Голоса убитого прошлого

— Отличная… Эм… Работа. Работа и впрямь была отличная. Рыцарь принес ему сразу и Органу, и джедая. Джедая Хакс, немного подумав, приказал везти не к нему, а подальше. Пусть он всегда сомневался, что она действительно проделала все это со Сноуком без помощи Рена, и все же. Все же, Армитаж Хакс очень нравился себе самому в своем естественном, не поделенном на части виде. Он планировал оставаться целым и дальше — и как можно дольше. А потому джедай была далеко, но упрятана весьма надежно. Может статься, Рен решит сунуться за ней, и тогда его непременно убьют. Впрочем, загадывать было рано, а мечтал Армитаж всегда очень осторожно. А вот Лея Органа была прямо здесь, в тюремном блоке его флагмана. Хакс всерьез задумался, не отметить ли ему это бокалом вина. И поразмышлял, не стоит ли предложить Лее Органе вина тоже — отметить ее заключение. Все же он, Хакс, был воспитанным человеком. Фактическому правителю цивилизованной галактики подобало быть вежливым. Ему очень хотелось, чтобы рыцарь как-то среагировал на похвалу. Хоть как-то. Но все, что ни говорил ему Армитаж, он… Принимал к сведению. И безропотно выполнял. Поначалу, конечно, было очень даже ничего. Генерал расхаживал по коридорам флагмана, сидел на собраниях, прибывал на переговоры — и за правым плечом всегда был он. Безмолвная грозная тень, символ хаксова могущества. Держался идеально на оговоренном протокольном расстоянии в три четверти метра. И все же, позже, когда генерал отбывал ко сну, а страж оставался на своем посту у входа в его покои, Хакса одолевала неясная тревога. Однажды он выглядывал за дверь три раза за ночь. Из любопытства. Рыцарь не сдвигался ни на дюйм, не переступал с ноги на ногу. Не вздыхал. Не делал ничего. Хакс и сам не знал, почему ему так отчаянно захотелось, чтобы он хотя бы перебросился парой слов со слоняющимися туда-сюда штурмовиками. Только однажды Хакс велел ему снять шлем. Один единственный раз. И с тех пор почитал за лучшее больше никогда этого не делать. *** Рей очнулась. Она пока еще не знала, радоваться этому или наоборот. Судя по всему, она была цела — ничего не болело, разве что тесные наручники неприятно давили на запястья. Рей не могла не попытаться вывернуть из них руки, но ничего этим не добилась. Впрочем, это было ожидаемо. В дверном проеме тихо гудело синее силовое поле. Рей обошла всю камеру, заглянула во все углы, долго рассматривала коридор — не то, чтобы действительно рассчитывая обнаружить возможность сбежать — просто, чтобы делать хоть что-то. — Учитель? — Неуверенно позвала она — Энакин? Оби-Ван? — Я здесь, падаван, — из белой стены показалась голова, затем плечи. — Разведывал, смотрел… Это хорошая тюрьма, падаван. Сбежать отсюда будет довольно… Непросто. — Девочка, с кем ты разговариваешь? — послышалось откуда-то слева. Вероятно, из соседней камеры. Рей вопросительно кивнула Квай-Гону. — Мужчина, средних лет, судя по всему — военный, — отозвался призрак. Рей припала к дверному проему, едва не касаясь лицом силового поля. — Кто вы? — Генерал Трой, — отозвался голос. Рей промолчала. — Ни о чем не говорит? Мне показалось, ты из сопротивления. — Мне тоже так казалось, — медленно проговорила Рей. С той стороны послышался сухой смешок. А затем голос сказал: — Так кто ты? Я представился. Слова «какая разница, это совершенно не ваше дело» уже практически преодолели путь от ее мозга до кончика языка, но где-то там их что-то перехватило и заменило на: — Рей с Джакку. — Надо же. Кто-то с Джакку оказался настолько важной личностью, чтобы угодить в Цитадель? — Мне сейчас порадоваться оказанной чести? — Хмыкнула Рей. Ей хотелось прервать этот разговор — у нее были другие проблемы, важные