Звезда войны

Глава 5

      — Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. То тут сто грамм, то там сто грамм — на то оно и утро! — напевал я себе под нос, шествуя по коротенькой садовой дорожке, ведущей к дому номер 4 на Тисовой улице. — Правда, сомневаюсь, что мне тут что-то нальют, да и вообще будут рады… Ну да ладно, не за этим и иду.       Собственно, что я делаю в месте заточения, а по-другому это назвать не получается, Героя Магической Британии? Так все просто — я пришел за ним, ибо вот уже несколько дней как официально являюсь его опекуном, коим стал вскоре после взорвавшего всю магическую общественность островов судебного заседания, по итогам которого некая Беллатрикс Блэк (ранее Лестрейндж) вновь стала уважаемым членом магического сообщества.       В который раз за время своей долгой жизни убеждаюсь в правоте утверждения, что груженый золотом ишак берет города не хуже многотысячных армий, а также способен сделать реальными некоторые вещи, на первый взгляд кажущиеся совершенно невозможными. Как, например, пересмотр решения Малого Совета Визенгамота о пожизненном заключении в Азкабане Беллатрикс Лестрейндж, признанной виновной в многократном применении запрещенного заклинания «Круциатус» к аврору Френку Лонгботтому и его жене Алисе. Всего-то 460 тысяч золотых монет, осевших в карманах довольно небольшого круга лиц — и виновными в столь ужасном преступлении становятся братья Лестрейнджи, что, пользуясь некоторыми пунктами брачного контракта, заставили несчастную, не имеющую никакой возможности сопротивляться их приказам женщину совершить множество гнусных поступков.       По такому же сценарию прошло и оформление опекунства над Поттером, разве что золота потребовалось значительно меньше — всего лишь жалких 1500 галлеонов. На фоне потребовавшейся для очистки имени суммы — сущие гроши. Впрочем, это логично, ведь министр магии, его заместитель и дюжина членов Визенгамота стоят значительнее дороже пары чиновников среднего звена.       Совершенно естественно, что нашлись несогласные с решением суда — особенно старалась старуха Лонгботтом, принявшаяся поливать меня прямо в атриуме министерства самыми грязными оскорблениями и пожеланиями сдохнуть, на что получила фирменное блэковское: имеешь претензии — вызывай на дуэль. И ведь эта тупая гриффиндорская фанатичная дура, практически полностью разорившая богатейший род потомственных гербологов, когда-то поставлявший Гильдии Зельеварения растительные ингредиенты высочайшего качества, так и сделала, чем поставила меня перед нелегким с моральной точки зрения выбором. С одной стороны, я не желал избивать, а по-иному это не назовешь, старого человека, не способного мне что-либо противопоставить; с другой — ее требовалось примерно наказать для острастки остальных, ибо в противном случае об меня начали бы ноги вытирать все кому не лень. Так что мой выбор был очевиден.       Дуэль состоялась уже через несколько часов после того, как был брошен вызов, и завершилась предсказуемым итогом: Августа Лонгботтом всерьез и надолго загремела в Мунго, обзаведясь непредусмотренными человеческой анатомией частями тела — бараньими рогами, ослиными ушами, свиным пятачком, козлиной бородой, копытами на всех четырех конечностях и облезлым волчьим хвостом. Отомстить за нее попытался Аластор Грюм, воспользовавшийся брошенной мною фразой: «Кто-то еще имеет ко мне претензии?» Неудачно, ибо с ним я церемониться не стал и сразу же после начала дуэли превратил того в сатира, вбухав в заклинание девяносто процентов своего резерва. Результат вышел довольно забавный: у Грюма отросла потерянная нога, естественно, принявшая вид копыта, а также он обзавелся всеми прочими атрибутами данных созданий. И, судя по всему, на длительный срок, поскольку вернуть ему прежний вид не смог никто.       После столь эффектного выступления желающих наносить мне публичные оскорбления не осталось от слова совсем. Большинство волшебников при моем появлении резко замолкали и шустренько покидали помещение или убирались с дороги, если встреча происходила на улице. Меньшая часть прятала свое истинное отношение под маской вежливости и напускной дружелюбности, от чего временами хотелось приложить их чем-нибудь мерзопакостным. В общем, репутация у меня в первые дни была еще та, а потому в обязательном порядке подлежала исправлению.       