На Селти из зеркала смотрела незнакомка.
Это была идея Шинры — замаскировать дым из шеи при помощи цунокакуши. По правде, даже спустя более чем двадцать лет жизни в Японии, Селти не привыкла к сложным названиям обычных предметов. Вуаль, крепившаяся к причудливому белому головному убору, надёжно скрывала отсутствие лица. Сперва Селти не верила, что подобный нелепый трюк сработает, — люди же не слепые и не идиоты. Однако Шинра был чертовски убедителен, привычно красноречив и исторически подкован, чтобы не только натянуть на Селти вуаль, но и закутать в несколько слоёв жутко дорогой шёлковой ткани.
Самой себе Селти напоминала красивую куклу. Изящную, с гордо поднятой головой и крошечными бледными ладонями. Только куклы не умеют доставать косу из воздуха и ездить на мотоцикле так, что дорожно-патрульная служба назначила за её поимку премию в тройном размере. Селти чуть-чуть, всего капельку этим гордится.
— Это не навсегда, а лишь для прикрытия, — неуклюже попытался успокоить её Шинра. — Тебе ведь наверняка захочется погулять, а в городах полно туристов, зевак и просто людей. Нет ничего интересного в том, чтобы отправиться в свадебное путешествие и сидеть целый месяц в отеле!
Да, согласилась Селти с его доводами. Снова. Ничего интересного, но она может выходить ночью, а днём отпускать Шинру с отцом, потому что не посмеет удерживать его рядом силой. Слишком эгоистично не давать любимому человеку наслаждаться отдыхом, если ты сам по веской причине не можешь выйти на улицу днём. Это в Икебукуро все привыкли к чёрному мотоциклу и безмолвному курьеру, там она не выделялась среди множества таких же странных и порой безумных людей. На фоне Шизуо она даже терялась, наверное. А в Инвернессе не привыкли к ожившей городской легенде, и передвигаться на мотоцикле наверняка запрещено, и множество других причин, почему нет, связывали руки.
Поэтому маскировка — хороший вариант. Японцы давно не были диковинкой, в отличие от безголовых девушек. Шинра придумает какой-нибудь до нелепого смешной и, конечно, правдивый обычай, согласно которому невеста не может показывать никому своё лицо, будет крутиться рядом и тараторить, подставляя вовремя руки, когда она запнётся о подол слишком длинного платья.
Селти скомкала тонкую ткань вуали и медленно разжала пальцы.
Она не имела права жаловаться, когда Шинра смотрел на неё с такой нежностью. В конце концов, идея отправиться на корабле в Шотландию была уже её — и никто не виноват, что о последствиях она задумалась, только когда увидела распечатанные билеты.
«
Всё хорошо».
Печатала она быстро, даже торопливо. Забыла про точки, но Шинра ни разу за двадцать четыре года её в этом не упрекнул.
— Ты нервничаешь, я понимаю, — мягко сказал он.
Встав за спиной Селти, Шинра обнял её и улыбнулся, положив острый подбородок на плечо. В зеркале их отражения — она в традиционном наряде невесты, и он в рубашке без рукавов и летних шортах — смотрелись удивительно гармонично.
— Мы будем гулять по ночам, искать горшочки с золотом и купаться в озере Лох-Несс, хотя вода там мутная и грязная, так что я бы не советовал, но если захочешь — почему бы и да.
Плечи Селти дрогнули, выражая смех, а пальцы куда уверенней запорхали над клавиатурой.
«
Ты веришь в существование Несси?»
— Не-а. Но ты существуешь, так что кто знает, вдруг и там скрывается чудом выживший плезиозавр.
«
Инопланетяне могли бы…»
— Конечно, — безмятежно откликнулся Шинра. — Во всём виноваты инопланетяне.
