17 ноября 2008 года, квартира Дамиана и Шейна, Нью-Йорк
Мир перед глазами закружился, устоять на ногах было труднее обычного. Между пальцев парень сжимал сигарету, что недавно закурил, но так к ней и не притронулся. Ему казалось, что жизнь разрушается, так и не успев начаться. Было холодно, но ни обогреватели, ни теплая одежда не помогали. Дамиан садится в кресло, стоявшее у небольшого окна, занавешенного тёмными шторами, которые не давали свету проникать в комнату. Он не знает сколько времени провёл в этой комнате. День, два, неделю? Блондин перестал чувствовать потребность в еде, сне, не чувствовал боли. Совсем ничего не чувствовал, как недавно хотел, только такое состояние теперь стало для него мукой. Дамиан был подавлен, не видел смысла в своём дальнейшем существовании. Волосы сильно отросли, уже закрывая глаза, и были растрепаны. Он и не помнит, когда в последний раз их расчёсывал, да и вообще мыл. Всем миром для него стала маленькая комнатка, в которой он радовался и плакал на протяжении года. Только радовался не по своей воле. Дверь в новую жизнь ему открыл белый порошок, который он снюхивал со своего столика каждый вечер и шел в клуб вместе с Шейном. Только тогда Дамиан начинал чувствовать и жить, как раньше. Но действие наркотика было недолгим, и с каждым днём хотелось всё больше и больше, он не осознавал свою зависимость и считал, что в любой момент сможет бросить, но сейчас ему это не нужно. Корнуэлл не употреблял уже несколько дней и ему было жутко плохо. Запястья расцарапаны в кровь длинными ногтями, когда по телу проходила невыносимая боль и он кричал от отчаяния. Его кости ломило, казалось, что ещё немного, и он сломается по частям. Парень вырывал волосы на голове, закрывая уши. Дамиану казалось, что неизвестный голос шепчет ему на ухо и просит в последний раз снюхать несколько дорожек и наконец-то стать счастливым. Он ненавидел себя, эту жизнь и девушку, что являлась ему в видениях. Она улыбалась и вела его в этот новый мир, но всё разрушалось и покрывалось дымом. Раньше светлое и хорошее место оказывалось тёмным клубом, где ломаются жизни. Дамиан был рад оттуда уйти, но руки на его горле не давали это сделать. Аврора ушла, оставив его в этом аду, но так и не давала спокойно вздохнуть. Корнуэлл был таким глупым, таким наивным, когда верил в её слова. Теперь он не верит никому кроме Шейна, и они дали друг другу обещание больше не меняться ради девушек. К сожалению, и он погряз в этом мире, из которого не выбраться так легко, как казалось сначала. Хотя даже спустя год они заявляют, что с лёгкостью бросят, но почему-то с каждым разом покупают всё больше «снега». Отношения с матерью, которые он наладил всего два года назад, снова разрушились по его вине. Он не брал трубку, отдыхая с друзьями и девушками в клубе, врал ей, постоянно обещал и не выполнял. «Я всегда боялась, что ты будешь похож на отца. Мои опасения не напрасны», — сказала Майя во время их последнего телефонного разговора, когда та снова жаловалась на Вильяма. Дамиан хотел убить отца, ненавидел его и одновременно себя. Они слишком похожи не только внешне, но и поведением, и Аврора лишь помогла ему это понять. Парень наконец-то затянулся, выдыхая белый дым, закрыл глаза, наслаждаясь хоть какой-то из своих зависимостей, и представлял, как расчленяет собственного отца, при этом улыбаясь. Он совсем потерял последние остатки морали, что в нём были, и совсем не печалился из-за этого. Ведь Вильям же совсем не грустил из-за смерти матери, которую убил. Не физически, но душевно. Дамиану хотелось открыть глаза, но веки стали настолько тяжелыми, что у него просто не хватало сил. Перед глазами начала появляться картинка, как мать режет вены в ванной, надеясь уйти так от тирана. Майя звонила ему в тот вечер, но сын был так занят очередной девушкой, которая