------
Следующим утром у Бена созрел план. Заняться пешей прогулкой и дополнить ее пикником. Рей нравилась еда так же сильно, как и секс, а открытый воздух мог вполне сыграть им на руку, возможно, он бы даже отсрочил неизбежный секс-марафон до самого обеда. И если это был брачный «медовый месяц», то он вообще не имел ни малейшего представления о том, чего ему следует ожидать от гона и течки. Рей сказала, что все скоро случится. Он не был уверен, как они выживут. Технически она все еще была на карантине, пока не возвратится По с результатами тестов, а это будет меньше, чем через неделю. И до этого Бену нужно держать омегу вдали от стаи. Он не мог притворяться, что он не испытывал удовольствие от того, что все ее внимание отдавалось ему. Они встали на путь, ведущий к дальней стороне отвесной скалы, где они смогли свысока увидеть тот малый остров. Рей сошла с тропы, чтобы сорвать полевые цветы, безостановочно щебеча о дикой природе, и о яркости солнца, и обо всем том, что только взбредёт в ее чудесную голову. Бен улыбнулся, слушая омежьи трели. Теперь, когда он мог понимать слова, то осознал, что Рей болтает без умолку. Каждая влетающая ей в голову мысль сразу же слетала с ее языка. Что ей нравится, что ей не нравится, птицы, которые она увидела, как она реагирует на погоду, что из его еды было ее самым любимым, иными словами, все, что, было достойно обнародования, она с радостью рассказывала Бену. Это было безумно мило. Он предположил, что она была бы ужасной лгуньей, ведь она не могла удержать ни слова. Учитывая то, каких усилий стоило Бену создать и выразить хоть какую-то связную мысль, он очень ценил, как Рей с такой лёгкостью распространяла свои мысли, словно одуванчик, подхваченный порывом ветра. Где Рей, там нет тишины. Нет одиночества. Они прибыли в пункт назначения, и Бен спустил тяжёлый рюкзак с плеч. Он развернул покрывало для еды и вытащил бинокль с дневником. В то время как Рей поглощала еду, он расположился в неподалёку от массивного камня и лёг плашмя на живот. Настало время для осмотра территории. Внизу располагались охотничьи угодья стаи. Несколько омег карабкались по горам, чтобы собрать яйца из гнезд морских птиц. Парочка других омег рыбачила у края воды, забрасывая сделанную вручную сеть. Бен записал свои наблюдения в журнал. – Охх, – сказал он, когда на его спину приземлилось что-то весьма существенное. Это была голова Рей. Она вгрызлась в спелое яблоко с громким звуком и устроилась на нем как на диване. – Что делаешь? – спросила она. – Провожу дневной осмотр территории, – ответил он, не отрываясь от бинокля. – Зачем? – Наука. Омега откусила следующий кусок. – Какое дело науке до того, что делает племя? Бен оторвался от бинокля, пытаясь как можно тщательнее подбирать слова. – Ну, ты же знаешь, что в мире есть много других людей, так ведь? – Угу, наверное, – сказала она. Омега жевала очень громко. Он был удивлен, что при таком интенсивном движении челюсти кусочки яблока так и не выпали из ее розовых губ. – Ну, хорошо, в мире живут миллиарды людей. – Миллиарды? – переспросила Рей и перевернулась на другой бок. – Миллиарды – это как рыб в море. Очень много людей. – Ох, – вздохнула омега, заинтересовавшись чуть больше. – Они живут в других странах, и у них есть технологии, типа вертолета. Я прилетел из страны, которая называется Соединенными Штатами. – Какое им всем дело до одного маленького острова? Рей очень умна, всегда зрит в корень. – Потому что твой остров очень особенный. На нем нет мужчин, одни лишь омеги. Вы живёте за счёт того, что создаёте или ловите. Люди желают узнать о вас. – Хмм, – она не казалось очень-то впечатлённой. Рей выпрямилась и перекинула ногу через талию, чтобы оседлать его спину. – Но зачем? Она запустила