***
Текстовое сообщение от: Жуткая девочка 21:44 Жуткая девочка: Питер в порядке, но тебе, блять, лучше извиниться, Кинер. Харли ответил почти мгновенно. Харли: я знаю, что облажался, и чувствую себя просто паршиво. хочу перед ним извиниться. Жуткая девочка: Единственная причина, по которой я не поеду прямо сейчас в Башню Старка, чтобы от души надрать тебе зад, заключается в том, что я почти уверена: Старк об этом уже позаботился. Питер не рассказал о Человеке-Пауке даже нам с Недом — он узнал случайно, а я догадалась сама. Дело не в доверии, понял? Он просто слишком привык это скрывать. Харли: я уже понял. и он имел право не рассказывать мне правду. я просто позволил эмоциям взять верх, и мне очень жаль. что поделать, я кретин Жуткая девочка: По крайней мере, ты это понимаешь. Питер простит тебя не моргнув глазом, но я — ни в коем случае, ты меня слышишь? Ты ступил на чертовски тонкий лёд. Харли: я знаю.***
В ту ночь Харли не сумел как следует выспаться. Несмотря на добрые напутствия матери, при каждой мысли о Питере желудок предательски скручивало. Тело в случившемся конфликте определенно решило занять противоположную сторону, потому как мозг снова и снова воспроизводил случившееся, глаза непроизвольно слезились, а лицо горело от стыда, несмотря на то, что вокруг не было ни души. И мысль о том, что лишился Харли не чего-нибудь, а единственной дружбы, которую когда-либо имел, убивала. Стоило сию же секунду прекратить себя жалеть. Он всецело это заслужил.***
5 июня 2017 года На следующее утро Харли честно постарался не хандрить. Питер все также не отвечал на звонки и не перезванивал, и после вчерашнего короткого разговора ЭмДжей с Недом также ушли в режим глубокого радиомолчания. Когда Харли проснулся (это было неверное определение, учитывая, что Харли толком и не спал), на кухне он, к своему удивлению, обнаружил Тони, но вместо резкого взгляда/тяжёлого разговора тот нежно похлопал его по плечу и непринужденно улыбнулся. Вскоре Тони уехал по делам. Они особо не поговорили, но Харли почувствовал, что Тони, по крайней мере, не злится. Он желал их с Питером примирения не меньше, чем сам Харли. Чуть позже его отыскала Пеппер — в момент, когда он спустился в лабораторию (лабораторию Тони), чтобы сосредоточиться и сделать уже что-нибудь мало-мальски продуктивное. Харли демонстративно игнорировал свой телефон, который весь день гудел от уведомлений в твиттере. Он взял бы трубку, будь то сообщение или же звонок, но пока ничего подобного не происходило. Не то чтобы он этого ожидал, но часть Харли надеялась, что Питер заскочит сегодня в башню, и они сумеют расставить все точки над i. Потому, услыхав позади себя шаги, он взволнованно обернулся и обнаружил там Пеппер в деловом костюме. Она присела рядом с ним и слегка улыбнулась. — Тони мне обо всём рассказал. — Я чувствую себя ужасно. — Понимаю, — Пеппер замолчала, ожидая, что он заговорит. Что Харли и сделал. — Тони думает, что мне нужно подарить ему цветы, шоколад или клубнику. Пеппер закатила глаза, качая головой. — Ну, ещё бы. Тони отчего-то полагает, что покупка материальных вещей — лучший способ кого-либо задобрить. Но ты хорошо знаешь Питера. Хотел бы он этого? — Пожалуй, нет, — пробормотал Харли, закусив губу, — но я правда не знаю, что сказать ему при встрече. В голове всё звучит так глупо… — Харли, Питер явно тебе небезразличен, но нет нужды готовить речь на тысячу страниц. Пусть всё будет максимально естественно. Голубые глаза Пеппер были полны почти материнского тепла и, кажется, совсем не осуждали. — Вы так думаете? — Определённо. Просто… дай ему немного времени и личного пространства, если он в этом нуждается.***