К сожалению, Шинген отнёсся к своему отцовскому долгу чересчур рьяно. На свадьбу он не пришёл (не то чтобы Селти по этому поводу страдала), потому закидывал их теперь подарками, советами, выкупил целый дом на берегу того самого озера и вызвался сопровождать молодую пару «на всякий случай». Шинра считал, что отец банально отлынивает от работы, а Селти подозревала, что этот ужасный во всех смыслах человек хочет найти ещё одну Дуллахан, раз уж первая окончательно и бесповоротно стала его невесткой.
— Представь, что его не существует, — предложил Шинра, когда Селти второй раз за день теневым лассо вытащила Шингена из воды. — Забудь, вытесни из памяти. А он пускай добирается вплавь, если ему на месте не сидится.
— За что ты так жесток со мной, Шинра? — заломил руки Шинген, однако его пафосная поза на коленях была слегка подмочена комьями свисавших с плеч водорослей. — Тьфу, ещё сын называется.
— Это наш медовый месяц, а не твой. И я тебя очень люблю, но желательно подальше от Селти.
Шинра с отцом общался… странно. Вежливо, с присущим только японцам пиететом, однако сквозь ласковый тон нет-нет да проскальзывали стальные нотки. Селти оставила их выяснять отношения и легла на шезлонг, подставляя привычный комбинезон слабым лучам солнца. До неё долетали отголоски разговора, ворчание Шингена, шуточки Шинры, а также рёв мотора корабля и недовольное фырканье Коист-Бодхара. Он не любил водные переправы что в теле коня, что в форме мотоцикла. Его заперли в грузовом отсеке из-за того, что он приобрёл неприятную привычку самовольно выезжать на палубу и пугать матросов внезапными появлениями. Команду Шинген нанял стойкую и готовую ко всему, но Селти устала извиняться и кланяться перед раньше времени поседевшими матросами.
— А вот и нет!
— А вот и да!
Шинра и Шинген спорили по какому-то совершенно неинтересному Селти поводу. Она превратила комбинезон в купальник и снова достала телефон. Шизуо стряс с неё обещание писать каждый вечер, в обратном случае он доберётся вплавь до Шотландии и придушит чёртового очкарика. Смерти Шинры в ближайшие восемьдесят лет Селти совершенно не хотела.
Селти: Мы плывём, погода хорошая. На палубе свежо, и морская болезнь меня почти не мучает.
Шизуо: Хорошо.
Шизуо: О тебе все спрашивают, достали.
Шизуо: Каска просил привезти магнит с динозавром.
Селти: …
Селти: А тебе что привезти, Шизуо?
Шизуо не ответил. Наверное, отвлёкся на работу, ребят Кадоты или Изаю, вариантов было много. Селти подумала, что можно поискать для него какой-нибудь необычный сувенир. Например, горшочек с золотом у лепрекона попросить, этот подарок намного лучше магнита или футболки. Тем более что Шизуо принципиально носил только костюмы бармена.
— Берег! — закричал Шинра и подлетел к Селти с совершенно детским восторгом на лице. — Я вижу берег, смотри! Там чайки, замок и скалы! Разве не здорово?
Селти подошла вместе с ним к борту и вгляделась в очертания береговой линии, старинной замковой стены и камней. От земли веяло сыростью, тиной и тайнами. Внутри Селти что-то гудело: сладко, глубоко, словно задетая смычком струна контрабаса. Все эти годы она тянулась за головой, а теперь, отпустив её, поняла, сколько ещё удивительного и прекрасного находилось вокруг, сколько она могла бы узнать и сделать!
— Ни в чём себе не отказывай, — шепнул Шинра и переплёл пальцы с её. — Это ведь твоя земля.
Прикрыв дым накидкой, а тело — многослойными одеждами, она сошла по трапу на берег. Многочисленные туристы с любопытством косились на яхту для троих пассажиров и на девушку в экзотическом наряде, однако никто из них не посмел приблизиться или заговорить. Шинра отдал капитану указания по поводу мотоцикла, поблагодарил за работу и повёл Селти к отелю, подальше от толпы и вспышек фотоаппаратов. На побережье давно выстроили сеть отелей — домов, где гости могли отдохнуть в одиночестве или шумной компанией, прокатиться по озеру на лодке в летнее время и посетить развалины замка Аркарт. Он неплохо сохранился и по сей день, привлекая туристов в первую очередь легендой о водяном чудовище. Люди умели делать деньги из ничего.
