Только твой идиот. С любовью, Нильсен

Дом становится родным, что даже горничные на взгляд приятные и заботливые, в каком бы смысле это ни звучало, но точно не в том, в котором можно было подумать. Вспоминая горничных, работающих в доме родителей, им можно пожелать только удачи. С мыслями о доме я и сам не заметил, как быстро задремал. И почему я вообще решил вспомнить свой родной дом? Мать относилась ко мне как к ребёнку, который пытается уклоняться от ответственности, хоть отчасти это и было так, в какой степени мне этого не хотелось бы принимать. Может быть, это стало одним из поводов уехать оттуда, а Фредерик лишь подтолкнул своей авантюрой в виде поездки в Англию. Ох, обиженная моим отъездом Рэйчел так и осталась в Швеции, вероятнее всего взяв ответственность за бизнес за двоих и, вероятно, придумывая, как она встретит меня, точнее какую именно пытку приготовит к моему возвращению. А может, меня там больше и не будет? Пожалуй, это одна из самых странных моих мыслей. Как говорится, это же родной дом, Родина… Все эти ценности… Пока я некрепко спал и видел, кроме своих раздумий, обычные, чаще всего повторяющиеся фрагменты цветных снов, я услышал грохот. Я потерял грань между реальностью и сном, пытаясь найти в сновидении причину еле слышного шума. Но я и не успел моргнуть, как открыл глаза, видя перед собой уже привычный вид из окна, открывающийся на сад. Несмотря на мой рассеянный взгляд, до меня не дошло мгновенное осознание того, что прямо сейчас я прям как идиот пялюсь в окно, будучи сидя на полу. — Хм, с чего бы мне приспичило свалиться? Я почувствовал непривычное для меня давление на правой руке. Находясь почти у выхода из комнаты и также сидя на полу, я стал скорее растерянным, чем рассеянным. Я встал с прохладного пола и посмотрел на руку, которая еще потихоньку отдавалась болью, отчего я чувствовал пульс. Но на руке красовалась только та самая красная нить. Мне понадобилось немного приглядеться и я смог увидеть на руке след от нити, словно эта нить намертво приклеилась к моей руке. — Неужели это из-за неё? Бред собачий. Скорее всего я просто надавил на неё, пока спал, — подумал я, и пошёл умываться как ни в чём не бывало. Однако, шёл я с некой тяжестью в ногах, но я сослал это на обыкновенную сонливость. Как никак, я только проснулся, и тем более слишком резко для обычного пробуждения, что возможно могло стать явной причиной моей рассеянности. После утренних процедур я вернулся в спальню, где я открыл шкаф и выбрал повседневную для меня одежду: темные джинсы, белую футболку и на ней расстегнутую небесного цвета рубашку. Интересно, если я вижу эту нить, которая привязана к Агате, значит я могу узнать где она? Эх, Агата… Обычно я не верю в такую чушь, но иногда это даже заставляет задуматься, особенно если посмотреть на того, кто предназначен для меня. Она такая добрая, искренняя, настолько очаровательная и вежливая, но я не совсем уверен в последнем, если, конечно, вспомнить, как она «вежливо» со мной общается. Мысль о том, что скоро ужин, меня радовала всё больше с каждой незаметно пройденной минутой. Как оказывается, а мне очень-то в радость злить Харрис. Я посмотрел в зеркало и понял, что после моих раздумий на кровати вся моя причёска растрепалась. Я схватил расческу и принялся причесывать запутавшиеся волосы. Время приближалось к шести часам вечера, и я уже был готов как никогда. Чтобы скоротать время, я вышел за пределы комнаты и вновь ходил по просторам дома. Видимо, это моё новое хобби… Растительность как обычно сияла, как и росинки на ней, от солнечного света из окна, а цветы до сих пор не завяли. Что же это за такое благоухающее место?

