Эйфория

      В спальню они проникли весьма нестандартно: вывалились через портал, который Вергилий открыл с помощью Ямато не глядя, потому что подниматься по лестнице на второй этаж со спущенными штанами или вовсе нагим — это не в его стиле. Хотя это был далеко не самый грациозный или даже безопасный способ перемещения, они вполне удачно приземлились на кровать, даже не отбив себе что-то важное. Уж чего-чего, а точности Вергилию не занимать.              Первым делом следовало бы достать то, зачем они, собственно, перенеслись в спальню к Данте, однако целоваться друг с другом по-прежнему было так сладко, и оторваться было слишком тяжело (Вергилий едва нашёл в себе силы, чтобы отложить клинок в ноги кровати). Но необходимо. Поэтому старший, оттянув зубами губу брата напоследок, перевалился на бок, предоставляя тому возможность двигаться. И охотник, тяжело простонав, перевернулся на живот и на четвереньках пополз к прикроватной тумбочке за смазкой.              Вергилий в этот момент сел, чтобы избавиться от сапог и оставшейся ненужной одежды, и с его ракурса открывался просто чудесный вид на копошившегося в ящиках Данте, так что пришлось сдерживать желание бросить своё занятие и навалиться сверху на соблазнительно прогнувшегося мужчину. А потом его взгляд скользнул чуть дальше, и мужчина увидел, что хранилось у брата помимо необходимых средств. Сапоги отлетели в угол комнаты.              — Воу, потише, ты так точно ребёнка спугнёшь, — улыбнулся младший сын Спарды, разворачиваясь к близнецу с полупустым флаконом интимной смазки и тремя розовыми квадратами с характерными округлыми выпуклостями в руках, а Вергилий стянул с себя штаны вместе с бельём рывком до самых щиколоток, и стал раздраженно пытаться их спихнуть ногами.              — Если он испугается такого, то он ещё не готов быть с нами, — ответил Вергилий, который с успехом снял надоевшую одежду, поспешно свернул её и кинул на комод у стены. Сейчас его интересовало совсем другое.              — Зачем же так строго? — усмехнулся Данте в губы близнецу. — Изображаешь строгого отца?              Разговор с Неро вышел очень коротким ввиду немаловажных обстоятельств и свёлся к тому, что юному охотнику предоставили выбор: забрать то, за чем он пришел, и оставить их наедине или присоединиться. Парень не ответил сразу, а отлучился в ванную комнату, чтобы умыться и принять решение.              Данте переживал по поводу этого решения: он нервно постукивал пальцами по поверхности флакона и то и дело переводил взгляд на закрытую дверь. Он ждал, когда она откроется, и в комнату войдёт, неловко пошаркивая, но нетерпеливо теребя ткань футболки, Неро собственной персоной. Это была почти что детская вера в то, что раз часть его сокровенных желаний уже сбылась, стоит сбыться остальному. А Вергилий спешил если не развеять эти переживания, то затмить их собой.              Старший беспрепятственно забрал из рук младшего и смазку, и презервативы, а потом повалил его обратно на мягкую скомканную ещё до них постель, нависая сверху.              — Удостоишь меня чести взять тебя? — Вергилий поцеловал выпирающую ключицу прямо у ямочки, а затем и вовсе укусил, оставляя на тонкой коже заметные следы и опаляя и без того разгоряченное тело своим дыханием.              — Ещё более пафосно это сказать не мог? — огрызнулся Данте и тут же простонал сквозь стиснутые зубы: — Бери уже!..              Старший сын Спарды довольно усмехнулся, чуть приподнялся, чтобы оставить легкий поцелуй на губах партнёра, а потом сел на колени и, отложив в сторону контрацептивы, взялся за флакон со смазкой. Под внимательным взглядом близнеца он щедро выплеснул гель себе на ладонь, так же отложил флакон и затем стал растирать смазку между руками, согревая. Охотник издал недовольный утробный звук и согнул ноги в коленях, чуть отрывая пятую точку от постели и тем самым намекая слишком серьёзному брату откинуть лишние приготовления и поторапливаться.              — Нетерпеливый, — облизнулся Вергилий и всё же приступил к делу: одной рукой снова обхватил член брата, медленно водя по стволу недалеко от основания, а пальцами другой надавил на сжатое колечко мышц, что, тем не менее, очень легко поддалось и пропустило внутрь сразу два пальца.              — Это ты… с возрастом растерял прыть… папочка, — язвительно отозвался младший и тут же простонал, выгибаясь навстречу чуть прохладным длинным пальцам и цепляясь своими пальцами за простынь.              — Ну-ну, — насмешливо ответил мужчина, наблюдая за открытой реакцией близнеца, и развёл пальцы в стороны на манер ножниц, растягивая упругие горячие стенки — младший прикусил губу и снова дёрнулся бёдрами навстречу. Данте буквально плавился под ним, и это невообразимо льстило.              — Вер-ргилий, — хрипло прорычал охотник, в нетерпении ёрзая по постели. Ему отчаянно хотелось как можно скорее ощутить брата в себе, чтобы наверняка закрепить их неродственную связь. — М-можешь… ещё… мгх… быстрее?..              Вергилий правда хотел помучить близнеца ещё немного совсем медленными ласками самых чувствительных точек, однако его собственный член уже слишком сильно ныл, пульсацией разнося по телу болезненное возбуждение. Но и слишком торопиться было нельзя, потому что без должной подготовки ничего кроме ещё большей боли их не ждёт. Поэтому старший ввёл третий палец, теперь больше растягивая Данте, чем доставляя удовольствие, но не забывая при этом работать второй рукой, доводя любовника до частых прерывистых выдохов — лучшей музыке из возможной.              — Вот так? — шепотом спросил он, наслаждаясь видом изнывающего от ласк партнёра — самый лучший комплимент для мужчины.              — Да!.. — слишком громко, несдержанно ответил Данте, приподнимаясь на локтях и притягивая возлюбленного, наконец, к себе, вовлекая в глубокий беспорядочный поцелуй.              В этот момент дверь тихонько, будто бы скромно приоткрылась, впуская в комнату ощутимый порыв свежего воздуха — в спальню неуверенно вошёл Неро. Возможно, это было слишком поспешное для него решение, однако парень уже некоторое время до этого приходил к постыдной мысли о том, что недавно обретенные родные ему нравились не совсем в платоническом ключе. И сейчас, имея возможность точно убедиться в этом на практике… он не стал её упускать. К тому же его обострённое восприятие улавливало особо громкие стоны и рычание, отчего становилось немного не по себе от обжигающего интереса к происходящему. Так что он поспешно напечатал и отправил пару строк Нико о том, что ей не нужно его ждать — пусть едет домой.              Однако сейчас, войдя в комнату и застав близнецов за столь откровенным занятием, он смутился больше, чем ожидал: Неро преследовало чувство, будто его совсем не ждали, и вообще, он подглядывал за людьми как извращенец. Хотя зрелище определённо было ему по вкусу.              — Вижу, вам тут весело, — «и без меня» так и вертелось недосказанным, но понятным продолжением фразы. Парень неловко тёр основание шеи, всеми силами стараясь не пялиться так откровенно, но выходило просто отвратительно.              — А я вижу, что ты до сих пор одет, — с неожиданным укором произнёс Вергилий, окинув сына пристальным взглядом, что чуть дольше приличного задержался в области паха, после чего мужчина улыбнулся, убирая руку с члена брата, а позже совсем отстраняясь под раздосадованный стон. Но ради Неро можно было и потерпеть ещё одну небольшую задержку.              — Ты очень долго думал, Неро, — недовольно произнёс Данте, хотя на самом деле он едва ли не светился от радости из-за того, что парень вообще пришел, но решил напустить возмущенного вида: — Так ещё и в одежде. И где твои манеры, пацан? — старая кличка поддразнивала какие-то потаённые уголки сознания, вынуждая нервы Неро раскалился до предела.              — Ох, мне никто не удосужился сообщить о дресс-коде заранее, — дерзко ответил юный охотник, шумно разуваясь, одновременно с этим сбрасывая с себя футболку куда-то в сторону и тут же пытаясь расстегнуть ширинку, хотя дрожащие пальцы путались сами в себе. Старший охотник на секунду замер, рассматривая девственно чистые соски без предполагаемого пирсинга, но не слишком сильно от этого расстраиваясь, а потом встал на колени и потянулся навстречу племяннику:              — Раз дам здесь нет, нужно поухаживать за детьми… — младший сын Спарды ловко вынул непослушную пуговицу из петельки, затем потянул за собачку вниз и потом беспрепятственно сдернул джинсы парня до колен, чтобы с неким трепетом огладить контуры налитого кровью органа сквозь ткань нижнего белья, вырывая из губ Неро стон. — Не так ли, Вергилий? — тот покачал головой, будто кто-то на него вообще смотрел в этот момент.              — Я, пожалуй, продолжу ухаживать за одним нетерпеливым мужчиной, — старший пристроился к близнецу со спины, возобновляя ласки, поглаживая плоть брата и растирая остатки смазки между ягодиц.              — Как с-скажешь, брат… — довольно проурчал Данте, стягивая ещё и бельё с племянника, а затем любуясь возбуждённым членом перед глазами, запоминая его форму и узор ветвистых вен.              — А меня вообще никто не спрашивает, да? — возмутился Неро больше от смущения, чем от разговоров братьев. Ему было неловко так стоять перед Данте со спущенными штанами и ничего не делать, но и делать что-то было слишком страшно. Потому что единственная сейчас мысль в его голове — это схватить мужчину за волосы и притянуть к своему члену, а это, наверное, слишком нагло.              Только Данте сам поцеловал нераскрытую (тоже не проколотую) головку, глядя прямо в глаза племяннику, чтобы уследить за реакцией, и явно остался довольным, потому что Неро жадно облизнулся и всё же опустил ладони дяде на голову, впутывая пальцы в уже чуть подсохшие, оттого распушившиеся мягкие светлые волосы, не надавливая, но гладя и давая полный простор для действий. И очень протяжно тихо простонал на выдохе, когда старший охотник схватился за его бёдра, нуждаясь в поддержке, и принялся покрывать быстрыми ласковыми поцелуями всю длину члена, а потом и яички. Было слишком смущающе видеть и полностью осознавать происходящее. Сейчас они… ох. Неро полностью покрылся пунцовым цветом: даже его шея чуть покраснела, не говоря уже про уши или скулы с щеками. Но Данте сам был не сильно бледнее, в отличие от старшего брата, у которого румянец распространился по лицу куда скромнее и сдержаннее. Парень так не вовремя посмотрел на отца, чтобы пересечься с ним слишком открытыми взглядами и смутиться окончательно.              Вергилий отстранился от близнеца снова, и опять с конкретной целью, которая лежала неподалёку рядом с двумя другими, абсолютно идентичными экземплярами. И Данте воспользовался своим «свободным» положением, чтобы утянуть за собой на постель второго любовника, ногой спихивая с него штаны вместе с бельём. Неро безропотно позволил повалить себя на кровать, только потом чуть приподнялся и откинул мешающее скомканное одеяло в сторону — Данте не имел привычки заправлять за собой постель, что сейчас было весьма кстати. Так же парень, слишком смущённый и безразмерно неловкий в сложившейся ситуации, с радостью позволил дяде нависнуть сверху и целовать его тело снизу вверх: от основания бёдер до грудных мышц. Данте был просто вне себя от такой вседозволенности, счастливо изучая молодое тело на ощупь и вырывая тихие стоны, от которых даже собственное болезненное возбуждение отошло на второй план.              — Какой у тебя сладкий голос, малыш, — усмехнулся охотник, одаривая поцелуями покрасневшую шею молодого мужчины.              — Весь в тебя, — огрызнулся парень и всё же решился притянуть к себе «старика» за волосы, чтобы поцеловать его в мягкие распухшие губы, вылизывая их старательно и так отчаянно нежно, ещё робея от собственных мыслей и нескромных желаний. Руки так удобно легли чуть ниже талии, поглаживая одновременно бока, частично спину и выпирающие тазовые косточки, ощущая мягкие, невидимые глазу волоски подушечками пальцев.              Данте прохрипел племяннику в губы всё, что сейчас думает об этой ситуации, — набор бессвязных звуков удовольствия — и опустился ближе к нему, плавно двигая бёдрами и притираясь членом к члену, от чего Неро тоже взрыкнул, сжимая пальцы на боках до лёгкой, щекочущей боли. Сейчас горячие чувства полностью вытеснили собой всякий стыд, и парень спустился руками чуть ниже и сделал, что хотел: сжал крепкие упругие ягодицы, чуть сминая и разводя в разные стороны.              — Спасибо за помощь, — усмехнулся слишком близко к ним Вергилий, про которого его сын, если честно, уже немного подзабыл из-за слишком пристального внимания дяди. Но главное, что Вергилий ничего не забыл и устроился у любовников в ногах, одной рукой подхватывая Неро за поясницу, отрывая нижнюю часть туловища от постели, а второй быстро растирая смазку по презервативу.              Охотники оторвались от губ друг друга в удивлении, а потом… парень даже не успел смутиться от выходки отца, потому что Данте на нём с бесстыдно громким стоном сильно выгнулся назад, закатывая глаза от удовольствия и трогательно сводя брови на переносице. Старший брат вошёл в него резко и сразу настолько глубоко, что охотник просто не смог скрыть свои эмоции, трясясь от пробивающего всё тело удовольствия.              — В-Вергилий… — несдержанно простонал Данте и тут же прикусил губу, прикрывая глаза, — жадный взгляд Неро прошибал током не хуже уверенных толчков брата. Он упёрся руками по обе стороны от головы парня и пытался не слишком резко двигаться бёдрами навстречу близнецу, чтобы не задавить младшего любовника до конца.              — Данте-ей… — прохрипел в ответ старший, продолжая наращивать свой темп. Ему было слишком сложно удержаться от быстрых движений, потому что он слишком долго ждал, и речь тут даже не о каких-то продолжительных прелюдиях, а о чём-то куда более серьёзном.              — Быстрее… ты можешь быстрее… — просил младший полудемон, хотя по его виду было понятно, что даже такой скорости было достаточно для получения наслаждения от мощных толчков, но мужчина хотел большего. Брат с удовольствием готов был дать ему это и даже больше того, что мог представить себе младший.              — Да… этого недостаточно… раз ты болтаешь… — он укусил Данте за загривок, продолжая ускоряющееся движение тазом.              Неро чувствовал себя, словно получил VIP-место в самом захватывающим представлении в своей жизни. Зрелище дорвавшихся друг до друга близнецов, сейчас очень активно утопающих в своём желании слиться воедино, пробуждало повышенный аппетит в самом парне. Он чувствовал их сумасшедший импульс прямо рядом с ним и очень хотел быть не просто безучастным зрителем, а частью этого действия. До отца он достать не мог — только обнять его скрещенными ногами, что тут же и сделал, а вот с дядей спектр его действий был намного шире. Охотник просунул руку между их телами и сжал оба изнывающих члена, начиная надрачивать в общем заданном ритме, а потом второй рукой притянул мужчину для нового прерывистого и неуклюжего поцелуя, призванного выразить весь тот трепет, что охватил младшего охотника в этот момент, а ещё давая возможность чуть приглушить громкие, заполняющие всё звуковое пространство стоны.              Затем Неро неожиданно вздрогнул, сжал плечо любовника до покраснения и качнул тазом навстречу Вергилию, который расценил это как знак согласия. Дело в том, что мужчина решил использовать свои перепачканные в лубриканте пальцы с максимальной пользой, однако для начала аккуратно, вопрошающе несколькими круговыми движениями погладил сфинктер. А уже потом ввёл снова сразу два пальца и начал движение более резкое, не сбиваясь с общего темпа движения. И сын сразу же поддался к нему в плавном порыве, резонируя в движениях с Данте и сводя родителя с ума своей легкой покорностью. Хотелось ещё и его довести до хриплых криков и безудержных сладких стонов.              Данте плавился между двух горячих желанных тел, ощущая себя будто в очередном бреду, потому что в такое сложно было поверить: сзади брат притягивал к себе за талию, поглаживая пальцами живот, а потом и вовсе переплёл пальцы с пальцами Неро, что лежал под ним и тоже притягивал к себе, доставляя наслаждение теперь уже вместе с отцом. Черт, каждый из них пытался заполучить себе чуточку больше внимания охотника, при этом даже не конфликтуя, а весьма успешно взаимодействуя друг с другом тоже. Просто мысли об этом многократно обостряли ощущения от нежных прикосновений и интенсивной стимуляции чувствительных зон. Мужчина оторвался от истерзанных им же самим губ племянника, прикусив собственную, и перенёс свой вес на одну руку, пытаясь просунуть вторую между их телами, чтобы сжать основание члена и не закончить всё так преступно быстро: было бы просто обидно, если он, желающий этого так сильно, так долго, не смог продержаться и десяти минут. Но ему не позволили смухлевать.              — Нельзя, — перехватывая его ладонь, прорычал Вергилий, и от его голоса по телу пробежали мурашки. Старший сын Спарды, похоже, правда слишком ревностно относился к этому и даже сбился с ритма, теперь пытаясь его возобновить с той же частотой.              — Куда полез? — почти одновременно с отцом хрипло спросил Неро, надавливая подушечкой большого пальца прямо на конец, чуть раздвигая уретру, из которой уже начала сочиться вязкая жидкость. И растёр эту жидкость по головке, вызывая в любовнике усиленную дрожь. И вот это уже точно был запрещенный приём.              — Дьяволы… — ответил им обоим Данте со слишком очевидным возбужденным рокотом в голосе.              Охотник резко дёрнулся назад и даже не простонал, а хрипло закричал от прошибающего каждую клеточку его тела экстаза. В этот момент остальные мужчины замерли, вслушиваясь в этот переполненный эмоциями родной любимый голос и просто ловя волнительный для каждого момент. Вергилий, ощущая пульсирующее удовольствие, что волнами растекалось по брату, на себе, намного тише вторил ему стоном и, оставив парня, обеими руками прижал Данте к своей груди, жадно целуя-кусая шею, будто бы оставляя свой автограф на теле. Неро больше наслаждался самим зрелищем нахлынувшей на Данте эйфории, с жадностью отмечая голодным взглядом каждую деталь: то, как горячая сперма за несколько выплесков окатила члены, животы, пресс парня и немного даже попало на подбородок и шею (Неро просто вытер лицо запястьем, не отрываясь от зрелища), то, как мужчина сильно изогнулся навстречу своему удовольствию, то, как он широко распахнул рот и закатил глаза в неге, то, как судорожно отец сжимал его в своих руках и целовал — Неро хотелось так же.              — Вы… вы!.. — не имея сил отдышаться, начал Данте со смущенным укором. — Вы… сговорились.               — Телепатически… — не стал отрицать Вергилий, но естественно, такая версия была лишь насмешкой, и младший развернул к нему голову, кусая в губы. А старший в ответ совершил ещё несколько глубоких плавных толчков, усиливая всепоглощающее чувство вялого, ленивого удовольствия, и позже отпустил разнеженного близнеца прямо в объятия юного охотника. Затем полностью вышел с громким влажным звуком, заинтересованно поглядывая на отпрыска.              — Ты уже выбыл, старик? — нежный хриплый голос резко контрастировал со смыслом слов, потому что Неро одновременно хотелось и мягко зацеловать Данте сверху донизу, и игриво отшлепать его. — Я думал, ты способен на большее, — он подразнивал так откровенно и совсем бесхитростно, так же бесхитростно положил руки на ягодицы старшего охотника, поглаживая и сжимая, а потом как бы невзначай ощупывая мягкие, растянутые мышцы входа.              — Какой ты… шустрый, однако, — беззлобно усмехнулся Данте, уже немного приходя в себя после оргазма, — шустрее папочки.              — Тебе мало? — тут же поинтересовался Вергилий. — Я могу продолжить, — это было больше пустое обещание, потому что старший близнец вновь занялся подготовкой парня к продолжению их разминки, обратно вставляя два пальца.              — Такого много не бывает… мгх… — мужчина хотел обернуться и дерзко улыбнуться брату, но парень под ним оказался проворнее, чем мог бы предполагать охотник, и просунул внутрь него два пальца, ища ту самую точку G. — Неро, ты… чёрт! — и нашёл. И был этим очень доволен, доводя гиперчувствительного после оргазма любовника до новых стонов и одновременно с этим, даже не подозревая об этом, подрывал терпение отца.              Данте чуть придвинулся ближе к торсу парня, чтобы тому было удобнее творить непотребства, а Вергилий резко добавил ещё два пальца, выбивая из лёгких отпрыска воздух осознанием. Неро со своим затуманенным страстью разумом даже и не подумал о том, что отец не просто подразнивал его для остроты ощущений и не просто так отпустил своего близнеца в его полное пользование. И не то, чтобы он был против такого развития событий, просто… он же такой большой и… в нём? Это было волнительно. Почти так же волнительно, как видеть то, как Данте специально разводил ноги и опускался ниже, притираясь к его возбуждённому члену нежной кожей у основания бедра. Они решили свести его с ума.              