кредиткой делала дорожки в туалете клуба, что лишь сбрасывал её звонки. Корнуэлл хотел позвонить потом, поговорить, как это было и раньше, но на утро трубку взял отец. В тот день комната понесла заметные изменения. Тумба лишилась нескольких полок, которые полетели в стену. Зеркало он уронил на пол, когда пытался сам не упасть в порыве истерики. В тот вечер они с Шейном напились вдвоем, вспоминая о всех хороших моментах с Майей. Благо их было мало, и они перешли на другую тему. Дамиану всё-таки удалось открыть глаза, но всё было мутно из-за пелены слёз. Его сердцебиение участилось, когда перед собой он увидел силуэт. Всё было слишком реальным, будто не очередная его галлюцинация. — Проваливай, — тихим дрожащим голосом произнёс парень, пытаясь подняться с кресла, но силы покинули его. — Ты не реальна, тебя больше нет. Блондинка хищно улыбнулась, проводя длинными ногтями по щеке Дамиана. Он понимал, что этого не может быть, но чувствовал всё. — Я всегда есть и буду, малыш Дами, — она засмеялась, обхватывая обеими руками лицо парня, который от злости сжимал челюсть. Он ненавидел, когда его так называют. Найдя в себе хоть маленькие, но силы, Корнуэлл отталкивает девушку, и она растворяется в дыму, что заполнил комнату. В нём видны красные глаза монстров, которые преследуют его уже год с самого первого употребления. Дамиан снова чувствует на своём теле касания холодных рук, они тянут его на пол, и парень падает на паркет. Он не почувствовал боли, только холод, что заполнил его изнутри. Длинными ногтями он стал царапать пол в надежде на то, что сможет провалиться вниз, но этого не случилось. Корнуэлл так ненавидел свою чёртову жизнь. — Мы всегда будем с тобой, — шептали ему на ухо разные голоса, когда по щеке покатилась одинокая слеза.19 ноября 2008 года, дом Корнуэллов, Лейквуд
В доме собралось много людей, желая проститься с Майей. Она и вправду была хорошей женщиной, только глупой, потому что терпела такого изверга. Сыновья уже выросли, и она могла уйти, но почему-то не стала. Вместо этого выбрала другой путь, но более болезненный. Габриэль не выходил из своей комнаты после смерти матери, только сегодня, ради встречи с братом, которого не видел год. Они долго обнимались у порога дома, после чего тихо разговаривали на кухне вместе с Шейном, чтобы отец не услышал. С ним Дамиан не хотел видеться, а уж тем более разговаривать. Хотелось придушить Вильяма, разбить его голову об булыжник, а не грустить по матери, которую тот сам и убил своими действиями. — Мне так жаль, Вильям, — тетя Марисса обнимала брата. — Вы так любили друг друга. Шейн, который стоял рядом, усмехнулся, смотря на эту картину. Семья Корнуэллов с первого взгляда казалась счастливой и любящей, если не углубляться в подробности. — Малыш Дами, — Аврора коснулась плеча парня, который резко развернулся к ней и посмотрел одновременно удивлённым и злым взглядом, — не ожидала тебя здесь увидеть, думала, что после получения хорошей работы ты уедешь навсегда. — Не волнуйся, приехал не к тебе, — его голос был слишком безэмоциональным. Он посмотрел в её голубые глаза, в которых совсем недавно тонул, как в океане, а теперь лишь ненавидел. — А ты до сих пор здесь, так и не укатила с богатеньким папиком? Она кокетливо улыбнулась, поправляя накрученные волосы. В этом он больше не видел того шарма и соблазнительности, как раньше. Теперь её вид вызывал лишь отвращение. — Мне не нужны папики, когда рядом такой парень, как ты, — она прикусила нижнюю губу, накрашенную красной помадой, и посмотрела на него невинным с виду взглядом. Но не ему ли знать, что в этой девушке уже давно нет ничего хорошего? — Теперь достаточно богат для тебя? — Дамиан приблизился к лицу Авроры так близко, что та задержала дыхание и смотрела то на его глаза, то на губы. — Ты мне нравился и