Да, мистер Малфой

      Гермиона сидела за столом в своём кабинете, то и дело поглядывая на часы. Работа никак не хотела продвигаться вперёд. Грейнджер косилась на стопку неразобранных отчётов как на прокажённого. Осознав, что её разум не успокоится до тех пор, пока она не посетит Малфоя, девушка решительно направилась к цели.       Сегодня Гермиона была одета так, как Малфой пожелал вчера: классическая чёрная юбка, не слишком короткая, но и не скрывающая красоту стройных ног, и белая рубашка, расстёгнутая лишь на две пуговицы. Именно такое количество расстёгнутых пуговиц Гермиона считала приемлемым. Добравшись до заветного места, девушка звонко постучалась и вошла в кабинет.       Драко, увлечённый рабочим процессом, сидел за письменным столом. Его правая рука держала перо, намереваясь опуститься над пергаментом. Как всегда идеальный вид Малфоя сегодня по-особенному привлекал внимание Гермионы. Стандартная для него белая рубашка и чёрный галстук искусно дорисовывали безупречный образ в её голове.       — Грейнджер, я тебя как раз ждал, — раздался спокойный голос слизеринца.       — Как мило, Малфой, — в тон ему ответила Гермиона.       — Прекрасно выглядишь.       — Ты тоже.       Драко взял со стола палочку, направил на дверь, и та сразу издала щелчок. Гермиона мгновенно обернулась на звук, а затем перевела взгляд обратно на Малфоя.       — Ты задумал что-то интересное? — аккуратно спросила она, намереваясь сесть в кресло.       — Стой, — прервал её Драко, — хочу, чтобы мы продолжили то, на чём остановились.       Девушка сразу прекратила свои действия, замерев на месте.       — И на чём же мы остановились?       — Снимай трусики.       Вниз по животу Гермионы прошлась приятная щекотка. Это было жутко предсказуемо, но от этого не менее волнительно.       — Да, мистер Малфой, — негромко проговорила она.       Девушка слегка приподняла юбку, ухватилась за трусы и потянула вниз. Сняв их с себя полностью, Грейнджер осмотрелась вокруг в поисках места, куда бы можно было бы их деть. Аккуратно положив те в кресло, она снова взглянула на Малфоя.       — Очень хорошо, Гермиона, — мягко произнёс он, после чего встал из-за стола и направился в её сторону.       Когда Драко был уже достаточно близко, он поднял свою руку и дотронулся до щеки Грейнджер.       — Я хочу, чтобы ты поцеловала меня.       До сих пор не веря, что это и вправду происходит, Гермиона медленно потянулась к губам Малфоя, но остановилась на полпути и почти шёпотом произнесла:       — Да, мистер Малфой.       После услышанного Драко мгновенно прильнул к её губам, не дожидаясь, когда она сама сделает это.       Губы холодного слизеринца оказались такими мягкими и нежными, будто ласки летнего лучика солнца. Язык Малфоя настойчиво забирался в рот Грейнджер, пробуя на вкус свою долгожданную победу. Она отвечала тем же, наслаждаясь своей наградой, заслуженной честным трудом.       Схватив одной рукой талию Гермионы, он рывком приблизил её тело к своему. Теперь предельная близость рушила последнюю стену, ограждающую их от распутных фантазий друг друга. Вторая рука Малфоя запустилась в волосы Грейнджер и легонько потянула за непослушные пряди, приятно раздражая кожу головы.       Полностью отдаваясь сладкому поцелую, Гермиона уже ощущала скользкую влагу меж ног. Вся эта ситуация, начиная с момента, как она перешла порог кабинета, с каждым новым действием интенсивнее наполняла её тело приливами страсти. Как только эта мысль очутилась в её голове, Малфой сильнее потянул за волосы, отстраняя губы Грейнджер от своих.       — Расскажи, о чём ты думала в тот вечер.       Гермиона потупила взгляд, не представляя, каким образом это можно произнести вслух.       — В этом нет ничего такого, просто расскажи. Это моё желание, — уточнил он.       — Ладно… — на выдохе протянула она. — Я хотела… представляла, как ты проверяешь качество выполненной мною работы.       Малфой смотрел на неё холодным взглядом, не давая эмоциям взять над собой верх.       — Хочешь, чтобы я проверил сейчас?       Сердце Гермионы билось в бешеном ритме, будто её вот-вот лишат девственности. Но все эти переживания меркли с нахлынувшей волной возбуждения.       — Да… Я была бы очень не против.       — Тогда развернись и возьмись руками за стол.       От этих слов ноги стали ватными, а способность кончать без подручных средств казалась не такой уж и невозможной.       — Да, мистер Малфой, — прохрипела она.       Гермиона подошла вплотную к столу и крепко ухватилась за край столешницы, ожидая дальнейших действий Малфоя. Через мгновение девушка ощутила тёплое прикосновение к задней поверхности бедра, отчего немного напряглась, но тут же медленно выдохнула, закрыла глаза и позволила себе отпустить сковывающую неловкость. Рука Драко неспешно поднималась вверх, забираясь под ткань юбки. Миновав тонкий капрон, ладонь остановилась на бархатистой коже, а кончики пальцев ввязались в скользкую влагу.       — Мм… Грейнджер. Да… я знал, что тебя это жутко заводит.       — А вот я не знала, — прошептала она.       Малфой убрал руку, ухватился за край юбки и начал задирать ту вверх. Гермиона почувствовала, как оголились её ягодицы, и некоторое смущение снова прилило кровь к лицу.       — Ты молодец, Гермиона. Безупречно выполнила моё поручение, — серьёзным тоном проговорил Драко.       — Спасибо, — выронила она.       — Хочешь получить свою награду?       — Да, мистер Малфой… Мне очень нужно получить награду…       На левую ягодицу Грейнджер ласково опустилась ладонь, но затем силой сжала ту, впиваясь пальцами в мягкую плоть. Девушка слегка дёрнулась и разом вдохнула объёмный глоток воздуха. Большой палец Малфоя поскользил туда, где нервные окончания передавали импульсы в мозг гораздо интенсивнее. Гермиона ощущала, как палец движется по влажной промежности, лавируя от скользких складок к сжавшемуся колечку ануса и обратно. Периодичный сдавливающий жар на ягодице не давал ей полностью забыться в блаженном мгновении.       Гермиона стояла, вцепившись в край стола, и в её голове мелькнула мысль: обернуться и посмотреть на Малфоя. Но она не могла, ей всё ещё было стыдно за своё неконтролируемое возбуждение. И если она поймает взгляд Драко, то вот тогда он точно всё узнает, вскроет её истинную сущность.       Тут Гермиона почувствовала, как палец, вероятно, второй руки, беспрепятственно скользнул внутрь влагалища, а за ним устремился и второй, плотнее заполняя мокрое отверстие. Движения были лёгкими и неглубокими, такими дразнящими, выманивающими обратную связь. Безымянный палец снаружи мягко задевал клитор, отчего ощущения были куда значительнее. Грейнджер неосознанно делала поступательные движения, глубже насаживаясь на исходный объект удовольствия. И в этот момент ей было действительно плевать на те границы, которые она сама себе нарисовала красным фломастером. Гермиона хотела бы смотреть на Малфоя, но теперь уже не могла. Тело крепко связывало верёвкой желанного оргазма, сдавливая каждую мышцу, не оставляя шанса прервать запустившийся процесс. Рука Драко продолжала силой сжимать ягодицу, но теперь девушка не чувствовала давящей боли, лишь голое наслаждение.       