Тут старший охотник наклонился и взял что-то с постели, а потом, осторожно отведя одну ладонь от своего бедра, вложил в неё запакованный презерватив. Парень сначала поглядел на ярко-розовый квадратик, а потом перевел мутный взгляд в бесстыжее (такое красивое) лицо любовника.              — Это понадобится… сейчас, — настоял он.              Вергилий замер, внимательно следя за ситуацией. Он прикинул, что да, лучше бы сначала Неро вошёл бы в Данте, чтобы парень больше расслабился, а тогда уже настанет и его черёд. Да и наблюдать за действиями сына было интересно — Вергилий отметил, что Неро подражал ему в движениях пальцев, и это льстило.              — Ты не любишь… делать перерывов?.. О-кей, — Неро поднёс руку с контрацептивом к лицу и ухватился зубами за неровный краешек, разрывая. Выплюнул в сторону упаковку, выхватил пальцами сам презерватив и резко натянул на свой орган. Послышался треск.              Хотя такое не представлялось ранее возможным, юный охотник покраснел ещё сильнее, но уже от чистого стыда. Резинка просто не выдержала его напора и порвалась, будто он делал это в первый раз. Усугубил ситуацию ещё и несдержанный смешок от Данте, который затем снял бесполезный предмет с племянника и откинул на пол.              — Ну и так справимся, — мужчина приподнялся вверх и сжал плоть парня рукой, направляя в себя — Неро тут же понятливо переместил пальцы на бедро, прикрывая глаза от удовольствия, когда Данте стал медленно, но уверенно насаживаться на его член. — Эй, пацан, не спим!              Неро точно не спал, хотя всё это было похоже на сон. Ощущать то, как его подростковый предмет воздыханий сжимает его член своими вроде бы растраханными, но всё равно такими плотными мышцами, пока в это же время его собственный отец растягивает его мышцы и ласкает нежную кожу внутренней стороны бедра губами, порождая желание сжать этими самыми бёдрами его голову, притягивая к себе ещё ближе. Парень открыл глаза и уставился на Данте, внимательно глядя на перекатывающиеся от движения мышцы под кожей и лихорадочный возбуждённый взгляд. Он взрыкнул:              — И ты не спи… — договорить он не смог, потому что Вергилий всё же истратил терпение, подтянул сына за ноги к себе, подсовывая ему под поясницу подушку, и вставил свой орган до половины, прогоняя из головы все мысли: Неро просто забыл, что хотел сказать. И правильно, сейчас не время для разговоров.              Старший сын Спарды пытался сдерживать себя, понимая, что для отпрыска такое в новинку, хотя громкие стоны обоих возлюбленных совсем не способствовали повышению концентрации. И Вергилию как раз кстати под руки попался такой непростительно расслабленный брат, которого он схватил за грудные мышцы, разминая. Ненапряженные мускулы были мягкими на ощупь и полностью поддавались каждому усилию, привлекая к себе этой отзывчивостью и приятной фактурой. А ещё тем, как Данте сбился с собственного ритма, сладко постанывая (и, скорее всего, жмурясь), и положил свои ладони поверх, показывая, как ему больше нравится — этим советом старший близнец решил не пренебрегать, сдавливая между пальцев бусинки сосков, и остался полностью удовлетворенным реакцией обоих охотников, старший из которых откинулся спиной ему на грудь и стал двигаться в едином с ним ритме, а младший жадно закричал:              — О, да, чёрт! Да-да-да!.. — парень слишком поплыл от ощущений и вида представшей перед ним картины, поэтому не смог сдержать своего восторга, но ему стало стыдно, и Неро прикрыл лицо в сгибе локтя. Это было очень даже мило, и близнецы синхронно переглянулись полными тягучей ласки взглядами, обещающими долгие сладкие муки.              Неро невыносимо долго чувствовал себя в настоящей ловушке с этими мужчинами, которые двигались в быстром, но плавном ритме, потому что сам он был фактически зажат ими и не мог двинуться навстречу, не разрушив всю зачаровывающую синхронность. Хотя, всё же кое-что он мог сделать, а именно: подражать Данте, который не только восхитительно насаживался на него почти до основания и поднимался до тех пор, пока внутри не оставалась одна лишь головка, но и просто умопомрачительно напрягал и расслаблял мышцы принимающих стенок. И парень попытался сделать точно так же.              Сначала он попытался повторить одновременно с дядей, однако не учел, что когда Данте на него насаживался, то отец наоборот — выходил, поэтому, когда Неро попытался сжать мышцы, только помешал партнёру. А Вергилий понял это по-своему:              — Что-то не так… Неро? — остановившись, спросил он у совсем пристыженного сына. Данте тоже замер на середине (пути и стона).              — Нет!.. н-ничего, просто не… не останавливайтесь… — простонал парень, обратно расслабляя мышцы и самостоятельно насаживаясь на родителя совсем немного, чтобы снова ощутить прежний, уже полюбившийся напор, но Вергилию и этого жеста было достаточно, чтобы продолжить. Его движения сбились с прежнего темпа, мужчина стал двигаться не вместе с братом, а ему навстречу, доводя Неро до неконтролируемых стонов вперемешку с нецензурной бранью.              И теперь парень вцепился пальцами в простынь, чтобы не скользить голой спиной по постели, и снова попробовал повторить свой манёвр, сжимая Вергилия внутри себя, и Вергилий понял. Вот, что хотел сделать для него отпрыск. Мужчина издал удовлетворённый утробный звук, не слишком громкий, но отчетливо слышимый даже сквозь развязные стоны любовников. Просто сама мысль о том, что сын пытался угодить ему ещё больше, чем обычным подчинением — пускай не слишком умело и постоянно сбиваясь с собственного такта — множило удовольствие. И старший полудемон, пребывая просто вне себя от переполняющих ощущений, сам сбился с ритма, врезаясь в спину брата как придётся и даже не целуя, а просто прислоняясь губами к покрытой испариной горячей коже.              Данте же напротив — замер, поскольку толчки брата стали настолько сильными, что вибрация от них по инерции доходила и до старшего охотника. Вообще, ему самому захотелось ощутить куда больше, и это была просто чертова жадность и желание завладеть всем вниманием, слишком наглым желанием, ведь он и без того был окружён чужим вниманием. И Неро, и Вергилий смотрели именно на него, не сводя свои опьяненные страстью взгляды. Наверное, ему попросту никогда не будет достаточно этих двоих.              