После разговора с Пеппер настроение Харли несколько пошло на поправку. Он полностью отключил уведомления социальных сетей и приступил к работе, которая, на удивление, даже оказалась продуктивной. Мысли Харли всё так же витали вокруг Питера, однако наночастицы последнего костюма Тони, м-м-м… Они были великолепны, что уж тут. Уезжая этим утром на свои бесконечные встречи и заседания, Тони оставил ему кучу странных чертежей и выполненных неразборчивым почерком записей. Харли не осознавал, что на дворе стоял уже полдень, а солнце передислоцировалось на противоположную сторону неба. Он схватил гаечный ключ 5/16 и подошёл, чтобы закрепить один из болтов в перчатке — он чуть голову себе не сломал, соображая, как временно сохранить её в собранном положении единого элемента в отрыве от остальной системы костюма (черт бы побрал эти наночастицы!). Правильную установку болта он бессовестно подглядел на одной из старых и нерабочих уже перчаток Железного Человека. Харли медленно ввернул болт в перчатку, аккурат под потенциальным большим пальцем Тони. Так, ещё пара поворотов, и… — Здравствуй, Харли. Он вздрогнул от неожиданности и едва не выронил перчатку из рук. Питер. Харли обернулся с гаечным ключом на 5/16 в руке и встретился лицом к лицу с единственным человеком, встречи с которым он так жаждал и одновременно боялся весь этот чёртов день. Питер был одет в костюм Человека-Паука (боже, Харли, не пялься!), за исключением маски, которую сжимал в руке. По какой-то причине снова видеть его в костюме было довольно странно, несмотря на то, что Харли знал теперь всю правду. Через плечо Питера был перекинут рюкзак. Он… куда-то уезжал? Харли опустил глаза. Конечно, он был на несколько сантиметров выше Питера, но в тот момент чувствовал себя до ничтожного мелким. — Здравствуй, Питер. Не дав ему сказать что-либо ещё, тот произнёс: — Мы можем… можем поговорить? Харли поднял глаза, ожидая прочесть в глазах Питера гнев, разочарование или даже ненависть, но взгляд его был нечитаем. — Да, конечно. Питер присел на лабораторный стол возле перчатки, над которой Харли корпел весь день, в то время как сам он плюхнулся обратно в кресло, снова опустив глаза. — Питер, мне очень жаль, — Питер закусил губу, но Харли продолжил, — я был полным засранцем, требующим от тебя вещей, о которых у тебя не было ни малейших причин мне рассказывать. Это был твой выбор, твоё решение, и… мне жаль, что я проследил за тобой в лаборатории. У тебя было полное право не говорить мне правду, а я… я был эгоистичным, жестоким и глупым, и… Брови Питера сошлись на переносице, но слова, которые вылетели из его рта, были совершенно неожиданными. — Мне тоже очень жаль. — Что? — смущенно пробормотал Харли. — Я не должен был на тебя срываться и вызывать у тебя чувство вины словами про мою возможную смерть. Я повёл себя, как настоящий манипулятор. Харли поймал его взгляд. — Нет, Питер. Ты был совершенно прав. Тебе разрешено злиться, и я дал тебе для того немало причин. — Я… я был зол. Обычно я не срываюсь на такие эмоции, но в тот раз… Мне было больно. Я знаю, знаю, что ты этого не хотел, но… было невыносимо думать, что ты считал, что я тебе не доверяю, — Питер замер и, кажется, тщательно обдумал свои последующие слова, — я имел в виду именно то, что сказал — это единственное, где я обязан проявить осторожность. Дело не в том, что я тебе не доверяю, просто… Харли попытался чуть улыбнуться. — Эй, тебе не нужно объяснять! Это я поступил, как последний идиот. И я обещаю, что больше никогда не буду так себя вести. — Хорошо, — Питер на секунду помолчал, что-то обдумывая, — ты же знаешь, что ЭмДжей не успокоится, да? — Уж догадался. И я это заслужил. Но тебе извиняться нет нужды. — Я не должен был позволять своим эмоциям