проблемы. Она должна была выбраться. — Рей с Джакку, — не унимался человек за стеной, — прошу, утоли любопытство пожилого человека. За что ты здесь? — Я джедай сопротивления, — просто ответила она. В конце концов, какой был смысл делать тайну из того, что уж совершенно точно известно тем, кто упрятал ее сюда? Она услышала понимающее «О.» Сама она смотрела теперь на учителя. Квай-Гон сидел на койке в позе для медитации. «Нашел время», — подумала Рей. — Послушайте, генерал, — сказала она, — я неважно себя чувствую, поговорим позже? — Как скажешь, девочка. То есть, джедай. Я уже дремал, это ты разбудила меня. — Простите. Рей подошла к учителю. — Учитель, там, в замке, все в порядке? — В общем — да. — То есть — в общем?! *** Кайло ворочался на том, что, предположительно, было кроватью. Очевидно, на этой базе никого не интересовало, соответствуют ли условия содержания пленника принципам гуманизма — пространства было настолько мало, что Кайло предпочел бы, чтобы койку вообще убрали — так он, возможно, мог хотя бы помещаться здесь сам. Приемлемого положения для отдыха не находилось — вероятно, на нем не осталось ни одного участка здоровой кожи. Кое-где старались повстанцы, и старались на совесть, а где-то — он сам, пока пытался выломать дверь. Руки его были скованы — тремя парами наручников сразу. Сила не отзывалась, а потому он попытался сделать все, что мог. Теперь было самое время задуматься о том, что он собирался делать в том случае, если бы дверь все же поддалась. — Ну и чего ты этим добился? — Мягко спросил его Энакин. — Знаешь, почему прямо за дверью никого нет? Потому что там маленький коридор и еще одна дверь. — Дай мне время придумать какой-нибудь остроумный ответ, — глухо отозвался Кайло. Голос его прозвучал хрипло. Он вдруг понял, что очень давно не пил. — Вообще, прошло уже несколько часов. Они здесь не кормят пленников? — Словно бы в ответ на его мысли — может, так оно и было — возмутился Оби-Ван. — Да кто теперь осмелится к нему сунуться, после того, что он устроил. Посмотри, кажется, на двери все-таки осталась вмятина, — Энакин со вздохом сел на пол, запустил пальцы в волосы. — Я должен выбраться отсюда. Рей… — Может быть где угодно, — закончил за него Оби-Ван, — побереги силы. — Для чего? — Поинтересовался Кайло. Из коридора раздался тяжелый металлический лязг. Затем — неуверенные шаги. — Эй, хм… Ты… Ты не спишь? — Послышался мягкий голос из-за двери. Все трое переглянулись. Энакин выглянул за дверь. — Приятели Рей пришли. Кайло закатил глаза. По его мнению, друзья Рей могли идти куда угодно — и желательно подальше от него. — Возможно, тебе не понравится эта идея, но, может, попробуешь договориться с ними? — Сказал Оби-Ван. Идея не показалась Кайло стоящей — но, если подумать, вариантов у него было немного. Он похромал к двери. Привалился к ней плечом. — Что вам нужно? — Устало спросил Кайло. Голос надломился — в горле было сухо и горячо, как на Татуине в полдень. — Откуда ты узнал, что нас много? — Спросили его. Кайло показалось, что голос принадлежал FN-2187, но он был не уверен. — Не беспокойся, я не могу использовать Силу. Иначе меня бы здесь давно не было. — Извини, что вырубила тебя, но ты так орал, что… Кайло призадумался. Он обещал себе не кричать на Рей. Не кричать на кого-то еще, особенно ее повстанческих друзей, он не обещал, так что решил, что тут все в порядке. Кроме того, что эти неблагодарные люди (не то, чтобы он спасал их намеренно, но все же), притащили его на свою базу, где нашлась уйма людей, которые были не прочь хорошенько выместить на нем, вражеской важной фигуре — пусть то и было дело прошлое, свою злость от того, что их повстанческие дела, очевидно, пошли очень не