***

Я ненавижу эту чертову нить! Как жаль, что я не могу её обрезать! Эта дьявольская вещь заставляет меня вспоминать, с кем меня связывает! Слишком много вопросов и мало ответов… В любом случае, на кону ужин, и мне придётся выйти из комнаты. Я решила не медлить, и сразу же выйти из комнаты. Почему бы и нет? Спускаться на первый этаж я не хотела, потому что я уверена в том, что дядя Чарльз и Фредерик обсуждают друг с другом уж слишком нудные темы. Не хочу присоединяться к ним… Я прошла прямо по коридору и повернула налево. Увидя самый ближний балкон к себе, я решила подышать свежим воздухом. Самый лучший запах — это запах благоухающего сада тётушки, и никакой другой сад не сравнится с ним. Пока я стояла около изгороди балкона, облокотившись локтями об них, я периодически поглядывала на настенные часы, которые висели на стене позади меня. Прошло примерно пять минут и я снова решила проверить время. Но не успела я повернуться, как мою талию окружила пара тёплых мужских рук. Я уже не хотела сомневаться, да и не сомневалась, кому эти руки принадлежат, и загорелась, словно спичка, отвлекшись от вида солнечной поляны вдали. — Красивая поляна, да? — прошептал мне на ухо Александр, от чего мурашки по коже распространились со скоростью света. Как же хорошо, что он не видит этого из-за моей кофты с длинными рукавами, которую я додумалась надеть. — Хватит распускать руки, Нильсен, — грубо и бесцеремонно проговорила я. — Ни привет, ни пока. Что за неуважение, Харрис? — Я ставлю свою душу на то, что он прямо сейчас ухмыльнулся! Вот же придурок, знает, о чём напомнить следует! И как он мне только свалился на голову? — Ещё раз ты меня так назовёшь — и я буду жалеть о своей фамилии. — сказала я. — Я могу помочь тебе ее изменить, — ответил Александр. — Тогда, я, пожалуй, обойдусь, — всё так-же не поворачивалась к нему лицом, сказала я. Вот главное не сказать мне что-то лишнее, как обычно, чтобы потом не ловить на ужине его осудительные взгляды! Этого мне только не хватало… — Чем же я тебе не угодил, лилла каттен? — с наигранной ноткой обиды сказал он, положил обе свои руки мне на плечи, создавая из прядей моих волос неизвестные узоры. — Или только моя фамилия? — Всё мне в тебе не нравится, Нильсен, всё! — прямолинейно высказала я. — Как неожиданно, — усмехнулся он, — Ты такая непредсказуемая. — я недовольно закатила глаза. — Агата… — я была заинтригована до мурашек тем, что он прервал небольшое молчание и ждала, когда же наконец слова выльются с его уст. — До скорой встречи. — черт бы его побрал, ну кто так делает?

***

Прошло полчаса. На самом деле, время я скоротать не смогла, оно тянулось, как резина — до последнего. Но в общем-то, сейчас мне без разницы, потому что главную пытку, а именно разговор с упертым Нильсеном я прошла, значит и какие-то минут тридцать подожду. К моему приходу горничные успели накрыть на стол, и мне оставалось ждать остальных. Впрочем, и не только мне. В этот раз я решила присесть на случайное место, никто же не будет против? Стульев на всех хватит, тем более все мы тут друг другу родня и спорить за место будет глупо. Я не знала, на что мне надеяться: на то, что я буду сидеть рядом с Александром или наоборот. Он всё чаще пытается флиртовать и заигрывать со мной и я совершенно не понимаю, признак это его симпатии или того, что он меня дразнит. Я надеюсь ни на то, ни на другое. Нужно готовиться к лучшему, независимо от расклада ситуации, главное, чтобы ничего плохого за этот вечер не случилось. И с чего бы я об этом подумала? В столовую, как по закону подлости, зашёл именно он. Как ни странно, он сел как можно ближе ко мне, хотя я точно помню, что сидел он почти напротив того места, куда сейчас присел. Я нахмурилась, но не обратила внимания на эту мелочь и по приходу тётушки Аннет мы начали ужин. — Выпьем эти бокалы допуста за наше счастье и нашу семью! — сказала Аннет, стоя перед всеми с бокалом красного вина. Она его также торжественно подняла и мы все между собой чокнулись бокалами. Ох, эта удача мне не помешает. Бокал за бокалом, а стресс всё не унимался. Я медленно допиваю второй бокал, слушая на фоне обсуждения взрослых, которые, на самом-то деле, меня сейчас не особо интересовали. Сейчас меня вообще ничего не интересовало, кроме одного вопроса: какой по счёту бокал я выпиваю? И когда я вообще успела допить первый бокал? С такими темпами я скоро забуду, кто я и как меня зовут. Последний ли этот бокал? Я бы хотела в это верить. Не хочу уйти в свою спальню пьяной в стельку. Из мыслей меня вывело чье-то прикосновение. А если точнее, то прикосновение чьей-то тёплой руки к моей. Я медленно повернулась в сторону Алекса, который до этого пристально прожигал в моем затылке дыру. — Агата… Сколько ты выпила? — спросил он, видимо облегчившись, что он увидел не по горло пьяную, а обычную меня. Как-то на меня не действует алкоголь. Или я просто так хорошо выгляжу? Или в вине недостаточно спирта? — А тебя это не должно интересовать, Александр, — как ни в чём не бывало ответила я, допивая уже приятный на вкус для меня напиток. Упс, я его назвала по имени? — Я ожидал этого ответа. Что пьяная, что трезвая: не меняешься. — улыбнулся он и выпил вино с донышка. — Ты меня сейчас пьяной назвал? — сердито спросила я, убивая его взглядом. — Чарльз, Аннет, мы отойдем с Агатой, приведу её в порядок. Чего?! Он с ума сошёл? Не нужно меня приводить в порядок… Хотя, я не против парочки ножевых ранений в его спину без свидетелей. Я наконец пришла к решению, что с каждой каплей алкоголя я постепенно теряю совесть.

