Голоса убитого прошлого

— Боюсь, демократия подвела вас, генерал Органа. Лея вопросительно посмотрела на него поверх бокала. — На Чалакте. Были люди, которые решили вас принять — и были такие, кто предпочел сообщить об этом нам. И они сделали, что захотели. — Были в своем праве, — пожала плечами Лея. И, чтоб ее, улыбнулась. Армитаж Хакс понятия не имел, что снова делает здесь. То есть, все он понимал, но не признавался себе в этом. Лея Органа смотрела на него, как на нечто бестолковое, но забавное. Это злило. Но было лучше, чем то, что могли предоставить все, кто окружал Хакса в последнее время. Рыцарь… Всегда был в шлеме, к счастью. Офицеры глядели на Хакса если не со священным ужасом, то по крайней мере с чем-то около того. И, разумеется, никто с ним не разговаривал. Ему отчитывались и докладывали, но разговаривать? Он и сам бы не стал, чего уж там. Он не мог себе даже такого представить — чтобы поймать кого-нибудь из личного состава, и, не иначе, как придерживая за пуговицу на кителе, потому что по другому бы точно никак не вышло, интересоваться его мнением насчет их текущей политики. А то и вовсе просто говорить о чем-то, не имеющем отношения к делам Первого ордена. Нет, о таком нельзя было и помыслить — и Хакс не мыслил. Раньше. Он даже не подозревал о наличии у себя подобных… Потребностей. Но вот теперь он регулярно посещает камеру Леи Органы, сидит с ней за столом — ведь это должны быть допросы, и старается не думать о том, что для допросов у него в штате есть специальные люди. Лея Органа ведь не простой заключенный, значит, нет ничего странного в том, что он допрашивает ее лично, так ведь? И он спорит с ней — наверное, потому, что это хитрость. О, да. Так он непременно выудит что-то однажды, да так, что она и сама не заметит, как оговорилась. И конечно, эти споры вовсе не заставляют его чувствовать себя лучше. И он не ждет этих допросов с нервозным нетерпением. Конечно, нет. — И что, вы не хотели бы жестоко покарать тех, кто вас подвел? — О, безусловно. Очень хотела бы. Но, увы, политика так не работает. — Неправда, генерал Органа. Политика так не работает только в вашем мире, где вы сами себя и ограничили. Правда в том, что все определяет власть. — Намекаете на Хосниан, Армитаж? Хакс задумался. Облокотился на стол и пристально посмотрел на Лею. Вид у нее стал хмурый, даже суровый. Теперь она не насмехалась, будто настоящая леди над глупым мальчишкой — в этот момент Хакс почувствовал, что он генерал, разговаривающий с другим генералом. — Иногда необходимо идти на жертвы, чтобы избежать еще больших жертв. Мы могли бы сломить сопротивление, прекратить войну одним ударом. Если бы такое оружие все еще было в наших руках — мир был бы обеспечен одним только страхом перед тем, что мы применим его снова. Лея печально улыбнулась ему и покачала головой. — Звучит складно, Армитаж. Но и это так не работает. Уже не сработало — вы ведь сами видите… Последствия. Прямо сейчас. Страх рождает ненависть. И страх со временем забывается. Меркнет. Зато ненависть — только растет и укореняется. Поэтому сопротивление всегда возрождается, генерал. — И что, по вашему, следует делать? — Идти до конца и увидеть, кто останется. — Ваши люди скоро сдадутся. Сломаются. Вы защищаете принципы свободы и равенства, но правда в том, что все они без вас — словно кучка беспомощных детей. Они не предпринимали никаких решительных действий с тех пор, как вы здесь. Сколько времени потребуется сопротивлению, чтобы возродиться, как считаете? Хакс вдруг почувствовал странное облегчение. Ему и не нужно было ничего из нее выуживать, в самом деле. Достаточно было того, что он ее пленил. Конечно, и почему он сразу не подумал об этом? — Возможно, страх действительно забывается, генерал Органа. Но всегда можно о нем напомнить. Ты, — он полуобернулся, повысив голос, — сними шлем. Хакс не стал смотреть. Он и по выражению лица Леи понял — его приказ был выполнен. Как и всегда. — Идеальное повиновение. Было непросто добиться такого результата, и успех пришел к моим ученым только тогда, когда для исследований им достался, с