Ещё пара интенсивных движений… девушка протяжно выдохнула заполняющий воздух лёгкие и открыла глаза. Комната кружила голову, не давая затуманенному взгляду сфокусироваться. Расслабившиеся руки неприятно ныли от таких старательных попыток удержаться за стол. Малфой медленно вытащил пальцы, давай ей время вернуться в реальность из мира фантазий.       — Это было… хорошо, — негромко произнесла она и повернулась лицом к Драко, мимоходом опуская юбку.       Малфой непринуждённо смотрел на Грейнджер, будто только что не он довёл её до пика удовольствия. Она тоже подняла на него спокойный взгляд, понимая, что не чувствует той неловкости, которая пугала её изначально.       — Значит ли это, что на следующей неделе мы продолжим нашу маленькую игру? — предложил ей Драко.       — Мм… Возможно.       — Ты же знаешь, что такой ответ меня не устраивает.       — Я думала, мы продолжим прямо сейчас, — мягко проговорила Гермиона, перемещая взгляд вниз к ширинке брюк.       Но Драко ловко схватил её подбородок, не давая увидеть желаемый объект. Девушка сразу ощутила на лице запачканные собственной влагой пальцы, из-за чего снова немного смутилась.       — Нет, Грейнджер. Я жду твоего соглашения.       Гермиона поняла, что спорить здесь бессмысленно, у слизеринца были свои планы на её счёт. Конечно, ей хотелось бы доставить ответное удовольствие, но Драко был настроен слишком серьёзно. Впрочем, ей так понравилось пускать ситуацию на самотёк, что она решила дать Малфою возможность самому сочинять правила игры.       — Да, мистер Малфой, — покорно согласилась она.       Уголки его губ поднялись вверх, а в глазах сверкнул победный огонёк.       — Тогда до понедельника.       — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я…       — Ко мне скоро придёт мистер Миргуд.       Как только Гермиона услышала эту фамилию, то сразу потянулась за своими трусами. Пока она их натягивала, Малфой вернулся в кресло и продолжил наблюдать за Грейнджер.       — Мне было приятно, — кротко произнесла она, намереваясь выйти за дверь.       — Мне тоже, — в тон Гермионе ответил он.       Потерянная Грейнджер старательно изображала уверенную походку, но её ноги до сих пор подкашивались. Она всё ещё чувствовала тёплую влагу в интимных местах, из-за этого на её лице проскальзывала лёгкая улыбка. Бесспорно, ей было слишком хорошо. Она никогда не подозревала, что секс с руками Малфоя может оказаться лучше, чем с членом кого-нибудь другого. Чёрт. Он трахнул её одними только пальцами… Почему он решил сделать это именно так? Вдруг в голову Гермионе врезалась мысль, что она всю неделю выполняла странные поручения Малфоя ради того, чтобы в конце он её наградил. Только её. Не позволив себе ощутить то же.       Думать о работе совершенно не было сил. Как можно сосредоточиться на чём-то серьёзном, когда она только что испытала такое сексуальное напряжение, каких никогда ещё не испытывала. Но самое главное — ей хотелось больше. Как будто ей дали продегустировать экзотическое блюдо, а оно оказалось таким сочным, что эта кроха лишь раззадорила вкусовые рецепторы. Теперь Гермиона была уверена в том, что съест это блюдо целиком, распробует все ингредиенты, а если повезёт, то выведает рецепт.

