Лучший ингредиент любого зелья — это огневиски

      Гермиона и Скабиор аппарировали на дорожку перед домом Грейнджеров, защищенную от посторонних глаз живой изгородью. Она еще раз бросила придирчивый взгляд на него. Ладно, черт с ними, с волосами, оставлять так, конечно, нельзя — больно уж длинные. Девушка просто собрала их в низкий хвост, завернув их непокорной красной прядью. Егерь совсем обомлел и смирно стоял, пока она приводила его в порядок. Абсолютно все происходящее сейчас было ему в новинку, но он решил довериться девчонке: ей-то лучше знать, как должны выглядеть нормальные парни.       — Пойдем, — ведьма потянула его за руку. Мужчина сглотнул нервный комок, поморщился от своей же трусости и, напустив на себя привычный ироничный вид, последовал за Гермионой. Там его ждут обычные люди, и что, он не сможет их заболтать, что ли? Он выбирался из многих передряг только благодаря своему языку! Скабиор решил про себя, что Мордред просто решил бросить ему настолько своеобразный вызов, проверяя на прочность. Соревноваться он любил, азартный настрой помог собраться и распрямить плечи. Спорим, он покорит этих магглов?       Домик, как он и предполагал, был типично маггловский и очень чистенький, небольшой и довольно уютный. Он прекрасно мог представить Гермиону живущей здесь. Они прошли по плиточной дорожке ко входной двери.       Внутри дома ему первым делом бросились в глаза нежные бежевые тона на стенах и в интерьере. Он только это и успел заметить, а потом стало не до разглядывания стен: их уже ждали.       Чета Грейнджеров стояла перед ними рука об руку. Гермиона с колотящимся сердцем смотрела, как расширяются глаза у ее матери. Ну да, Скабиор не выглядел тем парнем, которого, как ты надеешься, приведет твоя дочь. Отступать уже некуда — они пришли. Она чуть нервно вскинула подбородок, встречая мамин офигевший взгляд.       — Мама, папа, это Крейг МакНейр, мой коллега, — в замершей тишине прозвучал напряженный голос Гермионы. Егерь чуть поклонился, нацепив на лицо легкую улыбку.       — Миссис Грейнджер, — Скабиор смекнул, что лучше всего начать с дамы. Он галантно подал руку матери Гермионы и легко коснулся губами подставленной кисти. Миссис Грейнджер на секунду почувствовала, что рука этого странного парня слишком горячая, но списала это на нервы. Ее немного заворожило, как он двигался — очень плавно, да и в целом мужчина выглядел весьма симпатично. Вот только что-то в нем заставило ее пульс ускориться. И это не чувствовалось безопасным.       — Мистер Грейнджер, — егерь подал руку отцу и постарался оптимально сильно пожать его ладонь, памятуя чертову маггловскую книгу. — У меня для вас кое-что есть, — Скабиор достал палочку и нечто, лежавшее в кармане жилета. На раскрытой ладони блеснула маленькая бутылочка. Он увеличил ее заклинанием. — Небольшой презент от верного сына шотландских гор, отличный «хайленд», произведенный мною лично! — довольно скалясь, продолжил он.       Гермиона за его спиной закатила глаза, миссис Грейнджер хихикнула, а отец девушки радостно улыбнулся и поблагодарил егеря, принимая подарок. Они еще раз пожали руки.       — Надеюсь, что мясо еще не остыло, — проводив всех за стол, сказала миссис Грейнджер. — Впрочем, я постоянно забываю, что вы, волшебники, всегда можете его подогреть.       Они прошли в гостиную, где ждал уже накрытый стол. Егерь вовремя вспомнил, что когда-то давно мать учила их с братом этикету, чтобы они могли достойно проявить себя на светских приемах. Занималась она больше со старшим, но он вечно крутился у всех под ногами, тоже умудряясь чему-то да научиться. Вроде как он должен задвинуть за Гермионой стул или что-то такое. Знания эти были пыльными, и он про себя посмеялся, что они ему пригодились, пожалуй, первый раз в жизни. Он все же сделал так, как предполагал, заработав удивленный взгляд ведьмы.       Они сели по одну сторону стола, рядом, мать Герми оказалась напротив него, а отец напротив дочери. Гермиона заклинанием разложила все еще дымящиеся стейки и печеный картофель по тарелкам. Все поблагодарили ее. Атмосфера была немного неловкой: нужно было начинать либо трапезу, либо разговор. Мистер Грейнджер решился первым:       — Что бы вы хотели под стейки: вино, — он обратился к дамам, — или, может быть, виски? — посмотрел на егеря. Дамы почти хором сказали, что предпочли бы вино, а МакНейр внутренне подобрался, внешне сохраняя расслабленный вид.       — Вы знаете, виски такая вещь, которую можно цедить одному, а в столь приятной компании прекрасно подойдет и вино, — Скабиор постарался придать голосу больше светскости, он хитрым взглядом окинул женщин, — тем более дамы желают именно так.       Гермиона хотела пнуть его под столом, ей показалось, что мужчина чуток переигрывает. Еще пять минут назад, на дорожке, он стоял будто под Петрификус угодив, а сейчас начал разговаривать в своей немного развязной манере. Она вскинула нервный взгляд на мать, но та лишь улыбалась вполне одобрительно, а отец просто кивнул с легкой ухмылкой и стал разливать красное вино по бокалам.       