Автопортрет

      Они договорились встретиться в субботу, в десять утра, возле кафе на площади. Лэнсу предстояло узнать Кита по бордовой папке для бумаг — больше никаких ориентиров художник не дал. В любом случае встреча обещала стать незабываемой.       Утром назначенного дня Кит проснулся словно в параллельном измерении: потолок казался выше, стены — ярче, и даже комнаты в квартире как будто перемешались. Несмотря на это, страха не было, лишь грудь саднила от странной ноющей пустоты. Сегодня всё наконец решится. От неопределённости он просто устал.       Рассеянный тусклый свет, проникающий сквозь облака, растушевал унылый серый город по матовому листу осеннего утра. Это утро тоже можно будет нарисовать… как-нибудь потом. Когда Кит забудет об этой истории, причинившей столько хлопот. Выпустив в форточку тонкую струйку сигаретного дыма, он решительно захлопнул окно.       Сборы не заняли много времени. Нашлись чистые джинсы и толстовка, рисунок занял положенное место в папке. Готово. Можно отправляться.       До площади Кит добрался быстро — благо, от дома недалеко. Осенняя сырость, к сожалению, не распугала прохожих, и народу на улице в субботнее утро было больше обычного, это напрягало. Художник застыл на тротуаре, съёжился, зажав под мышкой папку, и настороженно огляделся.       Вот теперь волнение дало о себе знать. В голову невольно лезли не самые радужные сценарии о дальнейшем развитии событий. Они с Лэнсом стоят друг друга, заварили кашу из лжи и увёрток, причём, доля Кита во всём этом даже больше. Если бы он сразу, в самый первый день, признался, кто он, ничего бы не произошло. Не пришлось бы мучиться с дурацким рисунком, переживать из-за странных эмоций, узнавать себя с непривычных сторон, тратить кучу времени на общение с Лэнсом, чтобы в итоге вот так по-идиотски… Кстати, где его носит вообще? Время подходит.       В поле зрения возникло яркое синее пятно — Лэнс как раз переходил дорогу, ещё не замечая Кита. Сердечный ритм заметно участился, и пальцы невольно сжались на папке.       Сегодня сталкер выглядел… иначе.       В одежде Лэнс предпочитал уютный повседневный стиль, но тут почему-то решил принарядиться: в вороте полурасстёгнутого пальто ультрамаринового цвета виднелась чистая небесно-голубая рубашка, привычные кроссовки сменились начищенными коричневыми ботинками, причёска парня выглядела аккуратнее обычного. Словно на свидание собрался (с кем угодно, но точно не с Китом, естественно). Надо признать, смотрелось потрясающе, что только усугубляло ситуацию.       Поджав губы, Кит выставил папку перед собой; Лэнс почти сразу наткнулся на неё взглядом и машинально улыбнулся, но поднял глаза выше остановился как вкопанный. Бестолково покрутил головой, будто надеялся заметить кого-то другого с такой же папкой, но потерпел неудачу. Продолжая хлопать ресницами, он всё же приблизился к угрюмо нахмурившемуся Киту.        — Привет, — буркнул художник. Лэнс продолжал пялиться на него с необыкновенно тупым выражением лица.        — А… Но… — пролепетал он.        — Да, это всего лишь я. Выполнил заказ, как ты и просил.        — Я… П-подожди, — помотал головой кубинец. До него постепенно доходило. — Это… был ты? С самого начала?!        — Да.        — Поче… му не сказал?       Давно он заикаться начал?        — А зачем? Я тебя в любом случае уже не интересую, так что… — Кит пожал плечами, давая понять, что дальнейшие обсуждения бессмысленны, и протянул Лэнсу папку. — Возьми.        — Стой! — Кубинец впечатал смуглую ладонь в картонную поверхность и почему-то покраснел. В голубых глазах возникла паника. — Я не… Я не хочу.       Теперь настал черёд удивляться Киту.        — Почему? Ты же мечтал увидеть «горячего парня» в другом свете.        — Сначала да, но потом… Господи боже. — Лэнс неожиданно нахмурился и силой отпихнул от себя папку. — Что бы там ни было, я не хочу смотреть. Это наверняка нечто крутое, но я уже решил, что просто отдам тебе деньги. Сам рисунок мне не нужен.        — Для чего тогда я старался? — возмутился Кит.        — Для того… чтобы мы встретились? — Лэнс покраснел ещё сильнее и потёр узкой ладонью шею, отведя глаза. — Я же не знал, что ты это ты… то есть, что DarkRed это ты. Ты, то есть Кит из универа, конечно, крутой, но мы совсем не общались, а когда я лучше узнал тебя, ну, DarkRed, я… Короче, я хотел пригласить тебя сегодня на чашку кофе независимо от того, что ты нарисовал, — выпалил он. Смуглое лицо сроднилось цветом с хорошо прожаренным бифштексом.       