позволения сказать, человек, чувствительный к Силе. Лея не стала вздрагивать или судорожно вдыхать. Только повторила позу Хакса, устроив подбородок на ладонях. — Генерал, вы что, угрожаете мне? — Вам. И этой девчонке, которая сейчас находится в нашей тюрьме. И, кто знает, может даже вашему сыну. Лея снова ничем себя не выдала. Или, может, и в самом деле не впечатлилась угрозой. Она откинулась на спинку стула. Взглянула за плечо Хакса и смотрела. Смотрела столько, на сколько Хакса не хватило бы. — И что, вы правда хотели бы себе больше этих штук? Он не знал, как она поняла, какой задать вопрос. Но это было еще не все. — Пожалуй, вы бы хотели проделать такое со всей разумной галактикой, если бы это было возможно, Армитаж? Она перестала бы быть особенно разумной, но была бы весьма послушной. Очень удобно. Примерно то, чего вы хотите добиться, я правильно уловила ваш политический курс? — Увы, на это ушли бы годы и уйма ресурсов, — вздохнул Хакс, мысленно хваля самого себя за спокойный и непринужденный голос. Ему было интересно, догадывалась ли проклятая Органа, что только что предоставила его мозгу отличный материал для свежих ночных кошмаров. Лея взяла в руки бутылку вина, наполовину уже пустую. С интересом изучила этикетку. — Набуанское? Двадцатилетнее? Армитаж не без гордости кивнул. Он был достаточно хорошо воспитан, чтобы не предлагать принцессе дешевого вина. — Ничего в них не понимаю, если честно, — улыбнулась Лея. Он покидал камеру Леи Органы, охваченный самыми противоречивыми чувствами. Следовало немедленно передать строптивую пленницу его ученым, чтобы сделали из старухи нечто полезное — а то и проверили парочку новых гипотез, которые появились у них во время работы с рыцарем. Вот тогда она уже не выкинет ничего безумного. И не будет спорить. Никто больше не будет спорить — здесь такое и в голову никому не приходило. В этом-то и была проблема. «Это всегда успеется», — подумал Хакс, — «куда ей деваться?» По большей части Хакс получал хорошие новости. По большей части. Укрепление позиций сопротивления в Кастоларе, конечно, к таким не относилось, но ему удалось не дать им завершить начатое, а уж теперь-то выбить их оттуда снова — только вопрос времени, причем весьма недолгого. Хакс давно не получал действительно плохих новостей. А потому почувствовал тревогу, увидев лицо лейтенанта, который спешил к нему. С такими лицами обычно приносят крайне паршивые доклады. — Главнокомандующий, позвольте… — Говори, — процедил Хакс, заранее настраиваясь… Нет, не орать как ненормальный. Он не Рен, в конце концов. Тот, правда, не то, чтобы действительно часто орал — все больше крушил все вокруг, что, если подумать, смотрелось даже более жалко. Но он, Хакс, нормальный человек. Он должен внушать уважение. — Из Цитадели был совершен побег. Два часа назад. — Свяжите меня с комендантом. Я буду в связном отсеке через несколько минут. Оставшись один, Армитаж прикрыл глаза и глубоко вдохнул. Он догадывался, что едва ли речь идет о каких-нибудь мелких и незначительных заключенных. Если уж на то пошло, для таких были места менее солидные, чем «Цитадель». А потом Хакс вынул небольшой бластер — часть стандартной постоянной экипировки — и выстрелил прямо в информационную консоль у выхода из блока. Он не ожидал, но вид развороченного стекла и изредка пробегающих по поврежденным проводам искр и впрямь немного успокаивал. *** Наконец-то найдя на непривычно людном «Соколе» тесную и темную, но укромную кладовую, они хотели использовать каждую минуту своего уединения в высшей степени продуктивно. На самом деле, это было даже в какой-то степени удобнее, чем в спальне с узкими койками. Проблема была в том, что всем этим людям — повстанцам-дезертирам и беглым заключенным, а так же вуки-контрабандисту, тоже надо было где-то спать. Правда, Финн категорически и горячо отказывался отдыхать в одном помещении со своим бывшим капитаном (чему очень радовался Дэмерон, заявляя, что очень рад тому, что друг не будет позорить его своим неподобающим поведением перед дамой). Выходило, что и спальня, и общая каюта были