Upsidedown

Я с нетерпением стоял у окна и высматривал своего ночного гостя. Александр вот-вот должен был прийти, и мое сердце готово было только от одной мысли об этом парне начать кувыркаться до той поры, пока все тромбы и вены не оторвались бы к чертям собачьим. Я закрыл свои глаза, а мои руки, скрестившись, обняли мои плечи, будто бы это движение должно было мне напомнить о ласках моего сумеречного охотника. Александр, прибывший со своей семьей из Лондона, сводил меня с ума ровно настолько, насколько я бы мог потерять голову в среде обостренной войны и непрекращаемых поисков Валентина. Дверь моего дома сейчас хлопнула, и я, развернувшись, тут же подбежал к улыбающемуся охотнику, обхватывая его руками и упиваясь силой и страстью его ответных объятий. — Я скучал, — прорычал Александр своим британским акцентом, что сейчас разливался ледяным холодом по моим венам, а затем его рот обрушился на мой. Этот поцелуй был переполнен грубой потребностью, а не сладостной романтикой. На мгновение я испугался того момента осознания, что этот парень стал моей потребностью, что было страшно от мысли, что он может причинить мне боль. Но затем чувство потери, хоть мы и не виделись всего чуть меньше недели, одолело меня, и я еле сдерживал свои порывы пробежаться руками по всему его телу, чтобы удостовериться в реальности Александра. Неожиданно рот Александра снова накрыл мой собственный и мы слились в новом головокружительном поцелуе. Затем, не требуя моего разрешения, он подхватил меня на руки и двинулся в сторону спальни. — Скажи что-нибудь, — попросил я, устраивая свои ладони на его груди. — Кажется, ты сносишь мне крышу, Магнус Бейн, — раздался хриплый голос с этим чертовым акцентом, который сейчас мне напоминал мой любимый крем-брюле. Алек занес меня в спальню, когда я тут же принялся срывать с него одежду, не заботясь о ее сохранности. Рука Алека соскользнула на мою ширинку, и я выгнулся в спине от его прикосновений. Задевая мою кожу своими костяшками пальцев, на пол полетела моя рубашка, и, когда на нас не было уже ни единого кусочка ткани, я еще мог устоять от того, как Александр толкал меня на кровать. — Нет, — сказал я, толкая его самого к кровати, — сегодня моя очередь. А твоя работа только лежать и расслабиться. Бровь ангела подо мной выгнулась, но без слов он принял правила моей игры. Лишь кинул взгляд на выпуклость в своих штанах и облизнул губы, едко смотря в ответ. — Ты же не собираешься дразниться? Я почувствовал, как мои кошачьи зрачки вернулись на свое место, преодолев гламур, но я не мог отвести или хотя бы на секунду прикрыть свои глаза, потому что картина передо мной была просто потрясающей. Его ноги небрежно, но так заманчиво раскинуты. Мускулы затвердели от того, как он приподнимался на локтях, чтобы видеть меня. А черная рубаха с V-образным вырезом подчеркивала всю роспись рун на теле Лайтвуда. — Все ангелы хотели бы быть столь великолепными, как ты, — минуту полюбовавшись, с осуждением произнес я. — Спасибо за комплимент. Слова его были легкими, но вот выражение лица - нет. Оно было напряженным, словно он готовился к битве, что должна пройти не на жизнь, а на смерть. Однако, если бы я продолжил смотреть на Алека, такого красивого и сексуального, я бы утонул в его глазах. Распластался бы под ним, и канули бы в лету все мои мысли. Но у меня были планы. Я вальяжно залез на него, хлопая его по рукам, когда они то и дело норовили прикоснуться к моим бедрам. — Закрой глаза, — приказал я, наслаждаясь тем, что Алек тут же подчинился, и слегка прижал его веки. — Держи их закрытыми до тех пор, пока я не скажу тебе обратное. Я бы мог их завязать, но я знал, что в нужный момент Алек не сдержит моего приказа. А этому я не был так уж