Вино егерь, в принципе, любил; он пил его всегда, когда не было хорошего скотча, ну или хотя бы Огденского виски. Все же глубоко внутри он еще нервничал, сам не понимая почему. Родители Гермионы оказались очень милыми людьми — егерь подозревал, что именно это и смущало его более всего. Учитывая все те вещи, которые он сделал и хотел сделать с их дочерью ранее. Может быть, в нем зарождался стыд? Он посмеялся про себя.       — Кстати, о виски. Так вы правда сами изготавливаете его? — мистер Грейнджер с любопытством посмотрел на егеря. Гермиона прикрыла глаза — сейчас начнется.       — Да, это традиция, — гордо улыбнулся Скабиор, — моя семья делает скотч с 1790 года, и много поколений совершенствовали рецептуру, не без помощи магии, — весело подмигнул он, — поэтому у нас не совсем обычный скотч — считайте его по-настоящему волшебным!       — Звучит как хорошая реклама, хоть сейчас в телевизор, — засмеялся отец Гермионы. Ведьма постаралась улыбнуться. Она вроде говорила егерю не нервничать, но сейчас они явно поменялись местами.       — А это идея, спасибо, мистер Грейнджер! — егерь постарался звучать более естественно. — У нас в волшебном мире, к сожалению, все по старинке — из уст в уста или печатные брошюрки, что не совсем действенно. Надо заказать рекламу на телевидении.       — Вы знаете, что такое телевидение? — с улыбкой полюбопытствовала миссис Грейнджер, отрезая кусочек мяса.       — Я несколько лет жил среди магглов, — пожал плечами егерь, тоже нарезая свой стейк. Он поднял глаза на женщину и понял, что они ожидают от него более развернутого ответа. — В Амстердаме, проходил эм… стажировку по работе, — Скабиор не смог сдержать чуть ехидную улыбку, — город небольшой, нет обособленного магического квартала, как, например, Диагон-элле. Оттого там все намешано. Но из-за специфической атмосферы — всех этих наркотиков, под которыми постоянно находятся окружающие — местные маги привыкли колдовать при людях, потому что тем кажется, что они перебрали с веществами, — Скабиор подумал, что немного перегнул, но внутренне выдохнул, увидев на лицах старших Грейнджеров улыбки. Гермиона тоже вроде не бросала на него негодующих взглядов, она вообще была подозрительно тихой и до сих пор ничего не сказала.       — Давайте выпьем за знакомство! — воодушевленно произнес мистер Грейнджер. Раздался перезвон бокалов.       — Мы тоже бывали в Амстердаме, когда только познакомились. Интересный город, да, милый? — мать Гермионы посмотрела на мужа с нежностью, тот кивнул. — Архитектура похожа на Англию, но дух совершенно другой. И каналы красивые, очень романтично!       Скабиор тут же вспомнил, как сливал туда свои первые неудачные опыты с химией, особо не рассуждая о романтичности этих вонючих луж. Он постарался придать себе вид вежливой заинтересованности, надеясь, что его не будут расспрашивать более подробно об этой части его жизни.       — Доченька, а ты бывала там? — спросила мать у Гермионы. Та покачала головой. — О, понятно, может быть, раз вы почти местный, мистер МакНейр, сможете показать город Гермионе? Я думаю, тебе очень понравится музей искусств, — обратилась она к дочери.       — Если мистер МакНейр сможет, то было бы замечательно, — Гермиона постаралась звучать непринужденно, она бросила быстрый ехидный взгляд на Скабиора. — Я что-то давно никуда не выбиралась, работа занимает все время.       — Я вас понял, — очаровательно залебезил егерь, — действительно, Гермионе следовало бы почаще отдыхать от работы. Министерство Магии — такое зачарованное место, простите мне невольный каламбур: стоит только зайти по делам — сразу пропадаешь, — он вернул Гермионе ироничный взгляд и увидел, как та чуть прикусила губу. Их неочевидная перепалка показалась ему немного возбуждающей. Да и платье чертово не улучшало ситуацию. Он поспешил уткнуться носом в тарелку, чтобы съесть еще кусочек стейка и перестать искоса пялиться на девчонку.       — Крейг, — миссис Грейнджер посмотрела на него. Егерь уже забыл, что ему надо откликаться на это старое имя и немного запоздало поднял на нее глаза, однако все же постарался улыбнуться дружелюбно, так чтобы женщина напротив не решила, что он тормоз, — вы тоже работаете в Министерстве?       — Не совсем, — Скабиор по-звериному немного повернул голову в сторону ее матери, припоминая, о чем они там договаривались с Гермионой. — Сейчас я консультант по работе с волшебными существами. Хотя раньше да, работал в Министерстве, и такое бывало, — ну и здесь он не смог сдержать рвущийся наружу оскал, который миссис Грейнджер, однако, трактовала по-своему.       — О, а почему ушли? — с удивлением спросила она. Скабиор скользнул взглядом по Гермионе, она немного нервно заерзала на стуле. Такое они не проговаривали, но он уже сплел у себя в голове складную речь, в которой — надо же — почти не врал.       — Решил, что пора зарабатывать на хобби, — с энтузиазмом сказал егерь. Гермиона чуть было не подавилась кусочком мяса, она сделала вид, что закашлялась. — У меня своя маленькая вискикурня, а консультантом работаю больше для души, — мужчина дернул уголком рта, пригубив вино из бокала. Он почти перестал нервничать, к неудовольствию ведьмы, и стал чувствовать себя более вольготно, немного откинувшись на спинку стула так, чтобы разом видеть всех Грейнджеров.       — Счастлив тот человек, для которого хобби — любимая работа, я понимаю вас, — сказал с одобрением мистер Грейнджер. Он поднял бокал. — Предлагаю выпить за рабочие успехи!       Они чокнулись еще раз. Гермиона сделала большой глоток вина, стараясь успокоиться. Чертов егерь потерял страх и отошел от плана, который они обсуждали, не сильно, но все же!       — Так вы познакомились в Министерстве? — спросила мама ведьмы, немножко с хитростью поглядывая попеременно на этих двоих. Между ними ощутимо искрило. Ее девочка была изрядно смущена, но миссис Грейнджер нравились те взгляды, которые Герми украдкой бросала на мистера МакНейра. Так и должна выглядеть влюбленная молодая женщина. А вот он…       — В лесу, — Скабиор медленно усмехнулся, смотря на нее из-под ресниц. Гермиона аж вся застыла внутри: он при родителях такое вытворял! Ну что ж, слово правды в этом фарсе тоже должно быть.       — Мы познакомились, когда мне нужно было узнать текущую популярность лукотрусов в лесах северной Шотландии, — натянутым голосом добавила гриффиндорка заученную фразу, пылающим взглядом призвав егеря соблюдать план.       — А кто такие лукотрусы? — спросил мистер Грейнджер, разведя руками и почему-то смотря на егеря. Тот про себя ухмыльнулся. Ну да, кто тут консультант по магическим животным.       — Они похожи на маленькие деревья. Это лесные духи, которые отвечают за благоприятную магическую и экологическую обстановку в конкретном лесу. Если лукотрусов внезапно становится меньше, то лес начинает постепенно вымирать, — как по учебнику ответил Скабиор. Когда-то в прошлой жизни у него было «Превосходно» по Уходу за магическими существами, и сейчас память услужливо ему помогала. Он смотрел в глаза мистеру Грейнджеру, отвечая на вопрос, а потому не видел, что ведьма глянула на него с удивлением.       — Вы, получается, что-то типа эко-активиста? — миссис Грейнджер пытливо посмотрела на него.       — Можно сказать и так, — Скабиор постарался уменьшить свой оскал на восемьдесят процентов, выдав что-то среднее между усмешкой и нормальной улыбкой. — Наши миры тесно связаны, на самом деле, поэтому мы должны следить за тем, как развиваются события по всей Земле и по возможности предотвращать глобальные изменения. Шарик-то один! — обезоруживающе улыбнулся он.       Гермиона знала, конечно, что егерь та еще балаболка, но даже она подивилась складности его вранья. Где научился только?! Судя по достаточно довольным лицам родителей, они тоже охотно верили его речам.       — Скажите, мистер МакНейр, — продолжила допрос мать Герми, — вы говорили, ваша семья из Шотландии, а откуда именно?       — Я родился в Эдинбурге, там и провел детство до Хогвартса, а потом семья переехала в окрестности Баллатера, поближе к горам, — девушка тоже навострила уши, слушая и гадая, врет ли егерь сейчас. Она как-то не спрашивала у него про семью, зная, что тема не самая приятная. Хотя сейчас-то ему зачем говорить неправду?       — Хогвартс же тоже находится где-то недалеко? — спросил отец Герми.       Егерь странно улыбнулся и ответил:       — Да, верно, я почти до окончания школы особо не покидал Шотландских земель, поэтому в Амстере очень скучал по горам и озерам, — Скабиор закончил с легкой грустью. Мать Герми поняла его внезапную смену настроения, поэтому решила перевести разговор на себя:       — А мы работаем стоматологами в своей частной клинике, — начала мать Гермионы, — она, наверное, говорила вам? — егерь кивнул. — Ничего волшебного, но мы очень любим свою работу. Так что, если вдруг заболит зуб — милости просим, — хитро улыбнулась она МакНейру.       — Благодарю, — чуть склонил голову мужчина. — Я читал про медицину и науку не-волшебников, и, честно говоря, она произвела на меня довольно сильное впечатление. Вы ведь изучали химию, верно? — ее родители согласно кивнули. — Она меня сильно увлекла, я нахожу ее очень интересной и объясняющей многие вещи. Надеюсь, когда-нибудь Статут отменят, и мы сможем провести культурный обмен, — усмехнулся он и почувствовал на себе красноречивый взгляд Герми. Ее даже немного разозлило то, что егерь так открыто лебезит перед магглами, которых еще несколько лет назад с удовольствием обрекал на страдания.       — Когда Гермиона была маленькой, она с таким восторгом рассматривала анатомические атласы, которые были у нас в доме, — вино немножко расслабило миссис Грейнджер, — хотели, чтобы она тоже стала стоматологом или врачом, а потом это письмо из волшебной школы. Мы думали, что сошли с ума, — она засмеялась. — Вы ведь тоже учились в Хогвартсе?       — Да, учился.       — Для ваших родителей это не было шоком? — пошутил мистер Грейнджер. Скабиор внутренне заржал, наверное. Гермиона с тревогой глянула на него.       — Это — не было, — пытаясь скрыть холод в голосе, улыбнулся егерь. — Мои родители — волшебники, они тоже в свое время учились там, и брат мой старший тоже, вся семья.       — А на каком вы факультете учились? — с внезапным азартом поинтересовалась мать Гермионы.       — Рейвенкло, которые синие с бронзой, — иронично изогнул бровь егерь.       — Неужели? — радостно воскликнула миссис Грейнджер. — Мы начали подозревать, что эти факультеты не существуют, все детство Герми только и слышали: Гриффиндор! Слизерин!       — А знаете, почему о других факультетах ничего не слышно? Потому что пока Гриффиндор дерется со Слизерином, Рейвенкло читает, а Пуффендуй ест, — простенькая шутка, в волшебном мире всем надоедающая еще на первом курсе, зашла родителям — они засмеялись. Скабиор внутренне похвалил себя и с наслаждением отпил вино. Он вроде бы пока мог выдерживать достаточно ровную линию поведения, хотя иногда его нрав бандита из Лютного проглядывал сквозь маску. — Вообще, странно, конечно, что Гермиона не попала на Рейвенкло, ей бы было там самое место.       — Шляпа предлагала, кстати, — подала голос ведьма, отпивая еще глоток из бокала, — но я решила, что я и так вроде умная, пусть буду еще и смелой, — она улыбнулась, желая немного разрядить обстановку.       — Ты подговорила Распределяющую шляпу? — ухмыльнулся егерь, стрельнув в нее ироничным взглядом.       — Нет! — с негодованием воскликнула девушка. — Просто приказала ей.       Они с егерем засмеялись, а родители многозначительно переглянулись.       — Так вы не пересеклись в школе? — мистер Грейнджер налил всем еще по половине бокала из опустевшей бутылки.       — Крейг выпустился в тот год, в который я поступила, — ведьма прозвучала немного неуверенно. Во-первых, она так и не привыкла называть его по имени, а во-вторых, мама быстро подсчитает, что он старше.       — То-то мы о вас ничего не слышали, — туманно произнесла мать Гермионы, подперев подбородок рукой и бросив на егеря изучающий взгляд, от коего тот почти вздрогнул, но усилием воли заставил себя смотреть в глаза матери, ребенка которой он тащил на убой.       Нет, если бы они были знакомы в школе, Гермиона бы точно рассказала о таком занятном персонаже. Выглядел он, конечно, пират пиратом, но не казался таким уж плохим. Было в нем какое-то своеобразное очарование. Да и язык явно подвешен правильной стороной! Миссис Грейнджер вполне могла понять свою дочь. Ну и что, что он старше, получается, на семь лет? У них с мужем тоже разница почти десять лет и ничего, живут. Тем более, этот такой красавчик — не то что рыжее недоразумение, прости Господи! Миссис Грейнджер хихикнула про себя. И двигается он плавно, как заправский танцор.       — Мистер МакНейр, а вы случайно не занимаетесь танцами? — спросила мать Гермионы, чуть подавшись вперед за столом.       Несколько секунд Скабиор осознавал вопрос, а потом огромным усилием воли подавил смех. ОН ЧТО? Гермиона в ужасе вытаращилась на него, ожидая, что вот уж сейчас он точно что-нибудь ляпнет.       — Н-не хотел бы вас разочаровывать, но нет, — егерь сдержанно улыбнулся, смотря своими ледяными глазами на миссис Грейнджер. В ушах зазвенел гиенистый смех мертвых парней: «Скабиор — танцор!!!»       — Вы очень хорошо двигаетесь, вот я и подумала, а вдруг. В юности я профессионально занималась танго и вижу такие вещи, — улыбнулась женщина, ничуть не смутившись.       — Мам! — протестуя, воскликнула Гермиона. Нормально же сидели!       — А что такого? — притворно возмутилась женщина. — Может быть, мистер МакНейр и тебя танцевать научил бы, — ехидно усмехнулась она, пробуя спародировать странную острую улыбку гостя. Гермиона устало прикрыла глаза: так она и знала. Они были даже чем-то похожи по характеру с егерем, вдруг сейчас осознала Герми. Оба очень саркастичные, увлекающиеся и прямолинейные. Неудивительно, что спелись. Гермиона подавила вздох. — Так что, если хотите, могу преподать вам пару уроков, молодежь. Мне кажется, вам обоим стоит попробовать танго.       — Дорогая, может быть, пора подавать чай? — мягким голосом мистер Грейнджер призвал супругу к порядку. — Вроде как с ужином мы уже разобрались.       — Да, спасибо большое, стейк отменный, — вежливо кивнул егерь, — с кровью, как я люблю, — он постарался улыбнуться невинно. Миссис Грейнджер бросила на него странный, нечитаемый взгляд.       — Подумайте насчет уроков! — лукаво улыбнулась она, собирая приборы. МакНейр аж замер, озадаченный напором женщины. Он чуть было не засмеялся, но вовремя спохватился, и стрельнул взглядом в девушку, ища у нее поддержки.       — Мам, давай я помогу! — Гермиона вынула палочку и зачаровала тарелки, чтобы те сами собрались и улетели на кухню. Они с матерью прошли за посудой, оставив мужчин наедине. Ведьма проследила, чтобы все тарелки в сохранности добрались до раковины, и наложила следующее заклятие. Посуда принялась мыться.       — А он ничего, — прошептала миссис Грейнджер на ухо дочери, заговорщицки подмигивая. Герми вспыхнула. Двери между кухней и гостиной не было, Скабиор легко мог все слышать своим чертовым слухом оборотня. А куда его самомнению раздуваться больше?! Она негодующе посмотрела на мать.       — Я вижу, что тебе нравится, — еще тише прошептала Герми, — но, может, перестанешь меня смущать?       — Извини, — миссис Грейнджер приобняла дочь. — Но ты обещала плохого человека, а этот весьма милый, — она по-девчоночьи хихикнула в кулачок.       Гермиона опешила и вытаращилась на мать в полном непонимании. Неужели она тоже пала жертвой чар чертова егеря? Темные глаза женщины, такие же карие, как у нее самой, сияли, на щеках проглядывал легкий румянец. Мерлин! Это у них семейное, что ли?! Надо было сворачивать ужин, пока Скабиор не разрушил ее семью. Снова. Она тяжело вздохнула, потирая переносицу с очень усталым видом.       — Миона, да не переживай! — мама весело потрепала ее по волосам. Женщина поставила чайник на плиту, зажигая газ. Она вытащила из холодильника поднос с капкейками. — Вот, купила к чаю. Отнеси, пожалуйста.       Гермиона зачаровала поднос и стаю чашек, отправила их в полет в гостиную. Сама пошла следом, держа в руках палочку, салфетки и чайничек с заваркой. Она услышала, как Скабиор что-то втирал ее отцу. Он звучал крайне уверенно, и девушка снова запаниковала. Что там происходит?       — …таким образом, сохраняется настоящий вкус солода. Я пробовал совершенно разные бочки — портвейн, шампанское, красные вина. Мое любимое сочетание — это дубовые мадейровые. Ваша бутылка как раз их этой серии. Дуб, Мадейра, крылья фей, торф — отличное мягкое послевкусие с копченым дымком и одним секретным ингредиентом, — с большим чувством говорил бывший егерь.       Отец внимательно слушал, с уважением поглядывая на незатыкавшегося мужчину. Пальцы одной его руки барабанили по столу, в задумчивости и легком нетерпении.       — Вы так все расписали, что совершенно невозможно сейчас не попробовать, — усмехнулся мистер Грейнджер, подходя к шкафчику-бару, в который уже успел убрать бутылку.       Девушка расставила чашки и блюдечки. Отец подошел к столу, неся в руках бутылку и два бокала.       — Ножки Пенелопы, — прочитал он этикетку на бутылке и усмехнулся, весело глянув на Скабиора. Тот пожал плечами:       — Торговое название должно быть броским! — оскалился он, сейчас совершенно себя не сдерживая.       Гермиона замерла. Он принес отцу ЭТО?! Скотч со вкусом ванили, который он изобрел аккурат после того, как… Она закрыла глаза, вспомнив его лицо между своих ног. Терпкий вкус пряной ванили на губах. Поцелуй грешников, милая. Гермиона бросила уничтожающий взгляд на МакНейра. Вот же сукин сын!       — Вы составите мне компанию? — подмигнув МакНейру, спросил отец Гермионы. Тот кивнул с удовольствием.       — Мне любопытно ваше мнение, — очень искренне сказал егерь-подлиза.       Мужчина разлил немного скотча по бокалам и, вздохнув, откинулся на спинку стула. Он немного повращал бокал в руке, разогревая напиток. Скабиор сделал то же самое. Мистер Грейнджер пригубил и подержал скотч на языке, явно наслаждаясь вкусом.       — М-м-м, — причмокнул он, — действительно, очень мягкий вкус! А какая ваниль чувствуется на языке, очень пряная, м! — закусил губу. — Прекрасно! Гермиона, хочешь попробовать?       Она нервно мотнула головой. Крейг явно забавлялся ситуацией, которую сам же и спровоцировал, сидел довольный и слушал похвалу от мистера Грейнджера. Похвалу за то, что он однажды сделал с его дочерью. Выражение лица егеря было крайне лукавым, и он глянул на нее тем самым своим взглядом. На девушку нахлынули воспоминания.       Красная как рак, Гермиона поспешила удалиться на кухню, раз она все равно ничего не могла сделать. Миссис Грейнджер уже вскипятила большой зеленый чайник.       — Милая, отлевитируй его, пожалуйста. Сейчас сядем.       Покорно кивнув, Гермиона вернулась с чайником и начала аккуратно разливать кипяток по чашкам. Потом плеснула в каждую заварки из маленького заварочного чайника.       Отец и Скабиор опять о чем-то болтали, делая неспешные глотки из бокалов. Однако на этот раз ведьма старалась не вслушиваться, чтобы опять не нарваться на какую-нибудь ловушку егеря. Как она могла подумать, что он так спокойно и безропотно согласится сходить к ее родителям, ничего не учудив. Как же она ошибалась!       — А мы тут не удержались, — улыбнулся входящей жене мистер Грейнджер. — Хочешь попробовать? Это лучший скотч, — он хитро глянул на егеря, тот легко дернул уголками губ: когда британец говорит скотч — это очень приятно, — который я только пил.       — Да, мне тоже интересно, — сказала женщина, устало садясь за стол. — Милая, а не достанешь мне бокал?       Гермиона тяжко вздохнула, метнула в егеря очередной убийственный взгляд и пошла за бокалом к шкафчику с посудой. Отлично. Теперь вся ее семья попробует это.       Миссис Грейнджер сделала глоток янтарной жидкости и удовлетворенно закивала головой.       — М-м-м, да у вас талант, Крейг, — сказала она, глядя на него с восхищением. — Такой необычный вкус, я правильно чувствую — ваниль?       — Совершенно верно. Мадейра, торф, и… горячая ваниль, — стараясь скрыть самодовольство за показным смущением, потупился Скабиор.       