она ему на ухо. — Давай, будь милым, и веди себя как храбрый песик! Ответом ей послужило глухое рычание. Рита внутренне усмехнулась. Она не могла упустить возможности потравить его. Тем более что ответить ему было нечего. — Мы скоро будем в Министерстве. Если повезет, то найдем твоего аврора… При условии, что сегодня он явится на работу и выйдет на обеденный перерыв. Иначе я не представляю, как мы туда попадем! Собакам вход воспрещен…

***

— Нам очень нужна ваша помощь, — настаивала Минерва, ставя свою чашку с чаем на кофейный столик. — Я бы не пришла к вам, если бы это не было так… Девушка, стоявшая перед ней, вздохнула. Она более чем неохотно отнеслась к только что сделанному ей предложению. Даже если не враждебно, судя по ее выражению лица. — Профессор МакГонагалл, — сказала она. — Если моей семье и удалось избежать потерь, то только потому, что мы тщательно держались в стороне от любых политических действий. — Я прекрасно это понимаю, Андромеда, и знаю, что ваше положение затруднительно… — Затруднительно? Я вышла замуж за Теда Тонкса! Вся моя семья отреклась от меня из-за этого! Включая Нарциссу! — Нет, не вся семья… — прошептала Минерва. — Ваш двоюродный брат… — Мой кузен? Вы хотите поговорить о Сириусе? О том, кто сдал своего лучшего друга Пожирателям?! — Это был не он. — А, ну конечно! Она презрительно дернула плечами. — И вы говорите это только сейчас? Тогда почему не избавили его от Азкабана?! — Это… больная тема.… Андромеда судорожно скрестила руки на груди. — Я никогда не считала Сириуса виновным. Он был слишком… слишком бунтарен, чтобы заставить меня поверить в этот спектакль. — Но вы свидетельствовали не в его пользу, — заметила МакГонагалл. — Потому что я не давала показаний ни против Беллатрисы, ни против Нарциссы и ее мужа. Я не принимала ничью сторону. Именно такой ценой я покупаю спокойствие для своей семьи. Что-то фальшивое прозвучало в ее голосе. Да, она была в безопасности, подумала Минерва. Но какой ценой? — Это не так уж и сложно, — невозмутимо возразила Минерва. — Всего лишь немного поговорить с сестрой. — И вы полагаете, она не посчитает подозрительным то, что я пытаюсь связаться с ней, именно когда Сириус находится в бегах? И Регулус… Она вздохнула. Новая тяжесть легла на ее плечи. — Бедный Регулус… — прошептала она. — Значит, он жив и здоров.… — Да. И он выбрал сторону своего брата, повернувшись спиной к остальной семье. Ты тоже должна выбрать, Андромеда. — Я вам уже сказала! Я не принадлежу ни к одной стороне! Минерва собралась запротестовать, когда в комнату ворвалась маленькая девочка, обрушив на нее бешеную жизненную энергию всех маленьких детей. Она врезалась в стоящую у прохода лампу, которую Андромеда проворно поправила, уперлась ногами в ковер и упала в колени посетительнице. — Ой… — прошептала она. — Простите… Она адресовала профессору чуть покаянную улыбку, ее щеки порозовели от притворного смущения, а цвет волос резко изменился на ярко-оранжевый. — Моя дочь, Нимфадора, — представила ее Андромеда. — Она немного… неуклюжая. Что ты хочешь, тыковка? — Поиграть на улице. Погода хорошая. А у Томми новые водяные пистолеты! — Хорошо. Но далеко не уходи. Девочка покинула комнату так же быстро, как и вошла в нее. — Водяные пистолеты? — спросила МакГонагалл. — Магловская игрушка. Нимфадора очень любит ее, она любит… подвижные игры… Андромеда обескураженно вздохнула. — Она должна держаться подальше от моего кузена, — заключила она. — Она проводит много времени с нашим маленьким магловским соседом. Видите, профессор. Именно потому, что я тщательно держусь в стороне, я могу позволить ей играть на улице с Томми, не дрожа от страха. Кому какое дело, если про меня все забудут? — Понимаю, но… — Как отреагирует Люциус, если я свяжусь с сестрой? А она сама? Ничто не доказывает, что она согласится со мной встретиться! Она даже не сообщила мне о рождении собственного сына… В ее голосе звучало сожаление. Наверное, не только из-за спокойствия Андромеда решила не принимать сторону в войне. Она просто не желала воевать против собственной семьи. — Нарцисса сказала вашей тетушке, что ее сын болен, — задумчиво проговорила Минерва. — Будет вполне естественно, если вы поинтересуетесь его состоянием. — Я не разговаривала с тетей с тех пор, как вышла замуж за Теда. — Но знает ли Нарцисса об этом? — Не знаю. — В любом случае, вы могли бы побеспокоиться о своей тете после побега Сириуса и снова связаться с ней… чтобы убедиться, что с ней все в порядке. — Вы действительно со всем определились, профессор.… — В том-то и дело, что у меня нет такого выбора! Наступила тишина. Обе женщины допили свою чашку чая. — Допустим… — подхватила Андромеда. — Допустим, я свяжусь с Нарциссой и она согласится встретиться со мной… что дальше? — Надо действовать осторожно. Просто поговорите с ней о ее сыне. По какой-то причине, которую мы не знаем, Нарцисса, похоже, считает, что болезнь ее сына связана с возвращением Сами-Знаете-Кого…

