Гермиона Грейнджер и таинственное дитя

– Именно так Макгонагалл и сказала. Еще чуть-чуть, и у Драко начнет кружиться голова. Грейнджер безостановочно мерила шагами его (то есть снейповскую) гостиную. Вот что он должен ответить? Чертова кошка! – Ты ведь понимаешь, что сама вероятность полной трансфигурации человека делает нашу версию с Оборотным зельем не единственно возможной! – Грейнджер, остановись! Меня сейчас стошнит. – Вернулись на круги своя? Малфоя тошнит от грязнокровки! А я… – Заткнись! Меня тошнит от твоих метаний. – …между прочим, ради тебя почти соврала своему декану, – по инерции договорила Гермиона. – В чем же ты соврала? – вцепился в возможность сменить тему Малфой. Он все-таки заставил ее остановиться. – Долго рассказывать, – попыталась увильнуть от ответа Грейнджер, но как ей увильнуть от ответа, который должна дать ему – профессионалу в разного рода выпытываниях. – У меня в запасе все время мира, – усмехнулся Драко, устраиваясь на диване, увидел, как у вечной всезнайки открылся рот, а лицо приобрело выражение «сейчас будет лекция», и счел необходимым уточнить: – Фигурально выражаясь. Грейнджер издала раздраженный звук. – Ладно, – выпалила она и начала метаться снова, но Драко выбросил руку вперед и поймал ее на взлете. Грейнджер упала рядом с ним на диван. – Что ты делаешь?! Драко равнодушно пожал плечами. Девчонка оценила преимущество нового места и осталась сидеть. Ее вздох мог разжалобить кого-нибудь сверхчувствительного, но здесь таких не водилось. – Ладно, – повторила она еще раз. – Я говорила с Макгонагалл об альтернативных вариантах сдачи ЖАБА. Драко не удержался от шпильки: – Кто про что, а Грейнджер про ЖАБА. – Не перебивай! До чего же вспыльчивая особа! Драко поднял руки в примирительном жесте. – Я предложила вариант, который используют маглы, – она даже сделала паузу, чтобы он высказал свое отвращение, но Малфой проявил дипломатичность. – Работа по одной из тем, изучаемых на уровень ЖАБА, представляющая научный интерес. Что-то, что раньше не было изучено. По зельеварению я взяла тему «Перестройка организма под действием Оборотного зелья», – и она пустилась в сложные объяснения про те невидимые невооруженному глазу частицы и способы сравнить материалы, взятые у волшебника под Оборотным и волшебника, в которого обращались. Драко подумал, что исследование действительно необычное, но озвучивать свои мысли не стал – если кто-то лохматый возгордится еще больше, то пробьет потолок своим вздернутым носом. Вместо похвалы он задал резонный вопрос: – А я тут при чем? – А тебя я беру в проект партнером, – не моргнув глазом, сообщила Грейнджер. Драко понадеялся, что ослышался. Он опять почувствовал, что мимика перестала подчиняться. Да драные кальсоны Мерлина, не слишком ли часто такое происходит с ним в обществе этой девчонки?! – Что?! – Ты глухим притворяешься или тупым? Неужели не видишь выгоды в том, что твоя фамилия засветится под работой, где используется обращение к опыту маглов? Ах да, я забыла! Папочка… Она точно на Гриффиндоре училась?! – При чем здесь это?! – зарычал Драко. – И я что, отказался от участия? – Вот и славно! – подсекла эта… эта… невын… невероятн… невероятно невыносимая ведьма. – Здесь ведь есть лаборатория? К Драко еще не вернулась способность говорить, то есть изо рта просилось сразу слишком много слов, в результате чего на выходе случилась пробка. Малфой продолжал буравить гостью тяжелым (он надеялся) взглядом и издавать булькающие звуки. Грейнджер требовательно посмотрела на него, встала и начала обходить комнату по периметру, очевидно осознавая, что помощи ждать неоткуда. Первая дверь, к которой она потянулась… – Спальня, – Драко взял себя в руки и занялся тем, что у него получалось неплохо (иногда) – стал вгонять Грейнджер в краску: – Но я совсем не против тебя в ней принять. К его разочарованию, та оставила выпад без ответа, раздраженно дернула плечом и пошла дальше. – Ванная, – прокомментировал ее порыв войти в следующую дверь Драко. - Там я тоже не против… – Малфой! – гаркнула злюка, и