залогом нашей любви станет наш сын

Больничный коридор давил на нервы своей тишиной. Холод голубых стен волнами запускал мурашки. Арбенина нервно курсировала от двери отделения до окна, резко разворачивалась и шла обратно. Когда вестибулярный аппарат сообщил о своей слабости, и голова предательски закружилась, она присела на металлический белый стул и по-детски попыталась засунуть пальцы в маленькие дырочки на его спинке. Вспомнив, как однажды в детстве засунула пальцы в розетку, Диана нервно подскочила и снова принялась мозолить глаза фирменной походкой пьяного боцмана несчастному охраннику, наблюдавшему за порядком по видеокамерам. Импульсивность наконец-то взяла верх, Арбенина с топотом слона пробежала по коридору и резко открыла дверь. Перед глазами оказалась спина врача и белая ширма, которая рисковала вот-вот стать белой пеленой перед глазами. – Покиньте, пожалуйста, кабинет, мы Вас пригласим. – безапелляционно прокомандовала брюнетка в медицинском халате. Диана, осторожно прикрыв дверь, села на край холодного стула, сложила ладони и тихо напела пару строк из песни Сумарок. В этот раз из кабинета не доносились детские вопли, но от волнения хотелось плакать и уже щипало в носу. Белая дверь распахнулась: – Проходите, Диана Сергеевна! Ураганом тревожная мать и по совместительству жена влетела в кабинет, снесла на своём пути хитрый аппарат УЗИ, резко отодвинула ширму, которая уже успела стать ненавистной, взволнованно схватила тонкую тёплую руку лежащей на кушетке Светы и быстро, игнорируя факт присутствия врача, протараторила: – Ну что сказали, Светуль?