Кит замер, прикрывшись папкой, словно щитом. Поверить в сказанное было сложно.        — Но это бред. Ты даже не знал, как я выгляжу. Зачем тебе приглашать меня куда-то?        — Ты милый, добрый и понимающий, хоть и немного зануда. Я доставал тебя своим нытьём всё это время, а ты был рядом и не оттолкнул. У тебя крутые рисунки, крутые шутки, и вообще… А то, что ты вдобавок выглядишь точь-в-точь, как горячий парень из моего универа, просто совпадение. Точнее, нехилый бонус, — обезоруживающе улыбнулся Лэнс. Ещё немного, и машины на трассе начнут тормозить, приняв его уши за красный сигнал светофора. — В общем, когда я говорил, что мне нравится другой, я имел в виду тебя. В смысле, DarkRed. Но DarkRed это ты. Как всё сложно-то.       Нет. Или да?       «Значит, он чем-то заинтересовал тебя».       Конечно, заинтересовал, но Кит и представить себе не мог, что это работает и в обратную сторону тоже. Лэнс — яркий и привлекательный, что в жизни, что в сети, даже сейчас он выражается теми же словами, которые Кит привык видеть на экране. DarkRed, в свою очередь, далеко не такой интересный собеседник, не говоря уже обо всём остальном. У акульего сталкера всё-таки дурной вкус, хоть тут ничего не изменилось…       — Прости, — внезапно услышал Кит и потрясённо вскинул голову. Лэнс больше не казался смущённым — он был откровенно расстроен. — Представляю, как это выглядит для тебя: я такой «нарисуй мне вот этого парня», не зная, что это ты, а теперь… Чёрт. Мне правда стыдно. А ещё, как дурак, реально надеялся, что ты не откажешься выпить кофе со мной… Выглядит жалко, да?       — Не особо, — пробормотал не на шутку растерявшийся Кит. Лэнс слабо улыбнулся.       — Остаёшься милым до конца. Ладно, не буду тебя задерживать… — Он принялся рыться в карманах пальто и вскоре протянул Киту несколько купюр. — Это твоё. А с рисунком делай что хочешь.       Стоп. Только что Лэнс, запинаясь от волнения, изливал Киту свои чувства, а теперь смотрит глазами побитого пса и явно собирается… уйти? Когда всё успело так сильно измениться? Кит ещё от признания-то не успел отойти.       — Подожди.       — А? — озадаченно моргнул Лэнс, который уже сделал шаг в сторону. Кит снова протянул ему папку.       — Открой.       — Нет, я же сказал, что…       — Ты можешь просто открыть эту чёртову папку?       Вздрогнув, Лэнс неуверенно сжал углы папки кончиками длинных пальцев и хмыкнул:       — Если ты нарисовал огромный средний палец, я по…       Всё-таки открыл. И замолчал на середине слова.       Это был первый раз, когда работу Кита оценивали при нём самом. Разумеется, Широ и Адам видели некоторые его рисунки, но они не были заказчиками и судили неоправданно лояльно. Теперь и щёки Кита невольно порозовели, пока он неотрывно всматривался в лицо Лэнса, подмечая малейшие изменения мимики.       Тонкие брови взлетели. Глаза широко распахнулись и наполнились странным блеском. Губы приоткрылись, как будто Лэнс собирался сказать что-то, но не смог. Кадык на длинной шее судорожно дёрнулся.       — Это… я? — шёпотом выдохнул сталкер.       — Не только, — отозвался Кит, стискивая кулаки. Вот бы этот придурок сказал уже хоть что-нибудь по существу! Хорошо? Плохо? Слишком смело? Слишком скучно? Что?       Но заказчик, похоже, впал в ступор. Его глаза блуждали по изображению, превращая томительное ожидание в нестерпимое. Вдруг Лэнс захлопнул папку, бережно прижал её к груди и вновь уставился на Кита с робкой надеждой.       — Ты не шутишь?       — Я похож на шутника? — мрачно фыркнул Кит. — Так мы идём за кофе или нет?       Улыбка — широкая, счастливая, запечатлённая на набросках Кита десятки раз, в сотнях разных вариаций, кроме этой, — озарила смуглое лицо. Еле справившись с эмоциями, Лэнс склонил голову и кокетливо взглянул на художника сквозь ресницы.       — Если ты настаиваешь…       Какой же он всё-таки раздражающий идиот. Дома Кит обязательно нарисует ещё один его портрет, вот с этим глуповато-восторженным выражением, а может, даже и не один.       Но это потом. После их первого, до ужаса неловкого свидания, на котором Лэнс будет обжигаться горячим кофе, болтать без умолку и неосознанно тянуться к папке каждые пять минут, а Кит — отчаянно пытаться не быть милым.