Однако первым делом я занялся пополнением финансов, которые вследствие трат на обеление своего имени громко запели романсы. Если б не спертое из-за мимолетной прихоти содержимое родового сейфа Лестрейнджей, то моя затея оказалась бы куда более трудноосуществимой. Тупо вследствие недостатка золота, восстановить запас которого, имея статус свободного человека, а не разыскиваемого преступника, было довольно просто: всего-то загнать гномам пару малых замковых накопителей среднего качества, в этом мире стоивших огромных денег ввиду своей редкости, и вот уже открытый в швейцарском банке счет рода Блэк превышает оный на момент закрытия в Гринготтсе в двадцать пять раз. К тому же эта цифра еще не окончательная, поскольку с гномами мной был заключен договор на поставку двух десятков накопителей этого класса и шести — более высокого.       Зачем им понадобилось такое количество, я даже не попытался интересоваться, ибо невежливо, но предположил, что подгорный народ решил превзойти гоблинов по качеству защиты в филиале своего банка или же просто-напросто втюхать британскому министерству эти артефакты по завышенной цене и нехило на этом навариться, ведь у меня-то они их собрались закупать по номинальной цене в 2,5 миллиона за штуку для малых и 4,3 — для средних. То есть за выполнение этого контракта я заработаю 75,8 миллионов золотых — чуть ли не астрономическую сумму по меркам магического мира, ради возможности заполучить которую в свои руки большинство местных пойдет в буквальном смысле на что угодно.       Поэтому-то я и решил вести дела только с гномами, так как они хоть и алчны, но никогда не опускаются до обмана и подлостей, как люди и гоблины. И уж тем более не выдают никакой информации о своих деловых партнерах ни за какие деньги, артефакты и прочее, как это любят делать зеленошкурые. Да и вообще, подгорный народ мне больше нравится, даже больше людей, к которым я сам отношусь, главным образом за трудолюбие. Впрочем, это так, к слову.       Решив проблему отсутствия финансов, я принялся исправлять похеренную оригинальной Беллой репутацию, а то мне очень быстро надоело, что большинство окружающих либо разбегаются куда глаза глядят, либо уподобляются кирпичному заводу. К сожалению, эту проблему, в отличие от денежной, быстро решить было совершенно невозможно: слишком сильно предыдущая хозяйка тела подпортила ему карму, и слишком мало возможностей существовало для ее улучшения. Хотя кое-что я все-таки смог сделать: пожертвовал сотню тысяч золотых больнице святого Мунго вместе с несколькими дорогостоящими лечебно-диагностическими артефактными комплексами, завидев которые, целители готовы были зацеловать мою задницу до посинения, а когда прознали об их возможностях, так и вовсе готовы были на меня молиться; вылечил за пару часов Лонгботтомов, что не могли сделать местные лекари в течение двенадцати с лишним лет, главным образом из-за министерских запретов и недостатка знаний; полностью обновил парк школьных метел, перед этим нагло отжав у какого-то мутного типа, стопроцентно являющегося ставленником Бороды, принадлежащее Блэкам место в Попечительском совете.       Разумеется, все эти события сопровождались написанными в нужном для меня ключе статьями в «Пророке», сотрудники которого в поте лица отрабатывали полученные галлеоны. Единственное, о чем до поры до времени не сообщалось в газете, так это о моем опекунстве над Поттером, так как в противном случае Дамблдор, больше полутора недель безвылазно сидящий на заседаниях МКМ в Цюрихе, наплевав на все, помчится спасать своего «Золотого мальчика» из лап «Темной твари», как меня обозвала случайно встретившаяся в Косой Аллее матриарх семейства Уизли, после этого несколько дней вынужденная в буквальном смысле срать ртом, а принимать пищу через… ну, понятно, через что. И нет, это не я такой извращенец, просто в момент выбора, каким бы проклятием ее приложить, мне вспомнилась одна из серий Южного Парка, где Картман действовал аналогично.       Вообще, провернуть всю эту аферу с пересмотром решения суда, опекунством над МКВ и прочим получилось так легко благодаря отсутствию в Англии главного долькоеда всея волшебного мира. Присутствуй он лично — хрен бы что вышло, ибо забалтывать людей, подводя тех к нужным для него мыслям и действиям, он умеет превосходно, да и многих власть имущих крепко держит за яйца, не говоря уже о большом количестве верных сторонников. Так же, находясь в другой стране, вынужденный постоянно отвлекаться на посторонние темы, он не имел возможности оперативно получать самую свежую информацию и, как следствие, адекватно и вовремя реагировать, а его подчиненные оказались недостаточно инициативными и готовыми к ответственности, чтобы как-то помешать.       