заняты. Призраки были не очень-то воодушевлены таким количеством людей вокруг. Энакин даже объяснял, в чем дело: «Вы хоть представляете, что можно увидеть и услышать, когда все вокруг не подозревают, что ты существуешь? Да этот пилот, когда думал, что остался совсем один…» «Так напиши им на стене «привет», — посоветовала Рей, не дослушав, что именно вытворял Дэмерон в одиночестве. Ей вовсе не хотелось об этом знать. Впрочем, призраков не было поблизости уже несколько часов. Вот так и вышло, что Кайло и Рей переехали в подсобное помещение. Аккуратно разложенные походные одеяла после их общения пребывали в полном беспорядке. «Я скучала», — говорила Рей. То есть, на самом деле она ловко и решительно избавляла его от одежды, то и дело приникая губами к оголенной коже в совершенно случайных местах. Он хотел было возразить — ведь они не виделись всего несколько дней. Поэтому он взял в ладони ее лицо и мягко поцеловал, сначала в лоб, в переносицу и щеки, и только потом в губы. «Но это были ужасные несколько дней», — имела ввиду она, отвечая на поцелуй быстро и нетерпеливо, тут же разорвав его, чтобы избавиться от одежды уже самой. «И кто же, спрашивается, во всем этом виноват?» — Негодовал он, резким движением подминая ее под себя и крепко перехватывая ее руки по сторонам от ее головы. Чтобы вдруг не вздумала сбежать неведомо куда снова, не иначе. «Нет, мне не стыдно. Я была в своем праве», — говорил ее взгляд. Прямой и ясный. И, на самом деле, он об этом знал — но не собирался признавать. Из чистого упрямства. А потому никуда не торопился, несмотря на ее нетерпеливое сбивающееся дыхание. И сколько бы она не упрашивала, требовательно извиваясь, возмущенно кусая его за шею, он не поддавался. По крайней мере до тех пор, пока она вдруг не стала слишком серьезной. Она вывернула запястья из его захвата — не такого уж и крепкого, он всегда боялся оставить на ней синяки — и крепко обхватила его за шею, прижимая к себе так близко, что воздуха вдруг стало катастрофически не хватать. «Я так боялась того, что видела.» О, нет, он просто не мог допустить, чтобы она впадала в такое настроение. Пришлось слать к чертям весь самоконтроль и действовать безо всякого участия сознания — так наиболее красноречиво получалось донести, что бояться ей было решительно нечего. Не родились еще такие люди, которые помешали бы ему вытащить ее из этого кошмарного места. И уж тем более такими людьми не были все эти сопротивленцы с их полузаброшенными базами и бункерами, которым неизвестно сколько веков — подумать только, там даже силового поля не было! А она в ответ беспорядочно хваталась за него везде, где могла дотянуться, и это означало: «Ты точно здесь? Все в порядке теперь? Ничего этого не случилось? Не будет?» И спустя какое-то время ему даже начало казаться, что у него заканчиваются доказательства этих очевидных фактов. К тому же, он все еще не хотел повредить ее нежную кожу. Ничего уже не было, но он ведь помнил, как выглядели ее запястья — на это даже смотреть было почти физически больно. Ему вдруг срочно потребовалось поцеловать ее руки, чтобы убедиться, что ничего там действительно больше нет. Она тихо смеялась — ей стало щекотно. Тогда он понял, что убедил ее наконец. Когда с серьезными разговорами было покончено, они перешли к отвлеченной болтовне.Рей проследила кончиками пальцев линию от угла его челюсти до подбородка, задержалась там, и спустилась по шее к ключице. Кайло довольно сощурился, даже чуть запрокинул голову, предоставляя ей возможность высказаться подробнее. И ответил, убрав с ее скулы приставшую ресницу — неизвестно, ее или его. И стал накручивать на палец прядь ее волос, бездумно пересчитывая ее бледные веснушки. В этот-то момент дверь и открылась, и было непонятно, ругать неугомонного Дэмерона, которому невесть что от них понадобилось, или себя за полное отсутствие привычки запираться. Ведь откуда они бы ее взяли? На корабле обычно кроме них были только призраки, которые двери игнорировали в принципе, будь они заперты или нет, но обладали достаточной тактичностью, чтобы еще ни разу не