***
Ронни ещё несколько раз перечитала надпись, выведенную густыми чернилами, не веря содержанию. Однако, девушка понимала, что душа человека никогда не врёт, а её Heaven's Door никогда ещё не ошибался. «Но он же школьник, ему всего семнадцать.» — говорил рациональный внутренний голос — «Тебе уже двадцать три года, если широкая общественность узнает, то дни твоего роста, как мангаки, сочтены…» Ронни было тяжело принять решение, но оно было сделано ради её будущего и ради будущего Джоске. Она обхватила листок руками и потянула его на себя. Это было странно, но кусок бумаги никак не отрывался. Он держался на одном месте и как бы сильно Ронни его не тянула, лист не поддавался. «Может, тогда стоит стереть эту запись? Какого хрена страница не вырывается, я не понимаю. Работало же всегда? Так какого чёрта именно её нельзя убрать?!» — думала Ронни. Она достала из своей сумки специальный ластик для ручки. Прикладывая все свои усилия, девушка начала затирать надпись. Однако, сколько бы она не пыталась, ничего не получалось. Уже совсем отчаявшись, мангака попыталась приписать «Не влюблён в Кишибэ Ронни», но и это не дало никаких результатов. Чернила просто не садились на бумагу, как она ни старалась. Поняв, что всё бесполезно, она отозвала Heaven's Door, Джоске очнулся и посмотрел на часы. — Всего пятнадцать минут? Я думал, сбор материала требует больше времени. — сказал он. Ронни промолчала, не знала она, что ему ответить. Ей не было знакомо чувство первой любви, ведь она променяла его на рисование манги. Пока девочки её возраста влюблялись, встречались с парнями, она в поте лица трудилась, оттачивая свой неповторимый стиль. Поэтому она сама осознавала свою неопытность и попросту незнание людей. Всё было хорошо, пока в её жизнь смерчем не ворвался Джоске. Этот весёлый раздолбай с забавной причёской, он перевернул жизнь девушки с ног на голову. Первая их встреча, как и большинство последующих заканчивались дракой. Конечно, Коичи или Окуясу быстро их разнимали, но факт оставался фактом для всех — Хигашиката Джоске и Кишибэ Ронни терпеть друг друга не могут. И вот теперь открываются новые подробности. Тот, кого ты была когда-то готова порвать на куски любит тебя. — Придёшь ко мне завтра. Сегодня что-то не идут у меня идеи. — сказала Ронни. — Ну… Ладно, как хочешь. Мне не сложно. — Вот и хорошо. Завтра, в три часа, жду тебя. Ронни поспешно ушла, а Джоске остался один на один с собой. Парень понял, что мангака ничего не стёрла и не вырвала. В данном случае было два варианта — либо девушка попросту не нашла запись об отношении Джоске к ней, либо по понятной только ей одной причине. Джоске поднялся с дивана и направился на кухню. Солнце за окном заволокли тучи, сильный дождь начал выстукивать дробь по крыше и окнам. Парень щёлкнул выключателем и кухня осветилась мягкими, жёлтыми лучами. Он зажёг самую большую конфорку на газовой плите и поставил разогреваться чайник. Чашка свежего зелёного чая всегда помогала Джоске успокоиться и собраться с мыслями. Множество мыслей смешалось у парня в голове. Он попросту не мог разобраться в себе, Кишибэ Ронни — двадцатитрёхлетняя девушка, а он семнадцатилетний подросток. Казалось бы, слишком большая разница в возрасте. Однако с другой стороны была его мать, которая полюбила шестидесятичетырёхлетнего Джозефа Джостара. Вскоре, чайник надрывно запищал, а струйка пара вырвалась из-под крышки. Джоске выключил плиту и налил в чашку кипяток. Немного остудив его, он бросил несколько листьев чая. Вода медленно окрашивалась в зеленоватый цвет.***
Ронни вернулась домой в подавленном настроении. Мало того, что она не могла разобраться в себе как шестнадцатилетняя девчонка, так ещё под дождь попала и промокла до нитки. Ужаснейший день. Электрический камин, купленный за двадцать четыре тысячи йен, исправно работал, поэтому спустя минуту вся промокшая одежда отправилась сушиться, а Ронни встала под горячий душ. Вода всегда помогала забыться, очистить мысли от лишнего груза, однако прошедшие события всё ещё не давали девушке покоя. Вскоре, она вышла из душа, вытирая свои зелёные локоны. Ободок она куда-то отбросила как только вошла в дом, поэтому волосы лезли в глаза. Стараясь их не замечать, Ронни зашла на кухню и открыла холодильник. На полке стоял нетронутый Шато-Марго, двадцатилетней выдержки. Ронни очень редко пила, однако в холодильнике всегда стояла бутылка дорогого вина. Оно было неизменно красным и сухим. Другие сорта Ронни на дух не переносила. Девушка достала из шкафа продолговатый фужер на изящной ножке. Она наполнила его почти до краёв вином и села на подоконник. Люди куда-то бежали, прикрываясь от капающей с неба воды, кто портфелем, кто сумкой, а кто-то вообще огромным целлофановым пакетом. Во всём этом хаосе, Ронни заметила парня, бегущего навстречу девушке с раскрытым зонтом. Приобняв, он укрыл её от страшного дождя и они пошли вместе куда-то по своим делам. Глубоко в душе, Ронни мечтала о таком же. Чтобы нашёлся тот, кто мог её понять и принять такой, какая она есть. Но… Джоске? «Только не он.» — думала мангака, когда начала замечать за собой своё странное отношение к парню. Впервые она просто хотела, чтобы всё это как-то разрешилось само собой, а она лишь пришла на всё готовое. Очередной глоток вина отдал терпкий вкус рецепторам и согрел горло мягким теплом. Постепенно, Ронни клонило в сон. Девушка уснула с пустым фужером в руках под мерную дробь дождя по крыше большого особняка.