***

Ужин был прелестный как никогда, но не устраивало меня только то, что Агата решила спохватиться за алкоголь. Какой она уже бокал пьёт? Значит именно этот твой глоток изысканного вина будет последним, милая. Я, больше не привлекая внимания взрослых, аккуратно схватил руку Агаты, не давая ей надежды куда-то деться. Она не сдавалась и пыталась вырваться из моей хватки, но, к моему счастью, это происходило за пределами столовой. Мы дошли до её комнаты, так как она была ближе всего по коридору, и как ни странно, шла она прямо почти как новенькая. Так и не скажешь, что выпила несколько бокалов крепкого вина. Ей ещё повезло, что она не висит у меня на руках. Я закрыл дверь на ключ и оставил его в замочной скважине. — Агата, ты сдурела? Зачем ты столько выпила? — я положил свои руки на её хрупкие плечи, сжимая их. — Александр, я знала, что это крепкое вино, и не нужно меня учить… — она не успела договорить, но и другого мне уже не нужно было слушать, я услышал то, что и было ответом на мой вопрос. — Зачем ты так рискнула? Хотела, чтобы тётушка тебя увидела в пьяном виде, если бы ты выпила больше бокалов? — Выпила, потому что захотела, и ты мне здесь не мамочка, чтобы указывать, — на самом деле, было смешно смотреть, как Агата мне что-то пытается доказать. — Да хоть папочка, тебе не следовало много пить, — сказал я и поднял её с кровати. Без лишних слов я повел её в ванную, чтобы её умыть. По крайней мере, это должно как минимум привести ее хоть немного в разум. Пьяная Агата — это мило, но обычная намного лучше, поэтому я её умыл прохладной водой. После освежающей процедуры я не нашёл лучше решения, чем уложить её спать. Время уже почти двенадцать часов ночи, она отоспится и на следующий день будет вспоминать всё со стыдом. А если не будет помнить, то всё равно будет красная. Я не стал её переодевать, потому что не хотел препятствовать пьяной женской натуре. По крайней мере, в такой одежде она точно не замерзнет. Я мимолетно взглянул на неё, чтобы убедиться в том, что оставить её одной будет безопасным путём. Она, на спине, свободно лежала на кровати, положив одну руку под подушку, а одну ногу согнула в колене. Я ушёл в свою комнату и, насколько мог, быстро принял водные процедуры, так как время уже дошло до полночи. Я не горел желанием весь следующий день ходить как унылый тюлень, то есть повторяя Агату, поэтому как можно скорее лёг в кровать. Мне не нужно было долго ждать, пока я засну, поэтому я погрузился в сон спустя несколько минут тишины, которая сейчас как никак радовала мои уши.