явиться не вовремя. Дэмерон даже отвернуться не потрудился. Видимо, правду говорила однажды Рей — базы бывали тесными, спали повстанцы едва ли не вповалку. В таких условиях, наверное, у кого угодно рано или поздно отказывало чувство чужого личного пространства. Если у Дэмерона оно вообще когда-нибудь было, конечно. Рей не особенно беспокоило все это — она села, прикрывая грудь одеялом, и вопросительно кивнула пилоту. Кайло же натянул это же одеяло по самую шею. В конце концов, ему никогда не нравилось демонстрировать окружающим больше себя, чем необходимо, и он старался следить за этим, если был в состоянии. Даже тогда, с Рей, это вышло случайно и ему до сих пор было интересно, кто из них смутился больше. По крайней мере, он, вроде как, достаточно успешно сделал вид, что ему все равно. Дэмерон же теперь глядел на него с недоумением. — И что, по твоему, я там не видел? Кстати, ты обещал даже больше показать. — Обещал, если откроешь дверь. Ты ее так и не открыл, — огрызнулся Кайло. И явно не произвел должного впечатления — Дэмерон только заухмылялся нагло и в высшей степени паскудно. — Тебя что, стучаться не учили? — Вздохнула Рей. — Неа, — пожал плечами По и перешел к делу, — слушайте, «прыгнуть на другой конец галактики» было неплохой идеей, но мы же не можем и дальше просто дрейфовать… Просто «где-то подальше». Не хотите присоединиться к обсуждению, раз уж все выспались и пришли в себя? Кайло и Рей переглянулись. И пришли к молчаливому заключению, что поспорить здесь было не с чем. Уже удаляясь, По вдруг сообщил: — Знаешь, готов поспорить, твой тиранский рейтинг был бы в разы выше, если бы ты ходил раздетым. Серьезно. Я бы тебе может, даже, и карту тогда сдал, если бы такое увидел. — По… — Предостерегающе протянула Рей. — Но шлем стоило оставить. У тебя сейчас глаза были, как у одной из тех штуковин, которых Чубакка как-то развел здесь, на «Соколе». Если подчиненные такое однажды увидят, репутацию уже не вернуть. В спину лучшего пилота сопротивления полетела подхваченная Силой стальная труба — первое, что попалось Кайло под руку из содержимого вмонтированных в стену стеллажей. Однако пилот был быстр и без истребителя. — Я его придушу. — Не надо. Я сама. *** Пришлось потратить какое-то время на то, чтобы всем нашлось, где сесть. По, Финн и опальный орденский генерал заняли скамью. Чубакка и Роуз, зевая, сидели на ящиках — их очередь пилотировать прошла раньше всего, но отсыпались они практически до сего момента. Фазма развернула кресло и теперь сидела на нем задом наперед, сложив руки на спинку и устроив на них подбородок. Рей и Бен устроились на одном длинном ящике. Астромеханики покинули каюту, обмениваясь своими сигналами. Рей краем уха ухватила их беседу, и мимолетно побеспокоилась о ББ-8. Все же, Р2 был отъявленным грубияном. Но пока, судя по всему, беспокоиться было не о чем. — И так, — начал По, оглядев присутствующих, — раз уж вышло так, что среди нас теперь есть не только люди, так или иначе заинтересованные в том, ради чего я все это затеял, предлагаю выяснить, какие цели преследуют наши новые знакомые. — Не чалиться в тюрьме, например? — Сказала Фазма. Финн скрестил руки на груди и сказал что-то про себя. Что-то не совсем пристойное, насколько можно было судить. — Капитан достаточно емко описала ситуацию, — пожал плечами генерал Трой, — так уж вышло, что, благодаря этой девочке нам предоставился шанс покинуть это… Хм… Место и было глупо им не воспользоваться. К тому же, мы помогли ей по мере сил тоже. — Да, отличная вышла команда, несмотря на балласт, — Фазма развернулась и подмигнула Рей, — Правда? — Правда, — улыбнулась Рей. — Вот видишь, как легко ты сходишься с моими бывшими подчиненными. А ведь могла просто принять мое предложение тогда, — проворчал Бен. — Держи карман шире, — усмехнулся По, — погоди, какое предложение? — Не такое, — закатила глаза Рей и добавила, запрокидывая голову, чтобы посмотреть Бену в глаза, — над таким я бы подумала куда тщательнее. Лицо Бена приняло совершенно отсутствующее выражение. — Подумать только, как дорого миру обходятся