the endless story

— Нет. Я устала от этого, я больше не хочу быть твоей женой. Мы разводимся. Завтра же! Хлопнув дверью, Фиона мигом выбежала из квартиры. В её мыслях творился хаос. Теперь голову занимали тысячи голосов, бросая её в безнадежное отчаяние. «Неужели так действительно бывает — счастливый брак длинною в пять лет, планы на будущее, в том числе и желание завести детей — почему же все рушится вот так, бесчестно быстро, всего за пару месяцев?» Джимми не понимал своих ошибок. Он упорно верил в то, что делает все правильно: его женщина должна его уважать, любить и не перечить, и только тогда он будет любить ее взамен. Фиона не знала, что делать дальше. Конечно, продолжать жить с этим «монстром» ей не хотелось. Она хотела развод. Выйдя на пронизывающий до самих костей холодный воздух Чикаго, она поспешно бросилась вызывать такси, параллельно вспоминая свои численные попытки сохранить этот брак, попытки создать иллюзию прилежной семьи, попытки слепить из него в своем воображении картину безупречного мужа — нет, таким не был Джимми, — она невольно раздражалась в нервном состоянии, хоть и понимала, что наконец смогла раскрыть глаза и смотреть на правду. Она более устала стараться и ничего не получать в конечном итоге. И плакать не было желания, не сейчас. Выключить все чувства оказалось наиболее подходящим решением. Ей хотелось побыть одной, не думать ни о чем. Фиона вызвала такси и поехала в бар. — Дайте, пожалуйста, колы, — Фиона не хотела решать проблемы с помощью алкоголя. Бармен презрительно окинул взглядом неопрятно одетую девушку. Но Фионе было наплевать — что ей до него, и до того, как она одета, когда в жизни происходит неизвестно что? Непослушные волосы растрепанно спускались по, размера на три больше, толстовке, — впрочем она была одета так, словно бы неделю голодала. Исхудавшая бедная девушка — немудрено, отнюдь не до внешнего вида ей было, коль она сообщала мужу, что он впредь ей никто. Да и кого волнует как она сейчас выглядит? «Будто бы есть хоть один человек за меня переживающий здесь, — бред!». Неохотно взяв стакан ледяной, такой же холодной, как и она сама, колы, она не стала даже отпивать, считая бесполезным абсолютно каждое движение и происшествие в этом прискорбном мире. Она не видела и, словно вовсе отказывалась, не хотела видеть смысла ни в чем сейчас, к чему и зачем все это? А, впрочем, ее мало беспокоило. Фиона сидела за стойкой, погруженная в свои мысли. В голове проносилось так много воспоминаний — вот первое свидание с Джимми. После ужина в дорогом ресторане, они гуляли на мосте Дюсейбл, вместе наслаждались свежим весенним воздухом, а небо заплывало в лилово-алые оттенки, становясь все мрачнее, тусклее, так, что впредь остались гореть желтым светом лишь жестяные, с завитушками фонари, создавая атмосферу непринужденной влюбленности. Они много говорили. Очень много. Про политику, европейскую кухню, рассказывали семейные истории, звучали и каламбуры, нежданные преинтересные повороты, рассказывали и самые тайные приключения, создавая своими разговорами некую общую привязанность и, в то же время, желанную таинственность, — это было так прекрасно! Невозможно было не вспомнить образ сказочного лиричного героя, коим тогда казался Джимми, такой прозаичный образ авантюриста, — именно, образ! И все же ей было трудно осознавать, что того заботливого молодого человека больше не существует. Больше нет очаровательного Джимми, который любил ее и которого любила она. Возвышенная любовь и только, до чего же, стало быть, горестно и досадно это принимать, не отключи Фиа чувств. — Пора поставить на этом точку, — Фиона вслух произнесла вердикт своим бесконечным мыслям, которые осаждали её до мозга костей. — Что