Естественно, что подобное положение дел продлится недолго, а потому я ранним утром следующего после получения на руки всех документов касательно опеки над Поттером дня отправился на Тисовую улицу, чтоб забрать его оттуда прежде, чем это сделает должный со дня на день вернуться в страну Дамблдор, для которого это будет единственная возможность помешать моим планам, поскольку после принятия в род законных способов вернуть все на круги своя у него не останется. Добиться отмены решения о передачи опеки мне он легко может, а вот отобрать у древнего магического рода, пусть и практически прервавшегося, его законного наследника — нет. Подобное предложение воспримут в штыки абсолютно все магические аристократы, вне зависимости от занимаемой ими стороны.       Впрочем, это отнюдь не отменяет факта того, что Шмель будет стараться подгадить мне при малейшей возможности. Понятное дело, не сам, а руками верных клевретов, так как подобное как раз в его стиле, но вот легче от этого мне не станет. Ну да ладно, как-нибудь прорвемся. Не впервой. В крайнем случае, на Дамбика упадет метеорит или молния с чистого неба ударит.       До места текущего обитания Героя Магической Британии мне пришлось добираться на такси, поскольку портал я по очевидным и не очень причинам открыть туда не мог, как и воспользоваться местными способами перемещения в пространстве. А жаль, ибо поездка с самого начала пошла как-то не так: сначала Сириус порывался составить мне компанию, пусть и в облике пса, затем таксист попался чересчур похотливый, из-за чего его на протяжении всего пути пришлось держать под ментальным контролем, чтобы он на дорогу смотрел, а не в зеркало заднего вида. Хотя тут я сам малость виноват, так как просто забыл о производимом на обычных людей впечатлении: внешность Беллатрикс и без всяких сторонних дополнений была красивой, на уровне тщательно отфотошопленых моделей или звезд, а уж после приживления генов Хелы и вовсе стала идеальной, в прямом смысле слова неземной. Чего, кстати, совершенно не было передано в фильмах, даже намеком. Ну чего еще можно хотеть от второсортного боевика, в который превратилась интересная поначалу история?       Вишенкой на торте стал навевающий уныние своей однообразностью Литтл-Уингинг, в котором таксист умудрился немножко заблудиться в поисках многострадальной Тисовой. Что немудрено, так как почти все улицы данного городка походили друг на друга как две капли воды, а потому постороннему человеку ориентироваться здесь было довольно-таки затруднительно. В общем, пришлось мне врубать магическое зрение, а после направлять законтроленного водилу в сторону самого крупного места концентрации магии в городке, коим предсказуемо оказался дом Дурслей.       Добравшись наконец-то до места, я расплатился с освобожденным от контроля таксистом, после чего, снова включив магическое зрение, принялся рассматривать обиталище Гарри Поттера на предмет наложенных чар. Интересно мне стало, чем же это таким был защищен дом Дурслей, что в последней части истории Воландеморт с холопами были вынуждены ждать совершеннолетия МКВ и устраивать засаду во время его транспортировки. Оказалось — ничем. Вся так называемая защита состояла из стандартной министерской сигналки, устанавливаемой на дома магглорожденных и отключаемой любым знающим соответствующее заклинание волшебником, и пары книззлов, один из которых при моем появлении рванул куда-то в сторону соседней улицы.       Положа руку на сердце, могу честно заявить — у меня в этот момент глаза на лоб полезли от полнейшего охренения. Дамби, что ли, совсем в маразм впал, раз не бережет одного из своих самых ценных активов, или же это тонкий расчет? Хотя если вспомнить канон, где все, в том числе и Воландеморт, купились на сказочку о «кровной защите», то верно скорее второе.       