Девушку затрясло от злости. Знали бы вы, какой у него талант! Стараясь затушить растущее возмущение, Гермиона выпила горячего чаю, злобно кусая шоколадный капкейк. Пожалуй, ей стоило отказать матери и не звать этого в их дом! Мама просто не знает, насколько он ужасный! Гермиона бросила взгляд на часы, висевшие на стене. Время было уже около девяти часов вечера — надо выгнать Скабиора, пока он ничего еще не натворил!       — Я рад, что «Ножки Пенелопы» вам так понравились, с моей стороны было бы свинством не прислать еще парочку, — чуть хищно оскалился МакНейр, глядя на ее отца. — Еще я экспериментировал с крепостью — получилась совсем убойная вещь «Без предисловий». Но тут надо быть крайне осторожным. Пара глотков — и можно очень сильно надраться.       — С пары глотков? — изумленно воскликнула женщина.       — Не проверю — не поверю! — захохотал отец девушки.       Гермиона мрачно смотрела на творящийся беспредел. Сейчас она поняла, как егерь заработал своё «Превосходно» за зелья. Вот примерно так, как в данный момент охмурял ее родителей. Причем не только мать! Но и отца! Неужели он лишь притворялся испуганным?       — Что ж, тогда мне придется принести его и лично проконтролировать дозировки, извините, просто я-то знаю, как не попасть в ловушку этого варева, — засмеялся егерь.       — А и приходите! — горячо заговорил отец.       — Конечно, приходите, — поддержала отца мать.       Меня сейчас стошнит, подумала Герми. Они про нее вообще забыли и в два голоса нахваливали этого. Бывшего егеря, убийцу и оборотня. Интересно, скажи она это сейчас, что бы началось? Герми мстительно улыбнулась, представив себе эту картину и отхлебывая чай.       — Спасибо за приглашение и чудесный вечер, — достаточно искренне сказал МакНейр, когда через несколько минут они допили чай и он собрался уходить.       — Были очень рады знакомству, Крейг, — миссис Грейнджер даже приобняла Скабиора, в очередной раз подивившись тому, что он горячее, чем нужно. Он ей вообще очень понравился, и она была бы не прочь действительно поучить его танцевать танго, потому что женщине казалось, что он должен справиться идеально.       Мистер Грейнджер ограничился тем, что пожал руку егерю. Они раскланялись.       — Я провожу, — мрачно сказала Гермиона, хватая егеря за рукав и с силой уводя из дома. Скабиор состроил невинное лицо и помахал свободной рукой на прощание. Родители ее многозначительно переглянулись и закрыли дверь за парочкой.       — Думаю, ее можно сегодня не ждать домой, — лукаво улыбнулась миссис Грейнджер мужу.

***

       Гермиона аппарировала их в дом МакНейра — прямо в гостиную, и сразу накинулась на него со словами:       — Ты что им подсунул?! — возмущенно закричала она. Скабиор охренел от такого напора:       — Ну, скотч! — развел руками недоуменно.       — «Ножки Пенелопы»?! Серьезно? — воскликнула ведьма.       — А что такое, милая? Скотч как скотч, — усмехнулся он, приняв закрытую позу. Он смотрел на нее сверху вниз, попутно снимая заклинания с глаз и ботинок. — Ты хотела, чтобы я сходил. Я сходил. Чё тебе не нравится?       Гермиона задохнулась от злости.       — Ты подсунул моим родителям виски…       — Со вкусом киски, да, — злобно зашипел он. — Кстати, об этом.       Гермиона вытаращилась на него и почувствовала, как предательски краснеют ее щеки. Вот же!       Егерь как-то разом весь напрягся, потянулся, в этом движении было мало человеческого. Он пошел к ней нарочито медленно, плавно, будто затаившийся хищник решил-таки сделать один-единственный прыжок к своей добыче. В ледяных глазах читалась решимость.       Девушка запаниковала, сжала палочку в руке. Возможно, ей стоило быть с ним помягче и не орать так, а поблагодарить? Она сглотнула комок, вставший в горле. Сердце бросилось в пляс.       — Спасибо, что сходил со мной, — неуверенно начала она и увидела, как Скабиор иронично дернул уголком рта, не переставая наступать. Она попятилась и наткнулась спиной на стену. В ту же секунду он оказался рядом, прижимаясь к ней всем горячим телом, его рука легла на ее шею, заставляя запрокинуть голову и смотреть в глаза.       — Пожалуйста, — жалобно выдохнула ведьма. Он был опять так близко, что стало тяжело дышать. Виски, вишневый дым и чертова ваниль навязались на язык.       — Именно эти слова я и хотел бы от тебя услышать, милая, — выдохнул он ей в шею, мгновенно посылая по ее телу дрожь. Скабиор весь вечер наблюдал за тем, как она дразнит его в этом своем красном платье, и старался держать себя в руках. Но теперь в этом совсем не было необходимости. Он склонил голову, вдыхая ее безумный запах с изящных ключиц, зовущих его из выреза платья, потом поцеловал в шею, чуть прикусывая зубами кожу.       Гермиона вдруг осознала, что все. Забеги окончены. Теперь-то он никуда ее не отпустит. Да и сама она совсем не хотела уходить, только сильнее распаляясь изнутри от его прикосновений и подставляясь телом под горячие руки.       — Ты славно меня помучила, красавица, но теперь довольно, — чуть севшим голосом сказал егерь и впился в ее губы.       