без денег, — блондинка провела холодной рукой по его шее, оборачиваясь по сторонам. — Мы на поминках, нужно соблюдать нормы приличия. Корнуэлл сдержал смех, лишь сдержанно улыбаясь. В зеркале за девушкой он увидел себя. Совсем не похож на того парня, что был год назад. Светлые волосы уложены назад, под красными глазами огромные мешки. Он сильно похудел, и взгляд уже не излучал той живой энергии, что была раньше. Дамиан берёт одной рукой её за запястье, показывая Шейну другой, что идёт наверх, и тот непонимающе смотрит. Самому Корнуэллу было плевать, что подумают другие, ему хотелось расплаты. И она наступила, когда Аврора снимала с себя одежду в его комнате. Дамиану было так скучно, что он рассматривал свою старую комнату и надписи на стенах. «Иди к своей цели» — гласила надпись у кровати, где под Дамианом извивалась девушка, которая была недавно любовью всей его жизни. — Хочешь, я поеду с тобой в Нью-Йорк? — девушка лежала на кровати, пытаясь отдышаться, когда они закончили, пока блондин одевался. — Не будем скучать. — Ты думаешь, что после того, как мы переспали, я заберу тебя с собой? — он улыбнулся, застегивая чёрную рубашку, после чего накинул такого же цвета пиджак. — Ты того не стоишь, Аврора, приубавь самооценку. — Но я думала, ты меня любишь, — она подскочила с кровати, прикрываясь одеялом. — Год назад ты клялся, что не полюбишь никого, кроме меня! — Все совершают ошибки, — Дамиан был слишком спокойным, чем раздражал девушку. Внутри него разгоралась радость. Теперь она у его колен, а не наоборот, как было раньше. Он бросает на девушку последний взгляд, полный презрения, и выходит из своей комнаты, спускаясь вниз к гостям, которые слышали всё, что происходило наверху. Они окинули его такими же презрительными взглядами. Переспать с девушкой на похоронах своей матери было не самой лучшей идеей, но он поступил так не один. Из туалета вышел улыбающийся Шейн, застёгивая пуговицы рубашки, и направлялся к другу. — Она сюда и Грейс притащила? — Дамиан улыбнулся, слегка посмеиваясь. — Ага, всё-таки хорошей было идеей соврать, что мы разбогатели, — Шейн сказал это тише, чтобы никто не услышал. — Давай свалим отсюда. — С радостью, — они направились к выходу, где у двери висела семейная фотография. Корнуэлл посмотрел на мать, которая была тогда молодой и счастливой. — Прости, мамуль.5 августа 2007 года, Лейквуд
Он шёл с букетом красных роз, улыбаясь Шейну, что держал в руках такой же. Аврора и Грейс сказали, что отдохнут в ресторане, а потом вернутся домой, но парни решили их встретить. Так забавно вышло, что подруги начали встречаться с друзьями и вместе отдыхали. Тогда Дамиан купил свою первую камеру и постоянно фотографировал свою музу. — Я думаю сделать предложение Грейс, — брюнет как всегда улыбался и громко разговаривал. — Она такая хорошая, кажется, я люблю её. — Тоже самое я хотел сказать и про Аврору, — Дамиан похлопал друга по плечу. — Двойная свадьба — это круто. — Да, мы вообще по жизни вместе, — только глаза Шейна, что светились счастьем, погасли, когда он увидел Грейс с другим парнем, который целовал её. Это платье подарил ей Маршалл, потратив все свои деньги. — Какого черта? Он ускорил шаг, вскоре оказываясь рядом, за ним поспешил и блондин, не понимая, что происходит, пока не увидел и Аврору в сопровождении взрослого мужчины. В груди неприятно заболело, мозг до сих пор отказывался переваривать эту информацию. В горле неожиданно пересохло, а глаза защипало. — Я думал мы в отношениях, что всё серьёзно, — Шейн был на грани, его голос дрожал, и он размахивал руками. — Мы просто трахались, какие отношения? — Грейс поправила свои тёмные волосы и подошла ближе к парню. Она звучала слишком грубо. — Ты славный парень, но не больше. Я слишком хороша для тебя. — Иди к чёрту, Грейс, — парень бросил цветы на