он тихонько захихикал. За третьей дверью оказалось нужное помещение, возможно, по плану оно должно было быть кухонькой, но Снейп превратил его в отличную мини-лабораторию. Пока Гермиона осматривалась, Драко подошел и остановился у нее за спиной. Ему, пожалуй, понравилось, как она дернулась, когда он внезапно заговорил: – Ингредиенты забрали, кроме самых употребляемых. Из того, что есть, можно сварить простейшие зелья программы первого, максимум второго курса. – Минерва даст знать, когда поговорит со Слагхорном. Я сразу обращусь к нему. Хотя бы часть необходимого у него должна быть. Грейнджер зябко поежилась. По всему видать, запал закончился и ей стало неловко. Тогда Драко решил провести еще один эксперимент. Он сделал небольшой шажок вперед и оказался вплотную к спине Гермионы. Затем, будто бы невзначай, положил руку ей на плечо и потянулся к верхней полке. – Этот котелок подойдет, – сообщил он, доставая утварь, с удовлетворением замечая дрожь под своей рукой. Гермиона сделала решительный шаг в сторону, увеличивая расстояние между ними, и торопливо развернулась. – Боишься поворачиваться ко мне спиной? – вопрос Драко прозвучал слишком серьезно. – Предпочитаю смотреть собеседнику в глаза. Малфой был благодарен за возвращение легкости разговору. – Вернемся в гостиную? – спросил он и получил кивок в ответ. Ему нравилось, что Гермиона стала смущаться в его присутствии. Это означало, что оформившийся вчера замысел имеет шанс на воплощение. Благодаря совместной работе у них в запасе целых два месяца тесного общения, и он своего не упустит. Теперь, когда он позволил себе признать интерес к Грейнджер, точно не упустит. Даже изначально планируемые возражения против проекта не имело смысла озвучивать. Мнение родителей? Да, вряд ли они одобрят что-то связанное с маглами, но это такая мелочь по сравнению… с планами на отдельно взятую маглорожденную. Драко просто не был готов об этом думать. Рано. – Я все еще не понимаю, как это относится к тому вопросу, которым ты меня огорошила с порога? Грейнджер подняла свои огромные глазищи (когда это он стал подмечать, что они настолько огромны?) и смешно приоткрыла рот. Драко передернуло от ужаса – он счел ее удивление милым. Милым! Если так будет продолжаться… он скоро превратится не то что в пуффендуйца – в Хагрида, сюсюкающего над очередным чудовищем, избавь Салазар от такого! – Прости, отвлеклась. Он даже не смог выдавить из себя что-то ядовитое насчет того, что должен поставить себе памятник, раз смог отвлечь Грейнджер от изложения фактов. – Когда я рассказала Макгонагалл про проект, она предложила добавить работу по трансфигурации. Ну знаешь… одним ударом двух зайцев. Драко промолчал, и она продолжила: – Вот. Профессор сказала, что метаморфомагия – способность, которая есть у некоторых потомственных магов, и ты должен знать, как передается этот дар в поколениях. – Теперь понятнее, – Драко тяжело вздохнул и задумался. Является ли эта тайна теперь настолько унизительной? Он полагал, что Грейнджер, памятуя ее движение с неприличным названием в помощь эльфам, вообще не увидит причины для стыда. Может, не говорить, что это касается и его рода? Будто она не сделает простейший вывод! – В общем… дело в том, что эта особенность не появляется у волшебников сама по себе. – Что ты этим хочешь сказать? А он до сего момента верил в то, что отделается общими фразами… Как же! Не на ту напал. – Вообще-то, моя кузина… покойная кузина, – он признал родство, поскольку чувствовал, что это, во-первых, понравится Грейнджер, во-вторых, избавит его от унизительного дополнительного объяснения, – единственная волшебница, которая не скрывала эту свою особенность. – Что такого страшного в метаморфомагии? – с искренним любопытством переспросила Гермиона. – Хм… – тянуть время не было смысла, – этот дар (или проклятие – как посмотреть) может проявляться только тогда, когда в роду у волшебника были магические существа, обладающие подобными склонностями. – Вейлы? Ну вот… До вывода: три, два, один… – В роду Блэк были вейлы? Драко кивнул.