категорически против. Затем я снял с него рубашку, царапая его кожу, оценивая его реакцию. Его глаза оставались закрытыми, а руки запрокинуты за голову для удобства. А может быть он и знал, что таким образом его грудь смотрится еще эффектней. Продолжая исследовать его грудь, я провел руками по его ребрам и медленно двинулся вверх по его рукам. Затем я положил обе руки ему на грудь и большими пальцами начал оглаживать соски. Они затвердели так же сильно, как и все его тело. — Я люблю твои руки, — произнес он тихо, хотя за этими словами стоял другой смысл. Алек еще ни разу не говорил мне о любви, но зато он говорил, как любил каждую часть меня. Я улыбнулся его словам, хотя он этого не увидел. Его слова согревали меня, хотя голос был чистым искушением с этим мягким английским акцентом и чувственными нотками. Если я позволю ему говорить, то он сможет соблазнить меня и сделать все, что угодно, вместо того, что задумал я. — Тише... — протянул я в ответ. Алек замолчал, хотя и выгнулся так, чтобы касаться меня еще больше. Я подтолкнул его, и он перекатился на живот, пока я оглаживал его руками, словно в них была сосредоточена вся вселенная. Он был просто идеален: широкие плечи, накаченный пресс, сильные руки и это чертово лицо, в чертах которого были горячие, сексуальные итальянские черты. Я запустил свои руки ему в волосы, приподнимая его голову, ради сорвавшегося с его губ стона. Я припал к его телу, губами медленно следуя по его спине, чувствуя его дрожь. Его вкус сводил меня с ума, словно был самой мощной виагрой на земле. Мою голову снесло, и вместе с поцелуями, на его спину, руки, ноги и попу обрушились не только мои поцелуи, но и укусы. Я не мог совладать с собой, мне так хотелось владеть Алеком, чтобы он был только моим. Частью меня. Словно бы, я хотел его съесть. Хриплые стоны вырвались из него, а руки сжались в кулаки. Он схватил меня за ноги, но я, со смешком, встал, и перевернул его обратно, припадая к его губам и кусая уже их. Глаза Алека были закрыты, и его послушности я улыбнулся, отлипая от губ и спускаясь ниже. Дойдя до его массивной груди, я лишь подул на уже возбужденные горошины, вызывая новый стон. — Еще,— прозвучал строгий голос. — Не волнуйся, я еще не закончил, — успокоил голосом я его, взмахивая своей рукой в призыве свечки. Свечка тут же появилась в моей руке, согревая своим огнем, пока я словно бы случайно задевал своей задницей его возбуждение. Я загасил фитиль свечки, и, пока воск еще не остыл, пролил немного воска на сосок Александра. Его тело выгнулось дугой, сбрасывая меня с насиженного места, что я еле успел не усесться на его и без того болезненный, член. С губ Лайтвуда сорвался громкий крик, когда я тут же припал к его соску, кусая кожу и мешая своим ртом и языком засыхающую вязкость. Алек уже кричал, когда запустил свои руки мне в волосы, разрушая прическу и притягивая меня сильнее к своей груди. Когда я смог поднять голову, с сильным захватом Алека, я пролил воск на второй сосок, вызывая еще один крик. Я принялся поочередно облизывать и всасывать твердый горячий сосок. Проглотив немного воска, я отстранился, вытирая свой рот и посмотрел в его голубые глаза. Его сила, решимость и возбуждение клубами опутывали меня, они были такими сильными, что я мог потрогать их концентрированную силу. Я наклонился, шоркаясь своей грудью по груди моего охотника, чтобы поставить свечку на прикроватную тумбу. И тут же, в моей руке оказалась другая свеча. Очень медленно, я провел своей свободной рукой по его телу, убирая остатки воска прежде, чем последовать по дорожке темных волос туда, где находится его пах. Глаза Алека не закрылись, когда я рукой обхватил его член, но губы раскрылись, испуская шумный выдох. Я накрыл