асфальт, удаляясь оттуда, а девушка лишь улыбнулась и вернулась к своему спутнику. — Объясни мне, что происходит, — Дамиан вернул своё внимание к Авроре, и они немного отошли от ресторана. — Скажешь мне тоже самое? — Ты сам понимаешь своё положение, Малыш, — девушка наигранно грустно улыбнулась. — Я изменился ради тебя, Шейн изменился ради Грейс! — Корнуэлл срывается, нервы на пределе. Руки дрожали, как и голос. Он был готов заплакать, кричать во всё горло и рушить всё, что стоит у него на пути. — Я не употребляю год, что мы вместе, нашёл нормальную работу, учусь. Что тебе ещё нужно? — Кто-то просил тебя меняться? — она тоже повысила голос. — Мне нравился безбашенный Дамиан, который употреблял и пил, был полной противоположностью тебя сейчас. Ты не хороший мальчик, вообще нет. Но я тебя не любила, твоя проблема в том, что у тебя нет денег. Что ты мне дашь? — Любовь, а деньги ещё будут, — парень будто потерял голос и говорил почти шёпотом. — Ты ведь знаешь, что я не смогу больше никого полюбить, кроме тебя. — Кому нужна твоя любовь? Это не главное, — она усмехнулась, — я хочу уехать отсюда, а с тобой засяду ещё лет на десять. Мне нужны деньги, амбиции, а не твоя любовь. Аврора отвернулась и ушла к своему спутнику, вскоре совсем исчезнув из виду. Дамиан стоял на одном месте, выронив из рук букет, и смотрел в одну точку. Внутри него смешались злость, боль и разочарование. Он открыл ей всё своё сердце, стал другим, но оказался не нужным. Тогда Дамиан решил, что никто больше не увидит его любви. Парень вернулся в их общую с Шейном квартиру, в которой везде был выключен свет, и каждый сантиметр напоминал ему о счастливых моментах. Он услышал всхлипы из ванной комнаты и медленно направился туда, стараясь не шуметь. Не только ему было тяжело в тот вечер. — Боже, Шейн, что ты творишь? — его голос охрип, но звучал громко. Маршалл сидел на холодной плитке с лезвием в руках, делая порезы на запястьях. Его глаза покраснели от слёз, взгляд был немного затуманен. — Мне так плохо, я больше жить не хочу, — его голос был настолько тихим, что Дамиан еле расслышал. Корнуэлл присел рядом, доставая из аптечки бинт и антисептик. — Шейн, ты единственный, кто у меня остался, — парень поднимает руку друга, аккуратно обрабатывая, — пообещай, что больше не будешь. Мы вместе до конца, помнишь? — Обещаю.16 сентября 2019 года, дом Дамиана, Нью-Йорк
Шейн стоял у гриля на заднем дворе дома, пока Дамиан разливал по бокалам лимонад. На улице было солнечно и тепло, поэтому сидеть дома никто не хотел, но Эмми было не до ходьбы. Живот сильно вырос с момента свадьбы, спина болела, как и ноги. Но девушка не унывала и во всем находила плюсы. — Беременность — это так хорошо, — брюнетка устроилась поудобнее на шезлонге. — Все о тебе заботятся, любят и прислуживают. — Чего только стоит ситуация, когда мы в три часа ночи искали жареное мороженое, — Маршалл засмеялся, переворачивая мясо лопаткой, — и нашли ведь. — Вы просто большие молодцы, — Эшли чмокает парня в губы, обнимая его со спины, и возвращается к подруге. — А ей можно. Она итак страдает. Эшли и Шейн были знакомы и до свадьбы, но мало общались, так как она его недолюбливала. Но в тот день он показался ей совсем другим, когда поддерживал её и был очень мил. Оказывается, что у них было много общих интересов. Она, как и Шейн, любила готовить и коллекционировала статуэтки из разных стран, им даже нравились одинаковые писатели. В тот вечер им не пришлось скучать, они гуляли по городу и болтали, после Эш даже не считала Дамиана таким плохим. Маршалл и Уотсон проводили вместе каждый день, даже вчетвером ездили в Лейквуд за старыми вещами Шейна, где она познакомилась с его родителями. — Джеймс хороший мальчик и не мучает маму, да, крошка? — Корнуэлл протягивает бокал жене и присаживается напротив её