belong to the world

      Ты сидела на полу пустого дома и старательно протирала стеклянный столик от пыли. Редкое появление дома и постоянная работа отца в отделении полиции стала причиной загрязнения некогда прекрасного и уютного жилья.       По твоим щекам опять потекли слезы. Это вошло даже в привычку за последние полтора месяца. Чувствовать одиночество среди одноклассников было мучительно, но не так ужасно, как переживать потерю близкого человека. Смерть мамы добила тебя, во всех смыслах этого слова. Ты заведомо знала, что до счастливой старости она не доживет, но и подумать не могла, что сроки, гарантированные врачами, сократятся в три раза.       После похорон ты замкнулась в себе. Отношения с отцом ухудшились, из-за этого он стал чаще задерживаться на работе, чтобы в очередной раз не поругаться. В школе ты стала тише обычного и теперь даже ни с кем не здоровалась. На замену занятиям испанского и танцев пришли долгие прогулки по лесу и новые знакомства с дилерами. Теперь ты тратила каждый заработанный доллар на возможность погрузиться в сказочный мир, в котором все хорошо.       Наконец покончив с натиранием стекла, ты высыпала на холодную поверхность немного белого порошка и достала скидочную карту аптеки. Ты стала там частым клиентом после абстинентных синдромов. Выстроила ровную линию и скрутила пятидолларовую купюру в трубочку. Тебе не потребовалось и секунды размышлений, чтобы вдохнуть все до последнего миллиграмма.       Прошло минут пять и, не заметив эффекта, ты вдохнула вторую и третью дорожку, желая побыстрее пробраться в мир бессознательности и веселья. Ты хотела, чтобы тебя поглотила иллюзия, чтобы ужасы реальности остались за гранью твоего сознания. Решив, что оставлять улики после себя было бы глупо, за считанные минуты все еще адекватного состояния ты втерла остатки порошка в десны и откинулась на подушку, лежащую сзади тебя, и прикрыла глаза.       Медленно, но верно начиналось действие наркотика. Губы непроизвольно растянулись в улыбке, однако на место ожидаемого удовольствия подступила тошнота. Ты попыталась быстро встать, но голова закружилась так сильно, будто тебя поместили в центрифугу.       — Сей… все, п-п-прой…дет, — прошептала ты сама себе несвязно и схватилась за голову, не зная как утихомирить нарастающую боль. Ты примерно догадывалась, что с тобой происходит и чем это может закончиться, но совсем не соображала, что тебе делать и как быть.       Летальный исход? Может это тебе и нужно было каждый раз, когда ты вдыхала белый порошок? Может ты надеялась на смерть, чтобы увидеть по ту сторону маму и быть всегда с ней? Может такой расклад тебя устраивал, потому что он был проще? Может ты чувствовала себя слабой и желала поскорее избавиться от этого ощущения?       Внезапная темнота в глазах, какой-то стук… ты слышишь его будто под водой, но через пару секунд наступает гробовая тишина.       Парень, совершающий обычный вечерний ритуал, а точнее пробежку для более крепкого сна, возвращался по привычному маршруту. Музыка в наушниках была слишком громкой, а прохладный ветер обдувал лицо. Что может быть лучше? Тео казалось, что жизнь потихоньку налаживается, что все мерзкое осталось позади. И от этого ощущения становилось так легко, он даже заметил за собой искренние улыбки, хоть и довольно редкие.       Тео проходил мимо знакомого дома. В нем как обычно горел очень тусклый свет, вокруг витал запах кокаина.       — В очередной раз…       Практически каждую вечернюю пробежку Рэйкен чуял этот запах, а затем, встречая девушку в школе, делал вид, будто он ничего не знает. Как бы не было видно изменений химеры, в любом случае его никто не волновал так сильно как он сам. В прочем, поэтому он никому об этом не рассказал, а когда увидел Т/и в темном худи с капюшоном возле подозрительного парня, всего лишь кивнул ей в качестве приветствия и скрылся из виду.       Бывало они пару раз общались, да, все-таки в одной школе учатся, но дальше распития бурбона за школьным стадионом и вандализма в виде граффити на стене библиотеки это не заходило. И то это было достаточно давно, до смерти ее матери.       