Как, впрочем, и Неро не было достаточно того, что он имел на данный момент. Он схватил Данте за талию, придерживая, и сам стал рвано вбиваться в его податливое, требующее ласки тело. И тот полностью позволил это самоволие, расслабленно откинулся назад, положил голову на плечо близнеца, придерживаясь одной рукой за его шею, и свободной рукой взял свою плоть, лаская себя, глядя при этом прямо в глаза младшего возлюбленного. Он снова это сделал: прикусил нижнюю губу и трогательно свёл брови к переносице, не скрывая своего удовольствия. Это выглядело слишком хорошо… А звучало ещё лучше:              — Мхг, Неро!.. — приглушённо простонал мужчина, а потом, когда поверх его руки легла ещё одна, простонал менее сдержанно: — Вергилий!.. очень хорошо…              Возможно, он бы и сдержался после этих слов, но отец тоже отреагировал на них, чуть ли не впадая в абсолютное беспамятство и пытаясь пробиться сквозь сына к своему брату. Прямо через простату, которую он стал «атаковать» короткими быстрыми движениями, вдавливая всё глубже и глубже. От этого уже Неро не сдержался и с нечеловеческим рыком бурно кончил прямо в Данте, притягивая его к себе как можно ближе и фиксируя в таком положении. Вышибающее весь дух удовольствие охватило его тело судорогами, вызывая крупную дрожь и быстрое сокращение мышц, охватывающих член Вергилия. И отец, не желая более терпеть эту сладкую муку, кончил следом, сдавливая в своих крепких объятиях брата.              На сей раз один Данте «остался в строю», и это было очень иронично, учитывая недавнюю ситуацию. Он соскользнул с племянника вслед за обессиленным старшим братом и повалился рядом на бок, притираясь всё ещё эрегированным членом к бедру.              Вергилий вяло стянул с себя презерватив и, завязав, безошибочно выкинул в урну в углу комнаты, после чего схватил брата за волосы, притягивая к своей шее, и повернулся к сыну для поцелуя. Это было мягко, нежно, почти целомудренно, если откинуть всё случившееся ранее (и то, кем они являлись друг для друга), и Неро просто не мог оторваться от этих пышных неиспробованных губ, притягивая отца ближе к себе тоже за волосы.              — Как насчёт начать… второй раунд? — Данте с требовательными поцелуями спустился ниже по спине к лопатке, то и дело отрываясь, чтобы поглядеть на своих возлюбленных.              — Разве ты его уже не начал? — хрипло спросил Неро, отрываясь от губ отца и частично от постели, чтобы протянуться через старшего к младшему из близнецов и похлопать его по заднице.              — И уже даже не второй… а третий? — обернулся назад Вергилий, оценивая взглядом чуть смущенного брата и улыбаясь.              — Только не говорите мне, что вы одноразовые, — зардел младший полудемон и со стоном уткнулся лицом в бок любовника.              — Забери свои слова, старик… Данте, — парень сначала возмутился тому, что его возможности недооценивают, а потом опешил от такой трогательной попытки скрыть своё смущение. Неро потянулся ближе к дяде, заставил оторваться того от тела брата и поцеловал страстно, игриво, вылизывая губы, коронки зубов и тесня чужой язык к нёбу.              Мужчину это не совсем устроило, и он, тоже схватив племянника за короткие мягкие волосы, чуть оттянул от себя, чтобы глотнуть немного воздуха, и сам ворвался языком на территорию младшего. Всё же ему хотелось продемонстрировать своё мастерство перед «подрастающим поколением» во всей красе, а для этого нужно было сначала отвоевать контроль себе. И потом уже довести Неро до восхищения.              А Вергилий, хотя и был весьма сдержанным мужчиной, не выдержал такого соблазна перед своим лицом и притянул любовников уже к себе, врываясь в их соревнование. Он вторгся в их поцелуй так легко и естественно, будто имел в этом большой опыт, хотя, на самом деле, руководствовался больше своим упорством и желанием не упасть в грязь лицом (что будет верно сказать для каждого из них, ведь такой поцелуй у них точно впервые). Потому что именно он здесь имел наименьший опыт в поцелуях, только остальные этого даже не заметили.              И, чёрт, близнецы, руководствуясь какими-то своими врождёнными инстинктами, объединились в этой неравной борьбе для того, чтобы довести младшего любовника до полной капитуляции. Они использовали свои подлые приёмы вроде синхронных движений и нежных ласк. Данте сжимал его загривок, чуть сдавливая и разминая кожу шеи, вызывая мурашки, а Вергилий облюбовал ладонью его ухо, играясь с чувствительной мочкой и гладя пальцем по кромке, и их языки были будто одним раздвоенным, танцуя так плавно и завораживающе. Неро изо всех сил старался от них не отставать, ероша волосы отцу и сдавливая плечо дяде, но потом осознал: они не хотели своим напором доказать превосходство, выискивая слабые места, брешь в обороне, и высмеять его навыки, а просто старались доставить ему удовольствие. Тогда он расслабился и стал принимать напористые ласки любовников, отвечая уже не так яростно, радостно заигрывая с чужими языками, а не сталкиваясь в поединке.              Мужчины, тут же заметив перемены в настроении парня, чуть замедлились, но стали ещё настойчивее и заставили младшего партнёра убрать язык обратно в ротовую полость. Теперь братья целовали его по очереди, быстро и глубоко, выбивая из головы все мысли.              Первым оторвался, как не странно, Данте. Он отпрянул от губ младшего племянника непомерно быстро и, зачесав ладонью свои волосы назад, хрипло произнёс:              — Малыш, ты же не будешь против… если мы с твоим отцом… немного разберёмся друг с другом? — Вергилий, помятый и растрёпанный, перевёл самодовольный взгляд на брата и облизнулся.              — Да делайте… делайте, что хотите… только не останавливайтесь… — Неро тоже было немного сложно разговаривать по многим причинам. В особенности потому что близнецы не стали дожидаться окончания его речи и снова слились в поцелуе. Сейчас, когда они оба были без одежды и совершенно взлохмаченные, их на самом деле было проблематично отличить друг от друга с учётом того, что Вергилий после Ада уже успел набрать свой нормальный вес и теперь почти не уступал брату в плечах, а Данте был гладко выбрит и настолько расцелован, что его губы стали такими же пухлыми как у брата. И зрелище того, как настолько похожие друг на друга люди со всей присущей обоим страстью целовались, завораживало. Очень эстетично и горячо.              Данте и без того почти полностью перебрался на брата во время их тройного поцелуя, а сейчас вовсе на него лёг, обхватив обеими руками за щёки, не давая никуда убежать. Вергилий же положил одну ладонь ему на затылок, не давая отстраниться, а второй с нежностью гладил по скуле. И они оба были одинаково чертовски хороши в поцелуях друг с другом, будто занимались этим всю жизнь. Но полностью раствориться друг в друге им не позволял Неро, для которого после всего случившегося просто смотреть и ничего не предпринимать было невыносимо, и он стал навязчиво беспорядочно целовать их кожу.              — Неро… — снова оторвался старший охотник. — Малыш… будь другом: где-то здесь должна валяться смазка… — и парень отстранился от них в поисках, прекрасно понимая, для кого и для чего она должна понадобиться. — Ты же мне позволишь? — обратился он уже к родному брату, который усмехнулся и почти дословно процитировал сам себя часом ранее:              — Если я скажу «нет», это что-то изменит? — но Данте этого вовсе не оценил. Он нахмурился слишком серьёзно для привычного себя, потом упёрся лбом в ключицу мужчины, бодая, и сказал:              — Конечно изменит, придурок, — Вергилий погладил младшего брата по напряженной спине почти невесомо и ответил:              — А ещё надо мной смеялся, придурок, — «в отместку» Данте прихватил зубами кожу близнеца на груди, получая в ответ глухой невнятный стон.              — Держите, придурки, — усмехаясь, парень протянул Данте в руку флакон, который он попросил. — Меня вот никто не спрашивал…              — А ты сам пришёл сюда зачем? Просто посмотреть? — да, на это Неро было нечего возразить, поэтому он просто ногой пнул дядю, который ему это и выдал. Вергилий же предпочитал не вмешиваться в их перепалку, потому что его внимание больше привлекали действия брата, что сполз чуть пониже и устроился у него в ногах, вертя в руках бутылочку, но не открывая, всё ещё пребывая в задумчивости.              — Но отец бы тоже в таком случае сюда бы не пришел… если бы не хотел, да?              — Да, Неро. Данте, тебе стоит… — чего стоит Данте, никто так и не узнал, потому что старший охотник тут же обхватил губами розовую открытую головку, одновременно с этим выливая на свою руку содержимое флакона, чтобы потом этой смазанной ладонью надавить между ягодиц.              Мужчина прикусил щеку, положил на голову брата одну ладонь и, чуть раздвигая ноги, сжал его волосы, а сын прильнул к его боку, и они оба жадно уставились на младшего сына Спарды. Тот, польщённый вниманием, испытывал острую необходимость показать, насколько хорошо у него выходит доставлять удовольствие своим ртом, благо, на втором заходе собственное возбуждение было легче контролировать, и он провел кончиком языка от уздечки до самого основания, следуя очертанию вен. Старший полудемон вздрогнул от эстетичной картины и мягкой стимуляции, а его пальцы на ногах непроизвольно поджались, потому что следом Данте наклонил голову и губами обхватил орган у основания, одновременно с этим проскользнул пальцем в совсем неподготовленного близнеца, аккуратно продвигаясь вперёд, интуитивно принимая лучшее положение. Сейчас, когда недомолвки из-за невысказанных, потаённых чувств потеряли былую актуальность, близнецы снова начали ощущать друг друга на совершенно другом уровне, будто их души снова объединились и теперь рвались друг к другу, и младший нутром чувствовал, что ему нужно было делать, чтобы удовлетворить брата. Ощущая две пары внимательных глаз, он, всё так же чуть сжимая губами член, поднялся, снова вобрал головку и взглянув на любовников, стал нарочито медленно спускаться, пропуская внутрь ствол и сгорая от этого ощущения. Было чертовски приятно видеть разгорающееся голубое пламя в глазах возлюбленного и чувствовать давление собственным горлом, но кроме этого… Неро смотрел так жадно и едва не завистливо, но тем не менее сдерживался от очевидного желания посягнуть на место отца, ограничиваясь лишь горячим видом и близостью к происходящему. Данте ухитрился улыбнуться даже во время минета и свободной рукой обхватил племянника, двигаясь в точно таком же неспешном ритме.              — Чёрт… Дан-… Данте, ты… — простонал он, прижимаясь ближе к отцу и, соответственно, к дяде, — развратный… Данте, — не то, чтобы собственной мозг не хотел придумывать никакого нового подходящего прозвища, просто парню сейчас показалось, что лучше имени возлюбленного ничего придумать и невозможно. И, когда мужчина в ответ соскользнул губами с члена брата и, чуть повернув голову, лизнул головку племянника, он смущённо уткнулся носом в плечо отца, который внешне держался намного спокойнее, хотя внутри полыхал от действий близнеца не меньше, а то и на порядок сильнее.              Ещё и такой желанный, сладкий, безумно смущенный Неро был так близко — Вергилий не выдержал и ворвался со своими горячими поцелуями в сознание отпрыска, претендуя в любой другой ситуации завладеть всем вниманием младшего охотника. В любой другой, но не в этой, когда его младший брат совсем чокнулся и прижался своей мягкой не покрытой щетиной щекой к члену парня, одновременно с этим отсасывая брату с полной отдачей. Раздразненный Неро взрыкнул в поцелуй и опустил руку на голову дяде, притягивая к себе. Но на это Данте лишь довольно издал урчащий звук и совершил рокировку, обхватывая губами охотника, а рукой — брата. Охотник был очень сосредоточен на своём занятии, пытаясь в равной степени уделять внимание обоим партнёрам, при этом продолжая осторожно растягивать брата уже двумя пальцами, постепенно вводя третий, — девственно узкие мышцы поддавались с таким трудом — и не решаясь оторвать взгляда от глубоких поцелуев отца и сына. То, как Вергилий поддался напору парня и позволил проникнуть языком в свой рот, чтобы потом этот самый язык поймать в ловушку, жадно посасывая, вызывало совсем непристойные ассоциации… возможно, многие действия близнецам подсознательно хотелось делать синхронно.              Вообще, Данте сейчас хотел их обоих в себе одновременно, хотя сейчас это ещё невозможно было осуществить (не меняя позы — точно невозможно). Но он вел себя очень настойчиво, простыми манипуляциями добившись того, чтобы головки членов уперлись друг в друга под углом. От этого ощущения любовники разорвали свой недостаточно длинный, но уже затянувшийся поцелуй и почти одновременно скосили взгляды вниз, на старшего охотника, как раз, чтобы увидеть, как этот позёр с кривой, чрезвычайно счастливой, широкой и расплывчатой улыбкой подмигнул им и основательно лизнул оба органа одновременно. Это даже сложно было назвать «лизком», потому что он достаточно медленно (но не затягивая) провел широким языком по раскрытым дрожащим головкам, чтобы его мужчины смогли ощутить едва заметную шершавость влажного от слюны, смазки и семени языка. И делал он это жадно, страстно и волнительно, с таким видом, будто пробовал вещь, которой очень долго не мог попробовать, оттого желал лишь сильнее. Ох, это ж…              Неро не стерпел. От горячего движения, от сексуального вида чуть сощурившегося от удовольствия дяди в считанных миллиметрах от его плоти, от прерывистого дыхания отца на губах, от собственных проскользнувших в голове мыслей. Парень просто не сдержался и, изогнувшись в пояснице с очевидным развязным стоном, кончил прямо на лицо Данте. Будто в замедленной съёмке, ещё не осознав, что произошло, он жадно наблюдал, как сперма подлетает вверх, а потом опускается сначала Данте на лоб, а потом стекает вниз, по переносице ниже, к скуле, затем по щеке и прямо к подбородку, огибая губы — Данте сам от неожиданности замер и позволил этому произойти. И снова испачканная головка легла ему прямо на всё ещё высунутый язык, а охотник отмер и снова вобрал её в рот, слизывая.              