живота, разговаривая с ребенком. — Надеюсь, он будет похож характером на тебя, а внешностью на меня. Идеальный парень получится. — Мне уже не терпится его увидеть, — девушка погладила себя по животу, отпивая лимонад. — Вы ведь знаете, что мы будем крёстными? — Шейн поставил на столик рядом с бассейном тарелку с мясом, поворачиваясь к друзьям. — А вы будете крёстными нашего ребенка. Эшли метнула взгляд на парня и улыбнулась, опуская голову. — Ну, до этого ещё дожить нужно, — Эттвуд усмехнулась, после чего резко нахмурилась и подняла голову, — или вы что-то недоговариваете? — Так вышло случайно, — рыжеволосая замялась, — но я рада, очень даже. Как и Шейн, да? — Конечно, как иначе? — он обнял девушку, зарываясь лицом в её волосы, — Изабелль Маршалл, звучит? Я бы хотел девочку. Девушка помнит, как сама была удивлена беременности и совсем не подозревала. Боялась сказать об этом Шейну, хоть и считала его хорошим парнем. Иногда не знаешь, как человек поступит в определённой ситуации, и даже ангел окажется демоном. Но на удивление он был рад, ведь всегда хотел семью. — Чёрт, да ты быстрее меня оказался, — Дамиан засмеялся, хлопая друга по плечу, — поздравляю. Мы теперь ответственные мужчины, будущие отцы. Я уже даже договорился с врачом, что буду присутствовать на родах. — А это идея, — Шейн оживился, — Эш, хочешь, я буду с тобой? Девушка кивнула, счастливо улыбаясь. — Значит, больше никаких наркотиков? — Уотсон посмотрела на друзей, а после на Эммануэль, что выглядела так же серьезно. — Больше никогда, — произнесли парни в унисон. Кажется, в тот момент он был по-настоящему счастлив. Всё шло как нельзя лучше, а мысли о прошлом совсем не мучили, и ему казалось, что больше они не появятся в его голове.20 октября 2019, дом Дамиана
Впервые за много лет ему позвонил отец. В тот момент он не испытывал никаких эмоций, Дамиан отпустил всё это и не хотел возвращаться к прошлому. Дамиан был счастлив в настоящем, он больше не хотел причинять боль своему ангелу, которая заставляет его жить каждый новый день. Вильям забыл что-то в Нью-Йорке и захотел встретиться с сыном по какому-то важному поводу, известному только ему. Сразу же после работы Корнуэлл направился в бар, в котором они назначили встречу, не думая ни о чем хорошем. Все воспоминания с отцом были исключительно плохими, и хорошего он не приносил в жизнь сына. Дамиан даже боялся того, что он может сделать. Но в баре вместо отца он увидел Шейна, который сидел на месте, где они договорились встретиться. Брюнет был нервным и постоянно оглядывался по сторонам. — Шейн, что ты здесь делаешь? — он коснулся плеча мужчины, садясь за стул рядом. — Мне позвонил отец, сказал, что ждёт здесь, — Маршалл был удивлен этой встрече. — А ты что? — По той же причине, только мне звонил мой отец, — Дамиан нервно топал ногой, прикусывая губы до крови. — Как думаешь, что им нужно? — От них можно что угодно ожидать, — Шейн напрягся, замечая входящих мужчин. — А вот и они. Двое взрослых, уже седых мужчин вошли в бар, сразу же направляясь к сыновьям, очень на них похожих. Они радовались чему-то, хотя их улыбки были скорее злорадными. — Привет, парни, — Скотт похлопал сына по плечу и сел напротив, как и Вильям, — я соскучился. — Да, Дами, ты даже не позвал меня на свою свадьбу, — он состроил грустную гримасу, — ну, ничего, я ещё успею познакомиться с твоей женой. — Давайте по делу, — Дамиан быстро выходил из себя, — что вам нужно? — Просто хотели напомнить о том, что мы ваши отцы, — Скотт улыбнулся и достал из кармана телефон, включая запись, где три подростка употребляют наркотики, но только третий что-то говорит, за что получает по голове бутылкой и ударяется виском об тумбу. В следующем кадре они уносят его из комнаты, и видео заканчивается. — Бедные родители до сих пор ищут его, совсем не зная, что вы его