Вот только никакой «кровной защиты», о которой на каждом углу вещал Дамблдор, на Поттере или доме Дурслей нет и никогда не было, поскольку она просто-напросто не существует. Нет ничего подобного в «Магии Крови» и сопредельных с ней направлениях магического искусства, в свое время изученных мной вдоль и поперек. Зато все канонные проявления этой самой защиты имеются в совершенно другом разделе — некромагии или же Магии Смерти, кому как угодно. Тут тебе и выживание после попадания заряда некроэнергии, и распыление Волди в пыль вместе с частью дома, и медленно рассыпающийся от прикосновений Квиррелл. В общем, вывод из всего этого напрашивается такой: Гарри Поттер — прирожденный некромаг, способности коего по какой-то причине проявляются лишь в исключительных моментах, и, думается мне, неспроста. Ну, ничего, скоро выясним, почему дело обстоит именно так.       Напевая себе под нос измененную песенку Винни Пуха, я неторопливо пошел по ведущей к дому дорожке, на всякий случай заблокировав министерскую сигналку — нефиг чинушам знать, что в этом доме, возможно, будет твориться магия. Все зависит от реакции Дурслей, а также от состояния Поттера. Если семейство действительно такое, каким было описано Роулинг, или хуже того — садисты, измывающиеся над не имеющим возможности дать им сдачи ребенком, то магии однозначно быть. А возможно, и хентаю с участием в главных ролях Дурслей и тентаклиевого монстра, коего я вполне могу призвать. И совесть после этого меня не замучает, ибо находится там же, где либидо — в длительном отпуске, чей срок выйдет века через три-четыре.       Утопив кнопку звонка и немного подержав ее в этом положении, я услышал приглушенное расстоянием и препятствиями выражение крайнего недовольства, судя по всему, Вернона Дурсля, а спустя десяток секунд дверь открылась, и передо мной предстала натуральная лошадь с недовольной миной на роже, именующаяся Петуньей. Буквально чудом удалось не выразить своего удивления с помощью ненормативной лексики, и ведь было от чего! На памяти Беллатрикс Лили Поттер была очень красивой женщиной, и я подспудно ожидал, что и ее сестра будет по меньшей мере симпатичной. А тут такое: вместо лица — лошадиная морда, шея аномально длинная, невольно вызывающая ассоциацию с жирафом, телосложение — прямоугольная д2с, при росте не сильно уступающем моим 189 сантиметрам.       В общем, зрелище мне открылось крайне неприятное с любой точки зрения, а с добавкой в виде испускаемых ею эмоций и вовсе отвратительное. Петунья позавидовала моей внешности и оттого тут же возненавидела, хотя внешне сего не продемонстрировала.       — Дом семьи Дурсль? — озвучил я сугубо формальный вопрос.       — Да. А кто вы? — спросила явно не узнавшая меня женщина.       — Беллатрикс Блэк, — представляюсь ей, предвкушая реакцию на следующие слова. — Согласно решению министерства магии со вчерашнего дня являюсь опекуном Гарри Джеймса Поттера.       Последние слова я договаривал, удерживая дверь, которую Петунья, услышавшая ненавистное для нее слово «магия» в компании с фамилией «Блэк», попыталась захлопнуть. Неудачно — куда слабой человеческой женщине мериться физической силой с существом, способным без всякой магии поднять груженый доверху КрАЗ.       — Здесь нет никакого Поттера! — выкрикнула она, еще не осознав тщетность своих попыток. — Убирайся отсюда сейчас же, чертова ненормальная, пока я не вызвала полицию!       — И что же мне сделает эта твоя полиция? — издевательски поинтересовался я, спародировав некоего доктора Айзекса, после чего просто отодвинул истеричку с пути и вошел в дом, остальные обитатели коего, привлеченные воплем Петуньи, как раз направлялись в прихожую.       Первым шел усатый Колобок, он же Вернон Дурсль, выглядевший еще более толстым, чем был показан в последних фильмах, следом за ним двигался безусый Колобок — Дадли Дурсль, с переменным успехом пытавшийся спрятаться за превосходящими габаритами отца и почему-то сжимающий руками свою задницу, а в самом конце пару раз промелькнула растрепанная макушка Поттера.       — Вы вторглись в частные владения! — подал голос стремительно наливающийся краснотой Дурсль-старший. — Немедленно покиньте этот дом!       — Не раньше, чем завершу здесь все свои дела, — ледяным тоном заявил я ему, и уже теплее: — Привет, Гарри.       — Здравствуйте, — пролепетал высунувшийся из-за спин двух прямоходящих поросят Поттер, — тетя Белла.       Секунда, вторая, после истечения которых все Дурсли с поразительной синхронностью пришли в движение, резво ломанувшись с громкими нечленораздельными воплями в сторону столовой, оставив меня с Поттером наедине.       — Чего это на них нашло? — вслух удивился я такому странному поведению.       — Эмм… — замялся Гарри.       — Ну же, смелее, — подбодрил его, спустя несколько секунд молчания.       — Понимаете, Дурсли очень сильно не любят все волшебное. На каждых летних каникулах они отбирают мои школьные принадлежности и запирают их в чулане, — сказал разглядывающий свои ноги паренек. — В этот раз тоже хотели, и я, э-э… рассказал им о вас… что вы моя тетя и в любой момент можете прийти сюда.       — Аха-ха-ха! — согнулся я от смеха. — То-то они чуть кирпичей не наложили прямо на ходу. Оказывается, испугались сумасшедшей серийной убийцы, или как там меня в теленовостях представляли. Вот только почему раньше не поняли, кто к ним пришел? Хотя плевать — я пришла сюда не за этим. Гарри, — обратился к нему уже серьезным, можно сказать, официальным тоном, — как тебе, наверное, уже известно из «Пророка», на прошедшем недавно заседании Малого Совета Визенгамота состоялся пересмотр приговора о моем пожизненном заключении в Азкабан, по результатам которого я была оправдана по всем пунктам.       — Я, эм-м, не получаю «Пророк», — промолвил Поттер.       — Значит, теперь знаешь. Но это еще не все — вчерашним решением Комиссии по опеке и попечительству министерства магии я была назначена твоим опекуном и, собственно, пришла за тобой. Если, конечно, ты сам захочешь жить со мной, а не предпочтешь остаться со своими родственниками.       Подросток после сказанного мной на несколько секунд завис, словно старый компьютер, а затем неверяще спросил:       — Это правда? Я могу уйти с вами и больше никогда не возвращаться к Дурслям?!       — Да, на оба вопроса. Так что, если ты согласен, то собирай вещи.       Поттер после этих слов тут же рванул к лестнице на второй этаж, при этом источая небывалое количество положительных эмоций, словно сегодня у него наступил самый счастливый день во всей жизни. А я же, идя следом за ним, хорошенько так призадумался: это как же пацану здесь херово жилось, что он готов уйти с совершенно незнакомым человеком, на его глазах распылившем Снейпа на атомы, да и вообще обладающем кошмарнейшей репутацией?! Дурсли его что, действительно как раба использовали? С этих неадекватов вполне сталось бы, как и порукоприкладствовать. Впрочем, пофиг — свое они в любом случае получат. Мне даже делать ничего не придется, ибо стоит Гаррику съехать от этой долбанутой на всю голову семейки, как у всех них тут же начнут возникать проблемы, до сего момента их не беспокоившие только лишь благодаря волшебству. Фирма Вернона разорится, или Дадлика закроют за какое-нибудь хулиганство. В общем, много чего может случиться.       Поднявшись по поскрипывающей лестнице и без труда найдя комнату своего подопечного, легко опознаваемую по двери с кучей всевозможных замков, засовов и кошачьей дверцей, я некоторое время понаблюдал за его суетой, а потом произнес:       — То тряпье, что по какому-то недоразумению называется одеждой, не бери — все равно новую покупать. Книги тоже, как и пергаменты, перья и прочую мелочевку. Собирай только ценные или значимые для тебя предметы.       Таковых оказалось не то чтобы и много: мантия-невидимка, волшебная палочка, подаренная Сириусом Молния, «Карта Мародеров», каким-то непостижимым образом вернувшаяся к Поттеру, и альбом с колдографиями. Остальное же безжалостно было дезинтегрировано мною вместе с сундуком.       — Ну, вот и все, — сказал я после этого, дополнительно осмотрев все вокруг магическим зрением. — Не хочешь попрощаться с родственниками? Нет? Тогда нам пора.       Привычное круговое движение рукой, сноп ярких оранжевых искр, и посреди комнаты открывается портал, ведущий прямо в гостиную дома на площади Гриммо.       — Это-то что такое? — спросил удивленный подросток.       — Портал. А ты что, думал мы на «Рыцаре» будем трястись или наслаждаться ощущением протягивания сквозь узенький шланг при аппарации? Зачем это делать, когда существует куда более комфортный способ перемещения в пространстве?       — Извините, я не знал.       — Ты еще много чего не знаешь о магии. Так что пойдем… «Молот — Кувалда», — не удержавшись добавил я, вспомнив один запомнившийся мне фильм. — Учиться будешь.       И мы прошли сквозь окно портала на ту сторону, где Поттер почти сразу оказался заключен в медвежьи объятия радостного Блэка, и не услышал, как перед исчезновением искрящего кольца из того донеслись множественные звуки негромких хлопков.