***
— Но тогда мне придётся убить первым Фёдора, ты же не против?) — блондин направил дуло пистолета на Достоевского, целясь прямо в сердце.***
— Нет, я против! Сначала расскажи. Я не могу определиться, не зная всей истории, — юноша сложил руки на груди. — Осаму.. — протянул Фёдор, пытаясь к нему подойти, но злой взгляд возлюбленного заставил остановиться на половине пути. — Заткнись, — сказал, как отрезал, — Ты врал мне всё это время. Ты не изменился с тех пор. Всё так же эгоист, всё так же лжец и подлец! И на что я надеялся вообще? Что ты исправился? Смешно! Абсурд! И то, что я не помню те самые дни, тоже твоих рук дело, — не спрашивая, а утверждая произнёс кареглазый. Шатен сложил руки на груди и отвернулся от него, держа маску спокойствия. Но в голосе была слышна еле уловимая дрожь. Страх и боль смешались, вытесняя из разбитого сердца крупицы надежды на лучшее. Руки тряслись, но он скрывал это. Ему не хотелось поворачиваться к Фёдору и вновь слушать его сладкую ложь. Он для себя решил, что больше ни за что и никогда не поверит ему. Не в его стиле наступать на те же грабли, но он верил, что люди могут исправиться. Видимо, Достоевского это не касается. — Послушай, я знаю, что моему поступку нет оправдания, но.. По-другому ты бы не стал снова быть со мной. Я сделал это из лучших побуждений. Ведь я люблю тебя, честно честно. — Фе! Мне не нравится эти откровенности! Давайте не при мне, — Николай показательно скривил лицо в отвращении, кривя гримасы. — Ладно, так уж и быть, расскажу. Сделаю небольшое одолжение. Осаму, слушай меня внимательно! — Николай, я сам могу всё рассказать, — грубо и сердито прерывая блондина, Фёдор выходит вперёд и закрывает Осаму собой от второго. План Гоголя начинается прямо сейчас, неужели Осаму не понимает этого?! Им нельзя ссориться, но такая маленькая, по мнению самого Достоевского, ложь, может разрушить их отношения в момент. Что уже и происходит. — Давай мы оба выберемся отсюда живыми и сообща, а потом я тебе всё расскажу, — приулыбается Фёдор, поглаживая шатена за талию, но тот отбился от него, шлёпнув по руке. — Мне нужна правда сейчас, — серьёзный взгляд карих глаз впился в альфу. Осаму вовсе не глупый, все это прекрасно знают. Для чего ему сейчас делать вид глупой скандальной омежки? Достоевскому даже смотреть сейчас противно. Явно всё это неспроста и он тянет время, вопрос только для чего? Шум снаружи заставил всех поднять головы. Губы Дазая растянулись в хитрой улыбке. Из потолка торчали черно-красные нити расёмона, а после появилась дыра. Акутагава спустился с помощью способности. — Надеюсь я не опоздал, — тихо произнёс брюнет, прикрывая рот рукой во время сиплого кашля. — Ты как раз во время, Акутагава, — хмыкнул шатен и заправил прядь волос за ухо.Месяц назад.