— Добро пожаловать!
Встретили их радушно: поселили Шингена отдельно, поздравили со свадьбой, пожелали приятного отдыха… Селти никто и никогда, кроме Шинры, не говорил столько добрых слов. Оказавшись в комнате, из которой открывался отличный вид на озеро, она сняла накидку и распахнула окно. Ветер тут же подхватил шторы и дым из шеи, утянул их за собой, создавая сюрреалистичное зрелище совершенно чёрного силуэта на фоне белого прямоугольника.
— Тебе так сильно не понравилось кимоно? — без тени обиды спросил Шинра, подняв с кровати брошенный наряд.
«
Оно прекрасно! Просто не хочу испачкать».
— Не спорю, то средневековое платье идёт тебе больше.
«
Правда?»
— Ну не рыцарскими же доспехами мне восхищаться!
Селти отвесила Шинре лёгкий подзатыльник.
«
Дурак».
Но комбинезон на платье всё-таки поменяла: в нём было как-то… правильнее, что ли, да и восхищённый взгляд Шинры приятно гладил самолюбие.
— Надень пока, — попросил он, протянув накидку. В дверь постучали, так что пришлось подчиниться и уйти на балкон, чтобы не смущать работницу, которая принесла завтрак. Интересно, если она сфотографирует еду, это сделает её похожей на одну из тех школьниц, которые ведут Инстаграм и постят в нём фото всего, что видят?
Решив, что завтрак недостаточно хорош для памяти телефона, Селти сфотографировала туман, скалы и севшую на перила балкона чайку. Чайка быстро улетела, а Селти осталась и задумчиво погладила обручальное кольцо. Шинра бесконечно повторял, что рано или поздно она выйдет за него, что он любит её, безголовую, призрака, так что однажды Селти проснулась с мыслью: да, выйдет. Потому что тоже любит, и потому что Шинра — единственный человек во всём мире, способный влюбиться с первого взгляда в женщину, которую после будет препарировать. Наверное, психиатр назвал бы их отношения больными или неправильными, но Селти было плевать.
Шинра помогал примерять платья, успокаивал, гладя дрожащие руки и обнимая до того нежно, что бейся её мёртвое сердце, оно в тот же миг остановилось бы и погибло от переизбытка чувств. Листал вместе с ней журналы для молодожёнов и не сказал ни слова, когда она выбрала Шизуо свидетелем. О том, чтобы идти к алтарю под руку с Шингеном, не могло быть и речи. И платье у неё было чёрное. День свадьбы Селти помнила смутно: голоса сливались в фоновый шум, лица смазывались; и только Шинру она видела как никогда чётко. Он улыбался ей и обещал быть рядом в горе и в радости.
Когда кто-то в толпе гостей — кажется, Изая — крикнул: «Пока смерть не разлучит вас!», Шизуо почти сорвался. Селти бросила ему букет невесты, выиграв тем самым немного времени, и расправы удалось избежать. Вряд ли пучком искусственных цветов можно было убить, но ради злейшего недруга Шизуо мог превзойти законы логики и здравого смысла.
«
Мы выедем на закате, — предупредила Селти, когда услышала хлопок двери и довольное мурлыканье Шинры. —
Оденься потеплее».
— Да, капитан! — как кот удачи, честное слово: слабо качает головой, улыбается и тянет лапы, куда не надо. Или уже надо? В брачном контракте об этом не было ни слова. Селти перестала читать со строчки о том, что станет наследницей состояния Кишитани после их смерти.