вы сказали? — А, нет, простите, ничего, — она не ожидала, что бариста может ее услышать. Ей казалось, что она одна. Одна во всем мире. — Не помешаю? Фиона обернулась в поисках знакомого голоса. — Шон! Девушка крепко обняла старого друга. — Давно я тебя тут не видел... Сколько мы не виделись? Месяца два? — Да-а-а, — замялась она, — Были дела, не успевала заходить. — Почему не звонила? Я соскучился по тебе. Фиона еле выдавила из себя улыбку. Она всегда была вежливой. По крайней мере, старалась. — Прости, я действительно была занята... — Да не важно, — мужчина перебил ее. — Главное, что ты сейчас здесь. Как там Джимми? «Он что, действительно не замечает, в каком я состоянии?» — раздраженно удивилась Фиона. Ей не хотелось отвечать на этот вопрос. Сказать правду? Или соврать, что все хорошо? — Мы разводимся, — резко ответила она, сделав глоток так и не начатой колы. Шон был удивлён. Несколько секунд между ними царило неловкое молчание. — Как? Что... Что? Вы же... Вы же вроде так счастливы были? — Да. Это в прошлом. Будет развод, и это окончательное решение. Прости, но я не хочу об этом говорить. — Но... — Я пойду. Фиона кинула три доллара на стойку, оплатив стакан недопитого напитка, и также быстро вышла из кафе, как ранее покинула свою квартиру. Благодаря своей некогда пригодившийся способности быстро возвращаться, хоть и нехотя, в реальность, она была раздосадована тем, чтó ей прийдется делать дальше. Действительность была не впечатляющей: в квартире остался ее неблагоприятный муж, а в кошельке оставалось недостаточно денег, чтоб снять номер в отеле. К вечеру в Чикаго стало много ветренее, а раздосадованной Фионе, стоявшей в одной лишь легонькой накидке, надобно не теряя времени принять решение, которое она, — к бесу его, этот чертов здравый смысл и глупый ум! — принять не может. Её голову затуманивало воспоминаниями. Она начала утопать в самой себе, погружаясь все глубже, раня себя все острее. Разум больше не поддавался логическим размышлениям, уж более чего говорить про принятие решений. Она довела себя и винила во всем себя, — ее словно осенило, какая же она наивная! — наряду с этим ей виднелись воспоминания о безрассудности и абсурдных монологах мужа: впредь она и не смыслила, в ком проблема и кого винить — до того бедняжка потерялась. Все это время она беспомощно, словно в каком-то оцепенении, стояла, опершись о стену какого-то здания, по её щекам невольно спускались слезы, однако, не желая привлекать внимания, она стояла покорно. — Подожди! Фиона, стой! Пожалуйста! — Шон выбежал несколько секунд спустя вслед за своей подругой. Фиона стояла, смотря вдаль, не в силах ответить что-либо. В ее покрасневших глазах была хладнокровная отрешенность от мира. — Фиа... Я... Я не хотел. Прости меня. Я понимаю, это тяжело, но ты же знаешь, я всегда готов поддержать тебя. Всегда. Девушка истерически разрыдалась, бросившись в теплые объятия друга. Они стояли так довольно долго. Время для них замерло, словно вся Вселенная остановилась. Фиона понемногу начала успокаиваться. Уткнувшись в плечо Шона, она на диво начала забывать обо всех страданиях, которые сама себе создала буквально с минуту назад. Исчезли проблемы и заботы, голова больше не была забита теми удручающими мыслями, от которых хотелось упасть в пропасть, — довольно с неё сегодня. Ей было хорошо. Здесь и сейчас, впервые за этот день, месяц, год. — Мне некуда идти и деньги я оставила дома. Не одолжишь немного на отель, я завтра заеду, отдам? — Нет. — Пожал... — Нет, — Шон прервал ее, — Ты поедешь со мной. Поживёшь у меня пару месяцев, пока не найдёшь себе жильё. — Спа... — Поблагодаришь позже, — он снова перебил ее, — Мы только заедем за едой и сразу ко мне, хорошо? — Конечно.