так. — Рози, ты с ума сошла? Перед кем ты извиняешься? На какое-то время воцарилась неловкая тишина. — Знаешь, практически все здесь уверены, что тебя стоило сразу убить, — наконец сообщили ему, как бы между прочим. Это, судя по всему, был Дэмерон. — Правильно, — отозвался Кайло и даже пожал плечами, будто собеседники могли видеть, — я бы с вами так и поступил. — А как же Рей? — В голосе девушки угадывалось искреннее недоумение. Кайло поразмыслил над этим. — Да, пожалуй, такой подход действительно устарел. Теперь я бы просто предпочел вас никогда не видеть. — Ну, сейчас ты нас не видишь, — резонно заметила Роуз. — Этот разговор какой-то… Идиотский. — Вздохнул Кайло. — Может, мы войдем? Так ведь лучше разговаривать. — Роуз, это запрещено. — По, ты коммандер. Я думаю, у тебя есть право принимать такие решения. Я же не предлагаю его выпускать. — А зря, — сказал Кайло. — Много хочешь, — хмыкнул предатель. — Много, — согласился Кайло, — я должен найти Рей. Я должен знать, что с ней. — Это действительно единственное, что тебя интересует? Кайло не счел нужным отвечать. Он меланхолично посмотрел на Оби-Вана, как бы говоря: — «я пытался. Это действительно бесполезно.» — Генерал Органа… Пропала. — Сказал Дэмерон неуверенно, словно бы нехотя. Энакин выругался. Оби-Ван смущенно потер шею. Упомянуть это как-то к слову не пришлось. — Что значит — пропала? — Почему он так беспокоится? — Недоуменно поинтересовалась Роуз шепотом, будто не хотела, чтобы он услышал. — Потому что она его мать, я полагаю, — вздохнул Дэмерон, — правда, я бы на его месте беспокоился о ней раньше — когда воевал против нее, например. — Вообще говоря, это все не твое дело. Но я дам маленькое упражнение для твоих мозгов: Первый орден — не моя забота уже давно. Зато Лея все еще моя мать. Не слишком сложно? — Слишком, — признался Дэмерон. — Это звучит дико. Мы как будто разговариваем с человеком, и мне от этого не по себе. — Финн! — Что? Девушка шумно вздохнула — Кайло за дверью очень отчетливо это услышал. И понадеялся, что им там, за дверью, не было слышно, как его внутренности напомнили ему, что он очень, очень давно не ел. Так ведь могут и окончательно убедиться, что он действительно человек. Похоже, его надежды не оправдались. — А тебе еду приносили? — Нет. — Отозвался он неожиданно для самого себя. Кайло был твердо намерен гордо отмалчиваться об этом. — Слишком заняты. Сейчас все растеряны. Надо распорядиться, мы же не изверги, в конце-то концов. — Переходите уже к делу. Что вам от меня нужно? — К делу — так к делу, — легко согласился Дэмерон, и Кайло показалось, что он прислонился плечом к двери, хотя точно он, разумеется, сказать не мог. — Сотрудничать будешь? Любая информация об ордене. Предположения, где могут держать генерала Органу. Все полезное, что ты можешь знать. — В обмен на свободу. — Этого обещать не могу. Кайло сполз по двери на пол — собственное тело было слишком тяжелым, опираться на дверь плечом стало невыносимо болезненно. Может, позже у него будут силы спорить. — Хорошо, в обмен на обещание, что вы сделаете хоть что-то, чтобы вытащить Рей. — Есть идеи, куда ее могли отправить? — «Превосходство», к Хаксу. Маловероятно, но все же. Или… Цитадель? — О, только не это, — выдохнул Энакин. — Только не это, — согласился с ним Оби-Ван. — Я подниму этот вопрос на собрании, — сказал наконец Дэмерон, — и даже выскажу идею, что ты готов оказать содействие, если будешь свободен. — Готов же? — вкрадчиво спросил предатель. Кайло на это скривился, но его все равно не видели. — В том, что касается Рей. И Леи, — сказал он. — Понимаю. — И пусть ему уже принесут еду. И воду. Он хрипит, как Финн, когда болел. Кайло начал понимать, почему Рей