Шинген обещал найти способ жить вечно. Шинра сказал, что хочет сделать её счастливой, а деньги и прочая чушь — лишь приятный бонус. Он никогда не говорил с ней о финансах, недвижимости и планах на будущее. Будь она живой девушкой, ей было бы, пожалуй, не всё равно. Но она мертва, и всё, что её волновало, — это душа Шинры и его чувства, которых было порой слишком много.
***
Селти иногда вспоминала, как ехала по лесам, трактам и деревням, а случайные встреченные люди шарахались с её пути. Помнила искажённые ужасом лица и просьбы дать ещё год, нет, три, чтобы закончить земные дела. Но чего она не помнила, так это сладости ветра, шума волн и крепких объятий. Прошлое скрылось завесой тумана, а в настоящем ей не было нужно лить кровь на двери тех, кто скоро умрёт.
— Потрясающе, Селти!
Шинра не сдерживал эмоций. Он не раз ездил вместе с ней по городу, иногда очень быстро, однако эта поездка по какой-то причине отличалась от предыдущих. Платье сидело, словно вторая кожа, а Коист-Бодхар от возбуждения не издавал никаких звуков — и они летели в сумерках, как призрак, мираж, — сюрреалистичная картинка на границе двух миров.
Озеро скрылось за лесом. Чем дальше от города, тем холоднее, тем плотнее становился туман. Маленькие деревушки прятались среди холмов и равнин, прикрывались густыми кронами и мелкими ледяными ручьями. В домах раньше жили брауни, а в погребах с вином — клуриконы, но сейчас вряд ли они остались в жилищах, где в них совсем не верят. Как и в Дуллахан, впрочем.
— Ой, стой, а это что? — Шинра спрыгнул с мотоцикла так внезапно, что Селти едва успела затормозить. Хотелось немедленно отчитать его, как маленького, но Шинра уже побежал к кругу из мелких камешков и поганок. К счастью, заходить внутрь он не стал — присел рядом на корточки и с интересом ткнул в шапку ядовитого гриба найденным здесь же обломком ветки.
«
Кольца фейри».
— А-а, те самые, в которые если войдёшь, то не вернёшься? — обрадовался, ну надо же, чему тут вообще радоваться. — Они правда работают?
По спине Селти пробежал холодок.
«
Не вздумай проверять!» — написала она и, подумав, добавила ещё три восклицательных знака.
— Ладно-ладно, как скажешь, — послушно кивнул Шинра. — Ты же знаешь, я всему ищу научное объяснение. Наверняка оно есть. Например, грибницы или состав почвы, или выпас коров, которые удобряют землю, из-за чего трава и грибы хорошо растут.
«
Мы в лесу, кто будет здесь пасти коров?»
— Ой, — смутился Шинра и хлопнул себя по лбу. — Прости, не подумал.
«
Не всему есть объяснение. Кое-что придётся просто принять на веру».
— Думаешь? Ты мне так и не рассказала, кто на самом деле водится в этой местности. И в озере.
«
Сам увидишь, — Селти не хотела нагонять таинственность, правда. —
Когда придёт время. Поедем или хочешь погулять?»
Шинра огляделся и зябко передёрнул плечами. Сумерки плавно превратились в ночь, было холодно и стыло, словно на кладбище. И при этом восхитительно. Селти буквально купалась в почти позабытом ощущении силы, восторга от близости с природой. Всё-таки жизнь в городе расслабляет, лишает чего-то важного. А вот Шинра, городской мальчик, хоть и лучился любопытством, наверняка скоро почувствует себя не в своей тарелке, неуютно и тревожно. Это нормально. Фейри всегда так действуют на людей. Селти думала, что на неё он не реагировал только лишь из-за привычки, но эта мысль была грустная и неприятная. Она гнала её прочь.
— Мне нравится здесь, — тихо сказал Шинра. Глаза его слабо мерцали, как светлячки. А может, это луна отражалась в очках. — Так… спокойно. Кажется, будто я слышу, как дышит земля.
«
Это твоё дыхание».
— Правда, что ли? Ха, неловко!
