Post Blue

***

      С начала недели что-то пошло не так: совместная миссия со Старателем, на планировку которой была потрачена уйма ресурсов, как-то не заладилась, грозясь обернуться провалом, и как бы Кейго ни пытался сосредоточиться на задании, мысли все равно витали где-то далеко. С грехом пополам, им удалось без потерь завершить дело, но Таками не ощутил облегчения: наоборот, он винил себя в нерасторопности, на периферии сознавая, что причиной тому являлся эмоциональный упадок, испытываемый им в последние дни.       Маска уверенности, которую он намертво нацепил на себя, трещала по швам, выпуская боль, о которой он давно позабыл, и Кейго разрывался, не зная, как следует поступать. Решение продолжить, как ни в чем не бывало, работать и повременить с объявлением о расставании казалось единственно верным: честно, парень слабо верил, что они взаправду окончательно разойдутся, так что положил все это в дальний ящик, думая дать Сэн немного времени на осмысление ситуации.       В голове все звучало стройно, но на деле оказалось, что он явно переоценил свою психологическую устойчивость. Не зря Сэн говорила, что у него только два муда: сучка и истеричка. Ну вот, истеричка медленно, но верно поднимала голову, оглядывалась на состояние его жизни и явно не была в восторге от той жопы, в которую влипла.       Умение думать, которым он так гордился, всегда пропадало, когда дело касалось Сэн: она принимала его, какой он есть, может, иногда подвешивала подзатыльники, чаще называла несносным ребенком и наглой мордой, но он ценил такие моменты больше всего, выпуская таким образом пар.       Именно поэтому он так до конца и не верил в серьезность всего происходящего: голос разума взял верх лишь когда он довел ее до слез, и два дня он сдерживался, надеясь, что все само собой наладится, вот только, как выяснилось, сам Кейго не был готов к тому, что ее попросту не будет рядом.       Два дня. Всего лишь жалких сорок восемь часов — раньше он не видел ее неделями, — и все рушилось, ломалось на глазах, но что важнее всего, ломался он сам. Эту привязанность едва ли можно было назвать здоровой — он знал, но лечиться отнюдь не собирался. Навалившая хандра, безразличие ко всему, уныние, не желавшее покидать душу, давили на него, и Кейго попросту не справлялся со всем самостоятельно: в его жизни и так слишком много забот, а Сэн была той единственной, чьей головной болью он мог быть.       Знай он тогда, два года назад, что эта девушка станет его совестью и стимулом к нормальной жизни, изменилось бы что-то? Относился бы он к ней с большим вниманием? Кейго не имел ни малейшего представления.       Зато он знал, насколько беспомощен без нее, и на третий день, проснувшись в разворошенной постели, когда опять по привычке пробормотал: «Утречка, совушка», наконец понял, что не может бездействовать.       Ястреб долго думал стоит ли вообще писать что-то: сначала хотел отправить ей лично, потом вовсе думал пойти к ней на работу и прочитать вслух, но остановился на посте. Честно, где-то в глубине души он подозревал, что она не оценит, но делал это, скорее для себя, желая излить душу и получить столь необходимую поддержку. Целый день парень ждал, что Сэн хоть как-нибудь отреагирует, и ее молчание еще больше вывело его из себя, практически сведя на нет эффект, оказанный исповедальной записью.       Ночью, вернувшись со смены, он выпил в гордом одиночестве половину бутылки, после чего поплелся наверх то ли рыдать, то ли сжечь что-нибудь. При уходе она взяла только самое необходимое и потому весь дом кишел ее вещами: небрежно сваленные в одну кучу листы с финансовой отчетностью, блокнот, где она вела подсчет их доходов-расходов, книжка с закладкой на тумбочке, гель для душа, которым ему запрещено было пользоваться, шкатулка с безделушками и еще много всего. Подвыпивший, он ходил от вещи к вещи, разглядывал и чуть было не нюхал, умудрившись сломать песочные часы, стоявшие у самого края трюмо. Едва обратив на это внимание, он продолжил лазить по комнате, добравшись до большого платяного шкафа.       