ртом его головку, кидая взгляд на свечу. — Сделай это, — прохрипел Алек. Когда я выпустил ее из своего рта, я задул свечу, с мягким шипением фитиля, и вылил жидкость на твердую плоть в моей руке. Все его тело выгибалось от вспышек боли, вкупе с наслаждением, отражаясь в моем подсознании. Я, незаметно, помогал Алеку ослабить боль своей магией, прежде чем смешал мягкую кашицу, сбрасывая ее с члена, игнорируя, при этом боль. Первобытный стон вырвался из его горла, когда я накрыл его головку губами, втягивая плоть глубже. Я то втягивал дальше, то оставлял ее во рту, помогая себе рукой и играясь со своим парнем. Когда я толкнул его опять в свой рот, я вобрал его настолько, насколько позволял мне мой рвотный рефлекс, всасывая член так, словно хотел содрать с него кожу. Его глаза закрылись, а спина выгнулась, когда я задел своими зубами его лобок. — Повернись, — хриплым голосом произнес Алек, привстав, пытаясь достать меня руками. Я сопротивлялся, понимая, чего он хочет, как и понимая то, что в таком случае все будет бессмысленным. — Нет. Только ты или я остановлюсь,— мои слова прозвучали искаженно, так как мой рот жаждал вернуться в прежнее состояние, а не складываться для звучаний букв. — Только не останавливайся, — прорычал в ответ Алек, с остервенением падая головой обратно на кровать. Я снова втянул его в себя, по самое основание, сильнее, чем обычно. Я вобрал его во всю длину, чуть не убегая в ванную и давясь хриплыми стонами, что сами выходили из моей глотки. Он сжал свою руку в моих волосах, толкая меня дальше и удерживая в неудобном положении. Я, хоть и явно был на грани, продолжал всасывать и лизать его член, словно это было самое важное в моей жизни. — Я больше не могу ждать! — вскрикнул Алек, когда поднял мой подбородок, заставляя покинуть его ноги, и впиваясь в мой рот. Он боролся со мной с такой силой, будто мы были врагами, а наши языки занимались армрестлингом. К слову, в этой борьбе как раз выигрывал Алек, то ли при помощи собственной недюжинной силы, то ли благодаря своим рунам. Его руки спустились на мой член, когда он, смочив их слюной, принялся мастурбировать мне. Я завалился набок, позволяя ему это делать, когда волны желания накрыли меня с головой. Когда он навис надо мной, я увидел в его глазах пламя вожделения. — Александр... — Нет, — остановил он меня, — не надо. Ничего не говори, особенно слово "стоп". Собирая остатки своего сознания и здравого смысла, я растянул сам себя магией, так как терпеть еще и это я не был намерен. Я кончил от рук Алека, обомлел в его руках, которые уже хранились на моем теле. В следующий момент он вошел в меня, пока все мои нервные окончания были оголены и накалены до предела. Это заставило меня вскрикнуть, когда он толкался в меня все глубже и глубже. Я, не скрывая наслаждения, кричал и колотил руками по матрасу. Напор Алека был слишком сильным, все происходящее казалось своеобразным адом с нотами наслаждения. Хотя, нет, скорее наоборот, наслаждением, с нотами ада. Он прогнул меня вперед, его руки легли на мои бедра, поддерживая меня. Его хватка держала меня на месте, пока я рвал под собой простыни, а он изрекал своим голосом, с мягким акцентом, дикие нецензурные выражения, вперемешку со стонами. Когда все достигло пика, я уже едва понимал, в какой момент вскрикнул Алек, а когда я кончил снова, не заметив, как мой член снова налился силой. А может, мы и разделили оргазм. После нескольких моментов, которые, казалось, остановились на время, он упал рядом со мной. Нам обоим понадобились судорожные вздохи, когда в дверь моего лофта постучали. — Эй, Магнус, — прозвучал за дверью надменный голос с британским акцентом, — отпускай из своих пут Алека, нам уже пора. Ах ты чертов гадкий утенок!