мужчины, которые не могут нормально сформулировать свои мысли и надеются, что их странные намеки правильно истолкуют, — вздохнула Роуз. И даже не посмотрела в сторону Финна. Чубакка согласно завыл. Рей вздохнула. Она была не совсем осведомлена о том, что именно происходило. Но знала, что Роуз какое-то время была уверена, что между ней и Финном что-то есть, пока не… Насколько знала Рей, прямо он ей так ничего и не сказал. Рей было обидно за подругу, но не слишком интересно, кто волновал Финна на самом деле. Она точно знала одно — ему действительно стоило объяснить ей все, а не пытаться не обидеть, делая только хуже. В итоге, конечно, Роуз поняла и приняла все сама. — Я ни на что не… — Начал было Бен, но махнул рукой. — Слушайте, может уже по делу? — Я бы все же хотел подчеркнуть еще раз, — упрямо сказал Финн, угрюмо глядя перед собой — что капитану Фазме нельзя доверять. — Ты сам-то много лучше, дезертир? — Хмыкнула Фазма, вытирая руку о майку и приглаживая волнистые золотистые волосы. Финн встал, повернулся к ней и возмущенно всплеснул руками. — Я, капитан, дезертировал, потому что был в корне не согласен с идеологией и методами ведения войны. Ты же руководствуешься исключительно вопросами безопасности собственной задницы и можешь предать кого угодно! Фазма смерила его тяжелым взглядом. Выпрямилась в кресле, вытянула руки, словно бы лениво потягиваясь. — Так уж вышло, Ф-Н, что в мои обязанности входило обучать вас, болванов, держать бластер за правильный конец, не стрелять себе по ногам и не переспрашивать приказы по десять раз. И следить, чтобы эти ценные умения никуда не девались в процессе службы. Быть самоубийственно-верной и воспринимать всерьез пламенные речи Хакса — уже нет, не входило. Так что меня тоже можешь считать идеологической противницей, что не так? — Финн, а что она сделает? Сбежит и отправится… Куда-то, куда захочет? И что с того? — Устало спросила Рей. — О, идея хорошая, — кивнула Фазма, — да только у меня ни одного кредита. Запасных трусов — и тех нет, и взять негде. Так что, сестрица, ваша компания меня пока вполне устраивает. Если Ф-Н наконец успокоится, будет и вовсе отлично. — Рей, она продаст нас всех Хаксу в любой момент. Фазма встала и потерла шею, поморщилась, будто мышцы болели от сидения в неудобной позе. И, не успел никто даже опомниться, вдруг придавила Финна к полу, скрутив ему руки за спиной. Рей привстала, но осталась на месте, сомневаясь. Бен криво ухмылялся, явно довольный зрелищем. Чубакка одобрительно завыл, а Роуз приподняла бровь и прикрыла рот ладонью, видимо, стыдясь собственной улыбки. — Ты, дружок, конечно, прав — никогда не знаешь, чего от меня ожидать, — сказала капитан, похлопывая взбешенного Финна по спине, — да только пораскинь мозгами. Думаешь, Хакс станет иметь со мной какие-то дела, кроме как казнить за злостное неподчинение? — Отпусти его, — По встал и медленно подошел к ним, примирительно подняв руки, — а меня возьми взамен, как тебе такая идея? Фазма посмотрела на По. Наверное, впервые за все время — снизу вверх. Скептически приподняла бровь. И Встала, отпуская Финна. Рей тут же подошла к нему, мягко положила ладонь на плечо, успокаивая. Она, на самом деле, понимала, как нелегко может быть принять кого-то, с кем в прошлом… Мягко говоря, не задалось. Но так же она прекрасно знала, как важно иногда хотя бы попытаться понять. — Послушайте, — Роуз встала со своего ящика, сцепила руки перед собой, — все мы здесь предатели, если разобраться. Так или иначе. По пожал плечами и уверенно кивнул. — Пожалуй, что так. Чуи протестующе зарычал — «Я сторона нейтральная, и всегда был, что бы там ни думали те, кому я помогал по доброте и старой дружбе». — Я жертва наговора, — вздохнул генерал Трой, — и с моей точки зрения Хакс — настоящий предатель. Уж простите, но это он с вами… Сотрудничал. Разумеется, к своей выгоде, не вашей. — Да мы уж поняли, — вздохнул По. — А я предупреждал сразу. Через Рей. Цените, — хмыкнул Бен, потирая лоб пальцами. — О, спасибо огромное, — иронизировал Финн. — И я понимаю ваше недоверие капитану, молодой