Выстиранные и выглаженные рубашки мало его интересовали — он искал кое-что другое. В отсеке с бельем Кейго задержался чутка подольше, вспоминая некоторые детали, от которых, правда, на душе становилось еще сквернее. Так и не найдя ничего интересного, он зачем-то решил глянуть и антресоль: благо, крылья еще держали.       Стоило открыть дверцу, как на него вывалился сверток, который Таками с трудом удалось поймать. Опустившись на пол, Кейго разорвал его, не озабочиваясь об аккуратности, и вытащил на свет порезанное красное платье, тут же вспомнив день, когда Сэн его надевала. Это было торжество, где ему вручали государственную награду: он специально подобрал ей наряд ведь то был их первый столь значимый выход в свет. Ястреб помнил, как она волновалась, как радовалась за него, гордилась. На вечеринке после церемонии он затащил ее в какую-то подсобку, а ткань, не выдержав подобного издевательства, порвалась в нескольких местах. Им тогда пришлось уйти задолго до окончания вечера: Кейго накрыл плечи Сэн своим пиджаком, и они вышли через черный ход. После этого она не говорила с ним два дня, пока он не приполз к ней бить челом с букетом пионов и запиской со смешным примирительным стишком.       А ведь она ни разу не упоминала, что сохранила платье. Это… удивляло. Нет, парень знал, что Сэн зачастую бывала сентиментальной, но подобного все же не ожидал. Даже записка лежала тут же.       Губы сами собой растянулись в улыбке: он знал, что делать, чтобы наконец привлечь ее внимание.       Найти точно тот же букет оказалось сложнее, чем он полагал, но Кейго не зря был настырным. Заказанные цветы отправились адресату, а он сидел в своем кабинете, нервно таращась в экран телефона. Может, она проигнорировала его вчера, но на это Сэн молчать не станет: точно вспылит как спичка, побежав выяснять с ним отношения, а Таками большего пока и не надо. Все же он знал Сэн как облупленную: оказалось, и пост тоже ее взбесил, так что он еще не потерял хватку.       Весь оживившийся, он ждал ответа от нее, но явно рано радовался: одним словом, она быстро спустила его с небес на землю, припечатав лицом в факт неотвратимости их разрыва.       Сэн собиралась переехать. Не пожить пару дней у подружки в знак протеста — она всерьез нашла квартиру и хотела забрать вещи.       Он не мог удержать ее, даже если бы очень сильно захотел: когда Шиида принимала решения, ни один человек во всем мире не смог бы на нее повлиять. Да, она все соберет, уедет, потом заблокирует его везде, перестанет ходить в их любимые места и ему придется объявить об их разрыве. Они отдалятся, забудут друг о друге, найдут кого-нибудь еще… Такое случается в жизни — люди приходят и уходят, но от одной только мысли об этом его чуть ли не выворачивало наизнанку. Может, она та еще упрямая коза, но и он ей ни в чем не уступает. Только явные попытки с ней никак не работают, так что остается лишь прибегнуть к небольшой уловке.       Припрятать пару небольших вещей, о которых она точно вспомнит в течение недели — простой план, но Кейго верил, что он сработает. Со стороны, он, наверное, выглядел жалко, но Ястребу не было до этого абсолютно никакого дела.       Вчера он соврал ей: на самом деле, в четверг у него был выходной, который Таками потратил на уборку — раз уж она строит из себя безэмоциональность, так и он не станет показывать тот срач, в который превратился дом после ее ухода. Закончив со всем, он все же улетел в агентство, соблюдая конспирацию: в конце концов, с нее сталось проверить был он на работе или нет. Взволнованный, Ястреб с трудом усидел три часа за отчетами, убеждая себя в том, что стоило пока исключить любую вероятность встречи с ней, но к восьми часам вся его выдержка полностью растаяла, и он полетел домой, надеясь, что она уже ушла.       