Судьба или удача?

Последний раз Тсунаде проливала слезы полтора года назад, когда война закончилась их победой. Полтора года мира, процветания и спокойствия. Почему же на душе так тошно? Подперев щеку рукой, хокаге стала вспоминать, что было вчера. Обычный день: крики Наруто о новой миссии, тайком от Шизуне выпитое саке, и бумаги, бумаги...Вечером она посидела в "Кьозаку", выпила чуток саке и с помощью Шизуне добралась домой. Стоп, а может это был не она? Хокаге нахмурилась. - Шизуне! - Да, Тсунаде-сама? - Ты вчера провожала меня домой, когда я вышла от "Кьозаку"? - Вы были в самом злачном месте Конохи? Тсуна... - Не кричи, и так голова болит. Так это не ты была? Шизуне недовольно поджала губы. - Нет, не я. Могу я идти, госпожа хокаге? - Да-да, иди. Оставшись в одиночестве, Тсунаде выбросила из головы все мысли о вчерашнем и с головой ушла в работу, и не заметила, что в кабинете кто-то есть. От работы ее отвлек тихий голос. - Тсунаде-сама, можно с вами поговорить? Хокаге подняла глаза на ...Ко? С представителем клана Хьюга она лично не встречалась, но знала о его существовании - видела его издалека, да и Шизуне с Ино уши прожужжали о "красавчике Хьюга". Разглядев его вблизи, Тсунаде не могла не признать, что он правда красив, красив особенной красотой Хьюга: светло-лиловые глаза, чуть темнее, чем у Хинаты и Неджи; смуглая кожа, опять-таки темнее, чем у соклановцев; бесстрастное лицо без морщинок; твердо очерченный рот, чуть пухлые губы; высокий рост, отличная фигура; длинные волосы собраны в высокий хвост. Осознав, что неотрывно смотрит на парня, спросившего ее о чем-то, хокаге переспросила: - Что ты сказал, Ко-кун? - и смутилась от своего тона. Он напомнил ей то присюсюкивание, которое появлялось у Сакуры, когда она говорила о Саске. - Я спросил, согласна ли ты продолжить наши отношения? Тсунаде опешила, не веря свои ушам. Только было она собралась отчитать юношу, как вспомнила, вспомнила все: и как она жаловалась ему на судьбу, пила с ним, как он проводил ее до дома, и... Щеки ее вспыхнули, и она, уткнувшись в ладони, расплакалась. Ко, переместившись ей за спину, обнял ее, зарылся лицом в ее волосы и прошептал: - Не плачь, моя маленькая. Я с тобой, я не умру, не брошу. Тсунаде оттолкнула его и зло выкрикнула: - Вон! И чтобы я тебя не о делу не видела! Ко, вмиг побледневший, смотрел ей прямо в глаза, но не выдержал - отвел взгляд. Поклонившись, он без слов покинул кабинет. Тсунаде постаралась забыть о страстной ночи, его взгляде, полном боли. И забыла, на три месяца. Когда до хокаге дошло, что с ней и почему ее мутит от обожаемых яблок, она билась в истерике, и послала Шизуне за Ко. Когда Хьюга явился, она ужаснулась: за три месяца он отощал, побледнел и поблек, как цветок без солнца. Хокаге долго мялась, но не выдержала и рассказала все, не поднимая глаз от своих стиснутых в кулаки ладоней. Когда Тсунаде осмелилась поднять глаза на Ко, она онемела - на его лице был румянец, глаза заблестели и он улыбался. Когда Ко обнял хокаге, она не сопротивлялась, и расплакалась, ухватившись за него, как за спасительную соломинку. Долгое время они держали свою связь втайне, поженившиеся, но все равно боящиеся осуждения. На седьмом месяце Тсунаде посвятила в свою тайну Шизуне; так громко Шизуне в последний раз кричала на нее когда хокаге проиграла в карты головой доход Конохи. Откричавшись, девушка поклялась молчать. Хокаге избегала всех, и у нее удачно получалось скрывать свое положение, до того дня, что стал для клана Хьюга памятным и горестным. Девушка и юноша, утверждавшие что они дети Золотого и Серебряного братьев, напали на деревню. Квартал Хьюга первым попал под атаку - они напали с севера. Прежде чем подоспела подмога, половина клана была уничтожена. Большая половина. *** Семь лет спустя - Мам, а почему мы каждый год навещаем эту могилу? Кто в ней? Светловолосая прекрасная женщина улыбнулась дочери, в жилах которой течет кровь Сенджу и Хьюга. Уже сейчас красивая, она соединяла в себе красоту и силу обоих родов: светловолосая, как мать; с Бьякуганом, как отец; сильная физически, и уже сейчас осваивающая ирьендзюцу, она стала гордостью матери. Заправив выбившуюся из пучка прядь, Тсунаде привлекла ее к себе. - Мито, в этой могиле покоится твой дядя, Хиаши-сан. - Хиаши-сан, - повторила девочка, - это папа Хинаты-чан? - Да, и дедушка твоих друзей Ханаби и Минато. - А вот и мои красавицы, - подошедший сзади Ко обнял их. Тсунаде с любовью оглядела подтянутую фигуру мужа и улыбнулась: с того времени, как Хината сняла с побочной ветви Джуин, Ко распускал волосы, и носил протектор на рукаве. Медик и телохранитель, Саннин и простой токубецу джонин - они счастливы, и никто не смеет осуждать их - любовь очищает их от любых сплетен. Они заслужили свое счастье, и вряд ли у кого-то язык повернется сказать о них что-то дурное.