***

Одним ловким движением руки Шон открывает дверь. — Дамы вперед! — с улыбкой он пропускает Фиону. Ступив в квартиру и включив свет, Фиа оказалась в нескромном жилище хорошего кореша. Высокие потолки и обширное пространство были отличительной чертой, квартира была отделана в холостяцком минималистском стиле со вкусом, дымчатые пепельно-серые темные тона придавали ненавязчивый мечтательно-романтичный вайб, — то, что надо ей под настроение. Здешние дома все были с такой таинственной атмосферой — даунтаун, небоскреб, двадцатый этаж и, естественно, умопомрачительный вид, открывающийся из панорамных окон на такие же небоскребы и тысячи огней. Ночной Чикаго всегда был лучше дневного. — Чего стоишь в прихожей? Давай, пошли ужинать, а то пицца скоро остынет. Фиона сняла обувь и пошла вслед за ним. Кухня была небольшой, но уютной, в ней же располагалась столовая. После долгих разглядываний комнат, девушка села за стол напротив друга. — Приятного аппетита, — Снова улыбнулся Шон. — Взаимно, — вяло улыбнулась Фиа. Во время трапезы стояла гробовая тишина. Шон даже не пытался о чем-либо расспрашивать подругу, а та, в свою очередь, была молча погружена в свои мысли. Снова. — Ванная находится напротив входной двери. Вот полотенце и одежда... Надеюсь, не будет сильно велико, — Шон дал ей женскую футболку и штаны. — Это твоей сестры? — Да, Шелли. Ты будешь жить в ее комнате. Не волнуйся, я постелю новые простыни. Одежда тоже чистая. Она съехала недавно, пару месяцев назад, оставила некоторые вещи на случай, если вернётся. — Она не будет против того, что я буду в ее одежде и ее комнате? — Нет, не переживай об этом. Тёплая ванная заставила расслабиться Фиону и думать лишь о приятном запахе лаванды, который наполнял всю комнату. — Горячая вода действительно хорошее лекарство. От всего, — вслух размышляла она. Выйдя из ванной, Фиона снова начала чувствовать себя живой. В гостиной сидел Шон, что-то строча на компьютере. — Вышла, русалочка? — посмеялся Шон. Фиа лишь улыбнулась в ответ и села рядом с ним. — Спасибо тебе, Шон. За все это спасибо. — Не за что. — Нет, есть. Я потом придумаю, как тебя поблагодарить. — Я знаю как. — И как ж... Фиона не успела договорить, как Шон резко отложил ноутбук и страстно поцеловал ее. Она не стала сопротивляться, а наоборот поддалась потоку чувств с невероятной силой. Шон приобнял девушку за талию и его тёплые руки заставляли девушку насладиться этим моментом ещё больше. Вначале ей казалось это правильным, что это именно то, что ей нужно. Но несколько минут спустя Фиона осознала, что это лишь нахлынувшие эмоции и желание забыться. Девушка прервала поцелуй. — Что не так? — искренне удивился Шон. — Прости... Но сейчас неподходящее время. Я же ещё даже не развелась с Джимми, а тут уже... — Не продолжай. Это ты меня прости. Я просто не сдержался. Шон встал с дивана и направился в свою комнату. — Доброй ночи, Фиона. Отдохни, как следует. — Спасибо. Дверь за Шоном захлопнулась. Сидя на диване, Фиа пыталась осознать произошедшее сегодняшнего дня. Такое сумбурное утро и насыщенный вечер — тяжело принять это, как настоящее, как то, что действительно случилось. И поцелуй Шона... Конечно, она знала насчёт чувств друга к себе, но она не знала, что чувствовать в ответ. Какая-то часть ее всегда желала быть с Шоном и была рада поцелую — другая же часть отвергала любые намеки на возможность отношений с ним и настаивала на том, чтоб поступить правильно — разобраться с Джимми и только потом думать о Шоне. С этими мыслями Фиона и уснула. Прямо на диване.