взять надо мной верх. — Как и я. И мне жаль, что я причинил тебе боль, сам того не желая, — Харли замолчал, желая протянуть руку и прикоснуться к Питеру, но не был уверен, что это будет очень кстати, — ты сможешь… сможешь меня простить? Питер посмотрел на него болью, и на мгновение Харли даже подумал, что ответит он решительным отказом. Но вместо этого он лишь сказал: — Конечно, Харли, о чём речь? Облегчение, что сродни экстазу, захлестнуло его, как приливная волна, и в горле моментально образовался ком. — Спасибо, Питер. Я не… Питер не дал ему договорить, по-видимому, читая его мысли. — Не говори, что не заслуживаешь прощения или что-то подобное, хорошо? Потому что это не так. Было тихо, если не считать бешеный стук сердца в ушах Харли. Он пошаркал ногой. — Для чего тебе рюкзак? Питер склонил голову. — О, так ты не знал? Я выложил это в твиттер. Я уезжаю на несколько дней на Базу, чтобы приступить к тренировкам. Это предложил мистер Старк. Харли почувствовал себя глупо, и его сердце упало. Да, конечно, сейчас Питеру неловко, и он отыскал первый попавшийся предлог, чтобы уехать. Стоило проверить ленту раньше. — Нет, я не знал. Когда ты вернешься? — В четверг. — Что ж, тогда удачи. Это наверняка будет чертовски захватывающе, — Харли попытался улыбнуться, но вышло как-то вяло. Он вздохнул, — и прости. Ещё раз. Питер, наконец, улыбнулся в ответ. — Харлз, я тебя прощаю. Серьезно, я больше не сержусь. Харли не хотел всё бы сглазить, но лучше было прояснить ситуацию до конца. — Так у нас всё хорошо? — Да, у нас всё хорошо, — Питер глубоко вздохнул, — и мне очень жаль, что я не рассказал тебе правду сразу. — У тебя было на то полное право. Повисло молчание. В отличие от обычного, комфортного, когда не было нужды заполнять пространство словами, этот его вариант был неловким. Быть может, это просто Харли чувствовал себя неловко, несмотря на всё облегчение, что испытал он за последние минуты. Внезапно Харли охватило странное и совершенно бессмысленное желание. Давай, скажи ему. Скажи ему, что он тебе нравится! — Вообще-то, Питер, я… — тот повернулся к нему и лишил последней возможности отступить — потому как взглянул этими своими оленячьми глазищами. Харли глубоко вздохнул, набираясь мужества, — Питер, я… И конечно же, Энтони Эдвард Блядский Обломщик Старк выбрал именно этот момент, чтобы зайти в лабораторию Питера. — Подвиги не ждут, малыш! — воскликнул он, прежде чем поднять глаза. Кажется, он уловил, что прервал некий критически важный момент. В то же время Харли осознал, насколько близко друг к другу они стояли с Питером. Он сделал полшага назад, надеясь, что щёки его не пылают. Питер, похоже, этого не заметил. Он наблюдал за Тони, глаза которого метались между ними двумя. — Простите, мистер Старк! Я уже выхожу, — сердце Харли снова упало, но он попытался не придавать этому значения. Питер собирался на Базу всего на несколько дней, и это вовсе не была его вина. В конце концов, они только что помирились, да? На этот раз Тони не стал ничего комментировать. Харли вообще не мог прочесть по его лицу, о чём он в тот момент думал. — Я буду ждать на посадочной платформе, если хочешь попрощаться, или… Он не закончил фразу и быстро покинул лабораторию. Питер неловко усмехнулся. — К сожалению, мне нужно идти. Но я рад, что мы поговорили. Действительно рад, — он остановился, закусив губу и глядя на Харли, — так что ты собирался мне сказать? Харли точно знал, что оттенком сейчас напоминает, по меньшей мере, спелый помидор. — Это… это не важно. Подождёт твоего возвращения. — Уверен? — взгляд Бэмби вернулся на свои законные позиции. — Абсолютно. Не беспокойся об этом, Питер. И шли мне фотки со Мстителями, хорошо? Питер снова