Пациент

Какаши проснулся в больнице. Как попал туда – совершенно не помнил. Кажется, после командного задания, иначе кто бы притащил его в Коноху? Приборы запиликали, прибежала медсестра. – Неужели красавица из «Приди, приди рай…» воплоти? – хотел спросить Какаши. И не смог. Может и к лучшему, что не смог. Попробовал шевельнуть рукой, затем ногой, все безрезультатно. Почувствовал горький привкус во рту, когда девушка, сняв все необходимые показания, наконец, начала говорить: – Вы только не волнуйтесь… Медсестра вкратце рассказала о результатах миссии, в частности, о сильном истощении чакры Хатаке и его ближайших планах на месяц. Лежать и чувствовать абсолютное бессилие. Успокаивать девушка совершенно не умела, и Какаши пришлось поднапрячь все свои извилины, чтобы перестать желать самому себе скорейшей смерти. Во-первых, шансы на выздоровление есть. Во-вторых, он слышит, видит, и, главное, может думать. Уже неплохо. Медсестра закончила с процедурами и ушла. Какаши остался один. Первые часы своего бесконечно долгого свободного времени он смотрел в потолок и лениво перебирал мысли о техниках, о собаках, снова о техниках. Скучно… От души хлопнув дверью, зашла Цунаде. – Ты нас здорово напугал, Какаши. Пятая отчитала его, не стесняясь в выражениях, Хатаке выслушал терпеливо, как нашкодивший щенок. По сути, так оно и было, сам же подставился, зная, что деревня всегда рассчитывает на шаринган джонина. Оплошал. Конечно, любому шиноби не привыкать к больничной палате, но пребыванием в столь бесперспективном состоянии мог похвастаться далеко не каждый. Хатаке переплюнул многих, неожиданно выжив во второй раз. Хокаге хмурилась, и Какаши чувствовал себя виноватым. Так положено. Потом она ушла. Их разговор длился девять минут, и Хатаке не нужно смотреть на часы, он чувствует течение времени. Бесполезное умение, учитывая, что занять эту бесконечность нечем. *** Какаши развлекался, подслушивая разговоры больных и их посетителей в соседних палатах. Парень слева жаловался на невкусную еду, а справа, как не прислушивался, тишина. Еще шиноби обнаружил, что если скосить глаз до рези, то можно смотреть на облака за окном. Какаши следил, как они из легкой сахарной ваты превращались в густую меренгу, мутнели, набухали дождем. Заходили знакомые и сослуживцы. Джирайя принес книгу, только-только вышла. К сожалению, чтобы читать ее, нужно переворачивать страницы. Хатаке не мог пошевелиться, а у медсестер не было времени на ерунду. Заходил и Гай: – Идеальный момент для состязания по скорости моргания! Кажется, в глазах больного отразился весь скептицизм, накопленный с последней встречи со своим Вечным Соперником. – Нет?! Тогда испытаем силу нашей юности в упражнении по задержке дыхания! Не в меру шумный и активный парень немного действовал на нервы, но значительно ускорял ход времени. Когда Гай, наконец, покинул палату победителем, Хатаке выдохнул и почувствовал слабый прилив благодарности. Майто всегда был честен сам с собой и с другими. *** В течение двух дней к Какаши никто не приходил, и он по привычке и от безделья составлял досье на медсестер отделения. Их всего две, и четырех рук совершенно не хватает. Зато Хатаке как никогда понимает недовольство Цунаде, тем более что одна из работниц – немолодая тучная женщина, уставшая от жизни. Своими коротенькими пальцами она делает все молча и бесконечно медленно. Какаши, у которого единственным развлечением стал приход медсестер, и тот успевает заскучать. Вторая девушка в самом расцвете сил. Фигуристая и быстрая, как кунай, она работает за себя, за напарницу и еще пару человек. «Держится на энтузиазме, силе воли и солнечной энергии», – его размышления прервал тихая поступь. Шаг не быстрый, как будто спотыкающийся. Может, человек несет что-то тяжелое? Нет, так возвращаются раненные шиноби. Если он так сильно ранен, то почему по больнице перемещается самостоятельно? Где врач? Шаги замерли. Раздался тяжелый вдох, - гражданский – скрипнула дверь соседней палаты. Той, из которой ни звука. Какаши, затаив дыхание, слушал: семь шагов до кровати, больной взгляд на бледное тело, плотно сжатые губы и нервный глоток, скрип пружин. Он словно своими глазами видел хрупкую девушку, перебирающую пряди родного человека, тяжелые капли, стекающие по впавшим от горя щекам. Сестра? Жена? Подруга? – Все равно, – мысленно говорит Хатаке сам себе, и вдруг что-то сломалось в нем. Такое случалось с ним, когда умер отец и… Только что не случилось ничего особенного, но все вдруг нахлынуло непреодолимо и тяжело, придавило ко дну. Хатаке лежал и плакал. Если подумать, последний раз он плакал, глядя в глаза Рин. *** Девушка за стеной давно ушла. Слезы высохли. Заходила медсестра, уставшая от жизни и привыкшая ко всему. Умыла его, не сказав ни слова. Вечером вновь пришел Гай. – Кто выдохнет больше воздуха? А вдохнет? Дружеское соревнование стало бессмысленным и неинтересным, как и все вокруг. Майто не понял, что произошло. Похлопал бывшего вечного соперника по плечу и ушел, встревоженный и напряженный. Утром он пришел уже с Пятой. Должно быть, что-то отразилось в его глазах, потому что Цунаде перед уходом вдруг наклонилась близко-близко и сказала: - Не волнуйся. Все будет хорошо. Хатаке ей не поверил. *** По приказу Пятой, не иначе, вечером пришла красавица медсестра. Открыла подаренный Джирайей томик в кричащей обложке. Ее голос можно было назвать приятным. Прочитав не более одной главы, пылающая от смущения, героиня «Приди, приди рай…», захлопнула книгу. – Все, хватит на сегодня. Бросила извиняющийся взгляд, прекрасно понимая, что новую книгу любимой серии не просто отложить, не дочитав. Изменилась в лице. Безразличие к «Ича-Ича..» пугало даже самого Хатаке. *** Состояние Хатаке стабильно. Утро начинается с шипения Цунаде за дверью: – Не смей отказываться сейчас! В конце концов, в прошлый раз это сработало! А сейчас у вас много общего! Тот же Наруто, его и одного слишком… – Добрый день, Хатаке-сан! – чунин прервал хокаге на середине мысли, видимо, боялся упустить момент решимости. – Простите за вторжение. Очевидно, не без давления Пятой, Умино предложил Хатаке свою помощь, квартиру и компанию. По крайней мере, до тех пор, пока Какаши не поправится. Что мог ответить Хатаке? Довольная Хокаге ушла. Умино добавил, что все необходимые инструкции он получил, и что переезд Хатаке состоится вечером. Еще немного они сидели молча, потом Ирука заторопился в штаб. – До вечера, Хатаке-сан.