Сегодня облачно, ожидается грозовой фронт!

      Разгар лета. Шумный город не умолкает. В огромненной пробке устало сигналят водители. На улицах толпы мокрых, краснолицых людей, что идут по своим суетным делам. Иногда пробегают подростки с впопыхах одетой школьной формой или высовываются из своих укрытий мордочки местных кошечек. В такую жару даже запереться в четырёх стенах и весь день просидеть под холодным душем не выйдет, ибо закрой окно хоть на минуту — тут же температура в доме превысит температуру тела, а в противном случае ждите в гости бешеный рой окончательно чокнувшихся от погоды насекомых. Причём, рой ЧЕГО — это было не понятно. Тут запросто могут быть перемешаны комары, пчёлы, мухи, бабочки и слепни. И вряд ли этот катарсис скоро прекратится.        В такие дни, когда солнце, что называется, жарит, а также когда его катастрофически мало, люди вспоминают и понимают, почему их предки выбрали главой пантеона именно богиню Аматерасу. Кстати о богах, вот, на окраине города, в храме Кофуку-Эбису, богини нищеты, собралась самая что ни на есть казуальная компания. В гостях у нищебожки были одновременно безызвестный бог Ято, одна из семи богов удачи — Бишамонтен, и не менее почитаемый бог грома Такемикадзучи.       Они сидели, выпивали, общались, смеялись, травили идиотские шутки, иногда посматривали, что творят их ведущие за, как они окрестили, "детским столом". "Детским" ибо выпивки там не было. Во-первых, не все ведущие были достаточно взрослыми с физической точки зрения. Во-вторых, ну кто-то же должен доволочить пьяных богов до храма или, как минимум, не дать им передраться и вовремя растащить по разным комнатам. С ведущими туда же определили нынешнюю студентку медицинского колледжа Ики Хиёри.        Пока боги хихикали, их шинки вели настоящую, оживлённую беседу. Казума и Юкине обсуждали что-то о заклинаниях, учительстве, ответственности, отношениях и прочих мозолях их тяжкой жизни. Иногда вклинивался на удивление трезвый Дайкоку и делился "батькиным опытом". Хиёри в основном тихонечко слушала беседу. Клинок грома в это время практиковал одно из своих великолепных умений: спать как угодно, где угодно и, что самое главное, с открытыми глазами, на уровне рефлексов кивая, если его о чём-то спросят.       И среди этой рутинной идилии раздался весьма неожиданный приказ: —Ки, раздевайся,— сказал достаточно громко Таке, подперев голову рукой. На данную просьбу ему ответили рефлекторным кивком и продолжили бездействовать. —Ки...—протянул бог грома. Реакции нуль. —Ки!—Тут громовой клинок, судя по конвульсиям, проснулся и с негодованием посмотрел на источник ора. Когда на обозначенном месте он увидел ещё более негодующего Такемикадзучи, он успокоился и монотонно произнёс: —Да, хозяин… —Раздевайся. —Да, — Выдавил из себя непроснувшийся мозг шинки. И парень стал снимать верхнюю часть гардероба. Дальше картина маслом: Дайкоку закрывает глаза Юкине, Казума — своей неповторимой Вине, а Ято — Хиёри с диким визгом: "Какого хрена!" Кофуку, как укурыш со стажем, начала кататься со смеху, а опосля фотографировать текущее действо. Тут бог грома акстился и повёл ведущего в ванную. —Продолжай,— нахмурившись сказал бог и шинки продолжил, но теперь в той или иной мере обретя ясность ума. Проверки на наличие скверны или посторонних имён были в порядке вещей и он никак на это не отреагировал. Когда Ки остался совсем голым Таке стал упорно его разглядывать, периодически прося повернуть ту или иную часть тела. Не найдя ничего подозрительного бог отдал приказ одеться и спустя пару минут они вышли. С их возвращением стих явно взволнованный и, в лучшем смысле этого слова, озабоченный гомон и спор. —Такемикадзучи, что случилось?—Серьёзно спросила Бишамон. —Хм? Ничего. —Когда ничего не происходит, проверку ведущему не делают. Тем более… Вне святилища... и так резко…Кх-кхм,— после этих слов Киун подозрительно зыркнул на своего хозяина и "Раздевайся" теперь звучало из его уст. Бог, после провала взгляда а-ля "Может не надо? А?" всё же поплёлся в ванную. Минут через десять они вернулись. Таке, облитый холодной водой, и Ки, успокаивающий всех тем, что его хозяин чист, но на всякий случай он его святой водицей окати… Кхм… Окропил...       Компания вернулась в изначальное положение, но вот разговоры стали совсем о другом. —Итак, Такедурень, что стряслось?— Прошептал Ято-гами так, чтобы соседний стол ничего не услышал. —Понятия не имею,—На выдохе прыснул бог грома. — У меня сердце не на месте на счёт Киуна. Такое чувство, что с ним что-то не так. Хотя скверны нет и лишних имён тоже. И всё-таки… —Может ты не туда смотришь? —Что ты имеешь в виду? —В каком состоянии его имя? —Имя? —Оно могло треснуть, как у Юкине, когда он стал узнавать о самом главном секрете бога. —Ох, избавьте! Только этого мне не хватает! Когда Юкине встал на этот путь, я всё боялся, что и с Киуном может случиться тоже самое. Если это происходит сейчас, я…— бог грома резко выпил чарку с волшебной водицей, растворяющей в себе стресс как ацетон пенопласт. —Успокойся. Лучше осмотри имя и, если что, поговори с Аматерасу. Уж она-то что-нибудь подскажет. —Ками-сама… Лишь бы обошлось...— Таке прилип к бутылке аки пиявка. —Кстати, а с каких это пор ты так о нём беспокоишься? В наш последний бой я его чуть к праотцам не отправил, а ты мало того, что бровью не повёл, так и отчитал его,—Задумчиво прикусил губу Ято и выпил ещё рисового вина. —Нуу… Было кое-что, что меня зацепило. Не знаю почему. Тогда же, после боя. Он пообещал, что всегда будет на моей стороне… Я почему-то тогда испытал дежавю. Хотя готов поклясться, что такого не было. —И всё? —Угу…—Промямлил бог, заваливаясь на соседа слева. —Так, Таке… Такедурень! Ки, иди забирай своего хозяина и тащи его в храм, а то он в зюзю!—После недовольного вздоха показался недовольный прищур. Прищур, обращённый на нерадивого хозяина и дававший понять, что когда тот проспится, ведущий его напутственно покарает. Ки встал из-за стола, аккуратно взял тело хозяина, невзначай стукнул того головой об дверной косяк, попрощался, извинился и в полусне упёр в Такамагахару.