пальцы в его волосы и принялась скручивать между собой локоны. Было приятно. – Понимаешь, существуют академические исследования, образование и… Рей перебила его, все еще размышляя вслух. – Если, конечно, они не хотят что-то сделать с островом. Полёты с едой и всякими предметами наверно доставляют немало хлопот, так что эти люди хотят извлечь из него какую-то пользу. У Бена кровь застыла в жилах. Он медленно опустил бинокль. Что-то в подсознании всплыло на поверхность, что-то, о чем он в течение долгого времени даже сам себе запрещал думать. И вот он здесь, пытается разрешить загадку племени, но Рей указала ему на самую важную тайну всего: что с ними случится, когда закончится проект? Некий секретный корпоративный меценат профинансировал исследование. Цель – задокументировать племя, но был ли тут подвох? Что они сделают с информацией? Что после всего этого станет с омегами? Бен раньше и не раздумывал над такими вопросами, а просто принимал все на веру. Теперь он участвовал в игре. И на кону – Рей. Осознание ударило его в самое сердце так же точно, как один из ее хорошо нацеленных камней. Образы беременной омеги и всего того, что рассказал ему По о соседнем острове, теперь стояли у него перед глазами уже с новыми эмоциями. Страх. Злость. Защита. Хоть Рей и не могла читать мысли, она ощутила смену настроения и начала успокаивать его. Она вплетала полевые цветы ему в волосы и целовала макушку. – И, раз уж ты здесь остаёшься, у нас будет больше батончиков и еды, – довольно сказала она. Желудок скрутило узлом в два раза сильнее вплетенных в его волосы цветов. Проект завершится уже в следующем году, он не может остаться. Рей придётся вернуться с ним в Нью-Йорк. У них есть достаточно времени, чтобы решить эту проблему, но сама мысль о дальнейшем ее обсуждении наполнила его еще большим ужасом. – Кстати, зачем ты сейчас следишь за стаей? – спросила омега. Бен моргнул, возвращаясь в реальность. Рей смастерила корону из цветов и теперь спокойно лежала прямо у него на спине. Все будет хорошо. – Чтобы изучить, как охотится племя, что-то типа того. – Глупенький, почему ты просто не спросишь меня? Я же прямо здесь. Бен оторвался от бинокля. Челюсть упала куда-то вниз. Конечно же, идиот. Он перевернулся, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, а Рей оседлала его бедра. Его полевой справочник находился буквально у него на ногах. Территориальные наблюдения вряд ли обязательны, когда у тебя есть свой собственный эксперт по диким омегам. – Слава богам, что теперь за тебя буду думать я, пара, – поддразнила его Рей и неожиданно поцеловала. Действительно.Работа
5 июля 2020 г. в 22:24
Дневник доктора Бенджамина Соло.
День 18.
Произошло несколько крайне стимулирующих примечательных событий.
Стая диких омег отличается особой активностью и стремлением к краже чужих вещей. У них есть свой язык, культура и обычаи, которые присущи исключительно жителям Ак-То. Их история связана с жестокими сомнительными действиями местных людей, но само по себе племя, по-видимому, стабильно в своем изоляционном регионе.
Одна особь, известная как Рей, представляет собой весьма ценное любопытное открытие. Ее интеллект, смелость, страсть, собственническое отношение ко всем одушевленным и неодушевленным предметам и непревзойденная красота объективная физическая привлекательность делает ее уникальнейшей находкой.
Я сумел наладить близкую связь близкие отношения с Рей. Она доверяет мне достаточно, чтобы я смог дотронуться измерить показатели ее жизненно важных органов. Кажется, температура ее тела выше среднего…
– Не трогай, – прорычал Бен.
Рей надула свои полные розовые губки и, привлекая внимание, затрясла термометром прямо в его направлении.
– Но я хочу в моем рту кое-что другое.