Ведьма поняла, что тогда на озере егерь пытался быть нежным и кротким, сейчас он целовал ее совсем иначе. Жадно, дико и совсем по-звериному. Так, как во снах, стараясь вырвать из нее последние крохи воздуха, заставить ее судорожно цепляться за него, чтобы не упасть из-за нехватки дыхания. Сознание приятно поплыло, отдавая тело полностью в его власть. Он отпустил ее, давая немного кислорода, чтобы потом забрать его уже в следующем голодном поцелуе.       И его руки. Они были везде. На платье, под платьем. Она немного потерялась в пространстве, только холодная деревянная стена, к которой Герми прижималась спиной, давала ей некоторое понятие о том, где верх, а где низ. Да и не нужно оно ей было сейчас, ей нужен был он. Чертов егерь из ее снов.       И он был здесь. Вполне живой и готовый это доказать. Раз в жизни. Отпустить контроль. Люмос, черт побери, и пусть здесь все сгорит! Ведьма как безумная отвечала на его поцелуй, сама начиная прикусывать губы егеря, стараясь утолить жажду, бушующую внутри ее тела. На ощупь она нашла пуговицы на его жилете и попыталась расстегнуть их.       Губами она почувствовала, как Скабиор усмехнулся ее неудачной попытке. Он сам снял жилет, не отрываясь от девушки. А вот с рубашкой удалось гораздо легче справиться. Опустив руки на грудь мужчины, она ощутила его кожу, такую горячую, что, казалось, она плавилась об этот жар. Кончиками пальцев она ощущала дорожки шрамов на его спине, их было очень много, и девушке вдруг очень захотелось почувствовать их губами. Она оторвалась от поцелуя, встала на мыски и сама стала целовать егеря в шею, туда, где была черная ощеренная пасть волка. Чёрные небрежные штрихи шли от левой груди до плеча и уходили за спину, сливаясь там в сплошную тьму.       Зубастая пасть, бешеные глаза, вечный мрак. Волк, пожирающий солнце. Рагнарёк.       Татуировка бугрилась под нежной кожей ее губ, принося ей странное удовольствие. Но она здесь не за этим. Перейдя на правую сторону его шеи, она с наслаждением запустила зубы в его кожу, а потом внутренне содрогнулась от того, как егерь сдавленно зарычал.       Он намотал на кулак ее волосы, отвлекая от себя, и внимательно посмотрел ей в лицо. Гермиона тяжело дышала, хватая воздух, ее взгляд туманился, алые губы распухли от поцелуев. У Крейга перехватило дыхание от увиденного. Прижавшись к ней лбом, он выдохнул ей прямо в рот:       — Привет, красавица.       Этот шепот прокатился по каждому нервному окончанию в ее коже, воспламеняя их, сводя мышцы между ног сладкой судорогой. Вместо ответа Гермиона бросилась целовать его, снова и снова проглатывая их пьянящий запах. В какой-то момент ноги изменили ей и подкосились, Скабиор успел подхватить ее под бедра, безбожно задирая ткань платья, она вцепилась в него ногами, зависнув в воздухе, с прижатой к стене спиной. Егерь остался только в брюках — она явственно ощутила его возбуждение, упершееся прямо в тонкую ткань ее трусиков. Осознание того, что он так близко, что уже почти в ней, снесло ей крышу окончательно. Магия проходила сквозь их тела, сплетаясь воедино в их сомкнутых губах; она звала их, убеждала слиться воедино.       Скабиор, в общем-то, и так был уверен, что она уже достаточно мокрая, но не отказал себе в удовольствии запустить руку в трусики девчонки, продолжая удерживать ее на весу второй рукой. Ткань влажно хлюпнула, оттягиваясь. Он немного поиграл с ее входом, оглаживая нежные, сочащиеся влагой лепестки подушечками пальцев. Герми судорожно вздохнула, запрокинув голову и чуть ударившись затылком о дерево. То, как он это делал, было невероятно. Погружая в нее пальцы, егерь целовал, покусывая ее шею.       — Скабиор, пожалуйста! — простонала Гермиона в изнеможении.       Егерь удовлетворенно заурчал. Покрепче перехватив разомлевшую уже ведьму, он донес ее до кухонного островка и подсадил на стол. Так было даже удобнее, теперь они одного роста. Мужчина стянул с нее платье, отбросив его куда-то за спину. Девчонка осталась в симпатичном черном лифчике и черных же трусиках, которые он тут же с нее снял.       Полностью раздев ведьму, он с нескрываемым восхищением оглядел ее тело таким голодным взглядом, что, даже сквозь плотную завесу похоти, Гермионе стало неловко. Никто и никогда не смотрел на нее так. О, в этом взгляде смешалось все — желание, надежда, тоска, потребность в ней. Горящие глаза Скабиора, обычно столь холодные, говорили сейчас ей больше, чем могли передать слова.       Егерь с должным тщанием облобызал ее груди, оставляя следы горячей слюны на нежной коже. Низ живота требовательно свело спазмом, девушка содрогнулась от нетерпения. Быстрым движением егерь снял брюки. Гермиона закусила губу, глядя на него, с каждой секундой соображала она все хуже, поэтому только и могла, что глазеть. И ждать.       Она все же протянула руку к его члену, не решаясь, однако, дотронуться. Скабиор умилился внезапной застенчивости ведьмы, сам сжал ее руку в кулак на члене и поводил вверх-вниз. Ее глаза забавно округлились. Он зашипел от удовольствия и самого факта, что она его трогает, однако пора переходить к главному.       