***
Повозка ужасно скрипела. Колеса, проехавшие ни одну сотню миль, трудились уже из последних сил, стираясь о камень все больше и больше. Сидящих внутри повозки людей скрип уже не просто раздражал. После недели, проведенной в пути в неудобной, жесткой повозке, которая к тому же издает ужасающий скрип при каждом движении, хотелось убивать. Убивать и себя и окружающих. Поэтому последние пару дней ни ехали в гробовой тишине, не пересекаясь даже взглядами. Мимо окон проплывали однообразные пейзажи: сначала это были бескрайние снега, которые простирались до горизонта, но в последний день пути они сменились на невысокие голые деревья и каменные скалы, поросшие кое-где неаккуратным кустарником. Скалы были преимущественно черными, с некрасивыми белыми разводами отложившийся морской соли. Но из небольшого окна механической повозки, которая по неизвестной путникам причине сама катилась в нужном направлении не меняя скорости, все выглядело однообразным и до ужаса скучным. Даже показавшиеся впереди огромные деревянные ворота, выкрашенные в черный цвет, не вызвали никакой реакции. Единственное, что после того, как они эти самые ворота миновали повозка заскрипела еще сильнее, так как придворные архитекторы имели скверную привычку мостить дорогу огромными неровными булыжниками. Рика, сидящая возле окна, с тоской смотрела на показавшиеся вдалеке однообразные каменные здания и хмурилась все сильнее. Ей не нравился этот каменный край, совершенно не знающий снега и воздух, пропитанный не морозом, а морской солью и йодом. Непривычные запахи обжигали, не давали вздохнуть полной грудью, мешали сосредоточиться на собственных мыслях. Юноша, сидящий рядом с ней неуверенно сжал ее ладонь в своей и подбадривающе улыбнулся. Она лишь хмыкнула на это, но ладонь не вырвала, так было спокойнее. Сегодня впервые за прошедшие с дня их рождения 18 лет они приехали в столицу Трехмирья, славный город Параан. Через неделю в замке должен был состояться очередной свадебный бал, который проходил здесь каждый год с самого момента основания столицы. Бал, как и многие знаковые события страны проходил в середине весны, во время, когда солнце появлялось на небосводе чаще всего. Люди были приветливы, милы и всегда сыты, поэтому у них и доставало сил участвовать во всевозможных дворцовых активностях, будь то свадебный бал или победный марш в честь независимости Трехмирья. И если с маршем было еще все относительно ясно: были и официальные хроники войны и герои, которые пожертвовали жизнью ради воцарения мира, то бал не имел под собой никакой исторической основы, просто когда-то кому-то захотелось создать подобную традицию и вот уже 63 года на нем заключались браки всех достигших 21 года знатных жителей столицы, которые по древнему обычаю в этот день становились совершеннолетними и получали право на создание собственной семьи и собственного дома. Всех же кто еще не достиг 21 года, но к этому стремился (такой возраст обычно начинался как раз с 18 лет), свозили на этот бал для выбора и знакомства с будущими супругами. Их обычно выбирали из подходящих по статусу и дружественных родов, где были дети необходимого возраста, так как главное в этой традиции было то, что обоим супругам должно быть по двадцать одному году: не больше и не меньше. Причем так как обычных граждан это не касалось, они к ужасу знатных дам могли вступать в браки за кого и когда пожелают, выбор чаще всего был ограничен. Трехмирье было не таким огромным государством, и количество знатных семей равнялось максимум сотне, а может и того меньше. Поэтому данная традиция поощряла и близкородственные связи, которые с учетом минувших 63 лет постоянного скрещивания могли настигнуть тебя даже если тебя женили не на твоем кузене или не единоутробном брате или сестре. Рике не нравилась эта традиция. Воспитанная в далеких северных пустошах больше всего она ценила свободу, в том числе и свободу выбора. А о какой свободе может идти речь если выбор твоего суженного