убили. Дамиан задерживает дыхание из-за напряжения и смотрит на друга, который был в таком же состоянии. Как он тогда мог забыть, что в гараже отец поставил камеры? Хотя, когда под кайфом, тебе нет до этого дела. Эдвард Ньютон — их бывший одноклассник, который любил понтоваться и оскорблять других. В тот вечер он перешёл все грани, а неконтролирующие себя парни поступили так, как им велел мозг, который генерировал в тот момент лишь бредовые идеи. Он поступил плохо, но не заслуживал смерти, и они это понимали даже тогда, когда скидывали его в реку. — Что вы хотите? — Шейн стучал пальцами по столу, выдавая своё волнение. — Пятьдесят тысяч долларов и эта запись случайно удалится, — Вильям усмехается, — у вас два дня на раздумья. Они уходят, даже не попрощавшись, оставляя друзей в шоке. Они оба сожалели, что так поступили, разрушили жизнь другого человека, но и свою они портить не собираются, когда всё только наладилось. Весь вечер они решают, что будут делать, но так и не приходят к единому решению. Всё это так или иначе влияло на их жизнь не лучшем образом. Теперь Дамиан сожалел о том, что когда-то давно попробовал наркотики вместе с Шейном впервые, и если сначала это было интересно, то после переросло в зависимость, что преследовала до сих пор. Стоит ли удовольствие на несколько часов испорченной жизни? Несколько лет назад они бы согласились, но точно не сейчас. Из тех безответственных парней они превратились в серьёзных мужчин, только когда уже поздно меняться и зависимость съела твою личность полностью. Единственным выходом они находят алкоголь, напиваясь до одурения, после чего уходят в туалет с каким-то парнем, который предложил им дурь. Друзья переглядываются своими пьяными взглядами, решая, стоит ли это делать, ведь они же обещали. Но всё равно делают. Дрожащей рукой Дамиан делает кредитной карточкой несколько дорожек, скручивая зелёную купюру, и вдыхает, чувствуя, как горит его слизистая. И не отказывается от травы, сделав несколько затяжек в бонге. Он так старательно уходил от прошлого, но оно неизбежно, когда ты от него бежишь, не решая старые проблемы. Корнуэлл поймёт, если Эммануэль его бросит. Он бы сам себя бросил, свою жизнь. Домой Дамиан возвращается под утро, сажая Шейна в другое такси. Он еле держится на ногах и почти падает, пытаясь добраться до входной двери. Благо девушка открыла дверь раньше, чем тот на неё упал, и одарила его взглядом, наполненный презрением. — Не ври мне опять, прекрати обещать, — девушка отвернулась, скрывая слёзы, но по голосу всё было понятно. Дамиан побледнел, его губы потрескались от сухости, он стоял, тихо смеясь. Улыбался, как сумасшедший, вечно поправляя светлые волосы. — Ангел, я тебя так люблю, ты самая прелестная, — он говорил быстро и неразборчиво, — я так рад, что ты со мной. — Хватит! Пожалуйста, не мучай меня. Я устала от всего этого, — Эммануэль повысила голос, приближаясь слишком близко к Корнуэллу, тыкая в его грудь пальцем. — Ты — главная причина всех моих проблем. Тебе нужна не девушка, не жена, а терапевт! Весёлое настроение Дамиана улетучивается, он резко чувствует раздражение и злость. Мужчина перехватывает руку жены, крепко сжимая так, что та постанывает от боли. — Не смей мне указывать, — его тон становится грубым, а взгляд голубых глаз стал стеклянным. Нет, это не он, совсем не он. Его личность умирала с каждым употреблением, и это состояние дошло до пика. Всё вокруг снова заполонил дым, который его давно не посещал. Оттуда тянулись чёрные руки с длинными когтями, были слышны стоны и крики, мольбы. Дамиан отпускает Эмми, слегка отталкивая от себя, и с испугом озирается по сторонам. По его лицу скатывались капельки пота, хотя ему было очень холодно. — Они пришли за мной, — шепчет блондин, зарываясь в волосы дрожащими пальцами, — снова вернулись. Я