Бен тяжело вздохнул, когда почувствовал, как знакомое тепло сконцентрировалось в южной точке его тела. Он планировал выделить немного времени на работу, но его упрямая пара явно этому не способствовала. Он чувствовал, как глубоко внутри его тела зарождалось ее желание, будто они стали единым целым. Брачный укус побуждал их ощущать возбуждение друг друга с такой же точностью, как и всякий научный прибор. Это было одновременно и увлекательным, и несколько неудобным открытием, поскольку их связь приводила к тому, что они трахались как кролики. Казалось, все, что только нужно было сделать Рей, так это щелкнуть пальцами, и его предательский узел подпрыгивал, отвечая на команду.
Игнорируя проснувшуюся в трусах силу, Бен попытался придать взгляду строгости и использовал свой альфа-голос.
– Не дергайся, омега, – Рей заворчала, но сжала губы. Слишком непристойно, подумал он и снова отправил термометр ей в рот. Он очень пытался не думать о том, как это выглядело со стороны.
Капризное выражение лица ничуть не умалило ее привлекательности. И, если честно, это сделало омегу более прекрасной. Казалось, ее дикая и ненасытная похоть стала погибелью его уравновешенного, холодного расчёта. И какой бы тщательно разработанный план или стратегию Бен не строил, Рей с очевидным восторгом выносила каждую связную мысль прямиком из его мозга. Омега пробудила неизвестную ему ранее животную сторону.
И он безгранично это любил, но просто не тогда, когда он планировал уделить немного времени научной работе. Его понимание той самой «работы», очевидно, весьма отличалось от понимания Рей. Бен уступил ее требованию, согласно которому во время его научных дел они будут полностью обнажёнными. Но это оказалось неудачным методологическим решением, заведомо обреченным на провал. Омега распласталась на раскладушке – на ней была лишь футболка, и она посасывала термометр, словно Чупа-Чупс, поглаживая при этом его колено стопой. Поэтому концентрация стала проблемой.
Бен снова сосредоточился на записях. Он и не заметил, как ее рука, будто агент под прикрытием, поползла по его тазовой кости, пока не вцепилась в член прямо поверх трусов. Его омега без всяких сомнений была ракетой с тепловым наведением. От удивления Бен вскрикнул и подскочил.
Рей зашлась хохотом с термометром во рту, ее глаза сузились в очаровательнейшую форму серповидных месяцев, а на кругленьких щечках появились аккуратные ямочки. Невозможно оставаться беспристрастным при виде ее победного ликования. Он не смог сдержать улыбку, но все равно убрал руку со своего паха, уже, наверно, в миллионный раз за все утро. Хотя, если честно, он и не считал. Возможно, ему следовало бы вести подсчёт, потому что поползновения Рей, по всей видимости, могли с легкостью претендовать на мировой рекорд по развратности.
– Непослушная девочка, – сказал он, но за его словами таились тёплые нотки. – Сейчас по-прежнему рабочее время, так что тебе нужно подождать.
Рей заворчала и закатила глаза. Ему не нужна их брачная связь, чтобы понять ее мысли о рабочем времени. Наконец термометр запикал, и он забрал его из ее рта.
– Слава Богиням! – простонала Рей.
– Опять 37,6, – Бен прилежно записал данные, – температура твоего тела выше, чем у любой другой омеги.
– Ммм, так и есть, – согласилась Рей.
Она стала на четвереньки и заползла к нему на колени, втискиваясь между ним и его страницами, словно требующая внимания кошечка. Этот маневр был намного эффективнее по той причине, что его футболка задралась, обнажая загорелые, упругие ягодицы.
– Очень горячая, – пророкотала она, – я сейчас еще горячее, ведь у моей пары скоро будет гон.
Рей уселась на свое любимое место – его колени – и обняла ножками его бедра. Бен закрыл дневник не так аккуратно, как он бы это сделал при обычных обстоятельствах, и отложил в сторону. Науке придётся подождать, подумал Бен, сгребая ее попку. Мягкие полушария идеально заполнили ладони.