улыбнулся, на этот раз куда теплее, и подался вперед. На миг Харли запаниковал, не зная, что делать. Он собирался его поцеловать? Но нет. Питер лишь обнял Харли, и тот был настолько сбит с толку, что едва успел осознать, что происходит, а протянул руки — и Питер уже отступил. — Тогда увидимся в четверг! — и с этими словами Питер унёсся из лаборатории прочь. Он его обнял. Обнял. Через мгновение глуповатая улыбка Харли потухла. Сможет ли он когда-нибудь сказать ему о своих чувствах? Нельзя же просто признаться смской, пока Питер будет на Базе… Будто и без того ему не хватало забот. Четверг. Всего каких-то жалких три дня.***
Текстовое сообщение от: Жуткая девочка 18:12 Харли: не то чтобы я заслужил, но меня, кажется, простили. ну, для протокола. Жуткая девочка: Большое дело, пфф. Жуткая девочка: Это же Питер. Он легко всех прощает. Но не смей этим пользоваться в дальнейшем, ты меня слышишь? Харли:, а я и не хочу, чтобы меня снова прощали, потому что не хочу больше так безбожно лажать. Жуткая девочка: Учтём.***
Новый групповой чат: Харли, Жуткая девочка, Эддард Старк умер за наши грехи 21:34 Харли: как насчет поболтать по FaceTime?***
6 июня 2017 года Питер прибыл на территорию Базы вечером и постарался не обращать внимания на всех репортеров и журналистов, что осадили её со всех сторон (ладно, быть может, с его стороны было малость неразумно так тизерить свой приезд в твиттере). Тем не менее, проникнуть внутрь этим вездесущим писакам так и не удалось, спасибо невероятному устройству местной системы безопасности. Как бы то ни было, Питер сомневался, что на этой неделе кто-либо ещё проведает тайну его личности. Он был слишком измучен тем патрулём и разговором с Харли, чтобы приступить к тренировкам уже с вечера, однако утром Наташа беспощадно вытащила его из постели ни свет ни заря (кажется, на часах было семь утра или около того). Питер был рад, что подчинился чутью и отправился вчера на поиски Харли. Поговорив с ним, увидев, насколько искренне тот был расстроен случившимся, он сразу почувствовал себя лучше во сто крат. Конечно, ЭмДжей явно не воодушевилась тем, насколько легко и непринуждённо он его простил, но это казалось вполне естественным. Злиться на Харли и дальше не имело ни малейшего смысла. Однако едва только они привели свои отношения в надлежащее состояние, Питеру тут же пришлось его оставить, а улыбку на лице Харли сохранить лишь в памяти. И то объятие… Это ведь нормально для друзей, верно? Ну, обниматься после ссоры. Но Харли так потрясенно застыл… Наташа снова ударила его прямо по лицу, вырвав из размышлений, в которых Питер, сам того не желая, погряз. — О чём страдаешь, Паучок? — спросила она, усмехнувшись, — или о ком? Питер уклонился от следующего ее замаха, даже не осознав это головой, и инстинктивно откатился в сторону, полагаясь на чутьё. Он поймал Наташу за ногу и развернул на себя, прежде чем перепрыгнуть и ударить ногой по задней части колена. Она упала на землю, но тут же снова поднялась, как ни в чём не бывало. Питер изучал Наташу, пока они с ней медленно кружили друг перед другом, подняв кулаки в боевую позицию. Ее натуральные рыжие волосы снова начали отрастать, вытесняя платиновый блонд — едва заметно, лишь намёк на что-то ярко-рыжее у самых корней — но в хвост они уже собирались. Глаза Наташи словно менялись при разных углах освещения: в один момент зелёные, в другой — орехово-серые. Она изучала его в ответ, оглядывая сверху вниз. — Ты всё ещё не ответил на мой вопрос, дружок. Питер закатил глаза. — Да я… Наташа сделала ложный выпад влево, а затем атаковала вправо, повалив его с ног удачным ударом по ребрам. У Питера сбилось дыхание, но он перевернулся и сгруппировался, а Наташа