ложится не на твои плечи, а на плечи твоего рода, а точнее самых старых его представителей. В ее случае это были младшая бабушка, отец и его старшая жена и она почему-то уже заранее была уверена, что ее мнение они будут учитывать в последнюю очередь. Поэтому, когда карета скрипнула в последний раз и замерла возле сплошной черной стены, блестящей на выглянувшем из-за плотных облаков солнце соляными разводами, Рика также безмолвно замерла ощущая как Рион все крепче и крепче сжимал ее руку. — Надеюсь дворец тебя не разочарует, папа говорил, что он выглядит зловеще! Все как ты любишь. Самые темные пещеры и самые зловещие углы, — юноша обернулся к Рике и осторожно улыбнулся ей. — Черный камень, море и соль. Что может быть зловещего в такой обстановке? Разве что вечная плесень, которая за многие годы своего размножения сожрала не один наряд или не один слой дивных королевских обоев, а может даже добралась до старого фамильного гобелена, на котором были выбиты все имена королевской семьи рядом со славным гербом, как он там выглядит? Что-то вроде белого прямоугольника с одинокой стрелой? — девушка явно храбрилась, скрывая нарастающее напряжение за колким ехидством. — Копьем, если быть точным, а вообще… — дверь кареты неожиданно распахнулась, впустив внутрь влажный и соленый воздух и прервав разговор молодых людей на полуслове. Рион закашлялся, и из его вечно аккуратной прически выбилась небольшая прядь. Рика осторожно дотронулась до ее свисающего края, замершего на изгибе шеи и неожиданно для себя, отметила, что за время путешествия кожа Риона стала бледнее, чем была обычно. Но опередив ее юноша сам поправил свою прическу вернув выбившуюся прядь темно-зеленых волос обратно в затянутый на затылке хвост перетянутый красной, праздничной лентой. — Кхе-кхе, — донеслось из-за двери кареты и Рика наконец поняла, что дверь распахнулась не сама собой. Возле повозки стоял один из королевских лакеев, который все это время услужливо протягивал свою руку в попытке помочь им с Рионом выбраться из недр повозки. Он был облачен в черный костюм прямого кроя с небольшими золотистыми вставками на боках и причудливые башмаки с небольшими колокольчиками на носках, которые при каждом его шаге тихонько и мелодично позвякивали. Растерявшись Рика проигнорировала предложенную ей руку и самостоятельно проворно выпрыгнула из повозки прямо на каменную мостовую. Грубые кожаные штаны, оббитые по краям мехом, и просторная рубашка из прочной ткани с подкладкой из тонкого драконьего камня абсолютно не сковывали ее резких движений. А волосы, которые едва закрывали уши не лезли в глаза мешая рассмотреть все вокруг. Выпрыгнув Рика замерла возле кареты дожидаясь пока более медлительный Рион, который между тем был одет идентично ей, встанет рядом и с напряжением начнет всматриваться в незнакомые лица людей, столпившихся возле замковых ступень. Она бросила короткий взгляд на одну из массивных башен, окна которой были украшены разноцветными витражами и ей даже на минуту показалось, что она увидела среди разноцветных стекол чье-то лицо. Но ее внимание быстро отвлекли. — Вы не устали? — к ним осторожно приблизилась невысокая темноволосая женщина, с ясными голубыми глазами. Ее красивое бархатное платье скользило по мостовой полностью скрывая ее ноги. А пышная коса, лежащая на плече, аккуратно подскакивала при каждом шаге. — Все хорошо Мола, мы успели немного отдохнуть перед столицей — Рика улыбнулась женщине и отметила, что она не выглядела утомленной долгой прогулкой. Все такая же аккуратная и проворная, какой она и была все это время, абсолютно не изменившаяся с течением времени. В свою очередь Мола осторожно тронула девушку за рукав блузки выводя из небольшой задумчивости и еле заметно улыбнувшись встала рядом с Рионом. — Ваше высочество принцесса Рика, от имени вашего отца, короля Рикоя II рады приветствовать вас в славной столице Трехземья, надеюсь путь ваш был не слишком утомителен, — Рика удивленно взглянула на