Потерянная «дружба»

      Прошедшая вместе миссия существенно сблизила Асоку и молодого Итена, настолько, что Тано поняла — этот тогрут вполне подходит ей, чтобы начать жизнь с нуля. И с ним у неё может получиться самая настоящая дружба, которая на сей раз не будет омрачена никакими третьими лицами (сенаторскими). В обществе этого гуманоида Асока почувствовала реальную возможность снова стать единственной и любимой для кого-то, кому она была бы нужна. О том же, что дело попросту в том, что Югранд, в отличие от Скайуокера, пока ни с кем не встречался. О том же, что тот мог рано или поздно, точно так же, как и Энакин, в кого-то влюбиться, тогрута предпочитала не думать. Просто не принимала это, как вариант развития событий, или же чисто интуитивно полагала, что в этой ситуации такого не будет.       Догадывалась ли Асока, что Итен в неё влюблен? Вряд ли, хотя и возможно, однако не хотела сейчас думать об этом всерьёз. Не то было состояние. А может быть и задумывалась, просто автоматически, на чистом подсознании, считала такой поворот безусловным плюсом. По принципу, если он влюблен в неё, значит и на других смотреть не будет, а станет делать всё ради Тано, лишь бы заслужить её благосклонность. А уж будет она или нет, было уже не так важно, по крайней мере сейчас ей более, чем хватало того, что есть и вряд ли захочется большего. Асоке хватало и того, что с Итеном было интересно, и им часто было о чем поговорить, имея достаточно общего друг с другом. Например сейчас друзья сидели на скамейке в сквере и весело болтали о детстве.       — Ты представляешь себе, — рассказывала тогрута, смеясь, — когда я была совсем маленькой, ещё до того, как меня в Орден забрали, я очень любила сидеть возле озера и смотреть, как внизу плавают рыбки. Потом очень хотела поймать хотя бы одну и посадить в аквариум.       — Не поверишь, — радостно воскликнул Итен, — Я тоже очень любил водоёмы в детстве. Вот только следил не за рыбками, а за птичками. Мог по часу простоять у дерева, ожидая, пока птица замрет и я её поймаю.       — И что, получилось? — спросила Асока уже догадавшись, каким будет ответ, ведь она сама, как ни старалась, а никак не могла поймать ни одной рыбки.       — Ни разу! — как и ожидалось ответил юноша, — Вообще! Я так и не смог её схватить, она каждый раз улетала, было жутко обидно.       — Жаль мы тогда не были знакомы, — искренне сожалея сказала Асока, — Я неплохо умела ловить птиц, у меня даже жила одна какое-то время, в клетке, а потом я пожалела её и отпустила.       — Нет, жаль, что ты прежде не знала меня, — сказал на это Итен, — Я с малолетства с удочкой. Всегда приходил домой с полным ведром рыбы. Её в том озере всегда много водилось. Знаешь такое, круглое, возле него растёт большой сиреневый куст, а рядом синий деревянный мостик. Я там с детства гулял и очень любил сидеть на этом мосту, это было моё секретное место...       Асока едва смогла дослушать, прежде, чем воскликнула в неподдельном удивлении:       — Вот это да! Это же совсем рядом от моей деревни! Я до сих пор прихожу туда, когда бываю на Шили! Этот мостик такой удобный, на нём даже пикник можно было устроить.       — Я, тоже часто там трапезничал! — поведал неожиданно Югранд, — Приносил корзину с бутербродами, лимонадом и фруктами и изображал пикник с друзьями, которых правда у меня не было.       — А я обычно пирожки приносила, а ещё конфеты и сок, — рассказала Асока и своё откровение тоже, — И друзьями моими были только звери и птицы, с детства не умела сходиться с людьми.       — Мне они как-то неинтересны были, — просто сказал Итен, — Все сверстники казались скучными и пустыми, причём, все сразу и мальчики, и девочки. Первые какие-то злые, а вторые ужасно воображали и сильно боялись за свою внешность.       — Та же история, — осталось только кивнуть Асоке, — Вот только я не совсем так всё видела. Я только с девчонками общего языка не находила, а вот с мальчиками легко. Всегда была пацанкой, летала на спидере, плавала на плоту, разводила костры. Вечно ходила в штанах и майках с разорванными коленками и плечами. Домой приходила грязная, как татуинец, семь раз воду меняла, прежде, чем отмывалась. Все пацаны деревни со мной бегали, за то девчонки презирали и сторонились, боялись запачкать свои безупречные наряды.       — А я один всегда был, — ответил Итен, — Хотя и занимался тем же, что и ты со своей компанией.       — Это ещё, что! — совсем уже разошлась Асока, — Один раз мы стащили плоды с дерева в одном из огородов соседней деревни, так сын его хозяев гнался за мной два километра, пока не отстал, но прежде выпустил по нам целый баллон краски из игрушечного бластера.       — Так это была ты! — с неподдельным восхищением воскликнул Итен, — Знаешь хоть зачем я за тобой гнался?       — Наверное, чтобы побить или окунуть в озеро мотраллами вниз? — предположила Асока, донельзя заинтригованная.       — Познакомиться хотел, — удивил её Югранд, — А ещё сказать, когда приходить, чтобы не засекли. Ты мне тогда сильно понравилась.       — Значит давай сейчас это исправим, — растроганно предложила Тано, — Отправимся на нашу родину и отметим второе знакомство в нашем любимом месте.       Это была хорошая идея, учитывая выходной день и отсутствие у обоих планов на него. Асока и Итен пошли в супермаркет и купили всё, что могло потребоваться для пикника: хлеб, колбасу, фрукты, побольше лимонада и сока, а так же конфеты, без которых оба жить не могли. Потом на общественном корабле отправились на Шили, никому не сказав о том, где они пробудут весь этот день, а может быть даже и ночь.       Погода на Шили вполне располагала к приятному времени на природе, и хотя было жарко, возле воды температура была немного ниже и потому можно было с комфортом устроиться на любимом месте. Мост был на месте, хотя краска на нём немного облупилась, а сиреневый куст разросся ещё сильнее, и аромат его цветов разносился на многие километры. Птицы пели негромкими мелодичными голосами, солнце играло бликами на прозрачной поверхности озерной воды. Рядом тихо бродили акулы — местные хищные звери с узкими рыжими мордами, но Итен и Асока их не боялись, поэтому звери не трогали их, а подходили совсем близко, чтобы получить свой кусок угощения. Ведь каждый шилииец знает, что хищник никогда не тронет, если не провоцировать его и не создавать опасности. И детство, такое далёкое и давно ушедшее, было в эти мгновения как никогда близко.       Асока смотрела на воду и думала о том, что ничего нет вокруг, помимо тихого шилийского озера и верного друга рядом. Ничего. Ни Корусанта. Ни Ордена. Ни Энакина. А Итен, сидевший рядом, смотрел не на озеро, а на то, как на него смотрит самая лучшая девушка в мире. Та самая, ночь о которой он до сих не в силах забыть. Он всего раз видел её без одежды, а уже хотел сделать это снова и потому легко мог представить, как она выглядит сейчас под этой розовой футболкой и красными шортами. Всего раз ему дано было счастье познать тепло её таинственной глубины, но и сейчас не было труда нарисовать воображением то, как это было бы в другой раз. И каким бы он был этот раз. Другой, чем первый, более нежный, глубокий, взаимный. Такой, где оба они хотят принадлежать друг другу, видеть свои отражения в их глазах и признаваться в чувстве, которое соединило обоих. Будет ли это хотя бы однажды? Можно ли хотя бы убедиться, что есть надежда?       Вопросов было много и ответов на них Югранд не знал, поэтому пока он просто наслаждался моментом, сидя рядом с возлюбленной, разговаривая с ней о детстве, ощущая её тепло, слыша её дыхание. Разве это уже само по себе не было счастьем? И разве же не давало надежду на будущее, уже само по себе являясь частью столь желаемого? Конечно могло, не было никакого сомнения. И безусловно данный чудесный вечер на Шили надолго запомнится тогруту, добавив обильной пищи его воображению, позволяя тому рисовать всё новые картины возможного будущего. Счастливого и такого, как хотелось бы.       «Обоим. Ему и ей. Асока и Итен. Асока Югранд», — думал молодой офицер, засыпая поздней ночью в кровати комнаты на Корусанте.       Асока сейчас, будучи в храме, занималась тем же самым, в том смысле, что крепко спала, вот только сновидений никаких не видела и мечту имела только одну. Об одном.