человек, — продолжал Трой, — но дело в том, что я на вашей стороне в куда меньшей степени. — Он предупреждающе поднял ладонь, видя, что По уже приготовил пламенную речь. — И тем не менее, до поры наши цели почти совпадают. Вам нужна генерал Органа, мне же нужно добраться до Хакса. Он — преступник, и не должен руководить людьми. Из этого следует, что мы можем заключить союз — по крайней мере, пока не добьемся наших целей. От себя могу гарантировать готовность к переговорам. И, по крайней мере, честную войну, если не удастся договориться. — Договориться? — Финн вдруг робко посмотрел на Роуз и отвел взгляд. — Вы правда считаете, что это возможно? Роуз заметила его взгляд. Она расцепила пальцы, прикрыла глаза и тихо заговорила: — Это возможность защитить людей. Прекратить жертвы. То, ради чего она… Поступила так, как поступила. Пейдж. Она могла позволить себе только такой выбор. У нас же его тоже не сказать, чтобы много сейчас. — Ты права. Все это слишком затянулось, — кивнула Рей, возвращаясь к Бену. В каюте повисла тишина. Однако вскоре из коридора послышалось беспокойное бормотание. По обреченно закрыл лицо ладонями. На пороге каюты показался С3ПО. — Ах, вот где вы все. У Ардва в кабине проблемы, и он уже практически вышел из себя, и я просто счастлив, что вы этого не слышите. Мастер Бен! Мастер Бен, мне нужно многое узнать о… — Обязательно, Трипио, — вздохнул Бен, — как только ты возьмешь Чубакку и вы разберетесь с тем, что не так в кабине. Чуи встал и направился к выходу из каюты, при этом одарив Бена таким взглядом, что стало совершенно ясно — кое-кто только что крупно задолжал вуки. Как только шум, являющийся типичным признаком протокольного дроида, стих, Бен вдруг понял, что взгляды всех присутствующих обращены к нему. — Лидер… — Начала Фазма. — Не лидер. Считайте нас представителями нейтрального джедайского ордена. Рей кивнула, сжав его ладонь. Он едва заметно улыбнулся. И продолжил: — И если хочешь мое мнение — я даже почти рад тебя видеть. Хоть кто-то кроме этих, — он кивнул на По и Финна, игнорируя нарочито-оскорбленное выражение лица По и презрительное фырканье Финна. — К тому же, ты поладила с Рей. — Мы с ней еще раньше поладили, — проворчал Финн, — трудные времена. Что же, война — это сложно. На что только не приходится идти. — Ты очень прав, юноша, — кивнул Трой, — вы все еще слишком юны. Но история знает примеры очень странных вынужденных союзов. История не творится просто. По Дэмерон встал и сложил ладони. Обвел взглядом всех присутствующих. — Рей меня кое-чему научила, — сказал он, метнув многозначительный взгляд на Фазму, — иногда стоит присмотреться к противнику… -… И увидеть нечеловеческий рост и рельефные мышцы, — бросил Финн, переводя неодобрительный взгляд с Рей на Дэмерона и обратно. — Да, — легко согласился По, — В общем, к чему я… Предлагаю считать этот день началом существования Альянса Дезертиров. — А как же «Новое Сопротивление?» — Уже не очень актуально. О. Только посмотрите. Вы что, вообще всегда держитесь за руки? Рей посмотрела на По долгим взглядом, после чего решительно уселась на колени Бена, обвив руками его шею. Она одна заметила, как он коротко вздохнул и покраснел. — Только когда я не могу поверить, что его чудом не казнили, — укоризненно сказала она, — как вам вообще пришло в голову притащить его туда? — А что мы должны были с ним делать? — Резонно возразил Финн, разведя руками. — Может, уже перейдем к чему-то полезному? У меня от вас голова начинает болеть, — сказал Бен, словно бы в подтверждение своих слов прикрывая глаза и приникая лбом к щеке Рей. — И правда, — поддержала его Фазма, — да и жрать охота, если честно. — Я бы сказала, что нам нужна помощь… Но едва ли представляю, к кому мы могли бы обратиться. — Вздохнула Роуз. — Я думаю, некоторые офицеры могли бы меня выслушать и поверить, — задумчиво протянул генерал Трой. По прошелся по каюте. Вдруг он замер и щелкнул пальцами. — Я точно знаю, кого Лея волнует больше, чем все остальные. По расширившимся глазам Бена и тихому болезненному стону Рей поняла, что он знает, кого имеет в виду По.