не хочу к ним, ангел, не хочу. Его голос дрожал, а по щекам скатывались слёзы. Он совсем не контролировал это, ноги перестали его слушать, и он падает на колени, обхватывая ноги девушки. — Только ты меня спасаешь, пожалуйста, спаси меня, — он продолжает шептать, не отпуская вырывающуюся Эттвуд. — Дамиан, ты не в себе, — девушка явно его боялась, пытаясь оттолкнуть и защитить себя с ребенком, — давай я вызову врача, и он тебе поможет. У Эммануэль всё-таки получается вырваться из его хватки, и она набирает номер Эшли, которая тоже была зла на Шейна, и те решают встретиться, чтобы уехать к родителям Эттвуд. Дамиану кое-как удается встать пола, и он как зомби идет за женой, наблюдая за тем, как она собирается. На глаза снова наворачиваются слёзы. — Ты оставишь меня? — спрашивает Корнуэлл, обнимая себя руками. Но Эмми ему не отвечает, даже когда заканчивает собирать сумку и идёт к выходу, а он за ней, как тень, наблюдая. Он до сих пор дрожал, видя вокруг лишь дым, где светом была лишь его ангел. — Тебе от самого себя не тошно? — она в последний раз посмотрела на мужа и закрыла дверь, оставляя его одного.24 октября 2019 года, больница, Нью-Йорк
С трудом Дамиану удаётся открыть глаза, но он тут же морщится из-за яркого света, постанывая от боли. Было такое ощущение, что его били несколько дней ногами. Когда глаза привыкли к свету, то он оказался в полностью белой палате, где лишь изредка были нежно-голубые места. Рядом с больничной койкой на стуле сидел Шейн с книжкой в руках, но спал. Когда Корнуэлл попытался хотя бы приподняться, то всё тело пронзила жуткая боль, и он еле сдержался, чтобы не закричать во весь голос, но этим разбудил друга. Шейн удивлённо смотрел на него своими красными от слёз глазами, сразу же вскакивая и бросаясь в объятия блондина. — Чёрт, какой же ты придурок, — брюнет уткнулся ему в плечо. — Ты сам говорил, что только мы есть друг у друга, и совершаешь такой поступок. Он выглядел немного счастливым, но вид его был уставим. Маршалл явно провёл всё это время в больнице и почти не спал. — Шейн, это правда? — выдает Дамиан, но ответа не получает. — Сколько я был в отключке? — Четыре дня, но ты приходил в себя несколько раз и был в бреду, — взгляд Маршалла снова становится печальным, и он садится на своё место, напоследок похлопав друга по плечу. — Я рад, что с тобой всё хорошо. — Эмми и Эшли, они ведь… — блондин не договаривает, потому что к горлу подступает ком. — Врач мне звонил. Шейн прикрывает глаза, сжимая кулаки, и ногтями впивается в ладони. Это даёт ответ на все вопросы, что возникли у Дамиана. Врач заходит в палату сам и выгоняет брюнета, который хотел остаться. — Мистер Корнуэлл, как вы себя чувствуете? — доктор Клиффорд, чьё имя мужчина прочитал на бейдже, достал ручку и был готов записывать. — Бывало и лучше, если честно, — он выдавил из себя саркастичную усмешку, скорчившись от боли. Доктор зовёт Шейна, с которым вместе заходит и медсестра с инвалидным креслом, чтобы пациенту было легче передвигаться. — Нам нужно вам кое-что показать, — доктор выглядел очень задумчивым, а Шейн не понимал, что происходит, как и сам Дамиан. Они аккуратно помогают ему сесть в кресло, и Шейн катит его в отделение на этаж выше, но сам Корнуэлл не понимает, зачем его сюда привезли. В этом крыле находились только девушки, многие из них беременны. Но его повезли дальше, почти в самый конец, где было большое окно в один из кабинетов. Удивлёнными глазами они рассматривали всё это. — Помогите ему подняться и посмотреть, — доктор отошёл, открывая вид на то, что происходит внутри. Шейн придерживает друга и помогает идти к окну, оба они видят младенцев, что лежали кроватках. — Я не понимаю… — но Дамиан не успевает договорить, потому что слышит знакомые голоса за спиной и поворачивается вместе с Шейном, — О мой бог.