считала, что эта девушка потрясающая. Или, может быть, у него просто разум от жажды затуманился. Кайло услышал шаги — троица, похоже, наконец решила оставить его в покое. Оби-Ван двинулся к двери. — Я прослежу. Может, услышу что-то полезное, — сказал он. Энакин кивнул ему. Кайло же откинул голову назад и вытянул ноги. Сейчас ему было все равно, где лежать — для ссадин и кровоподтеков и бетонный пол, и матрас, который, судя по всему, был набит ничем иным, как кирпичами, были одинаковы. Шаги вдруг замерли. Кайло понял, что будет последний вопрос — едва не забытый и вспомненный в последний момент, или, может быть, только что пришедший кому-то из них в голову. — Скажи, Кай… Эм… То есть, как… — Да какая тебе разница, называй, как хочешь. — То есть, «сволочь» подойдет? — По, — возмутилась Роуз. — В самый раз, — отозвался Кайло. — Ты правда бросил орден ради… Женщины? Вот так просто? — Не понимаю, что тебя удивляет. — Ну, знаешь. Власть, средства, галактика — и… — И Рей. Ты не поймешь. У Кайло не было ни малейшего желания обсуждать с повстанцами свои мотивы. Он переглянулся с Энакином — и тот понимающе закатил глаза. — Вот тебе и ответ, что она в нем нашла, — сказала за дверью Роуз тем временем, — он ее любит. — Тоже мне, — фыркнул штурмовик. — Что она в нем нашла? Велика загадка, — не понижая голоса, пренебрежительно говорил Дэмерон, — в принципе, мне все стало очевидно, когда мы их на пиратском корабле подловили. Ты его видел вообще? — Рей не может быть такой поверхностной, — возразил Финн — Вы что, издеваетесь? — Возмутился Кайло. Все это начинало походить на какой-то бред. — О, всегда есть еще один вариант, — Дэмерон словно бы вовсе пропустил его негодование мимо ушей. — И какой? — Кайло очень надеялся, что неподдельное любопытство в его голосе расслышал только он сам. Энакин тоже был заинтригован, судя по сведенным бровям. Предатель и Роуз предостерегающе шипели на Дэмерона. — Скажи-ка, сколько в длину… Кайло хотел было закрыть руками лицо, но наручники напомнили о себе. Тогда он просто зажмурился, сделал несколько глубоких вдохов. И, решив, что хуже уже не будет, вкрадчиво сказал: — А ты дверь открой, может быть, покажу. Дэмерон за дверью расхохотался, штурмовик трагически застонал, Роуз не было слышно. Энакин сидел с совершенно неподвижным лицом. Кайло почудилось, будто он слышал, как за стеной призрачная ладонь Оби-Вана хлопает по призрачному лбу, но, разумеется, он не мог быть уверен, что это действительно произошло. — Э, нет, — отозвался наконец Дэмерон, — хотя это было бы честно. Ты шарился в моих мозгах, а это тоже достаточно интимно. — Как будто там было, на что смотреть. — Мы еще не знаем, может у тебя там тоже не на что? — Говорю же, зайди да проверь. — Нашел дурака. — Ну, вообще да, именно его и нашел. *** — И за что вы угодили сюда, генерал? Рей сидела на полу, вытянув ноги и привалившись спиной к стене у самого силового поля. Полчаса назад охрана разносила ужин. Рей не могла сказать точно, но ее порция, как ей показалось, была меньше, чем для других. Возможно, для особенно потенциально опасных пленников действительно был предусмотрен более скудный рацион, чтобы они не были в слишком уж хорошей форме. «Удачи», — мысленно усмехалась Рей. В прежние времена того, что она получила, ей вполне могло бы хватить на три дня. Сейчас поднос стоял рядом с ней, и посуда выглядела так, будто только что побывала в мойке. Рей привыкла пользоваться тем, что подбрасывает жизнь, по полной — неизвестно, не решат ли ее чуть позже морить голодом. А вот воду решила приберечь. — Шпионаж, сговор с врагом, — отозвался сосед. Судя по звукам, он все еще ужинал — не торопясь, обстоятельно и со вкусом. Рей подумала, что