***

      Как только Грейнджер захлопнула дверь, Малфой громко выдохнул и расслабил плечи. Но тут же его лицо охватила хмурая гримаса, а кулаки силой сжались, впиваясь ногтями в ладони.       — Чёрт! — сквозь зубы выкрикнул он.       Драко схватил палочку со стола и направил её на брюки, шепча очищающее заклинание.       — Озабоченный придурок, — сказал он то ли себе, то ли своему члену.       Всё прошло так горячо, что он не помнит, в какой момент потерял самоконтроль и кончил в штаны. Это невероятное напряжение между ними сносило голову похлеще любого проникающего секса. Слава Мерлину, Грейнджер не заметила его позора. Иначе его игра провалилась бы в одночасье. Чего уж говорить, он и так ходил по лезвию всю неделю.       Закончив начатое, Драко рывком выдвинул шкафчик стола и вытащил оттуда исписанный вдоль и поперёк пергамент. Пробежав глазами по запутанным схемам, Малфой наконец позволил улыбке овладеть собой. Всё должно было произойти в четверг, а он дотянул до последнего дня. Да, не так идеально, как складывалось в его голове, но всё же ему удалось добиться желаемого.       Заучка Грейнджер оказалась именно такой, какой он её себе и представлял. Ещё в школе она притягивала к себе слишком много внимания своими интеллектуальными успехами. Ох, как она его бесила! Чем был хуже Драко? Он тоже был эрудирован и учился достаточно хорошо. Но в отличие от неё, не выпячивал очевидные успехи на всеобщее обозрение, выпрашивая учительской похвалы. Ему так хотелось заткнуть ей рот, чтобы больше не хвасталась своей способностью зубрить книжки. И только Снейп умел делать это профессионально. Её безупречные зелья игнорировались, а умные высказывания усекались одним лишь взглядом. Как же Драко обожал наблюдать за этим. Гермиона так тщательно не готовилась ни к одному предмету, как к зельеварению. Казалось бы, чего сложного смириться с тем, что она не получит желаемого? Но Грейнджер не унималась, всё пыталась завоевать признание Снейпа. Неужели она и вправду думала, что в один прекрасный день он возьмёт и произнесёт вслух: «Гермиона, ты такая умная девочка, лучшая из моих учениц! За все твои старания я присуждаю сразу сто очков Гриффиндору!» Нет. Она знала, что этого не произойдёт. Ей нравился сам процесс, она наслаждалась им, получала недостающие эмоции. Возможно, в глубине души она была благодарна профессору.       В какой-то момент навязчивая злость стала перерастать в желание вытащить из неё нечто грязное, обернуть эту безупречность против неё самой, заставить делать то, что прикажет он, а не учителя. Наверное, это произошло, когда Грейнджер появилась на балу с Виктором Крамом. Тогда он понял, что и тут она заполучила лучшее. Все школьницы бегали за ним, пытаясь урвать хотя бы взгляд в их сторону. Но сердцем сурового ловца овладела именно грязнокровка. Тогда Драко понял, что её нездоровый азарт распространяется не только на школьные достижения. Но что же потом случилось с Крамом? Ей не был нужен этот пресный кусок просфора. Она хотела чего-то более сочного, того, кто заставит её усомниться в своих возможностях. Неужели Рон смог заполучить её внимание? Почему же она выбрала именно его, этого рыжего неудачника? Потому что Грейнджер снова была в игре. Своей собственной игре. Уизли был не так уж и прост, как казалось на первый взгляд. Он был вкуснее остальных, ведь мог так ловко игнорировать всезнайку, встречаясь с этой инфантильной Лавандой, которую Грейнджер даже рядом с собой не ставила. И она чувствовала этот азарт, ощущала на своём языке. Вот она — крупная добыча хищницы, но, заполучив и его, Гермиона снова заскучала.       Малфой долго и упорно доказывал себе, что Грейнджер всего лишь грязнокровка, недостойная его внимания. Ему хотелось задеть её как можно больнее, унизить, поставить на место. Но на третьем курсе, когда она ударила его в нос, он, чёрт возьми, стал и вправду бояться эту бешеную девку. Однако, он признавал в ней силу, глупо было отрицать её магические и умственные способности. Поэтому он старался больше не нарываться, лишь изредка позволял своему языку выдавать что-то язвительное в её сторону. Но все эти детские шалости остались там, в Хогвартсе. Теперь они взрослые люди, которым непозволительно вести себя так по отношению друг к другу. Впрочем, ему уже давно не доставляло удовольствия представлять, как Грейнджер проваливает все экзамены, как он злит и выводит её из себя. Теперь Малфой хотел заполучить её целиком: тело, сознание, все тайные желания. Да, он начал фантазировать об этом ещё на пятом году обучения, представлял, как послушная Гермиона делает для него самые грязные вещи. Конечно, эти навязчивые фантазии в более зрелом возрасте были опробованы на других милых волшебницах. Но всё это было так ненатурально: дешёвые декорации, которые старательно воплощали для него другие девушки, не доставляли истинного удовлетворения. В их глазах не было блеска, они делали то, что просил он, лишь для того, чтобы ублажить его душу, проецируя игру только на сексуальную сторону. Так или иначе, им самим это быстро надоедало.       