Будто бы специально, как соль на свежую рану, она все еще была дома, когда он пришел. Тихо прикрыв входную дверь, парень незаметно поднялся наверх, застыв у входа в их спальню в попытках разглядеть чем она занималась, сидя на полу перед комодом. Заметив то, как она отложила альбом с фотографиями, потянувшись к другому, Кейго расхотелось тревожить Сэн, но она сама вдруг резко встала и повернулась, испуганно вздрогнув при виде него. — И давно ты переквалифицировался в сталкеры? — быстро взяв себя в руки, ровно спросила Шиида, впрочем, явно ускорив сбор вещей. — С тех самых пор, как ты начала смотреть мои детские фото, — улыбнулся Ястреб, пройдя в комнату и взяв альбом, который валялся на кровати. — Помнишь, как мы его составляли? — Да. Надо было самой поклеить фото: так и знала, что твои перышки не в ладах с клеем, — втихую впихнув один в сумку, она собрала остальные альбомы. — Как переезд? — будничным тоном поинтересовался парень, присаживаясь на постель. — Рано говорить, — сухо отозвалась Сэн, аккуратно складывая джинсы. — На новоселье, так полагаю, приглашения не ждать? — усмехнулся Кейго, получив долгий взгляд от Шииды. — Не смотри так! Будто я так и напрашиваюсь… — протянул он, наблюдая за излишне скупыми движениями девушки. — Как там Шото-кун?       Таками заметил, как она дернулась, смяв края рубашки, которую несла. Секундные гляделки, и она быстро отвернулась, тихонько фыркнув. — Отлично, — с нажимом произнесла Сэн. — Передает тебе привет.       Хмыкнув, он встал и прошелся по периметру комнаты, засунув руки в карманы. Хоть он и не говорил ничего больше пяти минут, его постоянное мельтешение куда более действенно отражалось на Сэн. Честно говоря, Кейго подумывал подшутить над ней или как-нибудь напугать, но отбросил эти идеи, явственно замечая то, насколько она была взвинчена. — Ну, долго ты еще будешь копаться? У меня вообще-то и своих дел полно. — Знаю я какие у тебя дела, — проворчала Сэн. — Если так хочешь поскорее избавиться от меня, будь добр, помогай.       Пожав плечами, он стал тащить вещи с верхних полок, и некоторое время все шло тихо, пока он не приметил, как Шиида, достав коробку из-под тумбочки и глянув содержимое, тут же запихнула ее обратно. Догадываясь, что там может быть, Кейго взял ее и сдвинул крышку, рассматривая содержимое. — Что, неужели твой малолетка настолько девственник? — помахав ей вибратором, спросил Таками. — Просто, кое-кто, в отличие от тебя, предпочитает традиционный секс, — прошипела девушка, вновь отворачиваясь. — Вообще-то, если я правильно помню, ты покупала все это, — протянул он, указав на игрушки. — Особенно тебе нравился плаг, — хитро улыбнувшись, он с любопытством стал дальше искать что-то особенное. — фалоимитатор, еще один, веревки, шарики, ооо, твой любимый лубрикант! — Положи на место, — процедила Сэн. — Да, брось, это же виноградный! Целый еще! — ухмыльнувшись, парень закинул упаковку ей в сумку. — Правда, понадобится тебе он, скорее, при онанизме… — смеясь и дурачась, он увернулся от кинутой книги. — Если хочешь, подарю на память несколько перьев. — Иди к черту, озабоченная курица! — свернув глазами, она опять бесприцельно кинула в него чем-то. — Ой-ой, не злись, совушка… — пробившись к ней, он выцепил у Шииды из рук очередной тяжелый предмет, аккуратно обняв за напряжённые плечи. — Это всего лишь шутка…       Мелко задрожав от того, как его тихий шепот прошелся по чувствительной коже, она не сразу опомнилась, выбравшись из объятий Кейго. Отведя взгляд, она смущенно замялась, пытаясь собрать вместе разрозненные мысли. — Несмешная, — коротко кинув, Сэн вернулась к сбору вещей, отчаянно игнорируя его все оставшееся время до ухода.