– Не знаю, почему ты так уверена, учитывая, что ты никогда не была и близко к альфе в гоне, – сказал Бен.
Он поддался вперед, ударяя своим твёрдым членом прямо в цель. Омега затянула счастливую ноту и уткнулась носом в его шею.
Но разум охватил внезапный тёмный страх.
– Так ведь, Рей? Ни один альфа не хватал тебя, и…
Омега быстро закачала головой. В течение нескольких дней с момента их запечатления она стала очень способной в том, чтобы не давать ему болтать. Обычно она занимала его рот разными частями своего тела или наоборот. Омега закинула на него руки и быстро чмокнула в губы.
– Нет, только ты. Только лишь ты, Бехн.
– Хорошо, – ответил он, удивляясь тому, какое облегчение принесли ее слова. – Тогда как ты можешь определить, что у меня скоро будет гон?
– Я знаю своего мужчину, – с улыбкой ответила омега, толкаясь бедрами. – У тебя изменился запах. Ты сейчас пахнешь как те батончики с орехами.
Бен моргнул.
– Темным шоколадом?
– Мммм, шоколадик, – закивала она. Рей нырнула к его шее и высунула язык, чтобы украдкой попробовать. – Мой любимый.
Ее губы легко вибрировали по коже. Омега принялась покусывать железу, и нежное ощущение мгновенно зажгло его, будто спичка, коснувшаяся фитиля. Он закрыл глаза, удерживая в ладонях ее попку так, что она терлась о него с еще большим жаром. Смешавшись с воздухом, палатка наполнилась плотным облаком феромонов. Уникальный аромат создавал бесконечный цикл возбуждения. Чем мокрее становилась омега, тем больше он метил ее своим запахом, и тем больше она намокала. Это было самым настоящим чудом, что они до сих пор не наводнили остров своими феромонами секса. Они с таким же успехом могли свести с ума целую стаю. Слава богу, что они расположились с подветренной стороны и прикрывали свои действия палаткой. И ничего не было сексуального в том, чтобы быть затоптанными толпой диких, возбужденных омег, скорее, это больше проходило на худший ночной кошмар.
Бен разминал ее задницу так, будто месил тесто для свежего хлеба. Он шлепнул по ней, и Рей открыла рот в безмолвном крике, тяжело дыша ему в шею. Она становилась все мокрее – она всегда очень мокрая – словно водопад выделений, и все исключительно для него. Она застонала, и это был звук чистого удовольствия, поэтому Бен шлепнул по другой ягодице, чтобы услышать вскрик еще раз.
Он никогда и не осознавал, каким же простым мужчиной он был на самом деле, пока не ощутил округлую, дерзкую задницу Рей, которая так доверчиво приютилась в его ладонях. Его карьера, академические амбиции и десятигодичный план целиком и полностью испарились. Все стало вторичным, все, кроме его омеги.
Божественно.
– Омега, – выдохнул он, ощущая контрольный сигнал пульсирующего жара в самом основании члена. Она заставила его выпустить узел, словно у нее был пульт управления.
– Да, альфа? – сладко протянула она.
– Я очень хочу повязать тебя, но у нас и вправду есть на сегодня дела.
– Ну, зато я знаю, чего хочу от тебя.
– Рей.
Он планировал произнести ее имя в предостережение, но оно больше прозвучало как мольба.
Его Рей – огромная любительница покомандовать.
– Повяжи меня, и затем планируй что хочешь. Ты можешь писать на своих бумажках, и я даже не буду ерзать. Обещаю.
Бен издал мученический стон.
– Малышка, прошу…
Рей отпрянула и нахмурила брови.
– Почему ты зовешь меня малышкой? Я женщина, а не дитя.
Он моргнул и улыбнулся. Им столько еще предстоит узнать о культурах друг друга.
– Это такое ласкательное слово. Милое имя. Оно значит, что я хочу позаботиться о тебе.
Омега враз приобрела свирепый вид.
– Мы заботимся друг о друге. Кто-то приходит за моей парой – я сражаюсь.