Ночная Йокогама прекрасна. Она горит разными огоньками вывесок, где-то далеко в порту светятся способности эсперов. Многих может напугать такая Йокогама, она совсем другая. Днём здесь царит добро, которое выступает щитом и служит гражданам для их спокойствия. Вооружённое детективное агентство. Но ночью этот пост передаётся в руки преступной организации Портовой Мафии. У неё свои методы, жестокие, они не служат обществу, только городу. Каждый хочет сохранить его, даже преступники. Но слухи не такие страшные, когда ты сам являешься тёмной стороной. Рюноске размеренно шагает по порту под покровом ночи, сложив руки в карманы. Сегодня у него особая миссия, не от босса. Возможно он лишится головы за самовольность. Спустя пару часов альфа пришёл в тёмный лес среди которого возвышалось полуразрушенное здание. Проникнуть незамеченным было сложно, но с помощью способности было легко разрубать стены любой толщины, особенно, когда они под землёй. Да, база находилась под зданием в изменённых катакомбах. Юноша попал на какой-то склад. Среди ящиков и мрака серые глаза заметили худощавого парнишку, который, по всей видимости, пересчитывал провиант. Рюноске не составило труда вырубить его и раздеть, чтобы переодеться в его одежду. Взяв бейджик, Акутагава вышел из склада, смотря в пол. Обойдя пару коридоров, он заметил его. Дазай стоял возле комнаты и искал что-то в карманах. Брюнет прошёл мимо него, быстро сунув в руку записку, а Осаму, в свою очередь, быстро спрятал её в кармане. Поздно вечером омега открыл записку и прочёл её. Несомненно он понял, кто это был и догадывался про что записка. Все понимали, что без помощи изнутри Дазая не вытащить, даже у Рампо не было идеального плана, который сработает на сто процентов. Но что, если помощью станет сам Осаму, которого и пытаются спасти? После того, как Портовая Мафия похитила Фёдора, Дазай связался с Акутагавой. Это было довольно рискованно, но ему удалось тихо проскользнуть сначала мимо крыс, после мимо мафии. С мафией даже было легче. Связавшись, омега договорился с ним о многом и попросил насобирать как можно больше информации и передать в определённый день. А главное так, чтобы никто другой не знал. В записке была вся собранная информация о его местонахождении извне, что ещё нужно для побега? Также было сказано, что Чуя жив. Это стало лучшей новостью в тот день.***
Николай глупо улыбался, после чего расхохотался. Смахнув пальцем слезу с глаза, он наклонился, опираясь на трость. Пистолет давно был спрятан в плаще. — У нас становится всё намного интереснее! Значит, ты уже в курсе всего, Дазай-кун? — ухмылка стала похожа на оскал. — Какой долгий и затянувшийся спектакль. Пора раскрывать все карты! Пав! — блондин сложил пальцы в жесте пистолета и "выстрелил" в омегу. — В нашем мире без информации ты никто, не находите? Как же я могу не располагать информацией о том, что происходит вокруг? Признаться, своим источникам я верю больше, чем чужим, — он посмотрел на Достоевского. Фёдор выглядел как-то по-другому. Он с раздражением смотрел на всех вокруг, улавливая кто к чему клонит. В голове перебираются планы с самыми благоприятными последствиями. — Признаться, вы оба застали меня врасплох, — поднимая руки, тихо произнёс брюнет. Прозвучало два свиста. Один камень попал в плащ Николая, который во время его подставил, а второй остался висеть в воздухе в сантиметре от Рюноске, после чего упал. Из темного коридора медленно вышел Гончаров. Его белые волосы были аккуратно заплетены в хвост и обмотаны бинтами на голове. — Хозяина нельзя обижать, — хрипло проговорил Иван, остановившись рядом с Достоевским. Услышав шум наверху, Гоголь нахмурился и выругался на родном языке. — Что ж, господа, веселье продолжится без меня! Дос-кун, я ещё обязательно наведаюсь к тебе! — одним взмахом плаща блондин скрылся. — Нам тоже пора, — коротко произнёс Фёдор и скрылся за стеной из породистых камней, что в миг выросла между ними. — А ну стой! — выкрикнул Рюноске, бросаясь вперёд, но Гончаров остановил его порыв