Чего же ему стоило завести диалог с Грейнджер в Министерстве? Позвать её на свидание? Но на самом деле Малфой не был так уверен в себе, как казалось на первый взгляд. Нет, Гермиона была слишком далека, слишком непостижима. Он знал, если просто заговорит с ней, то не сможет поймать её интерес, не зацепит его на крючок. К тому же у него хватало и своих забот для того, чтобы не думать об этом слишком-то часто. Лишь когда они пересекались в коридорах Министерства, что случалось довольно редко, он позволял себе освежить те фантазии в памяти.       Но получив новую должность главы отдела, в самый первый рабочий день случилось то, чего он никак не ожидал. Вот он, истинный подарок судьбы, возможность воплотить свои детские мечты в реальность. Грейнджер сама пришла к нему! И не просто поболтать, а просить помощи. Такого шанса Драко не мог упустить. Нужно было срочно придумать условие сделки. Но что просить взамен? Времени на размышления не было, пришлось предложить то, чего он и сам ещё не знал. Драко совершенно не был уверен, что Гермиона согласится на его условия. Ведь это было жутко глупо. Она могла просто рассмеяться ему в лицо. Но гриффиндорка приняла правила игры. Неужели она и правда думала, что он не выпишет ей чёртово разрешение? Видимо, ему действительно удалось внушить значимость своего положения. А может, азарт Гермионы был куда сильнее, чем он предполагал.       Тогда Драко понял: он должен тщательно продумать план, чтобы у Грейнджер не было сомнений в важности сделки. Нужно было начать с чего-то простого, элементарного действия, не требующего особых усилий. Удостовериться, приняла ли она условия игры по-настоящему. Кто бы мог подумать, но Гермиона действительно переступила через себя и заползла под стол с таким энтузиазмом, будто выполняла домашнюю работу по зельеварению. Словами не передать, какое наслаждение он испытал. А зритель в виде мистера Миргуда будто бы официально утвердил его маленькую победу.       С каким профессионализмом Грейнджер выполнила его вторую просьбу, так ловко обвела Перси! Хоть Драко и понравилась её вовлечённость, но это снова сбило его с пути. По плану он должен был заставить Гермиону прийти в том наряде, который она сама на себя радостно нацепила. И вот опять он ощутил себя у подножья горы, на вершине которой стояла Грейнджер. Но сдаваться Малфой не собирался, поэтому он решил перейти к более действенным способам. Устроенное им свидание, на первый взгляд, прошло весьма успешно. Трусы Гермионы благополучно лежали в сумочке, а сама она была готова броситься ему на шею. Но всё было как-то слишком просто, будто бы она определила для себя, что примет Малфоя, воспользуется его услугами. Попробует лакомый кусок добычи, которая собственноручно прыгнула в её цепкие лапы. И это её сладкое «Да, мистер Малфой» абсолютно не удовлетворило его. Нет, такой сценарий слизеринец не принимал. Грейнджер должна была знать, что это он здесь диктует правила. Но волевая гриффиндорка плевать хотела на его регламент. Исчезла, даже не попрощавшись. На мгновение Малфой решил, что это конец. Полный провал! Но, взяв себя в руки, продолжил игру с ещё большим энтузиазмом. И, как ни странно, на следующий день он также ясно ощущал дикое желание Грейнджер овладеть им. А когда она действительно произнесла вслух извинения, то Драко понял, что добился необходимого эффекта. Теперь он был Снейпом. Более модернизированной версией его. Малфой будет давать Грейнджер то, чего она не получала от профессора, но для такой награды ей придётся сильно постараться. Эти мысли сводили с ума. То, что он испытал на этой неделе, было сильнодействующим наркотиком, с которого он не слезет больше никогда. И в понедельник Грейнджер доставит ему удовольствие таким извращённым образом, каким пожелает он.