Тео хотел было пройти дальше, но внезапно телефон отключился. Видимо села батарея. И тут парень понял одну не совсем очевидную вещь — за дверью слишком медленное сердцебиение. Химера поколебался пару секунд, но затем все же постучал в дверь. В его голове проносились мысли, мол «зачем я это делаю?», однако пока ему не открывали, Рэйкен немного занервничал и дернул ручку. Не заперто. И это в полночь в Бейкон Хиллс.       — Есть кто? — он аккуратно зашел внутрь и поразился количеству пыли, от которой свербело в носу. — Т/и?       Очнулась ты уже в больничной палате на безумно неудобной койке. Голова трещала, будто вот-вот взорвется, в руку введен катетер, а рядом несколько медицинских аппаратов. Это место было тебе до жути знакомым, потому что с мамой вы часто посещали больницы. Ты поморщилась, предвкушая очередной серьезный разговор с отцом, но, повернув в голову влево, очень удивилась. В кресле сидел не папа, а Тео Рейкен в широком батнике и спортивных шортах.       — Как, — ты произнесла одно слово, чтобы убедиться в отсутствии затруднения речи. — Как ты тут оказался?       — Возвращался с вечерней прогулки и… — парень резко замолчал. Он ведь не может сказать, что просто услышал медленное сердцебиение! — И хотел попросить помочь с одним заданием по химии.       — Среди ночи? — ты нахмурилась, но получилось слабо. Все еще было сложно делать что-то физически, да и соображать получалось пока плохо.       — Главное, что ты не умерла там в собственной рвоте. Могла бы и поблагодарить, — нервно рыкнул Тео. Усталость и непонятное волнение слегка вывели его из себя.       — Может я этого и добивалась, — довольно громко произнесла ты, но крик эхом отозвался в твоей больной голове. Это тебя не остановило. — Может я хотела сдохнуть, чтобы больше не напрягать никого, а главное — не насиловать саму себя! Наконец-то случилось то, чего я в тайне ждала, но ты подумал, что тебе следует вмешаться в чью-то судьбу! Как-то не похоже на тебя, Рейкен!       — Ждала? — химера внимательно слушал тебя, не желая перебивать.       — Да, ждала больше всего на свете. Тот момент, когда я покину этот чертов мир, когда перестану изо дня в день рыдать от боли, когда покончу со своей жалкой, никчемной жизнью раз и навсегда, — по твоим щекам быстро заструились слезы.       — Что жизнь тебе сделала, что ты ее так ненавидишь? — парень придвинулся ближе, заглядывая в твои глаза.       — Отняла у меня самое дорогое на свете, отняла мое желание идти вперед и добиваться всего. Она стала настолько ужасной, что мне приходилось сбегать в фантастический мир, который приходилось воображать самой и попадать туда, закидываясь новыми дозами.       — Смерть родного человека — не повод гробить свою жизнь, — Тео, неожиданно даже для него самого, взял тебя за руку.       — Было бы дело в одной лишь смерти, — ты прикрыла глаза. — Я ничтожество, которое не может ни с чем справиться, Тео. Я гребаный наркоман, потому что так проще. Проще закинуться и забыться, а потом повторять это вновь и вновь, пока пена изо рта не пойдет.       — Знаешь ли, я тоже не получил от жизни ничего хорошего, но… должна же быть хоть одна причина остаться в этом ебучем мире. Например, отец?       — Я не… — ты смущенно отвела взгляд. — Я не думала об этом.       — Нам — эгоистичным одиночкам — порой сложно, потому что мы не допускаем мысли о ком-то другом, — парень грустно улыбнулся. — Таким неплохо держаться вместе.       — Ты бы хотел? Помочь мне…       — Да, думаю да, — химера пожал плечами, сам еще не до конца веря, что заговорил об этом. Может это станет его искуплением?       Ты сжала руку парня насколько это было возможно в твоем ослабленном состоянии и прикрыла глаза. Он аккуратно вытер соленые дорожки с твоих щек. Этот короткий разговор позволил тебе задуматься о чем-то, кроме своей боли, и поискать крупицы, за которые следует зацепиться, чтобы перестать сбегать в другой мир. Ведь и в реальности есть достаточно вещей, положительных вещей, ради которых нужно беречь свою жизнь.       Благодаря Тео Рэйкену ты обрела как минимум одну причину, чтобы прекратить употреблять, и две — чтобы жить.