сидит он уже, должно быть, давно. — Так вы?.. — Нет, ни в коем случае, милая. Мне никогда не были близки республиканские взгляды. — Ага. Значит, Хакс вас поимел, — протянула Рей, — как выразился бы мой астродроид. — У тебя очень своеобразный дроид. Откуда он вообще… — Долгая история, — быстро сказала Рей. — О, прости, не знал, что ты куда-то торопишься. — Семья ждет. — Меня тоже, — печально вздохнул генерал. — Жена и сын… Джедай, сколько тебе? — Двадцать. — По правде говоря, Рей точно не знала. Но назвала примерное число, на которое ориентировалась сама. — Постарше тебя будет. И внуки. Я сначала хотел, чтобы и он пошел в военные, как я, но сейчас даже рад, что он не захотел. Может теперь присмотреть за своей матерью. — Ох, — сочувственно выдохнула Рей, — а они не в опасности? Раз уж вы здесь, Хакс не угрожает им? — Прячутся во Внешнем кольце. Как только я начал соображать кое-что по поводу Хакса, я первым делом подумал о том, как их защитить на такой случай. Рей понимающе кивнула. Так, словно бы генерал мог ее увидеть. Все-таки, как бы сознание Рей не менялось за последнее время, кое-что понимать для нее было сложно. — Скажите, генерал… — Хм? — Вы ведь, кажется, хороший человек… Почему? Генерал сухо закашлялся. Возможно, смеялся. — Послушай, девочка, историю. Был в галактике мир, и процветала галактика. Пока не пришла другая власть — и не наступило беззаконие и разброд. Много лет галактика терпела, пока не нашелся человек, что стал символом всего, во что верили люди, еще помнящие прежние времена. И тогда за ним пошли. — Я знаю историю сопротивления, — недоуменно проворчала Рей. — Сопротивления? Ха. Рей потребовалось несколько минут, чтобы построить цепочку в своей голове. Ее губы раскрылись против воли, а брови поползли вверх. Она вскинула голову. — Значит… Сноук был как новый Палпатин? — О, истинно так. Символы очень важны, Рей с Джакку. Нет, он действительно был силен, этого не отнять — кто же вспомнит теперь, правда, настолько ли, как тот, прежний. Но у него была эта Сила, был даже свой Вейдер — уж какой нашелся. Нашлись и люди, и средства, и мы сделали все, как в былое время. Даже корабли и форма. Люди верят в Империю и новый восход. Рей обняла себя за колени. Ее колотило, хотя в камере не было холодно. *** Не без гордости Хакс отметил, что камеры тюремного блока, в сущности, ничем не хуже комнат для персонала — разве что покидать их по желанию не выйдет. С другой стороны, двери были надежнее. Лея Органа сидела за идеально гладким столом. Зеркальная поверхность отражала ее скованные руки и полное достоинства лицо. Хакса она принимала так, будто и не она вовсе была заключенной на его корабле — нет, это он, Хакс, пришел к ней. Лея даже легко кивнула ему на стул с той самой улыбкой, которая наверняка содержалась в книге «альдераанский этикет», в параграфе «официальные улыбки», непременно под своим номером и с иллюстрацией. Хакс сел напротив, и тут же почувствовал себя благополучно обведенным вокруг пальца. Она кивнула, он сел. За его плечом… О, нет, воздух там не шевелился — как бы Хаксу этого ни хотелось. Лея бросила на рыцаря слегка заинтересованный взгляд. Такой, в котором интерес и скука смешаны в пропорции один к трем. — А он не очень-то разговорчив. Знаете, генерал, мой протокольный дроид болтает буквально без умолку. Иногда, признаться, у меня бывает мигрень. Хакс не стал оборачиваться. Он не будет реагировать на провокации этой женщины. — Генерал Органа, вы готовы обсудить условия капитуляции вашего, простите за прямоту, подпольного незаконного… — Генерал. Мы с вами оба взрослые, разумные военные люди. Неужели я правда должна произносить грубые непристойности, чтобы вы правильно меня поняли?