камнями. На миг взгляды Акутагавы и Дазая встретились. Они кивнули друг другу и шатен пошёл дальше, туда, где по идее должен быть выход. Пока Иван тянул время для побега Фёдора, Рюноске старался как можно быстрее пробить стену. Как повезло, что эта местность прекрасно подходит под способность Гончарова. Они находятся под землёй у небольшой горы, где много горной породы. Она буквально окружает железные стены. Стоя на возвышенности из камня, Иван стал ловить Рюноске руками из породы, которые пробивались сквозь железо и набросились на эспера, который рубил их расёмоном. — Бесполезно! Можешь рубить сколько хочешь, тебе не победить меня и мою способность! — Акутагава! — голос раздался сверху, после чего его обладатель прыгнул в дыру и приземлился на пол, тут же поднимаясь. — Способность: зверь лунного света! Юноша встал в боевую позу, и, отталкиваясь мощными тигриными ногами от земли, бросился прямо к Ивану, замахнувшись лапой. Но огромный булыжник прилетел ему прямо в лицо. — Это не простой противник, тигр. Будь начеку, — сказал Рюноске, резко отпрыгивая от пола, из которого торчали руки. Ацуши отлетел в стену и пробил её, а там его быстро обвили каменные руки. Но Накаджима выбрался из хватки, сломав камни. Так оба парня встали плечом друг к другу, смотря на возвышающегося над ними Гончарова, который с улыбкой держал руки за спиной. Оба отправились в бой по разные стороны: брюнет разрубал руки и камни, летящие в него, а блондин уворачивался, бежал то по стене, то по полу, прыгая. Иван же вытянул руку вперёд, заставляя камни хватать парней. Шин соукоку, отскочив от стен, словно зависли в воздухе, замахиваясь. «Расёмон: Рой!» «Зверь лунного света!» – прокричали оба одновременно, но удар так и не был сделан. Из земли возвышались две колонны, что ударили героев в воздухе, чтобы те впечатались в потолок. Упав пластом на пол, Рюноске поднялся на ноги почти сразу же и выкрикнул: "Тигр, держись!" — после чего расставил свои ленты расёмона повсюду. Ацуши побежал по лентам, уворачиваясь от камней и отпрыгивая от тех же лент. "Сейчас!" — крикнул Акутагава и Накаджима ударил по... Камню. Гончаров прикрылся камнем и откинул тигра от себя, злорадно хихикая. — У вас ничего не получится, — блондин развёл руки и выпрямился, вокруг него летали обломки разных горных пород, защищая эспера. Кровь стекала по его подбородку. Из груди торчал Расёмон, что пробил лёгкое. — Кх... Не поз... Не позволю, — стараясь не делать глубоких вздохов, произнёс Иван. Расёмон вернулся к хозяину и Гончаров упал замертво со своей постройки из пород, сделав небольшую вмятину в полу. Ацуши вытер рукой кровь с лица, Рюноске тихо прокашлялся и посмотрел на стену из камня. — Достоевский наверняка уже сбежал, — с ноткой грусти и разочарования сказал Накаджима, поворачиваясь к выходу, куда ушёл Дазай. — Возвращаемся. Наша миссия здесь выполнена.***
Осаму шёл по тёмному коридору, в конце которого была лестница, ведущая наверх. Потребовалось много усилий, чтобы открыть люк, но в конце концов это у него вышло. Вокруг был тёмный лес, в котором лишь изредка проглядывали огоньки светлячков. Прислушавшись к шелесту листьев и журчанию ручейка, шатен направился в сторону воды. Ещё в первой комнате он слышал журчание, значит, водоём был неподалёку от подземного здания, оборудованного Гоголем под его игру. А там и ребята быть должны. Осаму сильно устал. Он облокотился о дерево, схватившись за живот. Скрючившись в три погибели, Дазай выблевал всё, что было у него в желудке. Токсикоз во время беременности убивает. Шатен погладил живот, надеясь, что плод цел. Это его ребёнок, в конце концов. Пусть и от Фёдора, но ребёнка он не убьёт. Что бы сказал на такое его умерший друг, если бы стоял рядом? Перед глазами стало всё расплываться. Детектив стал медленно перебирать ноги по земле, шатаясь и держась за деревья, иногда хватаясь так, что кора залезала под ногтевую пластину. Вдалеке послышались голоса, после чего они стихли. Но разобрать о чём они говорили не удалось: омега упал в обморок.