И он почесал в затылке, как всегда делал, когда ни капли не стыдился собственной человеческой природы.
— Всё, надышался! Поехали?
Селти не составляла маршрута заранее. Её вело чутье и внутренний компас, который надёжнее навигатора не позволял сбиться с пути. Они миновали несколько сонных деревушек. В одной из них Селти остановилась у старого колодца и бросила в него монетку — на удачу. Шинра восторженно осматривался, чуть ли не мох со стен сковыривал ногтем, и Селти едва не шлёпнула его по рукам тенью, чтобы так не делал. Нырнув обратно в туман, они мгновенно преодолели несколько миль и выскочили на дорогу, которая вела к старому замку. С пологого холма открывался прекрасный вид на мутные воды Лох-Несса.
«
Ближе?»
Шинра так крепко обнимал её за талию, будто боялся упасть. Или отпустить. Может, его напугал вой Ку Ши?
«
Тебе не нравится? Нам вернуться? Может, ты хочешь остаться в гостинице? Я не заставляю тебя, если ты не хочешь, и…»
Ладонь Шинры легла поверх её и накрыла экран телефона. Тем, что у неё осталось от шеи, Селти чувствовала сбитое дыхание и приятные иголочки тепла.
— Спасибо, что показываешь мне всё это. Я рад, что могу стать к тебе немного ближе. Я двадцать четыре года изучал шотландский фольклор, тебя, читал столько книг, но на самом деле ни на шаг не приблизился к истине. Она где-то рядом, верно?
«
Шинра, тебе не нужно…»
— Нужно, — вот же упрямый мальчишка! — Я хочу разделить с тобой и горе, и радость, Селти. Мне не страшны адские псы и злые русалки, мне страшно не успеть показать тебе, насколько ты дорога мне и как важно всё то, что составляет твою жизнь.
Если бы Селти могла, она бы тяжело вздохнула. Но она не могла, поэтому откинулась на грудь Шинры и прижала его руки к своему животу.
Моя жизнь, думала она, это ты.
А Бубри, Роаны и Келпи — лишь приятное к ней дополнение.
— Там кто-то на берегу, — сказал вдруг Шинра растерянно. — Вроде бы старая женщина.
Селти выпрямилась и убрала подножку мотоцикла. Встречаться с мулиартехом не стоило. Старуха могла начать обращаться прямо на суше, и тогда о прогулке под луной можно было забыть. Свернув на неприметную тропу, они спрятались в зарослях дикого шиповника и пропустили старуху мимо. Она шла, опираясь на узловатую палку, и постанывала будто бы от боли. У неё были чёрное с синим отливом лицо и всего один глаз.
— Вау, — это всё, на что хватило обычно болтливого Шинру. — Не думал, что они правда существуют!
«
Не вздумай пускать их в дом погреться».
— А кого можно?
Селти занесла палец над клавиатурой, но не смогла сформулировать ответ. Не все фейри и фо-а были опасны для людей, но большинство всё-таки предпочитало их в виде закуски, а не живыми.
— Знаю, мы сейчас спустимся к берегу, сядем на песке и будем любоваться отражением луны! — сменил тему Шинра.
«
У нас нет ни сладкой картошки, ни рисовых клёцок…»
Шинра демонстративно утёр слезу умиления, а после радостного «ты как настоящая японка!» получил удар в живот и согнулся пополам. Селти его, конечно, подхватила и удержала. Даром что дурак, а не стоит на земле валяться. Вдруг заболеет ещё.
Любоваться они всё-таки сели, только не луной, а Бубри. Огромная птица важно ходила в нескольких футах от берега, вытаскивала своим хищно загнутым клювом рыбу и заглатывала целиком. На Шинру она косилась с явным гастрономическим интересом, но Селти показала косу, и интерес сменился равнодушием. Волшебные существа совершенно пленили Шинру, и он смотрел, не отрываясь. А когда продрог, вскочил и начал наворачивать вокруг Селти круги, рассказывая теории о происхождении Несси и что думают на её счёт учёные.