говорившего. Это был низенький худощавый мужчина лет пятидесяти одетый практически так же, как и первый лакей только на его костюме были не золотые, а красные вставки. Голова же, его значительно облысевшая на затылке, была склонена в приветственном поклоне. Он был значительно старше всех остальных лакеев и явно как-то выделялся среди них. Рика с вопросом в глазах взглянула на Молу, которая поспешила прийти к ней на помощь, зная, что принцесса не сильна формальных разговорах. — Рада тебя видеть Сиог! Дорога была удачной, так что мы не особо успели устали. Но мне, кажется, принцесса все равно хотела бы попасть в свои покои, чтобы немного прийти в себя, — женщина улыбнулась мужчине, но не склонила головы в приветственном поклоне из чего Рика заключила что перед ними все же старший лакей, а не какой-нибудь придворный министр. — Леди Мола, вы осветили светом столицу. Позвольте Соону проводить вас в ваши старые покои, добро пожаловать домой! — распорядился Сиог не поднимая головы. Мола удовлетворенно кивнула и бросив последний взгляд на своих спутников позволила молодому лакею подхватить ее вещи и аккуратно двинулась следом за ним ко входу во дворец по бесконечным шершавым ступеням. Рика следила за тем, как Мола изящно поднимается ко входу в замок и ей становилось еще более тревожно на душе. Не задумываясь, она осторожно нащупала руку Риона и сжала ее настолько сильно, насколько могла, а он лишь легонько сжал ее в ответ, как бы убеждая ее, что все будет хорошо. — Я бы тоже хотела попасть в свои покои. Дорога была длинной мне надо привести себя в порядок, — неуверенно пробормотала Рика, — И вы так и не поприветствовали принца Риона! Сиог видимо уязвленный ее словами удивленно дернулся, но так и не поднял головы ни на сантиметр, продолжая сверлить взглядом брусчатку мостовой. Лишь быстро произнес: — Принц Рион — мы безумно рады вашему присутствию в столице. От имени короля, хочу отметить, что за время вашего отсутствия вы выросли в статного и красивого юношу. Если вы не против, то мы поселим вас в покои рядом с принцессой Рикой, насколько мне известно вы довольно близки, и надеюсь такое соседство поможет вам быстрее привыкнуть к дворцовой жизни! Позвольте я провожу вас, — он сделал какой-то быстрый пас рукой и стоявшие рядом с ним лакеи с золотыми полосками похватали оставшиеся чемоданы и ринулись ко входу в замок. Сам он резво развернулся на пятках звякнув при этом колокольчиками на ботинках и так же резво направился вверх по каменной лестнице. Рион так и не отпуская руки принцессы сделал неуверенный шаг вперед потянув ее за собой. В последний раз обернувшись на удаляющуюся повозку, привезшую их сюда, Рика последовала за своим спутником.***
Брат был капризным. Привыкшим, что все его желания исполняются моментально и неукоснительно. Он не любил ждать, не любил, когда кто-либо, даже мать, ему перечил. Он мог закатиться в истерике из-за того, что ему казалось, что солнце светит слишком ярко и тогда слугам приходилось зашторивать окна во всем крыле. А он наблюдал за ними сидя, на своем импровизированном троне. Она же слепо следовала за ним, иногда не разговаривая месяцами просто потому, что он к ней не обращался. Стояла по правую руку никогда не решаясь перетянуть внимание на себя. У них была одна внешность на двоих и это единственное что было между ними общего. Она любила громкую музыку и яркое солнце, прикосновение рук слуг к волосам и их волшебные сказки про старых и могучих драконов. Ей нравилось море, которое простиралось у замковых стен, его соленые брызги и свежее дыхание волн. Она хотела бы стать русалкой и вечно плавать среди этих волн. Но единственное, что она умела — это быть тенью своего брата. Всю жизнь ее учили только красиво улыбаться и танцевать ритуальные танцы, которые так ценил их бог. Мама всегда твердила, что это поможет ей хорошо выйти замуж и быть хорошей женой для мужа. А она надеялась, что кто-то за ее улыбкой и танцами разглядит и ее душу.***