Безмерно нежный, трепетный взгляд любовника был направлен прямо в глаза Неро, и тогда парень очнулся от своего наваждения, осознавая. Он покрылся толстой корочкой смущения с головы до пят и тут же отскочил от любовников, озираясь по сторонам:              — П-прости-прости, Данте… я… я сейчас… — юный охотник схватил свалившееся с кровати от их активной деятельности одеяло за край и быстро подполз к чуть поднявшемуся Данте, вытирая этим краем его лицо. — Я не думал, что это будет так быстро… просто ты был… был слишком хорош… — он совсем засмущался, опустив взгляд вниз, на простынь, уже одергивая руку назад, но любовник перехватил его запястье и поцеловал кисть.              — Это было мило… спасибо, — прошептал охотник уже в его губы и поцеловал. Нежно, лаская одними губами, а Неро сам углубил поцелуй, слизывая терпкий смешанный вкус языком.              Вергилий, лёжа на месте всё это время, тихо посмеивался от наивного поведения сына в кулак, а потом сдавленно охнул, ощутив проникновение четвёртого пальца внутри — казалось, что он уже переполнен сверх меры. Но это точно не его предел, ведь, раз брат смог, то он тоже сможет. Тогда старший расслабил мышцы ещё сильнее и пропустил новый стон, отчего младший тут же отстранился от племянника и тяжело глянул на брата. Да, собственное возбуждение было куда легче сдерживать, но оно скапливалось тугим комком под животом, всё увеличиваясь и увеличиваясь, грозя тем самым превысить все допустимые пределы. Даже Неро среагировал, тяжело сглатывая вязкую слюну, хотя для него новый раунд ещё не начался.              — Прости, малыш… я к папочке, — парень понятливо усмехнулся и отпустил охотника, лениво устраиваясь рядом, чтобы наблюдать. — Теперь не так смешно? — подразнил брата Данте, возвращаясь полностью к нему с частыми влажными поцелуями бёдер. Вергилий ничего не ответил, лишь чуть дернул ногой в сторону младшего, но тот легко перехватил слишком очевидный выпад и оставил лёгкий поцелуй под коленом.              А потом эта нога ему приглянулась, поэтому мужчина сжал её в колене и навязчиво заставил близнеца чуть повернуть таз на бок при подъеме наверх. Следующим действием Данте вынул пальцы из растянутого отверстия и тут же приставил к нему свою плоть. Вергилий шумно выдохнул и нахмурился, внимательно следя за всяким движением брата:              — Ты даже пытаться не будешь их использовать? — младший сын Спарды сначала не понял, о чем толкует его старший брат, но косого взгляда на Неро было достаточно, чтобы мужчина вспомнил недавний случай и ответил:              — Даже пытаться не буду, — он поцеловал ту ногу, что всё ещё держал, и плавно вошёл, выбивая из груди весь запасённый на такой случай воздух.              Охотник стиснул зубы и сжал пальцы на бёдрах, оставляя после себя едва заметные следы — так он старался сдерживать себя и проникать в восхитительно тугие мышцы медленно и осторожно. Он не хотел причинить боль брату в этой роли даже не потому, что в таком случае этот раз грозил стать последним, а потому что это, чёрт возьми, его брат, которого он любит неизвестно сколько лет, и он был просто обязан всё сделать по высшему разряду. Как сделал Вергилий или даже лучше. Конечно же лучше.              Данте неспешно достиг простаты и замер, наслаждаясь дрожью любовника. Того просто распирало от этого необычного и нового ощущения… брата в себе. Настолько сильно, что он дёрнулся и полностью перевернулся на бок, покусывая губы, чтобы не застонать уже от такого. Младшему такая реакция, видимо, очень понравилась, и он начал краткие, неглубокие толчки, задавая небольшую, но стремительно нарастающую амплитуду и в свою очередь не сдерживая рвущихся стонов:              — Какой же ты… мгх… восхитительно… узкий… Вергилий… — мужчина положил пятку себе на плечо, невесомо поглаживая напряженную голень, и одарил нежным поцелуем щиколотку, с трепетом глядя прямо в глаза близнеца, будто бы целовать его ноги — это именно то, чем бы легендарный охотник на демонов хотел бы заниматься большую часть жизни на самом деле. Это определённо был комплимент, но Вергилий не особенно понимал его сути: слишком очевидная вещь, так зачем её произносить вслух?              — Просто я не… не тренировался самостоятельно… как некоторые… — он облизнулся и бросил свой хищный взгляд на брата, однако расширенные зрачки и слишком явные чувства смазывали хищный вид на нет. Он чувствовал себя слишком раскрытым и беззащитным в такой позе (особенно под жадными взорами сына и брата), поэтому был слишком сильно смущён. Но закрыться, спрятаться от этих взглядов просто так — открыто признать свою слабость. Вергилий не был готов к такому.              — Ох, я… я с удовольствием помогу… хах, начать тренировки… — Данте облизнулся одновременно с братом и позволил себе более размашистый толчок, выбивая всё-таки из любовника стон удовольствия. Это была маленькая победа для него, но охотник точно знал, что не последняя. Только Вергилий даже не думал о том, чтобы дать себя обойти, к тому же он уже достаточно привык к ощущению заполненности и смело толкнулся тазом навстречу.              Неро смотрел на них заворожено, боясь моргнуть, будто бы близнецы могли исчезнуть в тот же миг, когда он прекратит следить за ними. Но на самом деле молодой охотник был зачарован ими: просто полудемоны двигались так плавно и слаженно, будто были созданы для этого как две детали целого механизма, который сейчас наконец-то был собран и пытался наверстать годы «безделья» за минуты «работы». Хотя, если подумать, то звучало это более пошло, чем выглядело на самом деле, потому что выглядело это впрямь классно, и парень даже начал задумываться о том, что он тут как пятая ножка у табурета. Но он даже не успел додумать эту мысль, как вдруг его отец решил переиначить всё: Вергилий чуть приподнял ту ногу, что лежала у Данте на плече, после чего одновременно ударил ею брата и оттолкнулся руками от постели со всем напором, повалив тем самым любовника на лопатки в опасной близости его головы к изголовью кровати. Потом мужчина с победной улыбкой снял ногу с плеча и заменил её своей ладонью, задавая теперь свой собственной темп в их движениях. Неро только подивился такой резкой (и агрессивной) смене позиций и не стал ничего предпринимать, продолжая смотреть, как старший, искусывая губы, плавно двигался на младшем брате, что положил на бёдра близнеца свои руки, не то направляя, не то поглаживая возлюбленного. Выглядело по-прежнему очень чувственно и горячо. Соблазнительно. Парень уже хотел было подлезть к ним, чтобы… неважно.              И тут уже Данте резко потянул близнеца в одну сторону и снова подмял его под себя, приподнимая его за поясницу и входя особенно глубоко. Старший брат вцепился пальцами в его спину и провёл ими вниз, оставляя белые едва заметные царапины, а потом на руках подтянулся вверх от кровати, чтобы помешать двигаться близнецу, двигаясь самостоятельно. Младший на это только усмехнулся, жарко выдыхая на ухо:              — Ч-что это за… акробатика? — он игриво укусил любовника за мочку уха, после чего облизнул и собственной грудью прижал Вергилия обратно к постели, возобновляя собственные движения тазом.              — Как будто… тебе не нравится… — усмехнулся в ответ мужчина, продолжая прытко насаживаться на член брата. Теперь, совместными усилиями, им легко давалось полное проникновение, от которого даже у Вергилия вырывались стоны и дрожали пальцы ног.              Вместо брата ему ответил сын, что резко и слишком неожиданно для них переместился Данте за спину, одергивая того за волосы к себе:              — Мне не нравится… потому что вам кое-чего не хватает… — парень немного паниковал от того, что его сейчас просто вышвырнут с постели даже после всего, что только что было между ними, поэтому говорил нагло, развязно, будто его это совсем не заботило — защищался атакуя, — кого-то не хватает… — он укусил дядю в основание шеи, сминая руками его напряженные бёдра.              В той точке, когда головка почти покинула горячие мышцы брата, старший охотник отодвинулся ещё сильнее и обернулся к племяннику, смеряя того задорным, игривым, нежным и очень радостным взором и нагло усмехаясь.              — Тебя что ли, малыш? Ну иди сюда, — Неро встретил его точно такой же усмешкой. И резко вошёл, выбивая из мужчины громкий стон вместе с отцом, который в этот же момент потянулся навстречу… и сработали они удивительно слаженно. Снова.              Теперь Данте был приятно зажат между любимыми, ощущая одинаково хорошо и Вергилия под собой, и Неро за своей спиной, что вклинился в их процесс со всем своим юношеским рвением, будто бы подгоняя своих «стариков» и давая больший стимул показать себя во всей красе. Что ж, вызовы, где нужно прыгнуть выше головы, — это определённо по их части.              Хотя это даже было лишним: спустя некоторое время парень обессиленно рухнул прямо на спину своему дяде, а всё из-за того, что тот так волшебно сжал его член в себе во время оргазма (но, стоит сказать, что всё же эта цепочка началась со старшего сына Спарды, который даже вцепился в плечи брата, не желая его отпускать в такой момент). Старший же охотник пошатнулся, но остался в стойке на руках, давая время младшему свалиться на бок, рядом с отцом, а потом и сам перекатился в другую сторону, занимая последнее свободное место на своей немаленькой кровати. Наверное, всем троим была нужна небольшая передышка, в ходе которой можно было бы восстановить все свои мыслительные процессы должным образом, поэтому все молчали. Только Данте вскоре перевернулся на бок, чтобы обнять брата и увидеть, как удобно расположился отпрыск на его плече: Неро притёрся красной щекой и прикрыл глаза, кажется, от усталости или от смущения — тут сложно было разобраться с первого взгляда; Вергилий же выглядел уже слишком спокойным и чересчур довольным.              Картина нежащихся друг с другом любовников взволновала сердце старшего охотника, хотя, казалось бы, после всех произошедших событий, такие мелочи уже не должны трогать его так сильно. Он незаметно ущипнул себя за бок и тут же, счастливый, поднырнул под руку старшего брата, укладываясь точно таким же образом, как племянник. Удивительно, но Вергилий ничего не сказал по этому поводу.              Первым заговорил Неро, при этом скосив взгляд в сторону, чтобы не пересечься взглядами с дядей:              — Так… как давно вы вместе? — на самом деле он хотел задать этот вопрос ещё тогда, когда застал их прямо в холле офиса, и едва смог удержать язык за зубами. И потом, когда ему дали этот выбор, он задумался над этим вопросом, пытаясь припомнить все неоднозначные действия близнецов, но так и не понял. Были предположения, что это произошло неделю назад, когда парень заметил, как Вергилий подставился под удар, чтобы прикрыть задницу своего младшего брата. Или месяц назад, когда Данте вместо привычной пиццерии позвонил в доставку роллов, которые любил старший. Или это произошло ещё в Аду, потому что вывалились из портала в холл того же агентства они в обнимку и со смехом (и да, Неро их там поджидал). Или, может быть, это началось куда раньше, чем он может себе представить?              Данте напустил на себя весьма задумчивый вид, даже почесал свой подбородок и нахмурился, будто что-то вспоминая. Неро уже ждал, что тот назовет точную дату вплоть до минуты, но этот обалдуй просто выдал:              — С зачатия. Мы же близнецы, па-… Неро, — рассмеялся ему в лицо полудемон. — И когда наши дороги снова сошлись, ты тоже знаешь, даже сам в этом принял участие. Так к чему этот вопрос?              Вергилий, наслаждавшийся теплом двух тел, между которыми он был зажат, улыбнулся. При чём очень широко и открыто — мог себе позволить, пока точно никто не видит, да не было страшно быть пойманным — ему очень понравилась фраза брата. Такая романтичная и на первый взгляд дурашливая, но на самом деле важная для него.              — Старик, ну я не про то, — Неро, в отличии от отца, не был доволен таким ответом. — Когда вы стали парой? — в этот раз, отбросив смущение, парень смотрел прямо в глаза дяде, чтобы тот точно не отвертелся от ответа. А вот Данте смутился, потому что не знал, что ответить. На самом деле он вообще ничего не знал и даже не задумывался об этом, ведь яркое, ослепляющее счастье прогнало все тяжелые думы из его головы, а теперь они вернулись в троекратном объеме. Ох, чёрт, это же не просто секс из жалости?              Младший сын Спарды запрокинул голову, чтобы посмотреть в лицо старшему и со всей деланной небрежностью спросил:              — Хей, Вергилий, мы же теперь пара? А то ребёнок интересуется, — спешно добавил он с усмешкой на напряженном лице. Неро тоже задрал голову, удивлённо посмотрев на отца. Неужели они ещё не?.. Так он их застал прямо в первый раз? Вот неловко…              — Данте-ей, — протянул старший строгим тоном, будто сейчас начнёт поучать своего великовозрастного брата-болвана. — И как мы можем быть парой? Нас же трое, — уверенно заявил мужчина, смущая любовников.              — Ха, и то верно! — Данте всё же не сдержал счастливой улыбки и обнял обоих любовников.              — Данте, задушишь же, — недовольно ответил Неро, слишком засмущавшись от снова участившегося пульса. — И нам лучше бы пойти в душ… после всего…              — Я только что оттуда! — изображая возмущение, мужчина стал размахивать рукой и тем самым отпустил парня.              — Разве ты не любишь купаться, брат? — погладил его по голове Вергилий.              — А ещё сильнее я люблю лежать в постели после хорошего секса, — заупрямился охотник. И Вергилию пришлось нести его в ванную комнату. Сначала Данте даже не был против, но потом старший брат просто перекинул его через плечо и понёс под смех и крайне фривольные комментарии своего сына, который от такого шоу даже забыл смущаться вплоть до прибытия в ванную комнату.              А в ванной смех оборвался очередным поцелуем. Но они обязательно помоются. Просто, возможно, не один раз.