уже восседала на нём, нанося удары руками и ногами, которые внешне казались абсолютно хаотичными. Питер изловчился и поймал рукой ее кулак, который снова направился к его лицу. — Отлично, Питер. Он не знал, как долго они занимались этой потасовкой, но к тому моменту, как Наташа уложила его на землю (снова, в сотый раз), на глаза уже вовсю капал пот. Она любезно протянула руку и помогла ему встать. — Пожалуй, на сегодня хватит, а? — Наташа бросила на него настороженный взгляд, сверкнув глазами, — твои удары были слишком слабые, Питер. Он хмыкнул. — Я просто не хочу причинять вам боль, мисс Ро… — он осёкся, — Нат. — Мне доводилось испытывать на собственной шкуре всю боевую мощь Зимнего Солдата и Капитана Америки, не говоря уже о многом другом. Я крепкий орешек, мистер Паркер, — она хмыкнула, однако, увидав его лицо, малость смягчилась, — враги щадить тебя уж точно не станут, и я не хочу, чтобы ты получил травму лишь потому, что на уровне инстинктов не приучился бить в полную силу. Питер сглотнул. — Ага. Наташа подняла руку и взъерошила его волосы, какими бы грязными и потными они в тот момент ни были. — Хорошо. А теперь признайся, о ком так томно вздыхал. Неужто Харли? Питер, конечно, покраснел, но, справедливости ради, вряд ли Наташа заметила разницу, учитывая интенсивность их тренировки. — Возможно. — Похоже, твой план с секретной личностью пошёл маленько не по плану, а? — Питер уже привык к Наташе, читающей его, как раскрытую книгу — в конце концов, она была шпионкой — но легкость, с которой она раскусила, что приключилось, была странной. Он вздохнул. — Да, и мы поссорились. Но ничего страшного. Перед моим отъездом на Базу мы поговорили. Она снова взъерошила его волосы. — Что ж, тогда это хорошо, не так ли? — Хорошо. Мне просто жаль, что я сбежал, едва только мы всё обсудили, — глядя ей в лицо, Питер вздрогнул, — нет, нет, я не имел в виду ничего такого — мне здесь нравится, тут здорово, и я очень рад тренироваться с командой, просто… Наташа рассмеялась. — Питер, я всё прекрасно понимаю. И ты скоро вернешься к нему, правда? Он кивнул. Так оно и было. — Откуда вы всё про всех знаете? Секретные шпионские источники? — Тс-с-с! Men`she znaesh` — krepche spish`, — сказала она, предположительно, на русском, — но тебя на удивление трудно читать. — Эй, а как по-русски будет «паук»? Нат смерила его взглядом, который ясно дал понять: она в курсе, что он в этот самый момент крайне неуклюже попытался сменить тему. — Иди и спроси у Барнса. — Сомневаюсь, что его бытность Зимним Солдатом означает, что он параллельно изучал такие языковые тонкости. Настала ее очередь закатить глаза. — Определенно изучал. По крайней мере, отчасти. Ну ладно, твоя взяла. Pauk. — Pauk… А что насчет Человека-Паука? — Дословный перевод — Muzhchina-Pauk. Но почти каждый сказал бы вместо этого Chelovek-Pauk. Постой, — сказала она, когда он открыл было рот, чтобы спросить что-то ещё, — дайте-ка угадаю, теперь ты спросишь о Чёрной Вдове? — Не-а, — усмехнулся Питер, — не угадали, Cherna Vdova. Брови Наташи приподнялись. — Ах, я вижу, кто-то освоил технологию интернет-переводчика. Но произнёс ты всё равно неправильно. Надо Chyornaya, а не Cherna. Видно, гугл не слышал о букве «yo» — Не знал, что в русском так много странных букв. Она рассмеялась. — Vek zhivi — vek uchis`. А теперь бегом обедать, уже почти полдень. Уверена, Тони уже истерзал звонками твой телефон. Питер ответил ей недоумённым взглядом. — Мы пробыли здесь четыре часа? — Скорее пять, — сказала Наташа, смеясь, — не сомневаюсь, Тони желает лично убедиться, не прихлопнула ли я тебя тапком, Паучишка. — Но мы же Паучья Команда! Вы и я! Она кивнула, улыбаясь. — Так и есть, малыш. Так и есть.