Особо не церемонясь, он за ноги притянул ведьму на край стола, чтобы было удобнее подобраться к ее киске. Гермиона выглядела совсем ошалевшей, она только пялилась на егеря и тяжело дышала. Мужчина медленно поводил собой по ее раскрытым створкам. Герми нетерпеливо заерзала и накинулась на него с поцелуем. Одним глубоким движением он вошел внутрь и услышал, как она вскрикнула от внезапного острого чувства наполненности.       Егерь стал двигаться так неспешно как мог, стараясь быть нежнее в эти первые минуты единения, стараясь не обращать внимание на лютое желание разложить ее на столе и отодрать. О, он умеет ждать. Девушка хватала ртом воздух, подставляясь под его удары. Медленные, но глубокие толчки доставляли ей ни с чем несравнимое удовольствие. Она сжала руки на плечах оборотня, стараясь прильнуть к нему ближе, наслаждаясь прикосновением всей ее кожи к его раскаленной груди. Ей так хотелось быть с ним ближе, еще ближе, настолько, насколько это возможно! Вжать его тело в свое, чтобы в этом мире остался только их запах, только это обжигающее тепло. Внутри разливалась удивительная кремовая нежность, от которой перехватывало горло. Она застонала, двигая бедрами в такт, его руки управляли их ритмом.       Егерь между делом поглядывал в полуприкрытые глаза девчонки, затянутые сейчас поволокой страсти, и видел, как подрагивают каждый раз ее ресницы, когда он скользит внутрь нарочито неспешно, смакуя каждый дюйм мокрого черного бархата внутри ее тела.       С каждой минутой сладостной пытки Гермиона подмахивала задом все агрессивнее, насаживаясь на его член до упора, она явно хотела большего. Ему хотелось услышать, как она попросит его ускорить темп, но пока девчонка только стонала и тяжело дышала. Надо было ее немного расшевелить. Он почти вышел, оставив внутри только кончик, дразнивший ее вход. Гермиона распахнула глаза и недоуменно уставилась на него. Его рука легла на ее горло, большой палец пробрался в зацелованные красные губы. Бедра ее сами дернулись ему навстречу, желая продолжения. Егерь чуть вдвинулся внутрь, но этого явно было недостаточно. Герми выплыла из горячки и протестующе воскликнула чуть севшим голосом:       — Скабиор!       — Да, милая? — он оглаживал пальцем ее губы, совсем замерев.       — Я… я хочу, — слова давались ей тяжело, оборотень откровенно наслаждался её замешательством, — хочу быстрее!       Он покорно начал двигаться чуть быстрее, чем в начале. Гермиона опять дернулась ему навстречу.       — Так?       — Ещё быстрее! — почти взвыла она, изо всех сил насаживаясь, вцепившись в него руками и ногами, почти повиснув на нем.       — Так чего ты хочешь, дорогая Гермиона? — дьявольски улыбаясь, спросил он.       Она с ненавистью посмотрела на него, а потом, опустив глаза, ответила:       — Я хочу, чтобы ты меня трахнул, как ты это умеешь!       У Скабиора остались вопросы к формулировке её пожелания, но этим он займётся потом. Пока он вернул её на стол, рукой заставив лечь на спину. Он взял её ножку и, поцеловав лодыжку, закинул себе на плечо, тоже самое проделал со второй. Гермиона тяжело дышала, предвкушая грядущее. Егерь чуть потянул её на себя, устраиваясь поудобнее.       А потом вошёл в неё резко и сильно, совершенно отметая всякую нежность, принялся долбить. Герми вцепилась в край стола и протяжно застонала. Мужчина врывался в неё все быстрее, заставляя хватать воздух ртом. Она почувствовала, как внутри ее тела растет давление, спина выгибается против воли. Скабиор с удовольствием отметил ее поскуливания и решил добавить огоньку. Свободной рукой он стал массировать ее клитор, в такт своим глубоким ударам. Гермиона погружалась в экстаз и уже не заботились о том, как это все выглядело со стороны и как громко она выла. То, что делал с ней егерь, выходило за рамки ее скудного опыта. Ей показалось, что она, наконец, поняла смысл выражения «обладать». Егерь обладал ей, он подчинил ее мозг, заставив его сжаться до маленькой точки между ее ног. Его палец барабанил по клитору, заставляя ее тело гореть в огне.       Он нагнулся над ней, накрыв ее рот своим, и ловил крики, рвавшиеся из ее груди. Так не бывает! Скабиор заполнил собой весь мир снаружи и внутри. Больше ничего не существует. Только бешеный ритм их тел.       И запах. Горячий мускус, растертая по телу ваниль, обжигающая ноздри, виски, вишневый дым, пот — невероятная симфония секса висела в воздухе, дурманя сознание любовников.       Гермиона выгнула спину сильнее, руками она вцепилась в его спину. Ей так хотелось сказать ему, что… но его язык властвовал над ней. Она снова протяжно застонала, почувствовав, что все внутри пульсирует, засасывая член егеря в глубину. Он смекнул, что пора и, сделав еще несколько медленных глубоких толчков, покинул ее тело, уже пребывающее в оргазме. Пара движений рукой, и егерь кончил на живот девушки.       Гермиона глубоко дышала, откинувшись на столешницу. Скабиор наклонился и поцеловал ее, припечатав своим весом к столу. Красная прядь маячила перед ее носом. Она не могла и не хотела прерывать этот нежный поцелуй, даже для того, чтобы набрать воздуха.       Гермиона не знала, что следует сказать. Она было открыла рот, но Скабиор опять заткнул ее поцелуем, дотянулся до своей палочки и аппарировал их наверх, в спальню.