Учёным, считала Селти, надо поменьше думать и побольше делать.
В итоге они медленно прогуливались по песку. Шинра разулся и повторял каждый след Селти, а когда она заметила и спросила, в чём дело, Шинра подбежал к ней и чмокнул дым в том месте, где у человека находились бы губы.
Селти замахала руками, словно мельница, дым покраснел, а Шинра, гад, звонко рассмеялся и сгрёб её в охапку, пользуясь тем, что выше ростом и немного, но сильнее.
Она могла бы его оттолкнуть или ударить, могла бы закричать через сообщения или иным способом показать, что ей неприятно, но… Ей вовсе не было неприятно. Наоборот, очень-очень хорошо, славно и уютно. В объятиях Шинры что-то внутри гудело также сладко, как и во время езды, а значит, он тоже был частью её мира, причём незаменимой, самой главной частью.
— О, — хмыкнул Шинра, скосив глаза в сторону. Селти заворочалась, тоже повернулась. — Несси съела Бубри.
«
Что?!»
Из воды действительно торчали только перепончатые лапы птицы, похожие на изувеченные человеческие руки. Медленно, с характерным булькающим звуком, она исчезла из виду, а затем над поверхностью озера показалась небольшая круглая голова с приоткрытой пастью.
— Так она всё-таки существует!
«
Это не Несси», — торопливо поправила Селти, а на озадаченный взгляд устало махнула рукой.
— А кто же?
«
Мораг. Видимо, она приплыла сюда из другого озера по подземным каналам».
— Здесь есть подземные каналы?! Но исследователи прочесали всё дно и ничего не нашли!
Глупые. Ну как они могли найти то, чего не существовало в человеческом мире?
Селти внимательно следила за тем, как оскаленная пасть доедает птицу и неторопливо поднимается выше и выше, доказывая, что в действительности никакой она не плезиозавр, а самый настоящий водяной змей. В отличие от старухи-оборотня, превращаться в человека Мораг не умела и обычно держалась от берега подальше. Видимо, проголодалась.
Мораг застонала.
Этот стон отдалённо напоминал плач банши, только громче и страшнее. От него бросало в дрожь. Луна хорошо освещала гибкое гладкое тело, покрытое мерцающей чешуей и с радужным гребнем вдоль всего хребта. Кольца струились и перетекали, словно вода, и невозможно было точно определить, насколько близко Мораг подобралась к своей добыче.
Селти пригрозила змее пальцем. Мораг, кажется, смутилась.
— Эй, Селти, а оно девочка или мальчик? — с любопытством спросил Шинра. — Потому что если они с Несси разного пола, то у них может быть потомство, и тогда…
«
Мораг — женское имя!!!»
—…у них родится маленький змеёныш, разве не чудесно?
Если бы Селти могла, она бы провалилась сквозь землю от смущения. Даже плечи, обычно холодные и покусанные ветром, бросило в жар.
«
Ещё одно слово, Шинра, и я брошу тебя в воду».
— Жестокая и беспощадная владычица моего сердца! — в такие моменты Шинра ужасно напоминал своего отца. И это не комплимент.
Устав от семейной драмы двуногих, змей скрылся в мутной воде. О его присутствии ничего не напоминало, кроме слабой ряби на поверхности.
— Жаль, не успели сфотографировать, — вздохнул Шинра. — Нам ведь никто не поверит.
Он посмотрел на сжимающую кулаки Селти и улыбнулся.
— Впрочем, во всём можно обвинить загадочные круги из поганок, не так ли?
С этим Селти не стала — и не захотела — спорить.
***
В подарок Шизуо она привезла жемчужину из подводного дворца Роанов, а Каске — магнит с изображением Несси. Кажется, обоих это устроило, и только неугомонные Юмасаки с Эрикой всё спрашивали у Селти, видела ли она в музее Лох-Несского чудовища какого-то детектива-лакомку и её помощника в синем костюме.