***

Рита устроилась на углу улицы, так, чтобы выход из Министерства был в поле ее зрения. Сириус долго обнюхивал окрестности, ища какую-нибудь зацепку. Он не нашел ничего конкретного. Тогда он уселся у ног девушки, размышляя о том, как он собирается отомстить ей за свои унижения. Превратила его в домашнюю собачку… Тащила его на поводке… Пользовалась своим преимуществом, высмеивая его характер… А сама-то? Она когда-нибудь смотрела на себя со стороны? Мстительная, бессовестная, бестактная, лживая… злобная… раздражающая… Это яростное перечисление прервало сухое подергивание поводка. За это она тоже заплатит. — Авроры выходят… Не все, конечно. Только те, кто не был обязан дежурить в Аврорате, выходили на обеденный перерыв. По крайней мере, значительная доля этих волшебников. Сириус вытянул шею, навострив все органы чувств. Если повезет… Бинго! Это был он, этот высокий черный волшебник… Сириус хотел броситься вперед, но поводок потянул его назад. Глупая женщина! Как он мог подойти к аврору, если она его так удерживала?! Он повернулся, укусил ее в икру и отпрянул, когда она с криком боли выпустила поводок. Он побежал прямо на мишень, перепрыгнул через ограждения и протиснулся между ног аврора, рискуя повалить его на землю. — Эй! — воскликнул ошарашенный молодой человек. — Что за… — Это моя собака! — вмешалась Рита, запыхавшаяся, со слезами на глазах. — Эта чертова собака меня… Она указала на больную ногу. Сириус был более чем доволен. Он чувствовал себя отомщенным. Но не совсем. Он должен был укусить ее до крови, вот! Аврор склонился над девушкой и, нахмурив брови, осмотрел ее ногу. — Может, вам стоит пойти в больницу?.. — О, ничего страшного! Он привит… мне жаль, что он напал на вас, мистер?.. — Бруствер. Кингсли. Он не причинил мне вреда, не извиняйтесь. Он схватил поводок Сириуса, когда тот снова принялся извиваться у него между ног. — Ну, хватит, пес! — властно приказал он. — Сириус. Аврор взглянул на девушку с нескрываемым удивлением. — Простите? — Его зовут Сириус. Мистер Бруствер, нам нужна ваша помощь.

***

МакФерсон аккуратно закрыл папку, которую только что просмотрел, и положил ее на стопку рядом с собой. Там не нашлось ничего интересного, похоже на ту, которую он проштудировал ранее. Муторная бумажная работа для архива… Энтузиазм, который он испытывал, когда завладел этими бумагами, быстро угас, а вместе с этим начали проявляться последствия бессонной ночи. Последствия, которые ему пришлось смягчить с помощью одной из таблеток, которые он бережно хранил в кармане аврорской мантии. Голос разума шептал, чтобы он сдался. Пошел домой и лег спать. Он не обязан был вкладывать всю свою энергию в эту муравьиную работу, он был не единственным аврором, который мог схватить братьев Блэк… не так ли? Он был единственным, кому Скримджер действительно доверял. Тогда он взял следующую папку и открыл ее. Записи наблюдений с площади Гриммо 12. Доклады сменяли друг друга, все как под копирку. Репортеры крутились возле двери, надеясь взять интервью у миссис Блэк. Ничего удивительного. В течение недели после побега газеты говорили только о братьях Блэк. Чаще всего пустая болтовня из-за отсутствия достоверной информации. Ажиотаж начал спадать после череды статей о детстве Сириуса и Регулуса, основанных на воспоминаниях их одногрупников в Хогвартсе. Что имело весьма посредственный интерес, так как люди, знавшие их лучше всего, умерли, как Поттеры, или пустились в бега, как Люпин или Снейп. Что же касается профессоров Хогвартса, то они, разумеется, воздержались от комментариев. «11: 47, — прочитал он, — дом Блэков посетил человек. Нотариус по имени Криперс. Его допросили после разговора с миссис Блэк». На мгновение МакФерсону показалось, что он неправильно прочитал. Ему потребовалось несколько мгновений, прежде чем он понял. На следующий день после ареста Сириуса в доме Блэков появился человек. Вот это было интересно… Дрожащими руками МакФерсон разложил перед собой остальные бумаги из папки, в поисках допроса этого человека. Ничего не было. Он поискал в остальных папках, не найдя никаких ссылок на имя Криперса. И тут МакФерсон понял, что наконец-то нашел зацепку.