— Ваша комната, принцесса! — слуга услужливо распахнул бледно-бежевые двустворчатые двери ведущие в небольшую комнатку, которая явно пустовала уже некоторое количество лет. Рика со смешком отметила небольшой островок плесени, услужливо оттертый кем-то совсем недавно, но все же оставивший заметный след на заграничных бумажных обоях с причудливыми узорами. Само убранство комнаты было незамысловатым. У правой стены стояла небольшая кровать с красивой резной спинкой, накрытая стеганным зеленым покрывалом. Рядом с ней, наполовину закрывая окно расположился туалетный столик с небольшим круглым зеркалом и деревянным основанием, выполненным из того же дерева, что и спинка кровати. Возле левой стены стоял довольно большой шкаф (занимающий почти половину комнаты), а за ним виднелась небольшая дверь в уборную. Ну и центр комнаты занимал красивый ковер, выполненный в традиционных цветах Трехмирья. Такие ковры пряли только в отдельных отдаленных селениях пустоши, и они ценились также, как и Океанский шелк. За один такой ковер можно было купить себе 1,5 самодвижущиеся повозки. И такими же коврами были устланы полы во всех комнатах старого замка, в котором и выросла Рика. — Я поставлю ваши сумки в шкаф, скоро придут ваши личные слуги и разберут их. А пока отдыхайте и набирайтесь сил, вечером вас ждет большой семейный ужин! — Сиог отрапортовал все это на одном дыхании и замер в ожидании. — Большое спасибо! Вы можете идти и скажите служанкам, что я сама справлюсь со своими вещами! — принцесса улыбнулась лакею, но тот никак на это не отреагировав, спешно вышел из комнаты, услужливо прикрыв за собой дверь. Девушка в начале немного растерялась, все это было в новинку для нее. Ее дядя не терпел, когда в его дела вмешивались посторонние, поэтому у них не было личных слуг и лакеев. Только повара, которые не покидали пределов кухни и уборщицы, которые также старались не попадаться на глаза. Все же бытовые мелочи жители старого замка выполняли сами, как говорила леди Мола — это помогает справиться с накатывающей хандрой. Но ни Рике, ни Риону, хандрить было некогда. Они с самого детства жили в смежных покоях, огромные окна которых выходили на бескрайнюю пустошь. В редкие солнечные дни именно из этих окон можно было наблюдать за неспешным восходом двух светил, которые всегда вставали из одного и того же места, а потом расходились по небосводу. Снег в такие моменты искрился и переливался тысячами маленьких, обжигающих взгляд огоньков. В такие дни они с принцем выбирались на псовую прогулку, или отправлялись охотится на роющих лис, или же сходились в очередном безумно важном поединке за достоинство взглядов (обычно они играли в шахматы, но иногда дело доходило и до ленивого боя на игровых мечах). Они никогда не тосковали по морю, ведь никогда его не видели. Но безумно тосковали по снегу, когда им в наказание за ужасное поведение запрещали покидать замок. Но и здесь они находили себе занятие. Замок был ужасно стар и из-за этого в нем было множество забытых ходов, залов и подземелий. И уже к 12 году своей жизни они имели в распоряжение подробнейшую карту всех сокрытых от взглядов уборщиц и взрослых комнат и переходов. Это был не замок, а их дом. Родной и любимый. В этой же комнате Рика чувствовала только щемящее душу чувство тревоги и непонятное ее еще горе. В дверь тихонько постучали, тем самым выдернув принцессу из пучины размышлений. Обернувшись к двери, она увидела растрепанного Риона, который уже почти полностью проник в ее новую обитель. — Комната более чем скромная! Мне казалось, дочку короля должны поселить во что-то более впечатляющее! — юноша неудовлетворенно вздохнул и присел на край кровати, даже не дожидаясь приглашения войти. — Зато ты рядом и это радует! — Рика неуверенно оглянулась и не придумав ничего лучше уселась прямо в центре ковра, подтянув под себя ноги. — И должен заметить, моя комната почти в два раза больше твоей, так что тебя здесь явно ущемляют! — улыбнулся Рион, — Но, а вообще — это вроде как крыло молодежи. Здесь селят всех незамужних и неженатых членов королевской семьи. Так что поздравляю, скоро здесь будет весьма многолюдно. Надеюсь, моя комната такая большая не из-за того, что она рассчитана на двоих и во время проведения бала ко мне подселять какого-нибудь троюродного кузина. — Зато сейчас во всем крыле живем только мы! — Рика решила совместить приятное с полезным и потянулась к одной из двух сумок с вещами. — Ну… Так-то нет! Тут еще живут два твоих брата и сестра, если мне не изменяет память, и я верно помню нашу родословную, то один брат на год тебя старше, а брат и сестра двойняшки, которым вроде как 14 лет, — задумчиво протянул принц. — А, это те, которые отмеченные? — девушка достала из сумки небольшую стопку одежды и оглянувшись в поисках удобного места для ее хранения потянула на себя дверцу шкафа. — Ну да! Их мать принцесса Океании и у детей, как и у нее ни волосы, ни кожа не зеленые. Ну и их солнце не кормит, поэтому ужины им пропускать не рекомендуется, — Рион раскинулся на кровати и уже окончательно избавился от сдерживающей его волосы ленты и они раскинулись вокруг его головы зеленоватым ореолом. — Нда! — Рика с удивлением обнаружила за открывшейся дверью шкафа какие-то странные платья с невообразимыми рюшами и оборками, — Теперь понятно, на что тратятся все те зверские налоги. На прокорм заморской принцессы и ее отпрысков, которые отмечены их несчастным богом! — девушка засунула свою одежду на первую же полку и в спешке закрыла шкаф. Обернувшись к своему собеседнику, она натолкнулась на неодобрительный взгляд его темных как уголь глаз. — Рика! Пообещай мне чаще думать, что и кому ты говоришь. Это столица, а не наша пустошь, где в каждом поселении молятся своему божеству, а иногда и не божеству. Тут считается что бог един для всех, и они буквально живут по его заветам. И вообще-то у моих родителей будут огромные проблемы если вскроется что нас вырастили безбожниками. Так что пожалуйста, следи за своим длинным языком. Я не хочу, чтобы нас сослали еще дальше, потому что дальше только горы. — Рион выглядел действительно обеспокоенным, и принцесса даже решила воздержаться от язвительных комментариев. Их учитель был прислан из столицы поэтому она прекрасно представляла помешательство всех жителей приморья на своем боге. Они буквально жили его заветами и постоянно проводили какие-то особо важные ритуалы. Ее даже как-то начинали обучать ритуальным танцам. Леди Мола специально выписала учительницу из столицы, но после пары занятий стало ясно, что никакой склонности к ним у нее не было. Зато она довольно сносно научилась сидеть в седле и управляться с луком и легким ученическим мечом и это было в общем-то все, что давалось ей без каких-то проблем. Она так до конца и не научилась писать, хотя очень хорошо и много читала, не умела заниматься подсчетами и терпеть не могла историю государства. Причем все учителя разводили руками и говорили, что способности ко всему этому у нее есть, она просто никогда не проявляет должного интереса. Поэтому Рион проявлял этот интерес за двоих. Он даже хотел вместе с ней пойти на уроки ритуальных танцев, но это было невозможно, так как танцевать их могли только девушки. Но Рика все же тайком научила своего вечного спутника всему, что ей успели дать за два занятия и отметила, что у него все эти замысловатые пасы руками выходили даже изящнее чем у учительницы. Между тем учились они оба средне, больше предпочитая пропадать либо в пустошах, либо где-то в тайных залах. Один раз даже умудрившись пропасть на целую неделю и потом неожиданно минуя стражу появиться в своих кроватях. А когда их спрашивали о том, где они были, они как заведенные твердили о том, что не покидали своих комнат и вообще были уверены, что прошел всего лишь один день с момента их исчезновения. — Конечно же обещаю! Как может быть иначе? — Рика улыбнулась и подобрав с пола упавшую красную ленту осторожно положила ее на туалетный столик.