– Ох, знаю, – ответил он. Бен поцеловал веснушки на ее щеках одну за другой. – Я видел. Моя смелая воительница.
– Не малышка, – настойчиво сказала омега.
– Как же мне тогда тебя называть? – спросил Бен, целуя другую щёчку. Ни одна веснушка не останется незамеченной.
– Как называют сильных женщин на твоём языке? – спросила омега, поглаживая его волосы.
– Королева?
Она нахмурилась.
– Нет, оно больше подходит Холдо. Я не хочу быть королевой.
Ее широкие ореховые глаза впились в его. Было так тяжело думать под таким прямым взглядом.
Рей нужно такое ласковое имя, которое отображало бы ее суть и в то же самое время излучало энергию. Бен поцеловал мягкие губы, купаясь в нежном тепле. Имя пришло внезапно, и поэтому он прошептал его между поцелуями.
– Мое солнце.
Рей улыбнулась ему в губы.
– Хм. Мне нравится, – сказала она.
Ее язык скользнул в его рот.
Одним рывком он перевернул ее и бросил на раскладушку, пристраиваясь сзади на коленях. Он отшвырнул футболку и трусы, и затем сжал в ладонях ее сладкую грудь. Ее бедра уже блестели от выделений. Он провёл по ним языком, собирая влагу, и омега поощрительно захныкала.
Он привстал и пристроился поудобнее, покусывая основание шеи.
– Готова, пара? – проскрежетал он прямо в ее ушко.
Она отчаянно закивала и выгнула спину, а он погрузился в ее изумительный жар одним мощным толчком. И не останавливался до тех пор, пока узел не соприкоснулся с ее щелкой. Бен до сих пор чувствовал странное давление в основании своего члена, но он привыкнет. Исходящая от узла волна жара и непрекращающаяся пульсация заставляли его испытать непреодолимое желание двигаться. И двигаться весьма сильно.
Рей застонала. И он начал вбиваться в нее в размеренном ритме, охватывая грудь, чтобы ощутить покачивание мягких вершинок под своими ладонями. Как он любил эту позу. Ее сексуальная задница ударялась о его бедра с каждым толчком, задевая узел, и он мог наблюдать за тем, как член исчезает внутри нее, растягивая и заполняя собой киску. Это было дико, по-животному и так великолепно.
Рей насаживалась на него и подмахивала бедрами навстречу, позволяя узлу встречаться с ее клитором. Она вторила каждому толчку, хныча, и это заставило его отвечать ей гортанным рыком. Он мог чувствовать прямо через их связь, как его действия все выше и выше подносили ее к пику, и он задвигался быстрее, чтобы догнать омегу. Ей нужно больше, и он это видел, поэтому сжал сосок между своих пальцев. Рей содрогнулась от удовольствия, и это была лучшая награда.
Блять, она идеальна. Это все просто идеально. Они оба это чувствовали и, более того, они оба чувствовали ощущения друг друга. Его. Она только его, а он только ее. И уже никто не сможет этого изменить.
– Да! Да! – закричала она. Ему нравилось, когда она так кричала. И он хотел, чтобы она кричала больше.
Он входил в нее, пока Рей не закричала и не начала сжиматься от удовольствия. Мощный поток ее выделений гостеприимно пустил его глубже, и Бен проскользнул узлом, немного изменив наклон. Бормоча что-то бессвязное и прижимаясь губами к ее шее, он кончил, а омега так и продолжала сжиматься вокруг узла, приветствуя его там, где был его дом.
Они рухнули на раскладушку, и Бен обвил собой омегу. Уставшими, неуклюжими руками он накинул на них спальный мешок, чтобы прикрыть их потные, влажные тела от прохладного ветра. Рей заерзала, касаясь его груди, и когда он умостился щекой на ее плече, охватила нежную кожу ладонью.
Бен было потянулся за книгой, но позволил руке тяжело опасть, сжимая омегу крепче. Кого он обманывал? Он сегодня и пальцем не притронется к записям.